75 лет назад случилось последнее по счету покушение на Адольфа Гитлера, «заговор генералов», «операция Валькирия». Самым известным участником этих событий суждено было стать графу Клаусу фон Штауффенбергу, одноглазому и однорукому начальнику штаба армии резерва (21 июля 1944 года он был расстрелян). Однако то, как сегодня в Германии воспринимают участников заговора, исторической правде не соответствует.
Об этих событиях написаны тонны бумаги и снято несколько фильмов, и их фабула в целом известна. Организаторами заговора была группа генералов, в основном аристократического происхождения, собиравшаяся устранить Гитлера и Гиммлера (как возможного преемника) и начать переговоры с западными державами с целью заключения сепаратного мира и продолжения войны с СССР. В переходном правительстве президентом должен был быть генерал-полковник Людвиг Бек, канцлером – Карл Герделер (единственный гражданский в этой компании), верховным главнокомандующим – генерал-фельдмаршал Эрвин фон Витцлебен.
Новости партнеров
Главным мотором заговора был генерал-майор Хеннинг фон Тресков, племянник фельдмаршала Федора фон Бока. Еще с начала 1942 года, находясь на Восточном фронте, фон Тресков планировал и несколько раз пытался осуществить покушение на Гитлера. Почти удавшейся попыткой можно посчитать подложенную в самолет Гитлера бомбу в Смоленске 13 марта 1943 года. Взрыватель в багажном отделении не сработал из-за резкого перепада температур при наборе высоты.
Именно фон Тресков познакомился со Штауффенбергом, который по должности (начальник штаба армии резерва) регулярно бывал на совещаниях у Гитлера, делал там доклады, и потому беспрепятственно проносил в помещение чемодан. Сложность была только в том, что увечному Штауффенбергу было сложно привести бомбу в боевое состояние. Однажды он отказался от взрыва, потому что на совещании не было Гиммлера, а во второй раз – потому что не смог тремя пальцами (кисти правой руки у его не было, а на левой оставалось только три пальца) раздавить ампулу для детонатора. И только с третьего раза эти манипуляции ему удались – и то не до конца.
Бомба состояла из двух блоков взрывчатки, для каждого из которых был отдельный детонатор. Штауффенберг смог снарядить только один взрыватель, и потому второй блок взрывчатки просто выбросил. Сила взрыва оказалась в два раза меньше планировавшейся. Специалисты впоследствии рассчитали, что если бы ему удалось снарядить оба блока, то шансов ни у Гитлера, ни вообще ни у кого в этом помещении в «Вольфшанце» не было. Штауффенберг поставил портфель около стола и, сославшись на срочный разговор с Берлином, вышел из помещения, после чего сразу же отправился на аэродром и улетел в столицу. Он не знал о том, что Гитлер выжил, вплоть до того момента, как попытался организовать мятеж в столице по плану «Валькирия».
Когда фон Тресков подкладывал бомбу в самолет Гитлера в 1943 году, он (вернее, его адъютант) попросил взять на борт «пакет с коньяком» для полковника Хайнца Брандта – штабного офицера, всеобщего любимца, франта и олимпийского чемпиона 1936 года по конкуру. Именно он невольно мог бы стать виновником гибели Гитлера. А 20 июля 1944 он, также ни о чем не ведая, спас Гитлеру жизнь: портфель с бомбой мешал ему делать доклад и Брандт ногой задвинул его глубоко под дубовый стол. Эту ногу ему и оторвало. Гитлер посмертно произвел его в генерал-майоры. Такая вот ирония судьбы.
Главной бедой заговорщиков оказался, как ни странно, их аристократизм. Командуя танковыми дивизиями, армиями и фронтами, они не имели никакого навыка в организации переворотов и заговоров. Некоторые исследователи специально отмечают тот факт, что в Пруссии вообще никогда не было ни одной попытки переворотов против правителей и уж тем более ни одного убийства первых лиц государства, как бы оно не называлось. Идейный и предельно мотивированный фон Тресков в это время находился на фронте в Польше (его не пускали в штабы, отлично зная о его антигитлеровских настроениях), а старые генералы не понимали, что им делать, даже имея на руках план «Валькирия» – разработанный фон Тресковым и фон Штауффенбергом план захвата власти в Берлине и Париже.
Подняв части резервной армии и берлинского гарнизона, они некоторое время просто держали солдат на плацу без единого приказа. Затем в Берлин прилетел энергичный Штауффенберг и приказал занять штабы, правительственный квартал и здание радио. Радио заняли, но никто не знал, что с ним делать дальше, потому офицеры просто слонялись по этажам. Фон Витцлебен прибыл в генеральный штаб в полном облачении и с маршальским жезлом в руках и некоторое время даже производил новые назначения в армии. Но, узнав о том, что Гитлер выжил, просто тихо ушел из генштаба, никому ничего не сказав. Его «верховное главнокомандование» продлилось 45 минут. За это его просто расстреляли, а не мучили часами медленным удушением струной от фортепьяно, как остальных.
Штаффенберга и Бека второпях расстрелял генерал-полковник Фридрих Фромм, командующий резервной армией, знавший о заговоре, но занимавший выжидательную позицию. Солдаты лейб-штандарта Гитлера принялись расстреливать всех подряд, пока это не остановил главный диверсант Германии Отто Скорцени, прибывший в Берлин официально разбираться с заговором. Генерала Фромма его поведение не спасло. Несмотря на то, что следствие не доказало прямого участия Фромма в заговоре, его все равно расстреляли в марте 1945 года. Всего говорят о пяти тысячах казненных и семи тысячах арестованных, причем некоторые, например, начальник абвера адмирал Канарис и его люди были повешены буквально за 20 дней до реальной смерти Гитлера.
Новости партнеров
Генерал фон Тресков имитировал гибель в бою, подорвав себя гранатой под Белостоком и был с почестями похоронен в Польше. Но по приказу Гитлера его тело вырыли, привезли в Берлин и положили на стол в комнате, где допрашивали его близких. Гитлер приказал реанимировать Sippenhaft – якобы «древнегерманский» закон о кровной вине, по которому в концлагеря отправились все родные участников заговора, а дети – в приюты.
И все же самые главные споры, ведущиеся вокруг этого события, связаны не с его конкретными деталями и обстоятельствами. Куда интересней вопрос о степени вины и формулировки предательства. В современной Германии участники заговора возведены в статус национальных героев без учета их собственной политической позиции или общего поведения. Канцлер Меркель отдает им почести, им поставлены памятники и их именами названы улицы.
Памятник фон Штауффенбергу, правда, при этом очень показателен для понимания когнитивного диссонанса, присущего германской исторической памяти. Штауффенберг изображен абсолютно голым со всеми анатомическими подробностями, к тому же с рукой и двумя глазами. Скульптор утверждает, что он не хотел изображать Штауффенберга в военном мундире, со знаками отличия гитлеровского вермахта и с гитлеровскими же наградами, да и с увечьями, которые он получил, воюя в Северной Африке против англичан – теперешних союзников. Получился вроде бы как абсолютно голый, то есть «чистый» борец с Гитлером.
Есть версия, что провал заговора послужил благом для Германии и для ее полного очищения от фашизма и нацизма. Согласно этой теории, если бы заговор удался, то Германию в целом ожидал бы унизительный, но мирный договор. Император Вильгельм II довел Германию до версальского унижения, а Гитлер – до безоговорочной капитуляции, полного разрушения страны, оккупации, денацификации и раздела. А если бы Штауффенберг его бы вовремя подорвал, то немцам, как нации, удалось бы выйти относительно сухими из воды.
Потому, кстати, англичане еще в году 1943 прекратили всякие попытки ликвидировать Гитлера, хотя изначально функционировало целое подразделение Службы специальных операций, которое только покушения на фюрера и планировало. Вставшему на путь безоговорочной капитуляции Черчиллю Гитлер нужен был живым.
Теория спорная, хотя частично она основана на политических и идейных взглядах самих участников заговора. Сознательными антифашистами никто из заговорщиков, кроме фон Трескова, не был, и их посмертное причисление к германскому движению Сопротивления немного лукаво. Они были немецкими патриотами, как сами для себя это понимали, но вполне могли бы ужиться с Гитлером, возьми он Москву, Каир и разбомби Лондон.
Некоторые из них планировали восстановление монархии (Бек), некоторые были ярыми прусскими националистами и мистиками (Штауффенберг), и все до единого отрицательно относились к Веймарской республике и демократическому строю государства в принципе. Они действительно считали, что Гитлер ведет германское государство к краху, но в основном отталкиваясь от положения на фронтах, а не от его идей и политической практики гитлеризма.
Единственный «идейный» заговорщик, фон Тресков, был в этой компании белой вороной. Теоретическое допущение, что убийство Гитлера могло бы привести к сепаратному миру (который был бы для Германии как государства на порядок лучше, нежели то, что случилось в 1945-м), возможно принять только в жанре фэнтези. Нет никаких оснований полагать, что Черчилль стал бы договариваться с правительством заговорщиков. Ну а СССР в этот момент оставался только один бросок к Висле («операция Багратион»), разрушивший всю оборону немецкого Восточного фронта.
