В российской армии за последние годы сложилась система добровольно–принудительных поборов. Офицеры, которые после реформ Сердюкова стали получать якобы «слишком много», теперь за свой счет участвуют в содержании хозяйства своих подразделений – сбрасываются на оргтехнику, ремонт, форму. Как это произошло, и что рассказывают вынужденные «спонсоры» Минобороны?
Служба за свой счет
Новости партнеров
«С учетом того, что у командиров практически полностью отсутствуют в распоряжении финансовые средства, то каков, как вы думаете, процент частей, где практикуют «спонсорскую помощь МО РФ»? – рассказывает старший офицер Центрального военного округа, который просит называть его Космолов. – По поводу размеров, редко она превышает процент премии, которого можно лишиться, не выполнив задачу вышестоящего начальства. Фурнитура на форму приобретается практически в 100% случаев. Так как новый элемент ввели вчера, строевой смотр завтра, а на склад новинку завозить никто и не планировал».
«Приходите в любую часть и спрашивайте: откуда карандаш, ручка, бумага, комп, принтер, сканер, ватман, плакаты, линолеум, обои, краска, окна, двери, практически все, что видите, – продолжает другой офицер, Евгений. – Проверьте накладные получения на складе и закрепления в материальной группе, документы списания и передачи. У вас сразу нарисуется картина, откуда это все берется и сколько примерно это все стоит. Потом умножаете на количество частей в стране и получаете сумму, которая не выделена МО на это все».
Конкретных примеров очень много, и они чрезвычайно разнообразны. В одной из частей майор-топограф вынужден за свой счет покупать топографическую модель, в другой – офицеры сбрасывались на плоттер, в третьей – покупали себе форму. Скидываются и в самых обычных частях, и в центральном аппарате министерства. Мелкий, но всем порядком надоевший вопрос – шевроны и нашивки. «Это вообще одна большая афера, они же постоянно меняются, соответственно, их никогда нет», говорит один из собеседников .
Отставной подполковник Николай Баталов, бывший командир 74-й бригады, один из ближайших друзей генерала Льва Рохлина, тоже признает практику поборов.
«В Союзе ничего похожего не было, – рассказывает Баталов. – Могли скинуться на подарок на день рождения, бутылку, конфеты, но это без всякой «обязаловки», просто по-человечески. В девяностые люди вообще без зарплаты сидели. А сейчас да, на самообеспечении фактически. Я ушел из армии давно, но контакты, друзья там остались. Десять человек я отправил в армию. И что же? Форму они себе покупали сами».
Факт поборов признает и приятель Баталова, экс-командир разведки 8-го гвардейского корпуса Александр Зеленько. «Есть такая байда», говорит он, но детали не раскрывает.
«У нас два варианта обеспечения шевронами и нашивками. Первый вариант – подаю в вещевую службу заявку с фамилиями и инициалами прибывших военнослужащих, необходимое количество шевронов и жду, когда все заказанное придет в роту через вещевой склад. Обычно приходит через год, после увольнения данных военнослужащих в запас. Вариант второй – беру в руки денежку, сажусь в свой старенький «Логан» и еду на другой конец нашего немаленького города в военное ателье, где все вышеперечисленное изготавливается обычно в течение недели», – рассказывает еще один офицер, Илья.
Новости партнеров
Отдельная статья расходов – представительские траты. Если в часть приезжает большое начальство, то его надо хорошо встретить. И офицеры снова скидываются.
Плати штраф и свободен
Одним из первых, кто рассказал о системе поборов в армии, был Игорь Сулим, летчик-инструктор Липецкого центра боевого применения и переучивания летного состава. Якобы деньги шли на нужды части. Тогда в армии только появились первые сердюковские премии. Действительно очень приличные суммы. Вот только выдавали их не всем, а наиболее отличившимся. Или – второй вариант – тем, кто часть премии был готов пожертвовать. Сулим, которому стали ежемесячно начислять по приказу Сердюкова 52 тыс. рублей, должен был отдавать обратно порядка 13 тысяч.
Публикация этих данных в блоге летчика вызвала скандал и расследование. Правда, самого Сулима после этого выпроводили из военной авиации по «состоянию здоровья». Это, однако, не помешало ему устроиться пилотом в гражданскую авиацию. Сейчас он работает на китайских авиалиниях, хотя часто бывает в Москве.
«С тех пор ситуация только ухудшилась, и ухудшилась значительно, – рассуждает Сулим. – Стала более массовой. В армии об этом знают, но открыто говорить не будут. После этого человека могут уволить, создать проблемы. В самом лучшем случае жертва поборов обращается в прокуратуру и суд. И толку от этого немного. Проблемы все равно будут».
Действительно, в делах о поборах, которые доходят до судов и проходят тихо и безо всякой огласки, обвиняемые получают законные, но смешные наказания – штрафы, и благополучно возвращаются на службу.
Корреспондент газеты ВЗГЛЯД ознакомился с двумя решениями 235-го гарнизонного военного суда по делам 1-58/2017 и 1-60/2017. Оба решения находятся в открытом доступе, но вся личная идентифицирующая участников процесса информация оттуда изъята. Там числятся, например, потерпевшие № 1, 2 и 3, прокурор БПФ, адвокаты БВА и ЦОВ. Адреса и номера частей также изъяты. Единственное исключение – это фамилии подсудимых: командир войсковой части Гасилин и гвардии капитан Кусторовский. Таким образом, если не знать этих фамилий, найти судебные решения в базе данных невозможно.
Согласно материалам, оба офицера регулярно вымогали у подчиненных различные суммы «на нужды дивизиона», а в противном случае – угрожали «писать рапорта о ненадлежащем исполнении ими служебных обязанностей». Так, Кусторовский за год получил только с троих подчиненных 137 тыс. рублей. И получил наказание в виде штрафа… в 50 тысяч. Гасилин заплатил штраф еще меньше – 40 тысяч.
Новости партнеров
«Относительно недавняя новация – командировки за свой счет, – продолжает Игорь Сулим. – Деньги на командировку не всегда приходят вовремя. И офицеру говорят: езжай сам, потом отдадим».
«Командировки за свой счет бывают из-за несвоевременного доведения оснований на командировку или из-за отсутствия средств на статье», – подтверждает Космолов.
При этом в военном ведомстве пытаются всячески экономить. В распоряжении газеты «Взгляд» оказалось письмо федерального казенного учреждения «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Свердловской области» в адрес командиров войсковых частей 71592, 45123 и 77979. В письме ссылаются на указание заместителя министра Т.В. Швецовой от 29 ноября 2018 года № 180/4/8343, в соответствии с которым «все полеты воздушных судов к служебным командировкам не относятся». А соответственно суточных командировочных пилотам не видать.
Без командировочных остались и 27 военнослужащих ВМФ, отслуживших в Сирии. Как рассказал адвокат моряков Александр Федорченко, суд решил, что надбавки и компенсации за боевую командировку им «не положены». Ссылается суд на министерские документы.
«Докажи, что ты не верблюд!»
Причина сложившейся нездоровой ситуации – забюрократизированность и крайняя медлительность в управлении финансовыми потоками в армии. Причем сделано это было не по злому умыслу, а чтобы прекратить воровство на уровне конкретных частей. Но когда в частях не стало лишних денег, их стали с удвоенной силой отбирать у самих военных.
«Да, по зарплате – все стабильно, вопросов нет, – рассказывает Михаил, офицер одной из бригад Дальневосточного округа. – А вот, скажем, командировочные или расходы на дорогу идут не напрямую в часть, а через эти «управления финансового обеспечения» и их филиалы, а они не всегда находятся в одном месте с частями и деньги «тормозят». С контрактами вообще «шикарная» ситуация: они заключаются на три года, а компьютер, например, нужен сейчас. Можно заключить допсоглашение, найти еще трех поставщиков, провести конкурс – это пара месяцев минимум. А компьютер нужен сейчас!»
Но проблемы с тем, чтобы купить, это только начало. С купленным предстоит еще по-хорошему расстаться.
«К примеру, нам недавно выдали целых 10 обыкновенных ламп накаливания – именно накаливания, не энергосберегающих и не LED – закупочная цена стоит у них 46 рублей. Я такие же лампы (соответствует артикулу) у своего знакомого покупаю по девять рублей. И так по каждому предмету, – смеется Евгений. – Но самое веселое наступает потом, когда нужно угробить пачку бумаги, чтобы эти лампы списать. Отсюда и выходит, что проще самому купить и потом не мучиться со списанием, а затем при многочисленных проверках доказывать, что ты эти лампы не украл. Что ты не верблюд!»
«Механизм прост до безобразия: на совещании озвучивается задача и озвучиваются варианты решения. Или писать заявки, попутно получая «пряники» за невыполнение задачи, на протяжении длительного отрезка времени, или выполнить задачу за свой счет и забыть о ней как о страшном сне. Ответ на вопрос, где взять материалы на выполнение задач, не изменен: «Мало получаешь? Иди, купи», – заключает Космолов.
Вот только избыточно большие зарплаты военных – преувеличение. Конечно, командир атомной подлодки получает 200 тыс. рублей. А вот капитан мотострелковой части в подмосковном Алабино получает 47 тысяч и вряд ли горит желанием поддерживать хозяйство своей части на постоянной основе. Но другого выбора у него пока нет.
В самом военном ведомстве ответили, что «содержание, ремонт и сервисное обслуживание материального имущества в воинских частях осуществляется в рамках выполнения государственного задания структурными подразделениями Министерства обороны Российской Федерации или подрядными организациями на контрактной основе в установленном порядке посредством своевременной подачи заявок эксплуатирующей стороной».
«Никакого другого порядка обслуживания, ремонта и эксплуатации материальных средств не существует. Следует отметить, что установленный порядок не предусматривает привлечения и расходования личных средств военнослужащих», говорят в пресс-службе Минобороны.
При этом источник отмечал, что сами сотрудники пресс-службы вынуждены время от времени «сбрасываться».
