Выступление Терезы Мэй в британском парламенте по поводу необходимости «наказать Россию» снова вывело на авансцену информационного пространства многочисленных российских и зарубежных «лидеров мнений». Последние смакуют перспективы того, как великий и могущественный Запад под предводительством мудрых и расчетливых англичан будет всячески унижать и банкротить Россию.
Иногда возникает ощущение дежавю: память невольно обращается к 2014 году, но тогда истеричную реакцию можно было оправдать тем, что санкции вводились первый раз в истории постсоветской России. К тому же совместными усилиями объединенного Запада. В нынешних условиях любая истерика по поводу британских обещаний «наказать, унизить и поставить на место» смотрится глупо, а по большому счету еще и смешно. Если посмотреть на тирады госпожи Мэй прагматично, то получается, что главным образом от ее действий пострадают статус Лондона как мирового финансового центра и бюджет Великобритании.
Новости партнеров
Давайте рассмотрим, какие финансово-экономические меры будут (или могут быть) применены в отношении Москвы в контексте радикального ухудшения межгосударственных отношений.
Прежде всего стоит обратить внимание на заявление Терезы Мэй: «Мы будем замораживать активы российского государства, получив доказательства того, что они могут быть использованы для создания угрозы жизни и имуществу жителей и граждан Британии». Теоретически, если относиться к логике, нормам британского права и здравому смыслу с теми же пренебрежением и превратностью, которые демонстрируют британские власти в расследовании отравления Скрипаля, это предложение можно толковать очень широко. Например, англичане могут попробовать каким-то образом заморозить ту часть российских золотовалютных резервов, которая проинвестирована в облигации британского правительства, прикрывшись заявлениями о том, что отдавать деньги русским — это просто аморально, поскольку они на эти средства построят новые «Арматы» или закупят яд для очередного невинного британского шпиона. Такой сценарий в контексте общего безумия британского руководства следует признать возможным, но крайне маловероятным — хотя бы в силу того, что Великобритания от него пострадает сильнее. В случае реализации такого подхода мало кто захочет в будущем покупать британские государственные облигации из-за возросших политических рисков. Сегодня британцы нашли в чем обвинить россиян, а завтра вдруг заметят, что какие-то арабские страны нарушают права различных меньшинств, Китай угнетает тибетских сепаратистов и так далее. Попытка незаконно заморозить российские государственные активы для Лондона будет равносильна поджогу собственного кошелька.
В деловых СМИ активно обсуждают вероятность того, что у россиян начнут массово экспроприировать британскую недвижимость и финансовые активы: например, акции британских компаний или даже футбольных клубов. Действительно, шанс на реализацию такого сценария есть, и не зря среди так называемых «глобальных россиян», которые потратили много лет и денег на строительство своих личных британских «запасных аэродромов», фиксируется определенная паника. Если смотреть на вещи трезво, то не очень понятно, в чем будет заключаться ущерб для России и ее граждан, если в Великобритании начнется массовая экспроприация по национальному признаку. В некотором смысле такие действия будут даже полезны. Просто в силу того, что они послужат еще одной наглядной иллюстрацией настоятельной рекомендации В. В. Путина хранить деньги и активы в России. Более того, в случае массовых экспроприаций пострадают британский бюджет и высокооплачиваемые рабочие места лондонских риелторов, юристов и банкиров. Потому что «глобальные арабы», а также «глобальные китайцы» и другие частные инвесторы в британские активы быстро примерят ситуацию на себя — и вряд ли захотят держать свои деньги и активы в юрисдикции Королевства. Если Тереза Мэй захочет нанести такой ущерб экономике своей страны, то ее инициативу можно, конечно, только приветствовать.
Еще одна страшная кара, о которой ничего не упомянула сама премьер-министр, но о которой активно говорят в деловых СМИ, — массовый «делистинг» российских компаний с Лондонской биржи и возможный запрет на инвестиции британских денег в активы России. Те, кто представляют эту меру как некую катастрофу для российских компаний или для российской экономики, скорее всего, застряли в 90-х или начале нулевых, когда Лондон действительно был некой «финансовой столицей мира», а размещение акций или облигаций там считалось для российских компаний наиболее эффективным, а иногда и единственно возможным методом получения доступа к серьезным деньгам.
Сейчас ситуация выглядит радикально иначе. Во-первых, многие российские компании предпочитают размещать свои акции или облигации в Москве, а во-вторых, после выхода Великобритании из Евросоюза Лондон очень быстро теряет привлекательность в качестве финансового центра. Дошло до того, что европейские, американские и азиатские банки массово бегут во Франкфурт или Париж, чтобы сохранить доступ к европейским финансовым потокам. Если Тереза Мэй захочет ускорить наметившийся процесс, то и эту инициативу нельзя не похвалить. Что до британских инвесторов, то, судя по последнему размещению облигаций «Газпрома», их доля составляет семь процентов — притом что спрос на газпромовские долговые инструменты в три раза (!) превышает предложение. По большому счету, если британский премьер хочет наказать британских инвесторов, лишив их доступа к очень желанным российским инвестициям, то, опять же, не стоит переживать по этому поводу.
При большом желании британское правительство может убедить свой суд «простить» Украину за невыплату долга России по облигациям эпохи Януковича. Сейчас как раз идет апелляция по этому резонансному делу. Если британское правительство очень хочет «разменять» выстроенную веками репутацию Лондона как мирового финансового центра, в чьем правовом поле любые сделки проходят сравнительно честно, на возможность «уколоть» Москву, то и это нанесет Великобритании гораздо больший ущерб, чем России. Москва в худшем случае потеряет три миллиарда долларов. А Лондон лишится возможности обслуживать будущие размещения облигаций политически нестабильных стран на сотни миллиардов долларов. Обслуживание мировых финансовых потоков для Великобритании — это примерно то же самое, что и газовый транзит для Украины. То есть финансовая система — это своего рода опорная структура всей экономики. Если ради того, чтобы показать свою «беспощадность к России», Мэй готова взорвать «финансовую трубу», которая кормит значительную часть британской экономики и является единственным конкурентным преимуществом Королевства на мировой арене, то можно будет лишь порадоваться тому, что Лондон окончательно потерял былую дальновидность.
Любые более серьезные санкции экономического характера, такие как отключение России от системы SWIFT или блокирование «Северного потока — 2», вряд ли могут рассматриваться в контексте возможностей британского правительства, так как требуют деятельного участия Евросоюза. Если лидеры ЕС не захотели блокировать «Северный поток — 2» ради того, чтобы помочь президенту Дональду Трампу решить его внутриполитические проблемы за счет ЕС и России, то шансы на то, что правительства Германии и Франции согласятся нанести колоссальный ущерб своей экономике, дабы помочь Терезе Мэй поднять свой внутриполитический рейтинг, следует считать околонулевыми. Нужно учитывать, что унижение Великобритании и лично Терезы Мэй — что-то вроде общеевропейского вида политического спорта, который сейчас как раз на пике популярности. Соединенное Королевство уже принудили к выплате десятков миллиардов евро в виде «отступных за выход из ЕС», и переговоры еще далеко не окончены. Попытки британского премьера стать в явочном порядке «лидером свободного мира», которого все должны холить, лелеять и финансировать, будут купированы в типично европейской манере. То есть вербальной поддержки предоставят много, а материальной — никакой.
Новости партнеров
При этом следует учитывать, что российские формы ответной реакции на британские выходки экономического и дипломатического характера могут быть достаточно болезненны. Даже перенаправление любых финансовых потоков, связанных с российской внешнеэкономической деятельностью, в другие юрисдикции уже будет хорошим сигналом. Также в качестве сигнала можно рассматривать сообщение Рейтер о том, что «Газпром» закроет свой лондонский офис, что приведет к «потере сотен высокооплачиваемых рабочих мест». Пресс-служба российского газового гиганта уточнила: «пока» таких решений нет, но, как говорится, «осадок остался».
Еще в июне прошлого года агентство деловой информации Блумберг выпустило аналитический материал под заголовком «Почему Великобритания должна себя очень вежливо вести в отношении России и Норвегии».
В материале сообщалось, что Англия фактически уязвима перед капризами погоды и климата, а также перед конъюнктурой внешних газовых рынков. Более того, все «дыры» в британском газовом импорте, «скорее всего, придется затыкать России». Прогноз блумбергских счетоводов сбылся уже этой зимой, когда выяснялось, что половина британского импорта СПГ приходится на Россию: гордые бритты вынуждены закупать «санкционный СПГ» из российской Арктики.
В целом баланс сил по линии Москва — Лондон очень сильно изменился за последние 17 лет. Выбирая путь реальной конфронтации, Лондон по большей части очень сильно навредит себе, и, видимо, Тереза Мэй ограничится выпадами, которые будут очень громкими с точки зрения пиара, но крайне незначительными с точки зрения реальных экономических последствий.
Великобритания когда-то действительно была великой, но это время уже прошло.
