Нет сомнения, что убийство Олеся Бузины — политическое. Даже нынешние киевские власти вынуждены признать это, скрывшись за формулировкой «связано с профессиональной деятельностью». Самое настоящее — политическое. Каких уже немало произошло на Украине в последнее время.
Мне довелось несколько раз встречаться с Олесем. Однажды — на дне рождения у киевского журналиста Александра Чаленко. Несмотря на свою славу эпатажного разоблачителя, Бузина был предельно скромен, даже застенчив, тихо пришел, поздравил и так же скромно ушел, стараясь не оттягивать на себя внимание гостей. В другой раз — на презентации его книги. У меня до сих пор дома лежит подписанный экземпляр. Олесь был известным архивистом, очень много читал, обладал огромными познаниями в области истории, легко проводил параллели между современными и давними (или не столь давними) событиями, умел убедительно доказывать свои утверждения.
Новости партнеров
Таких, как он — правдолюбов, правдоносцев, умело обосновывающих свою точку зрения, которых невозможно победить в открытой честной дискуссии, — нацисты ненавидят особо яростно. И дело не в каких-то выдающихся полемических способностях (хотя их у Олеся не отнять), а просто в том, что против фактов не поспоришь.
А когда нацисты не могут спорить (то есть, практически всегда, поскольку правды за ними никогда нет), они убивают. Кто-то, более радикальный, чувствуя опасность, вынужден был покинуть родину. Олесь, как более спокойный и умеренный, пытающийся понять обе стороны конфликта, остался. Оказалось, зря. Нацистам не нужны «пытающиеся понять». Им нужны только восторженные сторонники, а оппоненты или даже просто умеющие думать — враги, подлежащие уничтожению.
Олесь Бузина не был ни сепаратистом, ни революционером, ни подпольщиком. Он был сторонником единой Украины, противником конфронтаций и конфликтов, очень надеялся, что в его стране наступит мир. Когда понял, что не сможет влиять на редакционную политику издания, в котором работал, просто уволился, без скандалов и громких хлопаний дверью. Но увольнения вольнодумца нацистам было мало.
Когда большинство радикальных противников режима уехали, были убиты или брошены в тюрьмы, нацисты принялись за умеренных. Уверяю: когда зачистят умеренных, примутся за недостаточно лояльных собственных сторонников. Такова природа всех людоедских режимов.
Помните слова известного немецкого богослова и борца с фашизмом, узника Дахау Мартина Нимёллера? Когда пришли за коммунистами — многие делали вид, что их это не касается: я же не коммунист. Пришли за евреями — тоже отвернулись: я же не еврей. «Потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать», — такими словами заканчивается это стихотворение пастора-антифашиста.
На Украине как раз тот случай. Сначала убивали активистов Партии регионов, теперь — журналистов и писателей (скоро и книги примутся сжигать), потом возьмутся за профсоюзников и бизнесменов, а закончат… Нет, они никогда не заканчивают, их обычно останавливают, но часто слишком дорогой ценой.
Все попытки нацистского режима предъявлять кому-то претензии законным путем заканчиваются крахом. Они до сих пор, уже больше года, не смогли предъявить никаких внятных обвинений даже Януковичу — ни в коррупции, ни в хищениях, ни в злоупотреблении властью, поэтому не заморачиваются, а просто убивают. Ведь следствия и суда все равно не будет, а «международная общественность» молчаливо не заметит еще одно убийство. И десять не заметит, и сто. Она, эта общественность, ведь фактически проигнорировала все предыдущие преступления киевского режима против человечности.
Новости партнеров
Если преступление совершается в интересах США, оно не считается преступлением — это основной постулат современной дипломатии и международной юриспруденции. Когда в Москве был расстрелян Борис Немцов, убийц нашли в течение суток. И все равно западные СМИ подняли сумасшедший вой: политическое убийство. «Забыв», что Немцов давно отошел от активной политической деятельности и не оказывал на ситуацию в России и за ее пределами никакого влияния. А на Украине убиты уже десятки журналистов, депутатов, юристов и общественных деятелей, непосредственно участвующих в политической жизни страны, имеющих армию сторонников и последователей, — но этого никто не замечает. «Какое жестокое самоубийство», в лучшем случае «посочувствуют» западные «правозащитники» и отвернутся, тем самым давая хунте понять, что ей все дозволено.
США десятилетиями поддерживают различные диктаторские режимы по всему миру — главное, чтобы эти режимы были послушны их американским интересам. Ничего удивительного, что в лице кровавого Порошенко они нашли еще одного «нашего сукиного сына».
Впрочем, гибель Олеся Бузины свидетельствует еще о некоторых вещах. Если нацистский режим перешел к убийствам исподтишка, это говорит не просто о слабости — о его идеологической смерти. Он больше ничего не может предложить народу Украины в качестве смыслов, ценностей, целей. У него нет видения будущего, которое было бы привлекательно для людей, он не может обосновать собственного существования иначе, чем через насилие.
И если уже скромный и неконфликтный интеллектуал представляет угрозу для режима — настолько значимую, что его необходимо физически уничтожить, то этот режим сам не верит в собственную стабильность и может обвалиться от малейшего потрясения.
Александр Роджерс
