Конфликт между интеллигенцией и государством кажется незначительным только с высоты последних лет, когда мы стали свидетелями угасания протестной активности. Но его последствия, не случись переворота на Украине, могли бы быть куда более серьезными.
Как ни цинично это прозвучит, но Украина в последние годы стала фактором внутренней стабильности для России. Ей удалось в полной мере проявить истинную суть тех ценностей и мифов, которыми отчасти по инерции, отчасти в силу непреодолимой интеллектуальной лени продолжал очаровываться российский образованный класс.
Новости партнеров
Божества, которым страна начинала молиться еще в перестройку, как то: laissez-faire, т.е. невидимая рука рынка, свобода слова, выборы, разделение властей, права человека и прочее – все то, что казалось основой настоящего европейского порядка жизни – были развенчаны по итогам 90-х годов XX века не в их фундаментальной сущности. Критика либеральных реформ в большей степени была связана с представлением о том, что за дело взялись не с того боку, в результате загубив прекрасное начинание на корню.
Многие так и продолжали пребывать в уверенности, что если бы преобразовывать страну начали профессионалы и специалисты, то им бы удалось добиться чистого и точного звучания всех этих прекрасных нот.
Этот настрой во многом продолжал генерировать недовольство порядком вещей в России. Образованные люди знали, в какой последовательности выстраиваются подлинные демократические приоритеты. И то, что власть ежечасно не кладет голову на плаху ради торжества парламентаризма, свободного слова, независимой судебной системы, вызывало у них глухое, а подчас и нет, но постоянное раздражение.
Им было ведомо, как надо обустраивать Россию, и нежелание руководства России следовать понятному для всех, очевидному плану преобразований они относили на счет своекорыстия и полной духовной развращенности людей, пробравшихся на вершину властной пирамиды.
Этот конфликт между интеллигенцией и государством кажется незначительным только с высоты последних лет, когда мы стали свидетелями угасания протестной активности. Но его последствия, не случись переворота на Украине, могли бы быть куда более серьезными. И сегодня среди гуманитариев – людей, отвечающих за образование на всех уровнях, медиа, в науке, искусстве в широком смысле, условно говоря, либеральные подходы если уже и не правят бал, то уж по меньшей мере продолжают удерживать весьма серьезные позиции.
А еще несколько лет назад либеральный тренд в этой среде был тотально преобладающим. Политическую повестку в России формировала именно эта публика, по мнению которой российское государство упорно двигалось в неверном направлении по воле людей, не желающих верно отстроить страну по вышеуказанным линиям.
Наши идеалисты были уверены, что это вообще очень просто – разобраться с фальсификациями во время выборов, запустить в парламент людей с прекрасными помыслами, которые сумеют очаровать избирателя правильными речами, сделать суд моментально независимым, остановить коррупцию и все такое прочее. Была бы на то господская воля. Кроме того, они не сомневались в том, что решение именно этих проблем сразу дарует стране процветание и благоденствие.
Новости партнеров
Украина стала водоразделом, после которого значительное число мечтателей о чудесном демократическом завтра стали вдруг понимать, что есть и иные ценности, которым они ранее не придавали никакого значения. На их глазах молодчики, устроившие государственный переворот, попытались похитить у русских областей Украины родину, язык, культуру, прошлое, героев – все те ценности, которые формируют и личностный профиль, и ощущение глубочайшей связанности, общности судьбы внутри русского пространства.
Когда нацистские отморозки на Майдане закидывали сотрудников полицейского спецназа коктейлями Молотова, наши образованные соотечественники, все еще пребывавшие в либеральных иллюзиях, начинали зябко ежиться. Сквозь розовое марево настойчиво пробивался страх и понимание того, что остается только благодарить Бога за то, что в России сохранилось, ну или сложилось по новой, крепкое государственное начало.
Думаю, что это откровение, замешанное на ужасе, окончательно помогло открыть глаза большинству представителей интеллигентского сообщества во время событий 2 мая в Одессе. Ну а полная смена порядка ценностей, даже, может, и не осознаваемая вполне, произошла с началом войны в Донбассе.
Интуитивно мы все знали, что люди, поднявшиеся на защиту своих пределов, не взяли бы в руки оружие, если бы речь шла о необходимости воплотить демократические чаяния – все те же свободы и права. Они жили в плохо устроенной с этой точки зрения реальности, и их это устраивало более чем полностью.
Но когда взявшие в стране власть силы совершили покушение на то, без чего эти люди жить не хотели и не могли – Родины, национального равенства, Пушкина, Карбышева, языка, государства, запретов на нацизм – они вступили в войну. Войну, на которой умирают, на которой платят жизнью за то, что ты считаешь истиной и от чего не готов отступиться ни при каких обстоятельствах.
Я думаю, что в этот момент к прекраснодушным людям, все еще веровавшим в идеи торжества права и порядка, вместе с горечью пришло ясное понимание, что все, чему они поклонялись ранее, – это ценности второго порядка.
Необходимо стремиться к тому, чтобы выборы были честными, чтобы суды работали самостоятельно, чтобы в парламенте заседали умные, квалифицированные и совестливые люди, чтобы никто не ограничивал свободу выражения, но это все надо делать в рабочем порядке. Бывали времена, когда большинства этих удобных и правильных вещей вообще не было в помине, и в таком мире можно было жить, храня честь, достоинство, оставаясь человеком с душой и сердцем.
А вот без чего жить нельзя – продемонстрировал именно Донбасс, и это была очень убедительная картина, поскольку за право быть самими собой русские люди платили очень высокую цену. Я бы сказал, что переоценка произошла в связи с тем, что русские образованные люди в России ранее не сталкивались с угрозой утраты своей идентичности, поскольку в самой стране просто нет серьезной силы, которая могла бы замыслить подобное покушение.
Новости партнеров
А потому они и не имели оснований опасаться, что кто-то лишит их возможности существовать в естественной культурной и исторической среде. Поэтому ее просто не замечали, она была столь же обычной материей, как и воздух – его отсутствие смертельно, но это умозрительное знание. Понимание, как оно обстоит на самом деле, приходит, когда ты болтаешься на веревке, но это уже слегка поздновато для того, чтобы применить новые знания в жизни.
Я полагаю, что за три последних года значительная часть образованных людей в России легко и безболезненно рассталась с либеральными иллюзиями и встала на сторону Родины, государства, языка, истории. А демократические институты, знают уже эти люди, мы обязательно отрегулируем рано или поздно. Даже если припозднимся, это все равно не конец света.
