Владимир Путин вернулся в мировую политику. С вступлением на пост президента России в мае уходящего года он вновь принял бразды правления страной, в том числе в отношениях с иностранными государствами. Но если основная концепция внешней политики РФ не претерпела изменений, то в ее реализацию, похоже, внесены стилистические правки… Ответ на сакраментальный вопрос «Кто такой мистер Путин?», прозвучавший на Давосском форуме в январе 2000 года, иностранные лидеры получили очень скоро: прагматичный президент, последовательно добивающийся того, чтобы с мнением России считались. В свой первый и второй президентский сроки, Путин в среднем почти каждую неделю проводил переговоры с зарубежными коллегами, убеждая и доказывая право России быть услышанным в мировых делах. К 2008 году некоторые иностранные лидеры с едва скрываемым нетерпением ожидали в лице сменившего его Дмитрия Медведева более либерального и мягкого собеседника. Впрочем, очевидно, что далеко не все их надежды тогда оправдались…
С возвращением же Путина в Кремль его стиль во внешнеполитических делах стал явно жестче и отчетливей…
Новости партнеров
В отношениях с иностранными партнерами он, похоже, старается уйти от чрезмерного политического политеса в пользу конкретного разговора по существу и смыслового наполнения. Всего за месяц после инаугурации Путин посетил 6 столиц /порой по три – за один день!/, проведя переговоры с лидерами Белоруссии, Германии, Франции, Узбекистана, Казахстана и Китая, где в рамках саммита ШОС общался не только с руководством КНР, но и главами других государств. До конца года президент успел побывать на Ближнем Востоке, в Индии, почти во всех странах СНГ, в Европе, а также на саммите «двадцатки», где провел с десяток отдельных бесед с коллегами, в том числе с президентом США.
При этом речь не идет о визитах ради самих визитов. Путин готов отложить или даже отменить визит, если не видит в нем практической пользы.
Любопытно, что в 2000-м году, на исходе первого года президентства Путина, тогдашний министр иностранных дел РФ Игорь Иванов назвал главным достижением внешней политики то, что «России удалось закрепиться в «большой восьмерке». Сегодня, в начале нового президентства, Путин может себе позволить не поехать на саммит «восьмерки», предпочитая уделить больше внимания неотложным вопросам внутренней политики.
Очевидно, что сменяя Медведева в мае этого года, Путин принял управление совсем другой страной, нежели та, что ему досталась в 2000-м. Разброд и шатание среди регионов, социальные проблемы, боевые действия на собственной территории с непременными и непрерывной критикой со стороны Запада, кабальные кредитные соглашения с международными финансовыми институтами – до внешней ли политики было тогда? Сегодня же он руководит, по его убеждению, гораздо более стабильным и сильным государством. И, по его словам, не собирается терпеть от других действия, которые считает «вызывающими и надменными».
«Наверное, я – плохой христианин: когда бьют по одной щеке, надо бы подставить другую; я к этому пока морально не готов, — признался недавно он. — Если нас шлёпнули, надо ответить, иначе нас всегда будут шлёпать». Этот ответ на вопрос о принятом в США «Акте Магнитского» отчасти и демонстрирует новый стиль внешней политики Кремля. Ведь за два первых срока Путина и один — Медведева Россия в диалоге с такими партнерами как США, как правило, обходилась только обещаниями симметричного или асимметричного ответа на недружественные шаги других государств /»шпионские скандалы», проходящие всегда по законам собственного жанра, – не в счет/. Недавнее же решение Путина подписать «антиМагнитский закон» — первый случай конкретных действий.
Другими словами, президент РФ в версии 2012 не на словах, а на деле требует уважительного отношения к своей стране: «Так нельзя с Россией поступать!» Чреват ли такой стиль новой «холодной войной»? Едва ли. Хотя бы потому, что Москва и Вашингтон, при сохраняющихся противоречиях, например, по ПРО и ситуации на Ближнем Востоке, уверенно продвигаются в сотрудничестве экономическом. Прогресс этот настолько важен, что, признавая необходимость в силу внутриполитических причин подписать «Акт Магнитского», Барак Обама настоятельно просил Путина не закрывать американскому бизнесу дорогу в Россию, получившую, наконец, долгожданное членство в ВТО. Путин же всегда выступал за то, чтобы не смешивать политику с экономикой, считая, что развитые деловые связи, в конечном счете, помогают преодолевать политические расхождения.
Так что Москва прагматично не хочет неэффективной конфронтации. «Мы не заинтересованы в ухудшении каких-либо отношений с кем бы то ни было… Нужно набраться терпения и искать компромиссы», — заявляет Путин. Более того, президент призывает к совместным действиям. «Главная черта новой эпохи заключается в том, что уже никто в одиночку не может решать глобальные проблемы в экономике и в политике, — предупреждает он. — Риски возобладают в том случае, если каждый будет вести свою собственную игру, если не будут отброшены иллюзорные расчёты на то, что хаосом можно управлять, и если никто не будет сеять этот хаос дальше».
Новости партнеров
Именно идею совместных подходов Путин настойчиво предлагает и в отношении ситуации в Сирии, и в решении проблемы ПРО, и по другим проблемам. До настоящего времени эти призывы так и не получили внятного ответа, и, пожалуй, именно такая инерция западных партнеров станет основным вызовом для президента РФ в ближайшей перспективе.
Позитивным же примером совместных действий в Кремле считают интеграционные процессы на пространстве СНГ. Еще несколько лет назад голоса скептиков, называвших любые объединения на территории бывшего СССР заведомо мертворожденными, преобладали. Да и не самые ровные отношения России с некоторыми соседями, в частности, Белоруссией и Украиной, с завидной регулярностью ставили все новые вопросы о перспективах будущего партнерства. И, тем не менее, шаг за шагом Таможенный союз и Единое экономическое пространство России, Казахстана и Белоруссии начинают обретать свои конкретные очертания.
Путин явно не обращает внимания на предупредительные холостые выстрелы во внешнеполитическую атмосферу, сделанные высокопоставленными заграничными недоброжелателями евразийской интеграции. «Мы приступили к созданию Евразийского экономического союза и, конечно, будем идти по этому пути и решим эту задачу», — заявил президент в Послании Федеральному Собранию.
Кстати, этой и всего несколькими другими фразами об интеграции с соседями собственно и исчерпывается внешнеполитический блок Послания. Возможно, это очередное подтверждение того, что внутриполитические задачи по укреплению страны – первичны, и они будут решаться не с оглядкой на другие государства, а исходя из собственных национальных интересов или – в случае встречной готовности – при обоюдовыгодном сотрудничестве.
Механизмов же для такого взаимодействия достаточно как в двустороннем плане, так и в формате международных объединений. Завершившееся председательство России в АТЭС, начавшееся — в «двадцатке» и предстоящее в 2014-м – в «восьмерке» открывают для внешнеполитической команды Путина прекрасные возможности, чтобы показать себя и свою страну в полном смысле слова мировым лидером…
Михаил Петров
http://www.itar-tass.com/
