Пока в мире существует ядерное оружие, нужно оно и России. Потому что это тот фактор сдерживания, который ещё нам позволяет сохранять свой суверенитет… Пока у России есть ядерная дубина, мало кто позарится на её территорию. Это очень важный фактор… Теперь второе. Вы понимаете, какой у нас возник такой стратегический парадокс. У нас ещё остался мощный ядерный кулак и хиреющие силы общего назначения. И пока у нас есть вот этот ядерный зонт, у нас есть стратегически выгодный момент реформировать силы общего назначения. Понимаете, о чём я говорю?… Если бы не было этого зонтика, то нам бы нечего было бы реформировать. Мы там разрабатываем и утвердили эскиз новых ракет. Тут у нас, в общем-то, такая ситуация: наши ракетные войска стратегического назначения очень быстро стареют. Ни для кого уже не секрет, что большое количество наших ядерных ракет уже по второму, а то и по третьему разу продлевали их сроки эксплуатации. Они не могут эксплуатироваться бесконечно.
На смену старым изделиям, которые уже отслужили своё, необходимо ставить новые изделия. Но весь трагизм в том, что нам, допустим, в год надо менять там пятьдесят ядерных ракет, которые надо выводить из строя в виду того, что они уже выжили своё. А мы на их место можем поставить только восемь-девять. Таким образом процесс сокращения стратегических наступательных вооружений во много раз опережает процесс компенсации этих ядерных вооружений. Хотя мы уже очень значительно отстаём по этому вопросу от США.
Новости партнеров
Россия слишком долго размышляла над тем, как бы нам понравиться миру, участвуя с Америкой в сокращении стратегических наступательных вооружений. Мы заигрались до того, что сейчас чешем репу и видим, что американцы нас обдурили. Поскольку по каждой компоненте стратегических ядерных сил, будь-то наземная, морская или воздушная, мы уже в проигрыше. А американцы нам подсовывают уже новый договор: давайте ещё дальше сокращаться.
Мы уже давно (хотя уже подписали Договор СНВ-3 о сокращении стратегических наступательных вооружений), мы ещё до его подписания уже вышли на эти рубежи. Вот вам такой парадокс. А зачем нам ядерное оружие? Вы знаете, пока мир не пришёл к общему выводу о всеобщем ядерном разоружении, все разговоры о том, а зачем России это оружие, они просто вредны.
Мы не голуби мира, мы понимаем, что у нас слишком много врагов. Мы понимаем, что у нас великие природные запасы и территории, которые служат очень лакомой приманкой для всего мира. Слюни текут не только у наших некоторых узкоглазых соседей, но и у заокеанских друзей. Ну, вы же знаете знаменитое выражение одной политической деятельницы: «Зачем России при её ста сорока двух миллионном населении такие богатства? Им хватит куска до Урала». И это не шутки.
А если учитывать наш век — это век борьбы за стратегические ресурсы. То уж таких стратегических ресурсов, где поле непаханое (я имею ввиду от Урала и до Камчатки), — это, в общем-то, такой район, я вам скажу, некая такая промышленная целина, куда уже начинают устремлять взоры люди, которым очень хотелось бы там поработать.
С другой стороны, посмотрите, что делается в Арктике. Мы ещё не решили окончательно вопрос размежевания, где какая граница, а уже ставят вопросы, что каждому подай кусочек Арктики. Даже те страны, которых там и близко никогда не было. Они тоже претендуют. А это тоже борьба за ресурсы. Потому мы сейчас и думаем, как прикрыть нашу русскую Арктику. Потому мы призываем: ребята, давайте не воевать, а давайте, всё-таки, сядем и вспомним, кому какой кусок принадлежит.
Давайте вспомним Парижский договор 1920-го года, где всё чётко было написано. Не хотят. Чем слабее Россия, тем сильнее раздаются призывы, что ей очень много территорий. Вот это является, на мой взгляд, одной из причин того, что мы задумываемся над тем, а чем же мы в случае чего будем защищаться. Конечно, раз нам Богом послано ядерное оружие, раз у нас такие хреновые дела в силах общего назначения, надо вот этот парадоксальный трагедийный факт использовать в собственной выгоде.
Нам нужно укреплять «ядерный зонтик». Ну хотя бы в минимуме. Мы же не укрепляем ракеты по пятьсот штук в год. Мы просто пытаемся новые ракеты поставить в строй вместо выбывающих, и, естественно, мы разрабатываем новые ракеты. Почему мы разрабатываем новые ракеты? Потому что, видите ли, нас окружают со всех сторон. Извините, я не полковник-отморозок, который вас пытается стращать, что вокруг России всё больше и больше появляется баз. Но вы же не станете отрицать, что в Европе появилась американская ПРО, и там вместо одного эшелона сейчас появляется другой.
Новости партнеров
Уже новый эшелон морской появился, уже американцы нацелились и на Чёрное море, и на Северное море. Извините пожалуйста, но мы же должны как-то на это реагировать. Нам нужны ракеты, которые бы пробивали американскую ПРО, как вот пудовым ломом мы пробивали бумажку. И над такими ракетами мы работаем. Мы первые в мире сделали уникальную ракету. Я сейчас, кстати, хотел поаплодировать нашим золотым головам. Это ракета с маневрирующими гиперзвуковыми боеголовками. И никакие американские компьютеры, даже размером с эту комнату, не способны вычислить траекторию её полёта.
Ну и наконец я хотел бы напомнить всем европейцам, которые предоставили с хлебом и солью возможность натовцам базировать свои эшелоны — они должны знать, просыпаться, протирать глаза и знать, что там, где появляется любая американская база, там появляется русский ракетный ядерный прицел.
Каждая страна, размещающая хотя бы какой-то элемент противоракетной обороны, она для российских ракетных войск стратегического назначения, для подводных лодок, для наших стратегических бомбардировщиков. Они автоматически делаются целью. Мне бы хотелось почаще напоминать об этом Европе, что я и делаю…
Виктор Баранец,
полковник в отставке,
военный обозреватель «Комсомольской правды»
http://tv.russia.ru/
