Основой политики Путина по-прежнему является стратегическая сдержанность
Президент РФ Владимир Путин творчески переиначивает бывшего президента США Теодора Рузвельта. Этот правивший Америкой в начале ХХ века политик был, как известно, апологетом стратегии «большой дубинки», которая гласила, что великая держава добьется наиболее эффективных результатов, если будет «говорить тихо», но носить с собой «большую дубинку». Современная Россия «говорит громко» — смотри все нацеленные на Запад программные заявления ВВП последних недель, не стесняется демонстрировать свою «большую дубинку» (или, вернее, одну из своих «больших дубинок») в виде «Орешника», но при этом пока не «заряжает его орехами». Согласно сообщению агентства Reuters, у выпущенной по Южмашу новой российской ракеты была боеголовка без взрывчатки.
Это новость не стала большой неожиданностью. В своем обращении после пуска «Орешника» Владимир Путин говорил именно об «испытании в боевых условиях одной из новейших российских ракетных систем средней дальности», а не о ее «боевом применении». Можно констатировать, что, когда речь идет о переходе на принципиально новую ступень эскалации конфликта между Россией и Западом, Кремль по-прежнему делает ставку на стратегическую сдержанность. Москва по-прежнему лишь предупреждает НАТО – пусть теперь не только словами.
Новости партнеров
Невозможно игнорировать то обстоятельство, что стратегическая сдержанность Кремля не «отзеркаливается» Западом – или, как минимум, не полностью «отзеркаливается». Страны НАТО по-прежнему воздерживаются от перехода такой финальной «красной черты», как свое прямое участие в вооруженном конфликте с РФ. Но вот табу на украинские удары западным дальнобойным оружием по военным объектам в глубине территории России перестало в ноябре быть табу. С точки зрения «политической оптики» — того, как все выглядит, с точки зрения внешнего наблюдателя – получается стратегическая асимметрия. Байден на финальном этапе своего президентского срока забыл о сдержанности и «отрывается по полной программе» (или, скажем так, более полной, чем раньше), а Путин по-прежнему демонстрирует стратегическую сдержанность.
Мне представляется, что такое положение дел является отражением еще одной асимметрии – в смысле политического будущего двух лидеров. Уже 20 января следующего года Байден превратится в политического пенсионера – человека, который ни за что не отвечает. Он может позволить себе такую «роскошь», как крайне короткий горизонт планирования. У Путина – политика, чей конституционный срок полномочий в качестве президента РФ заканчивается только весной 2030 года – такой возможности нет. Хозяин Кремля обязан «смотреть на вещи широко».
Что это означает в практическом смысле? Прежде всего, вот какое обстоятельство: Путин обязан учитывать, что компромиссное завершение украинского кризиса в следующем году возможно только, если каждый из его ключевых участников сможет «сохранить лицо» — заявить если не о своей «победе», то о том, что он «сделал все, что мог и даже больше». Байден – обладатель имиджа президента, который «потерял Афганистан». Имидж в данном случае не очень соответствует реальному положению вещей: команда нынешнего (пока еще нынешнего) хозяина Белого дома сильно напортачила в плане планирования и осуществления физического вывода войск, но принципиальное решение о таком выводе было принято еще во время первого президентства Трампа.
Но, если несколько переиначить известный рекламный слоган, «имидж все, реальность ничто». Покидая Белый дом на фоне такого унижения как триумф своих внутриполитических оппонентов, Байден не может (поправка: не хочет) заиметь еще имидж лидера, который «посадил на голодный паек» режим Зеленского и тем самым «потерял Украину» для Америки. Уход Байдена «в отрыв» поставил Кремль перед выбором: или начать Третью мировую войну, или проявить стратегическое терпение и дождаться смены администрации в США.
При этом стратегическое терпение Кремля носит даже относительный характер. Российские официальные лица много раз заявляли: снятие запрета на дальнобойные удары западным оружием не изменит общую динамику на театре военных действий. Этот тезис крайне важен. Если выяснится, что все «хотелки» Зеленского (кроме передачи ядерного оружия, чего, несмотря на спекуляции в авторитетных западных СМИ, не будет от слова «никогда») страны НАТО удовлетворили, а перелома на поле боя в пользу Киева как не было, так и нет, это сделает идею компромиссного разрешения конфликта еще более популярной в глазах разумной части западных элит.
Подведем итог: Путин всегда и во всем старался сохранить максимально возможную свободу политического и стратегического маневра. Эта традиция не нарушена и на этот раз. Россия делает все, чтобы подойти к моменту начала «больших торгов» по Украине, находясь в максимально выгодной позиции – продвигаясь вперед в Донбассе и медленно, но упорно лишая Киев такого «переговорного козыря», как контроль над частью территории Курской области. На таком фоне заканчивается «большая игра» 2024 года. Чем, как и когда завершится «большая игра» 2025 года – вопрос совершенно другой.
