Российские тяжелые бомбардировщики атаковали военные объекты в нескольких регионах «незалежной»
Российская авиация и ракетчики 27−28 апреля нанесли массированные удары по военным и инфраструктурным объектам бандеровцев. Взрывы прогремели и на Полтавщине, и в Кривом Роге, тревогу объявляли в Киеве и по всей стране. Сработали ракетоносцы-бомбардировщики Ту-22 и Ту-95. Они могут нести на борту и новейшие «Кинжалы», но пока сообщается о применении крылатых ракет Х-101 и Х-555 класса «воздух — земля». Боевая часть у них около 400 кг.
Взрывы слышны были как в столице Украины, так и в Кременчуге, Днепре, в Киевской, Николаевской и Черкасской областях, сообщает Telegram-канал «Военкоры Русской Весны» («РВ»).
Новости партнеров
Удар аналогичен тому, что производился 10 октября, когда нанесли ракетные удары по инфраструктуре «незалежной» в ответ за теракт на Крымском мосту. Можно еще вспомнить удар 9 марта 2023 года, тоже в ответ на террористические акции в Брянской области 2 марта.
Генерал-майор, Заслуженный военный летчик России Владимир Попов считает, что вовсе не обязательно все делать «в ответ» и напоминает, что с начала года чуть ли не «из каждого утюга» доносилось, ставшее привычным, выражение «контранступ ВСУ»:
— Запад этот «контранаступ» ждал и лелеял. Казалось, вот-вот начнется. Мы просто сработали на упреждение, основываясь на точном расчете, зная, где и как действует ПВО противника. Длительное время изучали расположение объектов ВСУ, просчитывали все возможности. И, конечно, действовали.
Давайте вспомним брифинги официального представителя ВС РФ генерал-лейтенанта Игоря Конашенкова. На них каждый раз говорилось или про уничтожение РСЗО «Хаймарс», или про ликвидацию гаубичной установки М-777, или про уничтожение складов противника со средствами ПВО «Оса-АКМ», или мы накрыли огнем 23 мм спаренную пушку, или установки «Бук». Было также сообщение об уничтожении передового склада хранения ракет С-300.
— О чем это все говорит?
— О том, что целенаправленно били из артиллерии, или используя авиацию, занимались уничтожением средств ПВО противника, их ослаблением. На это постоянно обращалось внимание. А когда поступили данные космической и агентурной разведки, мы нашли пути, по которым можно проникать вглубь территории противника, с целью нанесения глубокого, массированного удара.
О таких ударах мы не говорили, но к ним готовились. Ведь без серьезного авиационного удара не может быть ни нормального наступления, ни вообще какого бы то ни было успеха. Так оно и было, мы, извините за выражение, долго «топтались на месте».
Новости партнеров
— Для этого есть объективные причины?
— Да, если брать пригороды Донецка, то там шахта на шахте. Мы вынуждены были «иголочкой выколупывать» этот нарыв на теле Донбасса. Некоторые говорят: бросить бы туда парочку бомб по полторы тонны весом, завалить штольни. Но любая шахта имеет много входов и выходов! Я опускался в шахту на глубину триста пятьдесят метров. Убедился, что есть, где самим шахтерам опускаться, есть и технические, и вентиляционные, и авариные штольни. Одну завалишь, другие работают. Вот там националисты хранят и вооружение, и размещают личный состав.
— Вы говорите про окрестности Донецка, но ведь удары наносились и по другим регионам.
— Смысл предутреннего авиационного удара заключался в том, что сработала «дальняя рука». Ночью вылетели, под утро возвратились.
Но предварительно были созданы условия, когда ответа противника с поражением наших самолетов дальней и фронтовой авиации — быть не могло. Ведь бомбардировщики Дальней авиации обязательно сопровождают истребители, истребители-штурмовики, истребители-бомбардировщики фронтовой авиации.
— Кроме ракет «воздух-земля», предположительно, запускали еще ракеты «земля-земля». Хотя официального подтверждения от Минобороны РФ пока не поступало.
— Это и есть эшелонированный и массированный удар. Авиация тоже никогда не действует одна. Оперативно-тактическое искусство заключается в использовании всех сил и средств: артиллерии залпового огня, огневой поддержки и на земле, и с воздуха. Так преодолевается ПВО противника в зоне пролета. Чтобы они не могли даже голову поднять. А у них ведь только переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК) столько, что они могут стрелять, не глядя. Можно пролететь туда и обратно только пока боевики прячутся в окопах и блиндажах.
— Но ведь Ту-22 и Ту-95 летят на большой высоте, в 12 километров?
Новости партнеров
— От 10 до 12-ти км. Чем выше, тем лучше, потому что средства зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) и ракетного вооружения противника не работают или толком ничего не видят, не в силах идентифицировать наши самолеты. Да к тому же, с нашей стороны произошло достаточно массовое и эшелонированное применение ракет и авиации.
Внизу работала армейская авиация и вертолеты, наносившие предварительный удар, чтобы остановить врага, ослепив его средства ПВО. Потом поработали Су-24, и Су-34 со штурмовиками Су-35. И только потом пошли, проникая вглубь страны, во-первых, Ту-95, а, во-вторых, несколько Ту-22.
Они и нанесли сокрушительные, эффективные ракетно-бомбовые удары по тому, что предварительно было разведано: по скоплению живой силы, по арсеналам, запасам для бандеровского «контранступа», и по коммуникациям для передвижения войск. Мосты и дороги тоже подверглись удару. В общем произошло перемалывание подготовленных и готовящихся сил и средств.
— А ведь им обещают МиГ-29. Их отремонтируют и пустят в дело.
— Зря говорят, что самолеты старенькие. Техника все еще опасная, и бомбы могут бросать и ракеты запускать.
Поэтому мы не просто предотвращаем их «контрнаступ», а планомерно «перерабатываем» предоставляемую Западом технику. Увы, при этом страдает и их личный состав, охраняющий объекты. Зато оказана очень большая помощь для сокращения наших потерь на линии соприкосновения.
При этом произведено большое психологическое давление на население сопредельной страны, на их военно-гражданскую систему управления. А это — важный момент. У них должны опускаться руки. Да, у противника появится злость, но злость без «лома в руках» мало что значит, а лом мы у них выбили или планомерно выбиваем. Голыми же руками ничего не сделать.
Если мы сейчас перейдем к практике нанесения таких периодических массовых ударов по их военно-административным объектам, по стратегическим и тактическим командным пунктам, устройствам связи, это будет понятным сигналом для Запада. Все сделано тщательно, рассчитано и в тактическом, и в оперативно-стратегическом плане. Смысл этих ударов понятен и должен со временем только усиливаться.
— Из Николаева сообщают, что уничтожены два десятка старших офицеров, общавшихся между собой по-английски. То ли ранены, то ли убиты в разрушенном здании адмиралтейства, также известном как заводоуправление «Завода имени 61 коммунара».
— На той стороне сами еще не разобрались. Нужно же им разобрать завалы. Как правило военные живут там же, где работают.
Там много, скажем так, «вольнонаёмных» западных инструкторов или попросту наемников. Они пока еще пытаются заработать. Но заработали себе на гроб и два метра земли. Это я считаю нормальное явление.
— Применяются мощные ракеты Х — 101 и Х-555. Там боевая часть 400 кг тротила, взрыв получается немаленький.
— Да, хороший взрыв. Плюс нужно учитывать кинетическую энергию летящего с большой высоты предмета, разгоняющегося до 1200−1500 кмч., пикирующего на последнем этапе перед целью. Удар получается массой до двух-трех тонн, без учета взрывчатого вещества. А взрывчатка все вокруг еще и разносит, так что радиус разлета осколков — под 800 метров от каждой ракеты. И есть еще проникающая сила, если ракета поставлена на замедление, в случае удара по заглубленным объектам или сооружениям вроде хранилищ боеприпасов. Результат должен быть хорошим.
Нужно больше применять наши силы и средства не точечно, как было одно время в начале спецоперации, а именно массированно. А то раньше мы запускали «Кинжалы», Х-101 «штучно», и поражали «штучные», то есть единичные цели.
— Об истинных последствиях этого нашего удара нам будут докладывать, в мы узнавать в течение нескольких дней, а то и недель?
— Есть несколько степеней поражения. Первое, просто дезорганизация каких-то частей, подразделений, нанесения морально-психологического воздействия, что нельзя недооценивать. Это очень важно, ведь мы подрываем дух противника. Кое у кого из оголтелых неофашистов появляется сомнение: а останется ли он жив? Стоит ли рисковать? Как семья воспримет его смерть?
Второе — это вывод из строя. Пораженные объекты не функционируют от трех суток до недели, десяти дней. Нужно разгрести завалы, запустить туда, извините за выражение, похоронную команду. Да, рано или поздно все разгребут, хотим мы того или нет. Доставят и захоронят «грузы 200».
Третья степень поражения, достичь которую одним ударом практически невозможно — это полное уничтожение. Мы об этом вообще не говорим. У нас не стоит задачи о полном уничтожении коммуникаций недавно дружественной страны. К тому же ведь можно и свой собственный «экономический пупок» надорвать. А мы, по словам нашего президента, свои социальные программы за полтора года не сократили, а только наращиваем.
Это дает право говорить, что наша экономика эффективна и работоспособна. СВО так организована и обеспечена, что мы не страдаем. Чего не скажешь о сопредельном государстве. У них положение трудное. Если Запад снизит им помощь наполовину, то они загнутся.
