Принято считать, что дефицит трубопроводного газа приведет к дополнительному спросу на рынке СПГ. В общем случае это действительно так, но фактор времени оказывается ключевым. Ведь газ нужен здесь и сейчас, а новый СПГ можно обеспечить только через пять лет. Но окажется ли действительно нужен через пять лет этот новый СПГ в сверхплановых объемах? Неопределенностей как всегда много, но предлагаем порассуждать на эту тему.
Сначала новость. На днях стало известно, что сразу два покупателя — трейдер Vitol и не нуждающаяся в представлении Shell разорвали контракты на покупку СПГ у будущего американского завода по сжижению Driftwood LNG. Событие вновь отодвигает принятие инвестрешения по этому проекту, и, соответственно, полноценное начало строительства.
Новости партнеров
Тут, правда, стоит отметить, что ценовые условия в контрактах были привязаны к ценам спотового рынка СПГ в Европе и Азии, то есть покупатели СПГ по этим договорам не получали преимуществ от относительной дешевизны газа внутри США. Так или иначе Driftwood LNG вновь откладывается в долгий ящик, по другим новым проектам тоже определенности нет. После отмашки на строительство двух заводов в мае и июне (в сумме на 22 миллиона тонн в год) новые инвестрешения и не принимаются, несмотря на то, что ждать заметных объемов нового СПГ откуда-то, за исключением Катара и США, сейчас сложно.
Подчеркнем в очередной раз: с одной стороны, отовсюду слышно, что американский СПГ выиграет от текущей ситуации в Европе, но решений по новым заводам не так много. Какого-то сверхоптимизма для СПГ на долгосрочную перспективу на газовом рынке сейчас, скорее, нет. С чем может быть связан этот парадокс?
Самый простой ответ: неопределенности будущего российского трубопроводного экспорта в Европу мешают принимать решения по новым заводам СПГ, так как сложно предсказать будущий баланс спроса и предложения. Попросту говоря: вдруг экспорт восстановится, а новый нацеленный на Европу СПГ окажется лишним.
Но сейчас ситуация несколько изменилась. После недавних взрывов и утечек как минимум на трех из четырех ниток «Потоков», шансы на восстановление экспорта в Европу становятся еще меньше. Что из этого следует? Сначала отметим, что в настоящем рассуждении мы пока оставляем за скобками сценарий резкого увеличения транзита через Украину. Хотя такой вариант теоретически и технически возможен, но предполагает значительное снижение напряженности между всеми европейскими участниками конфликта, включая Киев.
Если же этого не произойдет, то российский газ окажется запертым на пять-десять лет, время строительства новых газопроводов в Китай. Но примерно столько же времени требуется, чтобы построить в США или где-то в мире и новые сопоставимые по мощности заводы СПГ.
А значит, хочешь — не хочешь, миру на этот период придется ужаться в потреблении газа, заменяя его всеми возможными суррогатами (вероятно, в первую очередь это окажется уголь, а также сжигание нефтепродуктов уже за пределами транспортного сектора).
Итак, представим, что мир вынужденно сократил потребление газа. Проходят пять-десять лет и российский трубопроводный газ выходит на китайский рынок. И если одновременно на глобальную площадку выйдет и тот СПГ, который, по идее, должен был компенсировать российский дефицит, то возникнет новый избыток. Обрушения цен также боятся участники рынка, особенно в условиях, когда под вопросом оказывается и устойчивость низких внутренних цен на газ в США, и себестоимость добычи в других регионах мира за исключением Катара, что напрямую влияет на себестоимость самого СПГ.
Новости партнеров
Фактически основной вопрос в том, сможет и захочет ли мир быстро отыграть назад и резко нарастить объем потребляемого газа после несколько лет вынужденной экономии, чтобы поглотить двойной объем дополнительного предложения. Особенно это актуально для Европы, которая и так в своих планах заявляла о постепенном снижении доли газа.
Правда, казалось бы, Китай и другие страны Азии готовы всегда нарастить объемы по хорошей цене. Но тут тоже не все так просто. Если в Европе есть инфраструктура, которая сейчас будет использоваться не полностью, то в АТР она только создается под постепенный рост спроса на газ. Что, в свою очередь, затруднит быстрое наращивание спроса на газ, даже если будет избыточное предложение.
И конечно, еще одно немаловажное для Китая обстоятельство — это гарантии поставок. Опять-таки после взрывов на «Северных потоках», считавшихся надежным источником газоснабжения, вероятность того, что при определенных обстоятельствах рассчитывать на СПГ, особенно проходящий по южным маршрутам, будет сложно, только увеличилась.
Китай в этом году, как известно, сильно сократил потребление СПГ, за первые семь месяцев года импорт снизился на 20%. Сыграла свою роль высокая цена. Но не исключено, что в условиях роста международной напряженности КНР в принципе не хочет усиливать зависимость от импортируемого сжиженного газа.
Любопытно, что месяц назад обсуждалась история: Европа быстро заполнила свои газовые хранилища, в том числе и потому, что китайские компании перепродавали ей часть принадлежащего им СПГ, причем и российского происхождения. Но ничего неожиданного в этом нет. Рынок СПГ глобальный, и в первом приближении важен лишь общий объем предложения. А все перераспределения в любом случае сделает рынок (не китайские, так другие трейдеры), ориентируясь на разницу цен.
В любом случае в последние годы тематика конкуренции российского СПГ и трубопроводных поставок в Европу из России уже поднималась. Мол, российский СПГ мешает поставкам газа из России. Но сейчас же похожий вопрос, только «наоборот», уже уместно обсуждать в контексте китайского рынка. Понятно, что новый трубопроводный экспорт в КНР будет защищен долгосрочными контрактами. Вопрос в том, найдется ли место в Китае для нового российского СПГ, если будет много экспорта трубопроводного газа. Тем более что Китай старается географически диверсифицировать источники сырья. Правда, поставки СПГ, к примеру из Катара и России, выглядят надежней американских поставок в сценарии ухудшения отношений между США и КНР.
Подытожим. Даже при допущении, что российский экспорт в ЕС не восстановится, среднесрочные перспективы рынка СПГ выглядят неоднозначными. Конечно, рынок в любом случае вырастет, но в рамках плановых объемов, а не для компенсации российского газа. В таком прогнозе имеющаяся умеренная активность в сфере строительства новых заводов выглядит логичней. Плюс к тому и КНР может оказаться аккуратна с наращиванием импорта СПГ из недостаточно дружественных стран.
В более долгосрочной перспективе будущее газового рынка в целом и рынка СПГ в частности определят успехи с реализацией проектов ВИЭ. Здесь традиционно поступают противоположные сигналы: с одной стороны, неплохие текущие темпы роста сектора, с другой — возможные физические ограничения (связанные с добычей полезных ископаемых) в случае сохранения таких же темпов роста.
Новости партнеров
В заключение напомним, что недавно консалтинговая компания Rystad Energy опубликовала свой долгосрочный прогноз развития рынка СПГ, согласно которому «пик СПГ» (то есть максимальный спрос на этот товар) состоится уже в 2034 году. Объем рынка в пике, правда, запланирован достаточно приличный — свыше 700 миллионов тонн в год (сейчас — около 400 миллионов). Любопытно, что значительная часть этого роста пока вообще не подтверждена конкретными проектами. Как оно будет, посмотрим. Но может получиться и наоборот: на фоне обсуждаемых выше проблем мы увидим более медленный, но длительный рост рынка. То есть устойчивый газовый век, особенно если темпы энергоперехода все же замедлятся.
