О бесполезных лирах, рупиях и юанях
Я уже неоднократно говорил и писал, что многие правильные идеи и решения власти, появившиеся в начале санкционной войны, сегодня подвергаются ревизии. Совершенно правильными и своевременными были ограничения и запреты по операциям с валютой и экспорту-импорту капитала, введенные президентскими указами конца февраля – начала марта. И вот на днях Банк России опубликовал проект документа под названием «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2023-2025 годы». В нем черным по белому записано: «Меры по контролю за движением капитала являются мерами политики по поддержанию стабильности финансового сектора. Банк России продолжит их постепенное смягчение».
Формулировка из разряда «Казнить нельзя миловать». Но все-таки из контекста документа видно, что Банк России не хочет «миловать» российскую экономику. Приверженный идеям экономического либерализма и правилам вашингтонского консенсуса, он будет продолжать смягчать контроль за движением капитала и таким способом будет дестабилизировать и ослаблять российскую экономику. Медленный, но верный способ совершить ее «казнь».
Новости партнеров
К разряду совершенно правильных и оперативных решений по реагированию на санкционную войну коллективного Запада против России можно отнести также отмену так называемого бюджетного правила. Об этом 2 марта сообщил Минфин России. Правда, он сказал не об отмене, а о «временной приостановке». Многие решили, что вслед за этим последует более фундаментальное решение либо правительства, либо Государственной Думы, но на сегодняшний день такого решения нет.
Напомню читателю, что такое бюджетное правило. В 2004 году по инициативе Минфина (тогдашнего министра А. Кудрина) был учрежден Стабилизационный фонд по образу и подобию суверенных фондов, которые к тому времени были уже созданы во многих странах, преимущественно зависимых от сырьевого экспорта. Поскольку цены на сырье на мировом рынке сильно колеблются, МВФ стал предлагать (а порой навязывать) создавать специальные валютные «копилки», куда следовало направлять сверхдоходы от экспорта сырья в периоды высоких цен на это сырье. Бюджетное правило – непременный атрибут зависимых экономик с сырьевой ориентацией. Оно устанавливает тот уровень цен на сырье («точку отсечения»), при превышении которого все избыточные доходы от экспорта идут в валютную копилку под названием суверенный фонд.
В 2008 году российский Стабилизационный фонд был разделен на два: Резервный фонд и Фонд национального благосостояния (ФНБ). Первого уже нет, остался лишь ФНБ. В последние годы «точкой отсечения» была установлена цена нефть марки «Юралс» уровня 40 долларов США за баррель. Конъюнктура на мировом рынке нефти была весьма благоприятной для российских экспортеров черного золота, поэтому ФНБ рос как на дрожжах.
Накануне санкционной войны, по состоянию на 1 февраля 2022 г. объем ФНБ составил 13 610 271,7 млн рублей, или 10,2% ВВП, прогнозируемого на 2022 год. Часть средств ФНБ на тот момент была размещена в акциях и облигациях российских эмитентов. Остальные средства – ликвидная часть Фонда, состоящая преимущественно из иностранной валюты. Плюс некоторая часть ликвидных средств – золото и небольшое количество рублей. На отдельных счетах по учету средств ФНБ в Банке России размещено 38,6 млрд евро, 4,2 млрд фунтов стерлингов, 600,3 млрд японских иен, 226,8 млрд китайских юаней, 405,7 тонн золота в обезличенной форме, 266,1 млн рублей. Объем ликвидной части ФНБ на 1 февраля составил 6,6% ВВП, или 8,8 трлн рублей (112,7 млрд долл.).
28 февраля – 1 марта коллективный Запад произвел заморозку валютных активов Банка России, в составе которых находились и валютные средства ФНБ (все валюты за исключением китайского юаня). Можно прикинуть, что в одночасье из ФНБ испарилось около 2/3 всех ликвидных ресурсов. Что и стало основанием для оглашённого Минфином 2 марта решения о временной приостановке действия бюджетного правила. Говоря проще, было приостановлено пополнение Фонда иностранными валютами. В том числе и китайским юанем.
Еще раз повторю: многие ждали, что через некоторое время будет принято решение на самом высоком уровне об отмене бюджетного правила и упразднении ФНБ. Нет! Минфин через некоторое время заговорил о том, что ничего отменять и упразднять не надо. А надо, мол, разработать новую конструкцию бюджетного правила и ФНБ. В опубликованном 1 августа квартальном отчете Центробанка о денежно-кредитной политике сказано, что базовый сценарий ЦБ предполагает возобновление действия механизма бюджетного правила с 2023 года. Закрытый доклад Минфина на эту тему был представлен Президенту, но содержание доклада неизвестно. 11 августа, как я отметил, Банк России обнародовал документ «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики» на 2023–2025 годы». Из него опять же следует, что Неглинка (адрес Центробанка) поддерживает планы Минфина по восстановлению так называемого бюджетного правила: «Минфин прорабатывает возможность реализации операционного механизма бюджетного правила по пополнению/расходованию средств ФНБ в валютах дружественных стран (юани, рупии, турецкие лиры и другие). В случае его принятия бюджетное правило вновь сможет контрциклически воздействовать на курс рубля».
Итак, замысел денежных властей в отношении бюджетного правила и ФНБ более или менее понятен. Во-первых, Минфин предложил с учетом резкого повышения цен на «черное золото» установить точку отсечения на уровне 60 долларов за баррель. Во-вторых, изменить валютную композицию Фонда. Наполнять Фонд «токсичными» валютами (доллар США, евро и др.) нельзя. Давайте наполнять его «дружественными» валютами. Т.е. валютами тех стран, которые не включены в список «недружественных государств» и которые являются достаточно заметными торгово-экономическими партнерами Российской Федерации.
Новости партнеров
Очевидно, первое место в списке «дружественных» валют Минфин отводит китайскому юаню. Он, во-первых, представляет самого крупного торгового партнера России (в 2021 году на Китай пришлось 17,9% товарооборота России с другими странами). Во-вторых, китайский юань получил от МВФ в 2015 году статус «резервной валюты».
Среди других «дружественных» валют Ильинка (официальный адрес Минфина) чаще всего называет индийскую рупию и турецкую лиру. Эксперты добавляют в этот список также дирхам ОАЭ, бразильский риал, южноафриканский рэнд и др. Некоторые эксперты даже не исключают, что ФНБ может пополняться за счет валют стран ближнего зарубежья, прежде всего, стран-членов ЕАЭС.
За предложениями Ильинки возобновить действие бюджетного правила (в обновленном виде) скрывается желание Минфина продолжать свою валютно-спекулятивную деятельность. Минфин в моменты максимального снижения валютного курса рубля конвертирует иностранную валюту из Фонда в национальную валюту. Это обеспечивает мощную подпитку бюджета. Силуанов неоднократно приводил следующие оценки: укрепление курса нацвалюты на каждый рубль обходится госбюджету в 130-200 миллиардов рублей недополученных доходов; лишние 10 рублей курса — это больше триллиона рублей потерь. Силуанов рассуждает с точки зрения интересов собственного ведомства (а также как валютный спекулянт). А нам нужен общегосударственный подход. Его, к сожалению, до сих пор нет. Это выражается в отсутствии общей стратегии экономического развития России в условиях санкционной войны. (Примечательно, что у Силуанова с его идеей реанимации бюджетного правила много оппонентов во властных структурах. Так, министр экономического развития Максим Решетников справедливо замечает, что Силуанову для закупок «дружественных» валют в ФНБ потребуются триллионы рублей. А лишних триллионов и даже миллиардов в бюджете нет. Минфин уже отчитался об исполнении бюджета за июль. Он пока еще профицитный, но по итогам августа может стать дефицитным. Сам Силуанов дает прогноз, согласно которому дефицит федерального бюджета по итогам 2022 года может составить 1,6 трлн рублей. Если же Силуанову до конца года удастся ввести в действие бюджетное правило, дефицит бюджета будет намного больше.
Хотелось бы задать министру финансов простой вопрос: а что мы будем делать с накопленными в ФНБ «дружественными» валютами? Так, баланс торговли России с Турцией является устойчиво активным. В прошлом году экспорт из России в Турцию составил 26,5 млрд долл., а импорт – 6,5 млрд долл. Если бы Россия торговала с Турцией исключительно на лиры, то за прошлый год у нас бы скопилось бесполезных турецких лир на сумму, эквивалентную 20 млрд долл.
Теперь о рупиях. Россия экспортировала в Индию товаров на 9,1 млрд долл., а импортировала из Индии только на 4,4 млрд долл. То есть при расчетах в рупиях наша страна ежегодно получала бы бесполезных рупий в эквиваленте 4,7 млрд долл.
По Китаю у нас долгое время также было активное сальдо торгового баланса. Так, в 2018 году превышение нашего экспорта над импортом составило 3,9 млрд долл., в 2019 году – 2,7 млрд долл. Правда, в 2020 и 2021 гг. впервые за долгие годы наш импорт из Китай был больше нашего экспорта туда. Соответственно, отрицательное сальдо торговли было в эти годы равно 5,8 млрд и 4,6 млрд долл. По итогам семи месяцев текущего года, согласно данным китайской таможенной статистики, сальдо торговли опять стало активным. Даже если исходить из предположения, что в будущем наша торговля с Китаем будет равновесной (экспорт=импорт), накопление большого количества юаней в резервах России не нужно.
Избыток «дружественных» валют придется инвестировать не в собственную экономику, а в инфраструктурные и производственные проекты тех стран, откуда эти «дружественные» валюты к нам прибыли.
Валюты «дружественных» стран имеют ограниченную конвертируемость и ликвидность, не говоря уже о целом ряде рисков. Где, например, гарантия, что страна, которая сегодня считается «дружественной», завтра не окажется в списке «недружественных»? А где гарантия того, что «дружественная» страна перестанет с нами торговать и сотрудничать, опасаясь вторичных санкций?
Новости партнеров
Уже не приходится говорить о рисках коммерческих и финансовых. Как можно аккумулировать турецкую лиру при беспрецедентно высоких показателях инфляции в Турции? За год с августа 2021 г. по август 2022 г. показатель вырос с 19,25% до 79,6%. При сохранении такой тенденции, купив лиры на 100 млрд рублей сегодня, через год мы сохраним в реальном выражении лишь 20 млрд рублей.
Такие же риски просматриваются и по другим «дружественным» валютам. Даже по китайскому юаню. Следует иметь в виду, что в отличие от российского рубля, отправленного Центробанком в «свободное плавание» (по части валютного курса) еще в 2014 году, валютный курс китайского юаня является жестко управляемым.
15 августа, наконец, пришла отрадная новость, дающая надежду, что возврата к бюджетному правилу не будет. Российские СМИ сообщили, что против восстановления бюджетного правила и ФНБ впервые в Государственной Думе выступили депутаты от «Единой России» (ранее против уже выступали другие партийные фракции). Конкретно глава думского промышленного комитета Владимир Гутенев предложил размещение дополнительных доходов от экспорта в реальных производственных активах, а не на виртуальных валютных счетах. «В сложившихся условиях мы не можем рисковать, инвестируя профицит внешнеторгового баланса в зарубежные инфраструктурные проекты и активы, повторяя путь Китая», – отметил депутат. По его словам, властям сегодня необходимо «пересмотреть объемы госрезервов по масштабу и номенклатуре». А также «перенаправить собираемые в рамках бюджетного правила ресурсы на формирование резервов в виде реальных активов, строительство инфраструктуры, развитие промышленности, в том числе и оборонно-промышленного комплекса».
Будем надеяться, что эта инициатива депутата от «Единой России» будет поддержана всеми партийными фракциями в Думе и выльется в законодательное решение об упразднении позорного для России бюджетного правила.
Автор — ученый-экономист, преподаватель, публицист, профессор кафедры международных финансов МГИМО, доктор экономических наук
