Вчерашняя речь Владимира Путина на ПМЭФ была посвящена не Украине — и не потому, что президент выступал на мероприятии, посвященном экономике. Просто мир переживает эпоху невиданных трансформаций, и надвигаются еще более серьезные изменения — поэтому Путин говорил о двух важнейших и взаимосвязанных вещах. О том, что Запад пытается отрицать реальность и противодействовать ходу истории, и о том, каким образом Россия должна укреплять свой суверенитет.
За последнее время, особенно после начала нашей специальной военной операции, на Западе стали очень часто напоминать другим о «правильной стороне истории». Как правило, подобные призывы адресованы тем, кому атлантисты предлагают определиться с отношением к России: Китаю, Индии, азиатским, африканским и латиноамериканским государствам. Мол, настоятельно вам рекомендуем хорошенько подумать о том, с кем вы, чтобы потом не пожалеть о том, что оказались на неправильной стороне истории. Путин не просто ответил на подобную демагогию — он поставил жесткий диагноз.
Новости партнеров
Он напомнил, что еще полтора года назад, выступая в Давосе, говорил о том, что эпоха однополярного миропорядка завершилась — несмотря на все попытки ее законсервировать любыми средствами. А завершилась она потому, что был изъян в самой ее идее, потому что мир, основанный на ней, был по определению неустойчив: «Цивилизационное многообразие планеты, богатство культур трудно сочетать с политическими, экономическими и другими шаблонами, шаблоны здесь не работают, шаблоны, которые грубо, безальтернативно навязываются из одного центра».
Путин назвал эти изменения естественным ходом истории — которые на Западе решили просто не замечать:
«Соединенные Штаты, провозгласив победу в холодной войне, объявили себя посланниками Господа на Земле, у которых нет никаких обязательств, а есть только интересы, причем эти интересы объявляются священными. Они словно не замечают, что за последние десятилетия на планете сформировались и все громче заявляют о себе новые мощные центры. Каждый из них развивает свои политические системы и общественные институты, реализует собственные модели экономического роста и, конечно, имеет право на их защиту, на обеспечение национального суверенитета.
Речь идет об объективных процессах, о поистине революционных, тектонических изменениях в геополитике, глобальной экономике, в технологической сфере, во всей системе международных отношений, где существенно возрастает роль динамичных, перспективных государств и регионов, интересы которых больше невозможно игнорировать».
Путин говорит об этом не первый раз, но впервые в такой концентрированной, жесткой форме. «Повторю: эти изменения носят фундаментальный, поворотный и неумолимый характер. И ошибочно полагать, что время бурных перемен можно, что называется, пересидеть, переждать, что якобы все вернется на круги своя, все будет как прежде. Не будет».
И тут важно даже не это предупреждение, а то в чем-то даже удивление (с нотками сожаления — если учитывать то, что потом Путин говорил о Европе, утратившей политический суверенитет), с которым президент оценил попытку Запада отрицать реальность и противодействовать ходу истории:
«Похоже, что правящие элиты некоторых западных государств как раз и пребывают в такого рода иллюзиях. Не хотят замечать очевидных вещей, а упорно цепляются за тени прошлого. Например, полагают, что доминирование Запада в глобальной политике и экономике — величина неизменная, вечная. Вечного ничего не бывает.
Новости партнеров
Причем наши коллеги не просто отрицают реальность. Они пытаются противодействовать ходу истории. Мыслят категориями прошлого века. Находятся в плену своих же собственных заблуждений о странах вне так называемого золотого миллиарда, считают все остальное периферией, своим задним двором, по-прежнему относятся к ним как к колонии, а народы, живущие там, считают людьми второго сорта, потому что сами считают себя исключительными. Если они исключительные, значит, все остальные — второго сорта».
Как раз из западного чувства исключительности Путин и вывел «неуемное желание наказать, экономически задавить того, кто выбивается из общего ряда, не хочет слепо подчиняться», а «если же какого-то бунтаря не получается захомутать, усмирить, то его стараются изолировать или, как сейчас говорят, «отменить» — объяснив этим природу и нынешнего приступа русофобии на Западе, и «безумных и бездумных» санкций против России.
Диагноз Западу Путин продолжил ставить и в той части речи, где он говорил о причинах продолжающегося ухудшения ситуации в глобальной экономике, назвав его виновником не Россию (как пытаются представить дело на Западе), а сами страны «золотого миллиарда»:
«Сегодняшний рост цен, инфляция, проблемы с продовольствием и топливом, бензином, в энергетике в целом — это результат системных ошибок в экономической политике действующей администрации США и европейской бюрократии. <…> Резкое усиление инфляции на товарных и сырьевых рынках стало фактом задолго до событий текущего года. Мир в такую ситуацию последовательно загоняла многолетняя безответственная макроэкономическая политика стран так называемой «Большой семерки», включая бесконтрольную эмиссию и накапливание необеспеченных долгов…
Напечатали деньги в огромных количествах, а дальше что? Куда потекли все эти средства? Очевидно: в том числе на закупку товаров и услуг за пределами западных стран — вот куда они потекли, эти деньги напечатанные. Они буквально стали «пылесосить», выгребать глобальные рынки. Об интересах других государств, в том числе беднейших, естественно, никто не думал и думать-то не хотел».
То есть что получается? Запад пытается противодействовать естественному ходу истории — то есть переходу к многополярному миру — одновременно и геополитически, и экономически. Геополитически — игнорируя интересы поднимающихся (или возвращающихся) центров силы, например России, и пытаясь задавить и сокрушить их. Экономически — проводя неоколониальную финансовую политику, бьющую по интересам незападного мира. Но на обоих этих фронтах Запад не сможет добиться успехов — более того, его попытка обмануть историю, остановить время, продлить эпоху собственного господства бьет по нему самому, в конечном итоге лишь ускоряя смену миропорядка и глобальных правил игры в экономике и политике:
«В условиях инфляционной бури у многих развивающихся стран возникает резонный вопрос: а зачем обменивать товары на доллары и евро, которые на глазах теряют в весе? По данным МВФ, сейчас в глобальных валютных резервах находится 7,1 триллиона долларов и 2,5 триллиона евро, и эти деньги обесцениваются темпом около восьми процентов в год. Но, кроме того, в любой момент они могут быть еще и конфискованы, украдены, если США что-то не понравится в политике тех или иных государств. Это, по-моему, стало абсолютно реальным для очень многих стран, которые хранят свои золотовалютные резервы в этих валютах.
По оценке экспертов, уже в ближайшие годы, это объективный анализ, будет запущен процесс конвертации глобальных резервов — просто им деваться некуда при таких дефицитах — из теряющих свою стоимость валют в настоящие ресурсы (другие страны, конечно, будут это делать), такие как продовольствие, энергоносители, другое сырье. Очевидно, что этот процесс еще сильнее подстегнет глобальную долларовую инфляцию».
Новости партнеров
Таким образом, Путин ставит западному господству в мировой экономике летальный диагноз:
«Напрашивается вывод: на смену экономики мнимых сущностей неизбежно приходит экономика реальных ценностей и активов».
Эта глобальная трансформация — не заслуга России, хотя мы и делаем ставку на это, а результат краха всей выстроенной «хозяевами казино» системы. Не просто финансовой (имеющей все признаки «пирамиды»), но и торгово-экономической, и геополитической. Запад (точнее его англосаксонское ядро) сам доигрался, и теперь ему бесполезно и бессмысленно пенять на Россию, Китай или кого-либо еще. За все приходится платить — рано или поздно, но неизбежно, и государств, и наднациональных элит это тоже касается.
А если говорить о санкционном ударе, то Россию Запад — в очередной раз — недооценил:
«Сама конструкция западных санкций была построена на ложном тезисе, что Россия с точки зрения экономики не суверенна, критически уязвима. Они настолько увлеклись распространением мифов об отсталости России, о слабости ее позиций в мировом хозяйстве и торговле, что сами, судя по всему, в это поверили».
В этой ситуации Россия не просто выдержала первый удар — как сказал Путин, «расчет на экономический блицкриг против России изначально не имел шансов на успех», и нам предстоит огромная работа по строительству реального и прочного национального суверенитета. Глава государства подчеркнул, что «суверенитет в XXI веке не может быть частичным, фрагментарным. Все его элементы одинаково важны, они усиливают, дополняют друг друга»:
«Поэтому нам важно не только отстаивать свой политический суверенитет, национальную идентичность, но и укреплять все то, что определяет экономическую самостоятельность страны, ее финансовую, кадровую, технологическую самостоятельность и независимость».
Президент назвал пять ключевых принципов, на основе которых будет развиваться наша экономика и страна.
«Первый — это открытость. По-настоящему суверенные государства всегда настроены на равноправное партнерство, на то, чтобы вносить свой вклад в глобальное развитие. И напротив, тот, кто слаб и зависим, как правило, занят поиском врагов, насаждением ксенофобии либо окончательно теряет свою самобытность, самостоятельность, слепо следуя за сюзереном.
Россия — несмотря на то что наши западные, так скажем, друзья буквально мечтают об этом — никогда не пойдет по пути самоизоляции и автаркии».
Вторым принципом нашего долгосрочного развития Путин объявил опору на предпринимательские свободы:
«Каждая частная инициатива, направленная на пользу России, должна получить максимальную поддержку и пространство для реализации».
И тут было важное обращение к бизнесу — не просто вкладывайте у себя дома, но и подумайте о том, что останется вашим детям, ведь часто доброе имя куда важнее капиталов.
Третьим принципом Путин назвал ответственную и сбалансированную макроэкономическую политику:
«Мы не будем повторять печальный опыт западных коллег, которые раскручивали инфляционную спираль и разбалансировали свои финансы. Да, некоторые мировые резервные валюты сейчас занимаются самоубийством, это очевидно, в любом случае суицидальные настроения у них налицо. Конечно, «стерилизовать» нашу денежную массу с их помощью сегодня бессмысленно. Но главный принцип — тратить исходя из понимания того, сколько заработали, остается, и его никто не отменял».
Четвертым принципом президент обозначил социальную справедливость — причем подчеркнув не ее политическое и моральное значение (хотя они огромны), а экономическое (так как речь шла все-таки о развитии экономики):
«У роста экономики и деловой инициативы, индустриальных возможностей и научно-технологического потенциала страны должно быть мощное социальное воплощение. Такое развитие должно вести к сокращению неравенства, а не к его усугублению, как это происходит в некоторых других странах. Да и мы, честно сказать, тоже не являемся чемпионами по решению этих задач, у нас здесь много вопросов и проблем остается.
Снижение бедности и неравенства — это спрос на отечественную продукцию, причем по всей территории страны, а значит, и сокращение разрыва в потенциале регионов, создание новых рабочих мест именно там, где они нужнее всего, в целом определяющее условие для дальнейшего экономического развития».
А кроме того, благополучие людей, их достаток — это ведь и важнейший фактор демографического развития, напомнил Путин, а здесь с учетом наложившихся негативных демографических волн ситуация крайне сложная.
Пятым принципом президент назвал опережающее развитие инфраструктуры — это и дороги, и ЖКХ, и достойная жизнь на селе и в малых городах, и строительство туристических объектов.
А достижение настоящего технологического суверенитета Путин назвал шестым, сквозным принципом развития:
«Это создание целостной системы экономического развития, которая по критически важным составляющим не зависит от иностранных институтов. Нам нужно выстраивать все сферы жизни на качественно новом технологическом уровне и при этом быть не просто пользователями чужих решений, а иметь технологические ключи к созданию товаров и услуг следующих поколений.
Подчеркну, производить все и вся, конечно же, невозможно, да и не нужно. Однако нам необходимо обладать всеми критически важными технологиями, чтобы при необходимости в короткие сроки наладить собственное производство любой продукции».
Масштаб задач, конечно, огромен, но нельзя впадать ни в уныние, ни в бездумный оптимизм — и уж тем более недопустимо выжидать, надеясь на то, что «все как-нибудь само рассосется»:
«Мы должны предельно честно и реалистично оценивать ситуацию, быть при этом самостоятельными в своих выводах и, конечно, верить в свои силы — это очень важно. Мы сильные люди и можем справиться с любым вызовом. Как и наши предки, решим любую задачу. Об этом говорит вся тысячелетняя история нашей страны».
При этом от нашей страны зависит и будущий миропорядок — и то, каким он будет, и то, какое место в нем мы займем:
«Все более отчетливым становится отказ от глобализации в пользу многополярной модели роста. Безусловно, формирование, рождение нового миропорядка — это трудный процесс. Мы еще столкнемся со многими вызовами, и с рисками, и с факторами, которые сегодня даже трудно предсказать и предугадать.
Но очевидно, что правила содержания нового миропорядка будут задавать именно сильные, суверенные государства — кто не двигается по уже намеченной кем-то траектории. Только сильные государства и суверенные могут сказать свое слово в этом миропорядке, нарождающемся вновь, или обречены на то, чтобы стать или остаться бесправной колонией.
Необходимо стремиться идти вперед, меняться, чувствовать дыхание времени и проявлять для этого национальную волю и решимость. Россия входит в наступающую эпоху мощной суверенной страной. Мы обязательно используем новые колоссальные возможности, которые открывает перед нами время, и станем еще сильнее».
Воля и решимость быть Россией.
