Мир велик и многообразен, полон принципиальных противоречий и неожиданных союзов
На протяжении полутора недель, прошедших с начала российской операции на Украине, мировые СМИ смаковали подробности международной реакции на происходящее. Намного интереснее боёв, манёвров, марш-бросков и ракетных ударов журналистам показалась реакция коллективного Макрона — бесконечного, многоликого и вместе с тем безликого множества европейских и американских чиновников самого разного уровня. Байден выступил со своим традиционным обращением к нации, причём судя по процентному соотношению времени, которое он говорил про Украину и про американские вопросы, это было обращение именно к украинской нации, названной Джо «уранцами». Простим старику, пришедшему в большую политику во времена Тегеранского кризиса, отсутствие знаний о существовании украинской нации — за всеми новостями не уследишь. Важно тут то, что западный истеблишмент действует как опытный театральный актёр, исполняющий хорошо знакомую роль уже не в первую сотню раз — в каждом истеричном надрыве, в каждой пустой угрозе, в каждом яростном вопле чувствуется утомлённость и наигранность. Даже наделавшее шуму выступление сенатора Линдси Грэма выглядит не более искренним, чем заплаканные мордашки голливудских актрис, льющих в своих соцсетях слёзы по украинской государственности. Чем в очередной раз размусоливать реакции бесконечных нудных бюрократов из стран Запада или задаваться вопросами об интересах и грядущих шагах загадочного и непредсказуемого Китая, стоит обратить внимание на другие страны. Да-да, вы не ослышались — за пределами Западной Европы и Северной Америки тоже есть цивилизация!
Позиция Турции с самого начала операции привлекла пристальное внимание. Дело не только во власти Анкары над проливами и не только в амбициях турецкого руководства. Контакты с Украиной были налажены на многих уровнях: поставки вооружений, взаимодействие спецслужб (шутка ли — общее начальство сидит в МИ-6), плотное сотрудничество с крымско-татарскими структурами, после 2014 года перебазировавшимися на Украину. С Россией, с другой стороны, тоже не хочется ссориться: Эрдогана тянет к Москве как к альтернативному далёкому Вашингтону центру силы, поставки вооружений в виде С-400 использовались султаном в закрытом торге с Западом, а уж турецким школам, НКО и сетям влияния на территории РФ и вовсе нет числа. В силу этого Турция, выстраивавшая добрые отношения с обеими сторонами конфликта, всё это время нелепо пыталась лавировать между пророссийской и проукраинской позициями. Со стороны это выглядело крайне неубедительно и порой просто смешно, но в собственных глазах турецкие чиновники, вероятно, смотрелись хитроумными мастерами политических интриг. Однозначные заявления — вроде намерения закрыть проливы для российских кораблей — подавались ведомством Мевлюта Чавушоглу способом, открытым для абсолютно любой трактовки. Так, никто напрямую не говорил о закрытии проливов, вместо этого в ход шла туманная формулировка о «следовании пунктам конвенции Монтрё». Такое изложение позволяет туркам по желанию пропускать или задерживать военные корабли в зависимости от намерений Анкары, контекста конфликта и международной реакции. В условиях усиленного лавирования Турции проявила себя турецкая пресса — в авторитарном восточном государстве простор для свободы журналистики оказался куда шире, чем на либеральном и открытом всем течениям мысли Западе. Несмотря на доминирование общепринятой точки зрения о проклятом агрессоре и невинной жертве, некоторые газеты попытались рассмотреть украинский конфликт через призму стереотипов, сложившихся в Турции о Москве. Так, либеральная Hürriyet назвала Россию «одиноким гигантом», вдоволь посмеявшись над падением курса рубля (больная тема для Турции, чья лира ещё недавно дешевела куда сильнее). Главный редактор газеты в своей авторской колонке заявил, что образу Путина-гроссмейстера пришёл конец — теперь Путин стал азартным игроком в нарды, поставившим на победу всё. Турецкие консерваторы, напротив, чают благосклонности Европы, обязанной объединиться против «путинской угрозы». ЕС, говорят в Karar, забыв о разногласиях, примет Турцию, стоит ей хотя бы номинально «встать на сторону добра и на путь исправления». Турецкие националисты из Aydınlık с удивлением обнаружили на Украине нацистов и не преминули поделиться шокирующим откровением с читателями. В мейнстриме же расклад в отношении роли Турции в конфликте отдаёт паникой — журналисты хотят знать перспективы турецкого туризма и сельского хозяйства в условиях «изоляции России». Всё это превращается в самосбывающееся пророчество — журналистские мурашки начинают бежать и по спинам экономистов, так что Турция рискует потерять многое, даже не присоединившись к санкциям против РФ.
Новости партнеров
Зато если кто и не теряет времени зря, так это арабы. Трудно назвать хитрую и многоуровневую риторику представителей нефтяных монархий поддержкой России, но при желании можно трактовать её и так. Важно понимать положение вещей на саудовском фронте: наследный принц Мохаммед бен Салман активно флиртует одновременно с Ираном и с США, попутно не забывая всё активнее обстреливать хуситов, за чьими спинами стоят упомянутые персы. В этой сложной и запутанной игре, где заявления бен Салмана об отсутствии интереса к сотрудничеству со Штатами соседствуют с едва ли не декларациями добрососедских отношений с Ираном, хорошие отношения с Россией и образ принца-миротворца, способного стать посредником в решении конфликта, дорогого стоят. Но нефтяная суперкорпорация Aramco на фоне роста цен на нефть стоит куда дороже — 2,3 триллиона долларов, что делает её второй по стоимости компанией после Apple. Но пока строитель городов, заключатель «сделок века» и великан глобальной политики бен Салман оперирует громкими заявлениями и заведомо невыполнимыми обещаниями, его соседи из Эмиратов действуют куда практичнее. Подчёркнутая нейтральность на заседании Генассамблеи ООН, нежелание голосовать за «жёсткую» резолюцию, прямые призывы не портить отношения с РФ — такой нейтралитет был истолкован на Западе как однозначная поддержка России. «Аль-Джазира», этот белый джентльмен, обмотанный куфией и выдающий себя за голос арабского мира, в связи с последними событиями пишет о «крепком союзе» РФ и ОАЭ. Абу-Даби, пишет этот катарский филиал CNN, стремится найти своё место между Россией, Китаем и Индией в пустоте, которая образовывается после ухода США из региона. С этим связано стремление балансировать между интернациональным долгом, зовущим горячо поддерживать все строгие осуждения, и собственными интересами. О том, что же это за интересы, стало ясно из загадочного и по-восточному завуалированного бормотания со стороны Брюсселя. Там сразу ряд чиновников среднего уровня — имена многих из них пресса услышала едва ли не впервые — отвечая на вопросы, как бы невзначай затронул вопрос обложения санкциями третьих сторон, способствующих обходу этих самых санкций. Оказалось, что ЕС, в общем-то, ничего против не имеет, так что ОАЭ, похоже, работает именно в этом направлении — стать своего рода хабом для обхода ограничений, этакой аравийской Белоруссией. Пока схема подобного рода вырисовывается лишь в отношении арендованного российскими компаниями европейского авиатранспорта, чья судьба в первые дни после введения санкций вызывала большие вопросы. Но Эмираты амбициозны и богаты, а их масштабные инвестиционные проекты в РФ могут намекать на серьёзные планы по строительству долгосрочного и крепкого союза — всё, как пишет «Аль-Джазира».
Загадочность персидской души не покорилась ни одному эксперту по Ирану, высказавшемуся в российском медиапространстве в последние дни. Обычно позицию Тегерана отслеживать очень просто — она ясно выражается в публикациях агентства Pars Today, где, в отличие от туманных заявлений турецких министров, саудовских принцев и брюссельских бюрократов, всё просто как апельсин. Иран в лице своего главного телекоммуникационного агентства отнёсся к спецоперации негативно, активно продвигал многочисленные заявления ВФУ* о 83 сбитых над Киевом самолётах и распространял антироссийские заявления политиков со всего мира — словом, ничего интересного. Но важно понимать, что безумное танго втроём, которое персы танцуют с бен Салманом и Байденом предполагает именно такую реакцию для повышения собственного веса. Сейед Мусави, замглавы комиссии по не-нефтяному экспорту торговой палаты Ирана, высказал надежду на упрощение экспорта товаров в РФ — надо думать, не только персидских. Помимо этого, ближневосточные СМИ наводнили постоянные (и не очень правдоподобные) намёки на готовность Ирана заменить на европейском рынке российские нефть и газ, злопамятно вспоминающие российскую поддержку антииранских санкций публикации персидской прессы, показательный нейтралитет в голосовании на Генассамблее ООН — всё это элементы торга. Финальным результатом этого торга, по мнению The Washington Post, должен стать краеугольный камень всех отношений персов с Западом в пост-трамповскую эпоху — новая ядерная сделка. Судя по всему, бесхитростные выпады во все стороны дали свои результаты: гендиректор МАГАТЭ Рафаэль Гросси слетал в Тегеран и «добился положительного результата», если верить его твиттеру.
Восток — дело не только тонкое, но ещё и зачастую принципиально непознаваемое западным умом. Индия долго колебалась, что, возможно, было вызвано как тесными отношениями со Штатами, так и немедленной и однозначной реакцией Китая. Нью-Дели, если верить трактовкам The Times, отплатил Москве взаимностью за дружеские отношения, длящиеся очень долгие годы. Поддержка претензий Индии на спорные области Джамму, Кашмир и Ладак, поставленная Россией большая часть вооружений индийской армии (включая самолёты) и тёплые личные отношения Путина и индийского премьера Моди — вот то, что обеспечило показательный нейтралитет (а на примере ОАЭ видно, как может восприниматься нежелание занимать правильную сторону). Да, Индия, как и Эмираты, балансирует — её отношения с США как никогда хороши за счёт желания Америки включить Нью-Дели в свои антикитайские схемы. Но мировые СМИ пишут об этом куда с большим пониманием, чем о странном поведении ОАЭ. В материале Fortune упоминается почти всё, сказанное выше, но упускается из внимания один важный момент. Россия, крупнейший экспортёр аммиака, селитры, NPK (азот-фосфор-калий), мочевины и растворов азота, занимающая верхние места в рейтингах экспортёров ряда других критически важных удобрений, крайне важна для стран небольшого региона, населённого почти половиной земного населения. В свете того, что любое резкое движение в этом направлении приведёт к скоростному росту цен на зерно (а они уже медленно, но верно ползут вверх), а также свежести в памяти мировых политиков Арабской весны, частично спровоцированной именно подорожанием зерна, радикально рвать отношения с Россией в этом аспекте не станет никто, особенно Индия.
От любителей коров переместимся к любителям говядины. Аргентина, лидер на рынке этого вида мяса, повела себя в идеальном соответствии с принятой в Южной Америке нормой. В начале февраля президент «альбиселести» Альберто Фернандес приезжал в гости к Путину, где объявил, что результатом «откровенного разговора» стало укрепление «братских отношений». Можно было бы списать всё на горячий южноамериканский темперамент или на щедрость языка этого улыбчивого усача, но здесь тоже существуют свои тонкости. Во-первых, французы из France24 тогда связали тёплое отношение аргентинца к Москве с его стремлением снизить зависимость Буэнос-Айреса от международных финансовых институтов, взамен на что Аргентина готова стать для России «воротами в Южную Америку». Во-вторых — и это известно уже со слов самого президента страны — Аргентина очень благодарна за «Спутник V», который, по словам Фернандеса, спас страну от ковида. В-третьих, вокруг российско-аргентинских отношений уже лет шесть строятся какие-то конструкции вроде договоров о стратегическом партнёрстве, но лишь недавно со стороны Южной Америки пошли просьбы всячески это партнёрство углублять и расширять. В полном соответствии со всем вышеперечисленным аргентинские власти в общих понятиях осудили военные действия, но о прекращении или сворачивании сотрудничества даже не стали заикаться. Точно так же поступил и другой недавний гость Москвы — бразильский президент Жаир Болсонару, встретившийся с российским президентом уже в середине февраля. Стандартные пункты партнёрства в рамках БРИКС скрасили едва упомянутые планы на строительство в Бразилии атомных энергоблоков в исполнении «Росатома». Болсонару западные медиа почему-то прозвали «бразильским Трампом», хотя общего у них мало — по сути, один только правый популизм. Этот самый «бразильский Трамп» по ходу украинского конфликта даже не потрудился высказать дежурное осуждение войны — он с ходу принялся обвинять в ней НАТО, что прямо указало на бесполезность ожидания от Бразилии санкций в адрес РФ.
Financial Times описала всё происходящее как провал американской дипломатии. Драматичная формулировка прячет простое желание самых разных стран действовать в рамках собственной выгоды. Предполагалось, вероятно, что колеблющиеся стороны выступят единым фронтом с США и Западной Европой. Вместо этого на конец первой недели марта Россию отказались обкладывать санкциями партнёры по БРИКС, а также Турция, Мексика, Аргентина, Египет и множество других игроков масштабом помельче. Среди них особенно выделяются торговые партнёры КНР из Африки и Азии. Обольщаться по поводу перспектив не стоит — нас всё ещё ждёт долгое и упрямое бодание с теми, кто ни за что не станет признавать за Россией правду. Многие из тех, кто отказался давить на Россию, ещё поменяют своё решение, продав свою лояльность подороже. Но первый безумный напор всей мощи транснациональной пропаганды, изображавшей всеобщую поддержку невинной жертвы бессовестного нападения, сошёл на нет, а за ним оказалась неприкрыта странная правда: мир велик и многообразен, полон принципиальных противоречий и неожиданных союзов. Наличие РФ во множестве внезапных, чудных и странных схем, задействующих амбиции, устремления и страхи игроков со всего мира, можно записать в успех российской внешней политики.
* ВФУ — вооружённые формирования Украины
