Как США пытались избежать повторения опыта «Сайгона-1975» в Афганистане

На фоне коллапса афганского государства 6–15 августа 2021 года и впечатляющих картин происходящего в Кабуле и столичном аэропорту будет уместно напомнить, откуда растут ноги у тех ярких картин и образов, которые вчера облетели мировые СМИ.

Истоки ухода

Сейчас можно обвинять Дональда Трампа и Джо Байдена в том, что один подписал сделку с движением «Талибан» (запрещено в РФ), а другой осуществил ее в «неповторимом стиле», однако решение об уходе США из Афганистана вызревало еще при администрации Бараке Обамы, где Байден тогда был вице-президентом. В период правления Обамы, особенно в 2008–2012 годах, США продолжали попытки добиться победы над «Талибаном» военным путем.

Например, в начале 2009 года Обама отдал приказ нарастить численность американских войск в Афганистане с 34 000 до 71 000 человек, к которым добавилось еще несколько тысяч солдат НАТО.

Администрация Обамы, даже критикуя правление Джорджа Буша-младшего, не отказывалась от тезиса 2001 года, что американская армия сокрушила «Талибан» и его надо лишь добить. Действия талибов рассматривались как обычная партизанская война, которую можно окончить сугубо военными методами. Эта линия была доминирующей при Буше-младшем и «банде Чейни» и она продолжала действовать при Обаме. Именно на 2001–2012 годы приходятся основные человеческие потери США в Афганистане. В тот период группировка ВС США и НАТО по численности и боевым возможностям в этой стране могла соперничать с таковой в Ираке.

Пентагон достаточно регулярно присылал в Афганистан подкрепления, интенсивно ротировал части спецназа и морской пехоты, заключал контракты с различными ЧВК (с той же Blackwater и ее преемниками), что позволяло достаточно интенсивно загонять талибов в горы, когда они пытались закрепиться в сельской местности и приблизиться к городам. Но годы первого срока Обамы шли, а видимого результата от повышения нагрузки на операцию не было. Этих усилий фактически хватало для сохранения статуса-кво, но было мало, чтобы нанести военное поражение «Талибану». Одной из причин тому — США так и не смогли уничтожить тыловые базы «Талибана» в Пакистане. При Буше-младшем Вашингтон, не обращая внимания на протесты Пакистана (на минутку, ядерной державы), наносил авиаудары по его территориям, граничащим с Афганистаном. Также осуществлялись удары беспилотников и операции спецназа без оглядки на пакистанский суверенитет.

Одновременно США оказывали давление на Пакистан, чтобы тот оборвал связи своей военной разведки с «Талибаном» и бросил армию на зачистку приграничных территорий от лагерей группировки. Пакистан либо уклонялся от выполнения этих требований, либо саботировал их, что еще при Буше-младшем привело к ухудшению взаимоотношений государства с США, поскольку «Талибан» в течение всей войны сохранял тыловые базы в Пакистане, где велась подготовка новых рекрутов, распределялось оружие и отдыхали/лечились боевики. Интенсивность ударов по территории Пакистана все-таки начала снижаться, но они спорадически продолжались фактически до конца второго срока Обамы.

Уже в 2013 году в американских СМИ действующие и отставные генералы Пентагона начали делать заявления, основным лейтмотивом которых являлся простой тезис: «военным путем победить «Талибан» не получится». Американское общество постепенно стали приучать к мысли, что хеппи-энда в Афганистане не будет, хотя периодические убийства тех или иных лидеров «Талибана» еще позволяли создавать видимость успехов. Однако официально Пентагон продолжал настаивать на том, что выводить войска из Афганистана опасно и последствия этого трудно просчитать. А раз так, то надо не выводить войска, а наоборот, увеличить контингент в Афганистане, надавить на «Талибан» и заставить его заключить выгодное для США соглашение. Позднее эти идеи перерастут в «дохийскую сделку».

Тем не менее до конца второго срока Обамы США продолжали придерживаться инерционного подхода к Афганской войне и официально ничего выводить не собирались, даже несмотря на закулисные контакты с «Талибаном» и растущий скепсис внутри Пентагона.

Переход в практическую фазу

Все изменилось, когда неожиданно для многих в Белый дом въехал Трамп. Его заявления о том, что если он станет президентом, то выведет войска из Ирака и Афганистана, которые он делал в своих предвыборных заявлениях 2016 года, рассматривались скорее как популистский треп, нежели как стратегия действий.

Хиллари Клинтон, оппонировавшая ему, провозглашала «взвешенный и осторожный подход» к этим конфликтам, что де-факто означало сохранение курса Обамы, связанного с продолжением этих войн, даже если сами США затруднялись внятно обозначить свои официальные цели и действенные возможности их достижения. Трамп тогда яростно бичевал этот курс, критикуя его за ведение подобных дорогостоящих и бесполезных войн, которые лишь ослабляют США.

Тем не менее уже в январе 2017 года предвыборные заявления Трампа превратились в основу для будущей американской стратегии по уходу из Афганистана, хотя о повторении «Сайгона-1975» никто тогда и близко не помышлял. Собственно, об этом не думали даже в июне 2021 года.

Трамп достаточно ясно обозначил свои пожелания, связанные с уходом из Афганистана, что доводилось до всех советников по национальной безопасности после отставки генерала Флинна. Экс-президент настаивал на том, что расходы на Афганистан надо сокращать, а войска выводить либо все сразу, либо по частям. При этом он был согласен с мнением Пентагона, что удары авиации и операции спецназа могут заставить «Талибан» пойти на уступки и обеспечить для США благоприятную картинку при уходе, чтобы после эвакуации войск в Афганистане оставалось действующее правительство.

Оно бы продолжало войну с «Талибаном» самостоятельно или договаривалось с ним, а США могли бы ему помогать, если это нужно. Люди, работавшие в администрации Трампа, отмечают, что президент рассматривал переговоры с «Талибаном» как трудную, но достижимую сделку, где обе стороны могут остаться в выигрыше. Вариант с коалиционным правительством представлялся как наиболее желательный, поскольку США в этом случае презентовали бы миру «политическое решение», которое окончило Афганскую войну — практически победа. Это, собственно, и стало одной из причин затянувшихся переговоров в Катаре, где США несколько лет пытались уговорить «Талибан» согласиться на коалицию с американским правительством.

Фактически первые контакты официальных лиц США с «Талибаном» через Катар происходили еще при Обаме, но это были именно кулуарные встречи на уровне спецслужб, где обсуждались гипотетические договоренности и возможное будущее Афганистана. Политическое крыло «Талибана» постепенно осело и легализовалась в Дохе, что было бы невозможно без одобрения США. Это явилось первым шагом к признанию «побежденных ополченцев». При Трампе произошла активизация этих контактов, спецпредставитель которого Залмай Халилзад, конфликтующий с президентом Афганистана Ашрафом Гани, стал активно сближать позиции США и «Талибана» в вопросах вывода войск и завершения войны.

Неустранимая проблема

Еще в 2017–2018 годах выявилась важная деталь. «Талибан» был согласен прекратить атаки на войска США и НАТО на период вывода войск, порвать официальные связи с «Аль-Каидой» (запрещена в РФ), а также на процедуры обмена пленными и заложниками и продолжение войны с «Исламским государством» (запрещено в РФ) до победного конца. И в этих аспектах США и «Талибан» постепенно сближали свое видение. Но камнем преткновения оставался вопрос «коалиционного правительства» и раздела власти в Афганистане. США хотели внести в будущее соглашение обязательство «Талибана» создать коалиционное правительство с теми силами, которые поддерживали Вашингтон.

«Талибан» же от этого всячески увиливал, соглашаясь лишь на пункт о том, он будет вести переговоры с правительством без каких-то конкретных обязательств. И действительно, талибы в той же Дохе или Москве никогда не подписывали никаких соглашений. Представители группировки всегда могли заявить, что пытались вести переговоры, но «наши противоречия неустранимы, поэтому мы не будем создавать коалиционное правительство, пока оно связано с Гани и его людьми», что сразу обесценивало любые переговоры с властями, а само правительство Афганистана толкало на саботаж американских переговоров с «Талибаном» (например, задерживая выпуск пленных, которых обещали освободить американцы), которые в Кабуле начали рассматривать как прямую угрозу своему политическому (да и физическому) самовыживанию.

Неуступчивость «Талибана» в этом вопросе фактически ставила США в неудобное положение. Они хотели достичь с ним соглашения, но на своих условиях. «Талибан» же чувствовал силу своей переговорной позиции и хотел заключения мира уже на своих условиях, которые не помешали бы ему прибрать к рукам весь Афганистан, что мешало США сохранить лицо и «уйти красиво». Поэтому переговоры буксовали, а Пентагон несколько раз проводил кампании авиаударов, которые даже в прессе подавались не как средство достижения каких-то военных целей, а как средство давления на «Талибан», дабы тот пошел на уступки в политических вопросах.

Предварительное соглашение в Дохе было заключено в начале марта 2019 года. Оно не содержало обязательств «Талибана» договариваться с Гани.

Согласно требованиям «Талибана» США отказались от предварительных условий, связанных с обязательствами талибов начать политический процесс с кабульским правительством. Обсуждали простую сделку — вывод оккупационных войск в обмен на обязательство «Талибана» «бороться с терроризмом», что было одной из главных задач спецпредставителя Трампа по Афганистану, изыскивающего способ вывода войск хотя бы с видимостью сохранения лица.

В конце марта состоялись новые консультации, где обговаривались конкретные сроки и механизмы вывода американских войск (в утечках того периода говорилось, что американцы были заинтересованы в том, чтобы вывести войска к лету 2020 года), а также конкретные обязательства «Талибана» по борьбе с терроризмом на территории Афганистана и способы верификации этой борьбы. Также обсуждались вопросы прекращения огня и формат общения «Талибана» с правительством в Кабуле после вывода американских войск.

Между тем война в Афганистане в американской прессе стала совсем непопулярной, а Трамп продолжал рассчитывать, что, окончив эту войну на американских условиях, он добьется личного дипломатического успеха (если помните, как раз тогда ходили разговоры о том, что Трамп может получить премию мира, если закончит «долгие войны» Америки) и выполнит одно из главных своих предвыборных обещаний, что поможет ему на выборах 2020 года. Поэтому, несмотря на тупик по вопросу о коалиционном правительстве, переговоры интенсивно продолжались, а варианты военных по наращиванию контингента в Афганистане и проведению новых активных операций против Талибана отметались.

Спасти лицо. «План Принса»

Также в мусорную корзину отправился и план Эрика Принса, который в августовские дни 2021 года выглядит весьма дальновидным.

Бывший глава ЧВК Blackwater постулировал следующие вещи:

• Война в Афганистане с военной точки зрения проиграна.
• США надо выводить войска и спасать лицо.
• Уйти просто так нельзя, потому что «Талибан» займет страну и все будут считать, что США проиграли.
• Войну надо передать на аутсорс, заключив крупные контракты с различными ЧВК, которые должны были оплачивать Пентагон и правительство Афганистана.
• ЧВК должны были взять на себя часть вопросов по безопасности, постепенно наращивая свою численность и возможности, подменяя выводимые из Афганистана регулярные части.
• К моменту вывода войск у США остался бы в Афганистане небольшой контингент в Кабуле и Баграме, силовые структуры Афганистана + существенный контингент ЧВК, который помогал бы афганцам сдерживать «Талибан» и не допускал бы того, что произошло в августе 2021 года.
• При этом, если в дальнейшем «Талибан» все же побеждал, то основные издержки ложились уже не на правительство США и Белый дом, а на ЧВК и правительство Афганистана, «которые не смогли».
• Де-факто это было предложение спасти лицо американского государства за существенные деньги, взяв позор потенциального поражения на себя.

Этот вариант рассматривался на уровне советника по национальной безопасности и администрации Трампа и в конечном итоге был отвергнут. В основном из-за токсичности фигуры самого Принса, который, помимо различных делишек времен Blackwater, обвинялся в контактах с Россией в рамках «Рашагейта» и работе на Китай, для которого Принс обучал ЧВК и строил тренировочные лагеря в Синьцзяне.

С позиций сегодняшнего дня, возможно, это был бы и не самый худший способ уйти из Афганистана. В этом случае США теряли деньги, но спасали лицо.

Несостоявшийся прорыв в Кэмп-Дэвиде

Администрация Трампа тем не менее продолжала делать ставку на переговоры с «Талибаном» и решающего прорыва намеревалась добиться в ходе нашумевшей попытки пригласить делегацию «Талибана» в резиденцию президента США в Кэмп-Дэвиде, что вызвало определенный шок в американском обществе, так как речь шла о приглашении террористов на переговоры в резиденцию президента США.

Тем не менее Трамп настаивал на своем, и делегация талибов действительно отправилась в США. Но до резиденции Трампа она не доехала. Буквально за сутки до решающих переговоров, где Трамп планировал добиться дипломатического решения, одна из групп талибов атаковала американцев в Кабуле и демонстративно убила американского солдата. Связанная с демократической партией пресса тут же развернула кампанию, что «Трамп встречается с убийцами американских солдат», в результате чего встреча была торпедирована и переговоры были сорваны. До сих пор доподлинно неизвестно, зачем это было сделано «Талибаном». На этот счет есть разные версии.

«Талибан» изначально играл с Трампом и просто не упустил возможность демонстративно по нему ударить, унизив его, в том числе внутри США.

Как США пытались избежать повторения опыта «Сайгона-1975» в Афганистане
Одна из фракций «Талибана» была изначально против переговоров с США и опасалась, что политические переговорщики пойдут на уступки американцев, отказавшись от идеи полного захвата Афганистана.

За атакой стояли американские фракции, и это была операция под фальшивым флагом, чтобы сорвать переговоры в Кэмп-Девиде, дабы с одной стороны не допустить ухода США из Афганистана (против чего выступал глава Пентагона и часть Комитета начальников штабов), а с другой стороны, не допустить дипломатической победы Трампа, которая могла бы оказать влияние на исход выборов 2020 года.

За атакой могла стоять спецслужба другой страны, которая была не заинтересована в достижении соглашения между США и «Талибаном». Наиболее часто в этом контексте упоминались Иран и Пакистан.

В любом случае, кто бы не стоял за атакой, ее заказчики добились цели. Переговоры в Кэмп-Девиде были сорваны, Трамп получил чувствительный удар и был вынужден оправдываться за желание встречаться с талибами и вести с ними переговоры. Тем не менее желание заключить мир на своих условиях никуда не делось и после некоторой паузы, переговоры в Дохе возобновились, а про убитого американского солдата старались не вспоминать — он оказался в общем-то случайной жертвой большой политики.

Другим элементом давления на переговоры США с «Талибаном» была раскрученная Демократической партией фейковая история о том, что Россия вооружает «Талибан», которая раскручивалась с 2018 года и достигла своего апогея в 2020-м перед выборами, став одной из важных тем в дебатах о внешней политике.

Основная фабула этого фейка была проста: Россия якобы прямо или косвенно вооружает «Талибан», а также платит ему за убийства американских солдат. Трамп, который, по утверждению тех же изданий, «работает на Путина», фактически подмахивает России, ведя переговоры с врагами Америки и террористами, которых вооружает РФ. Фактически это была дополнительная ветка «Рашагейта», которую спешно сооружали под выборы.

Разумеется, Трамп был вынужден оправдываться и за это. Россия и «Талибан» все отрицали. Позднее Пентагон признал, что каких-то реальных доказательств сговора «Талибана» и России нет, что, впрочем, не помешало введению санкций против Москвы еще и за это. Эта история еще раз наглядно показывает, какое противодействие встречали попытки Трампа договориться с «Талибаном» на своих условиях.

Договор любой ценой

И чем же все завершилось? По мере приближения к выборам 2020 года времени на то, чтобы достичь договоренностей с «Талибаном», оставалось все меньше, а конфликт Трампа с Пентагоном по поводу желания полностью вывести войска обострялся (что вылилось в ряд скандальных отставок осенью 2020 года), дополняя нарастающие разногласия по Сирии и Ираку.

Как позднее признавались бывшие чиновники администрации Трампа, в этот период многие решения президента просто саботировались изнутри. Фактически к началу 2020 года у Трампа не оставалось вариантов с яркими дипломатическими шагами — переговоры с КНДР уже были торпедированы благодаря Джону Болтону и атаке на посольство Северной Кореи в Испании, вывод войск из Сирии был саботирован Пентагоном, попытка нормализации отношений с Россией была уничтожена «Рашагейтом», «легкая победа в Венесуэле», которую Трампу обещали Болтон и Помпео, обернулась позорищем Гуайдо и крахом операции «Гедеон». Афганистан оставался последним вариантом, где Трамп мог добиться решения, которое имело бы мировое значение. Но оставалась все та же проблема. «Талибан» отказывался от «коалиционного правительства».

И вот в этом моменте США уступили. Подписанное в сентябре соглашение в Дохе содержало все те пункты, которые могли быть приняты еще в 2017–2018 годах. Тут были и гарантии безопасности на время вывода войск, и согласие «Талибана» вести войну с ИГ и порвать с «Аль-Каидой» и т. д.

Как США пытались избежать повторения опыта «Сайгона-1975» в Афганистане
Не было главного — согласия «Талибана» разделить власть. Только абстрактные заявления о ведении переговоров с правительством. И «Талибан» в данном случае все выполнил до точки. Он продолжил воевать с ИГ (попутно обвиняя США в том, что они косвенно помогают их региональному отделению), дистанцировался от «Аль-Каиды» (официально, но не фактически), перестал нападать на американских и НАТОвских военных (число жертв среди иностранцев резко сошло на нет, при этом атаки на правительственные войска и полицию интенсифицировались), вел переговоры с правительством там, где предлагали.

При этом США пришлось пойти еще на ряд уступок. За спиной правительства Афганистана они согласились выпустить из тюрем 5000 боевиков «Талибана» (в том числе участвовавших в организации кровавых террористических актов) в качестве платы за заключение соглашения. В противном случае «Талибан» угрожал выйти из переговоров. Когда Кабул уперся и отказался отпускать пленных боевиков, США надавили на администрацию Гани, угрожая снижением поддержки, и Гани в итоге уступил, пожаловавшись в прессе, что с союзниками так не поступают.

Чтобы это выглядело не столь позорно для США и правительства Гани, Талибан согласился освободить 1000 пленных афганских солдат и офицеров. В свою очередь США дабы подсластить пилюлю начали заявлять, что выводится «основной контингент», а некоторое количество американских войск (в Кабуле и Баграме от 5000 до 8000 человек) останется для «тренировочных миссий, охраны посольства и американских граждан». Это также являлось попыткой спасти лицо и создать некую промежуточную ситуацию между выводом основной массы войск и полным уходом.

Данный договор «Талибан», конечно же, воспринял как свою победу, которую он отдавать не собирался, поэтому все переговоры правительства с «Талибаном» провалились. «Талибан» был обязан лишь встречаться и разговаривать с правительством, но не планировал делить с ним власть, как того хотели США или же предлагали другие страны (Китай, Россия, страны ЕС).

Попытки давления США на «Талибан» после подписания сделки в Дохе ни к чему не привели, так как «Талибан» ссылался на то, что он свои обязательства выполняет. Увещевания других стран также не меняли позицию «Талибана», который на словах был за переговоры, но уже ясно видел контуры окончания войны на своих условиях. И чем ближе становилась дата вывода войск, тем более жесткими были ответы талибов на предложения США интенсифицировать переговоры с Гани и добиться компромисса.

Кроме того, переговоры муллы Барадара с Помпео в сентябре 2020 года в Катаре фактически легализовали «Талибан», так как весь мир увидел, что США уже окончательно признают террористическую группировку частью будущего Афганистана, а значит, вопрос признания «Талибана» является лишь делом времени. Таким образом, «Талибан» уже к сентябрю 2020 года добился фактической, но не юридической легитимности.

Поэтому не стоит удивляться, когда в последующие месяцы талибов принимали в Москве, Пекине, Тегеране и т. д., где разговаривали уже не как с террористами, а как с будущими хозяевами Афганистана. Другие игроки увидели, что США окончательно уходят, поэтому надо налаживать отношения с теми, кто придет после проамериканской администрации безотносительно того, будет ли Афганистаном править только «Талибан» или некое коалиционное правительство.

Согласившийся с этим Трамп проиграл на достаточно мутных выборах Байдену и передал тому по наследству уже подписанный договор с «Талибаном», который был легитимизирован Белым домом и Госдепом США.

«Улучшенный» вариант Байдена

У Байдена, который принимал обсуждение в сценариях завершения Афганской войны еще при Обаме, формально был выбор. Он мог либо выполнять сделку Трампа по пунктам, либо же потребовать ее пересмотра, либо же отказаться от ее выполнения. После выборов в ноябре 2020 года Байден был скорее занят вопросами своей внутренней легитимности и скандалом вокруг фальсификации выборов президента, с последующим «штурмом» Капитолия сторонниками Трампа. Его высказывания на тему Афганистана были обтекаемыми и сводились к тому, что вопрос Афганистана и сделки Трампа с талибами будет рассмотрен в рабочем порядке в рамках пересмотра политики предшествующей администрации.

В феврале — марте 2021 года снова проводились консультации с «Талибаном», где новое руководство Госдепа столкнулось с тем же, что и старое руководство. «Талибан» был согласен выполнять свои обязательства, но перезаключать сделку на других условиях и тем более делить власть с Гани он не хотел. Они готовы были обсуждать некие правительства «здоровых сил» и «представителей всех слоев общества», но не конкретный раздел власти с правительством в Кабуле.

Именно в этот период произошел последний всплеск призывов бомбить Афганистан для того, чтобы вынудить «Талибан» разделить власти с Гани. Отдельные горячие головы предлагали даже увеличить контингент, чтобы показать серьезность намерений новой администрации. Но это было уже лишь эхо прежних ястребиных голосов, когда вера в то, что «моя любимая морская пехота» решит любую проблему, еще была сильна.

Тем не менее уже в апреле, когда стало ясно, что сделку надо либо разрывать, либо выполнять, администрация Байдена сделала выбор. И что удивительно, он нашел четвертый вариант. Взяв за основу сделку Трампа, он ее творчески развил, объявив о том, что США выводят вообще все войска из Афганистана и сделают это к сентябрю 2021 года (фактически отказавшись от идеи некоего промежуточного периода, который поможет адаптации режима Гани к жизни без американских штыков), чем привел в шок администрацию Гани, которая не рассчитывала, что его историческое время так скоро закончится. При этом Гани и его люди знали, что после ухода США «Талибан» намерен взять власть в свои руки. Иллюзий насчет боеспособности собственной армии Гани не питал — режим Гани фактически держался на иностранных штыках, был полностью коррумпирован и не пользовался популярностью у афганцев. В апреле — мае аналитики ЦРУ давали ему 6–12 месяцев.

Официально это было мотивировано тем, что американцы устали от этой войны, что внутренняя социология показывает стремление американцев к уходу из Афганистана (вывод войск, по данным социологических центров, поддерживали от 62 до 70% американцев), что война дорого стоит и что эти ресурсы надо переориентировать на ведение Холодной войны против США и РФ. Демократическая пресса объясняла это тем, что война просто непопулярна в Америке и ее надо как-нибудь заканчивать. Тема спасения Афганистана окончательно умерла. Иронично, но Байден для оправдания выбранного варианта использовал часть аргументов Трампа.

Как и в случае со сделкой в Дохе, решение Байдена подверглось острой критике военных аналитиков и некоторых генералов, которые начали подозревать, что «Сайгон-1975» избежать не получится, а пособников США в Афганистане не ждет ничего хорошего. Как раз тогда и начался «кризис переводчиков», когда пособники стали требовать их вывоза в США и Западную Европу. В этот же период частные подрядчики Пентагона также потянулись на выход из Афганистана. К лету от некогда могучей армии ЧВК в Афганистане оставались крохи. Рынок стал слишком рискованным даже для них.

После начавшегося в мае вывода американских войск, за которыми потянулись и НАТОвские сателлиты, «Талибан» сразу активизировал захват сельской местности, занимая постепенно один район страны за другим, игнорируя крупные города. При этом он продолжал воевать ИГ, не практически не нападал на иностранцев, стоически вел переговоры с правительством, в общем, делал все, чтобы казаться ответственным переговорщиком. Лягушку варили на медленном огне.

«Сайгон-2021»

Несмотря на очевидное ухудшение ситуации в мае — июне 2021 года, администрация Байдена продолжала считать, что вариант «Сайгон-1975» не случится, а аналитики ЦРУ выдавали в прессу прогнозы, что правительство сможет продержаться как минимум до конца осени. Сам Байден в этот период сделал ряд опрометчивых заявлений относительно того, что США уходят достойно и за защиту Афганистана теперь отвечают его правительство и народ, получающие помощь от США. Также он заявил, что никакого «Сайгона» не будет. Сейчас все это ему, естественно, припомнят.

В июне — июле ситуация для правительства становилась все более отчаянной. По мере сокращения контингента США и НАТО в Афганистане «Талибан» все более смело захватывал территорию страны, уже к середине июля контролируя более половины населения Афганистана и большую часть сельской местности. К середине июля «Талибан» захватил часть погранпереходов и границы Афганистана с другими странами. Уже в этот период отчетливо стало ясно, что армия и другие силовые структуры находятся в состоянии, близком к полному разложению. Генерал Марк Милли 23 июля отметил, что весьма вероятна победа «Талибана» чисто военным путем с захватом городов и бегством правительства за рубеж. Эта оценка полностью дезавуировала прежние заявления ЦРУ и Пентагона, на которые ссылалась администрация Байдена.

На последних серьезных переговорах США и «Талибана» в Катаре во второй половине июля талибы еще раз прямо дали понять, что не собираются делить власть с правительством Гани и будут добиваться его ухода. Гани, разумеется, знал об этом. Но в отставку, даже ради призрачного шанса договориться с «Талибаном», он не ушел, заявляя, что он смелый человек и из Афганистана, как другие, не сбежит. Разумеется, это все были попытки изобразить хорошую мину при плохой игре.

В последние дни июля правительство Гани еще пыталось вести переговоры с другими странами, пытаясь найти внешнюю поддержку и привлечь внимание к надвигающейся катастрофе. Но от него уже шарахались как от прокаженного. Ни одна страна не предложила Афганистану прямую военную поддержку против «Талибана». Наоборот, все чаще обсуждали, как будут вести дела с «Талибаном». Что также оказывало свое влияние на состояние верхушки силовых структур Афганистана.

Развязка наступила в начале августа. «Талибан» развернул наступление на Лашкаргах, где завязались достаточно упорные бои, которые даже создали иллюзию, что правительство готово побороться за крупные города с помощью сил спецназа и отрядов местных «варлордов» вроде Исмаил Хана или Дустума. США, которые достаточно флегматично взирали на то, как страна утекает в руки «Талибана», сделали ряд гневных заявлений в стиле «нельзя захватывать города, пока мы не ушли» и начали интенсивно бомбить «Талибан» под Лашкаргахом и Гератом, используя в том числе стратегические бомбардировщики Б-52. Правительство в Кабуле радостно заявило, что американские союзники убили сотни талибов.

«Талибан» тут же объявил это нарушением соглашения о прекращении огня и начал масштабное наступление на крупные города. Само наступление начало 6 августа и уже 15 августа закончилось захватом всего Афганистана и чудовищной для имиджа США медиакартинкой, напоминающей «Сайгон-1975». Последним пароксизмом попыток США разделить власть с «Талибаном» в Афганистане стало объявление о формировании «переходного правительства». «Талибан», как и ранее, заявил, что он в этом не заинтересован. На этом все и закончилось. Старый светский проамериканский Афганистан умер, снова родился «Исламский эмират Афганистан». Новый глава Афганистана мулла Барадар на радостях заявил, что талибы сами не ожидали, что все получится так легко. За частоколом американских штыков скрывалась пустота.

Что же мы имеем в итоге?

США с 2013–2014 годов уже в том или ином виде рассматривали сценарии ухода из Афганистана, признавая невозможность добиться военной победы над «Талибаном». Байден, будучи вице-президентом у Обамы, был в курсе этих процессов.

Победа Трампа привела к активизации переговоров о выводе войск, где США пытались навязать сделку «Талибану» на своих условиях, дабы уйти из Афганистана, сохранив лицо.

«Талибан» очень жестко вел переговоры и добился в 2019–2020 годах подписания соглашения с США на своих условиях, уклонившись от наиболее желанного для США варианта с обязательствами по разделу власти с правительством Гани.

Переговоры США и «Талибана» велись прежде всего в интересах США и «Талибана», за спиной правительства Гани, которое просто ставили перед фактом, что ослабляло и без того плачевные позиции правительства.

Причины уступок США «Талибану» носили не характер «хитрых планов», а подчинялись в первую очередь колебаниям американской внутриполитической конъюнктуры. «Талибан» же использовал эту слабость позиции США в своих целях. Важно понимать это была именно внутриполитическая слабость США — с экономической и военной точки зрения США могли себе позволить продлить оккупацию Афганистана еще на несколько лет, особенно в условиях продолжающегося роста военных бюджетов и возможности использовать базы в Афганистане для операций, направленных против Китая и РФ в Средней Азии или же против Ирана, как это предполагалось сделать еще при Буше-младшем.

Байден был поставлен перед фактом уже заключенной сделки и мог при желании ее откатить, как откатил строительство стены на границе с Мексикой и выход США из различных договоров при Трампе. Но вместо этого Байден не только утвердил сделку Трампа с «Талибаном», но и «творчески ее развил», ускорив вывод американских войск и отказавшись от идеи оставить ограниченный контингент в Афганистане.

Правительство Афганистана было снова поставлено перед фактом решения, принятого у него за спиной. Преодолеть последствия «подарка Байдена» оно оказалось не в состоянии и рассыпалось буквально за четыре месяца после того, как было объявлено об уходе американских войск.

Таким образом, США при трех президентах примерно 7–8 лет рассматривали варианты ухода из Афганистана. При этом одной из целей ставилась задача «уйти красиво» и не повторить картины «Сайгона-1975». Итог мы могли наблюдать вчера в Кабуле. Убегая от призрака Сайгона, США в него вернулись.

Если говорить о том, кто в этом виноват, то как представляется вина лежит на администрации Байдена. Да, Трамп подписал договор с «Талибаном», который фактически не обязывал его договариваться с правительством и обозначал сроки вывода войск. Но Байден, с одной стороны, мог не выполнять этот договор, сославшись на борьбу с наследием Трампа и уступки талибам.

С другой стороны, Байден мог стремиться к более красивому уходу, чтобы попытаться спасти лицо. Тот сценарий, который был выбран, оказался наихудшим — с точки зрения медиа произошло повторение Сайгона, а картины развала и бегства станут определяющими в иллюстрации завершения Афганской войны. На самом же Байдене поставили жирное пятно позорного исторического поражения, которое сам Трамп назвал легендарным. Ему в какой-то мере повезло, так как отвечать за подписанное им соглашение будет Байден. Трамп же всегда может заявить, что если бы выбрали его, то уж он то вывел войска «красиво». Все равно мы уже никогда не узнаем, как бы США уходили из Афганистана при Трампе.

Здесь не идет речь о том, как США будут действовать дальше в Средней Азии или же пытаться использовать «Талибан» против Китая или России. Постафганский период действий США заслуживает отдельного рассмотрения. Речь идет о том, как все закончилось в Афганистане. То, что произошло, не является «хитрым планом Байдена», это череда ошибок и заблуждений, указывающих на снижение качества управленческих решений и подчинения их американской внутриполитической конъюнктуре.

Как это бывает, можно было недавно лицезреть в Сирии, когда США просто бросили часть контролируемых территорий и бежали, бросив часть союзных им курдов, на которых с одной стороны двигался Реджеп Тайип Эрдоган, а с другой надвигался Башар Асад. А ведь это было продолжением попыток Трампа уйти из Сирии, которая встречала такое же противодействие внутри США, как и попытка уйти из Афганистана. Многие отечественные аналитики зачастую просто недооценивают фактор влияния американской внутренней политики на внешнеполитический курс США, хотя именно проблемы внутренней политики могут определить действия США за рубежом, включая осуществление интервенций и агрессий.

Это отчасти произошло и с Афганистаном, последствия чего вернутся в американскую внутреннюю политику и могут сказаться уже на ближайших выборах в Конгресс США, где трамписты и республиканцы рассчитывать взять реванш за выборы 2020 года. А это в свою очередь может подтолкнуть администрацию Байдена к активным внешнеполитическим шагам, в том числе и силового характера, дабы сгладить впечатления от чудовищной имиджевой катастрофы в Афганистане. Вторжение в Никарагуа? Кризис вокруг Тайваня? Наступление в Донбассе? В свое время позор Сайгона 1975 США изживали небольшими интервенциями, вроде вторжения на Гренаду, но окончательно вьетнамский комплекс был преодолен лишь после операции «Буря в пустыне».

Позорное завершение афганской войны США еще только предстоит осознать, принять и преодолеть. Представлять этот позор частью «хитрого плана», на мой взгляд, является попыткой найти во всем этом глубокую умную стратегию. Если бы тут скрывалась глубокая стратегия, то процесс ухода был бы обставлен совсем по-другому, без необходимости тратить огромные ресурсы на «контроль ущерба», которого можно было избежать.

Если даже допустить, что «все идет как задумано», то получается, что «хитрый план» включает в себя организацию чудовищной для имиджа США медиакартинки, которая сопоставима только с картинами Сайгона 1975 года, что в самих США рассматривалось как серьезная общенациональная травма, которую мучительно преодолевали. Для любых «хитрых планов», связанных с расчетами на то, что «Талибан» создаст проблемы другим игрокам в Средней Азии, все это было совсем необязательным. США хотели уйти красиво, но получили острые вьетнамские флешбэки, которые вряд ли предполагались и которых скорее всего США могли избежать при более грамотной стратегии выхода.

riafan.ru