Российские власти намерены дать стрельбе в казанской школе ассиметричный ответ: ликвидировать анонимность в Интернете. Эксперты считают меру одновременно избыточной и недостаточной.
Вход в Интернет должен осуществляться только при условии регистрации пользователя под реальным именем. Это, утверждают авторы идеи, поможет спецслужбам играть на опережение, вычисляя террористов, которые иногда заранее анонсируют планируемые преступления.
Новости партнеров
«Звучат предложения уйти от анонимности в интернете, что позволит, считают сторонники этой идеи, в разы снизить объем контента, пропагандирующего насилие, героизирующего экстремизм. Необходимо обсуждать», — написал в своем Телеграм-канале председатель Госдумы Вячеслав Володин.
Он не уточнил, от кого исходят такие предложения, но напомнил, что ранее законодатели уже предприняли шаги, препятствующие пропаганде среди пользователей (в основном детей и подростков) суицида и насилия. Однако, продолжил Володин, трагедия в Казани показала, что этих мер недостаточно.
Специалисты по антитеррору, впрочем, сомневаются в том, что подобная мера — как и прочие сугубо законодательные меры «быстрого реагирования» — в состоянии предотвратить подобные случаи в будущем. Они обращают внимание на то, что казанский маньяк, как и его керченский предшественник в 2018 году, опубликовал в соцсетях предупреждение о готовящемся теракте заранее, едва ли не с указанием точного места и времени. Тем не менее, обязанные по долгу службы моментально реагировать на такие сообщения органы (управление «Э» МВД, ФСБ и другие) либо откровенно прошляпили тревожный «звонок», либо не восприняли его всерьез.
Эксперты и блогеры почти единодушно полагают, что у спецслужб может просто не хватить личного состава для отслеживания подобных «анонсов». Ведь Ильназ Галявиев сумел не только опубликовать свой человеконенавистнический пост, но и свободно пройти с ружьем в руках по городу, и войти в здание гимназии №175.
Какими бы ни были причины, это серьезный профессиональный провал спецслужб. «Плохо, что об этом начинаем думать, когда уже случилась трагедия», — соглашается Володин.
Власти в России уже давно видят в Интернете потенциальный источник опасности — Володин и об этом упомянул в своем посте. А общественность и прежде опасалась, и сегодня опасается, что реальные трагические случаи будут использованы в качестве удобного повода для введения ограничений, которые и так были у власти на уме.
И пяти глаз не хватит
Новости партнеров
Проблема эффективного предотвращения терактов через их раннее выявление в Интернете упирается в две проблемы: финансовую и технологическую. Простой отменой анонимности пользователей ни одну из них решить нельзя, полагает глава Ассоциации руководителей служб информационной безопасности Александр Токаренко.
«Террориста ни в коей мере не остановит требование логиниться под паспортными данными. Преступник без малейшего колебания введет данные другого человека, чем не только сам избежит отслеживания, но еще и подставит невиновного, — говорит эксперт. — А то, что сообщение о намерении совершить теракт, будет подписано реальным лицом, никоим образом не поможет сотрудникам спецслужб это сообщение заметить — точно так же, как они проглядели точно такое же сообщение под вымышленным именем».
По сведениям Токаренко, отслеживанием подозрительной активности в Сети занимается не так уж много людей; еще меньше среди них специалистов, которые могут компетентно отличить фантазии от реальных угроз. Эксперт проводит аналогию с телефонными террористами, когда из тысячи звонков с сообщениями о минировании 999, к счастью, оказываются ложными.
«У спецслужб в самом деле просто не хватает людей, чтобы проверять весь вал угрожающих сообщений в Интернете, поэтому они в большой степени полагаются на модераторов соцсетей, — говорит Токаренко. — Но, во-первых, рассчитывать на сотрудничество можно только с теми ресурсами, которые находятся в российский юрисдикции. А во-вторых, модераторы тоже выполняют эту работу вручную, и у них тоже есть пределы возможностей».
Схожую работу в странах, объединенных соглашением Five Eyes («Пять глаз»: США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Великобритания) исполняет искусственный интеллект — система Echelon. Она способна перехватывать и анализировать телефонные переговоры, электронные письма и другие информационные потоки, идущие по спутниковой связи, телефонным сетям общего пользования, СВЧ-соединениям.
Технологически, считает Токаренко, аналог «Эшелона» можно задействовать и в Рунете — все необходимые алгоритмы, ПО и специалисты для этого имеются. Но помимо политической воли, создание и использование российского варианта такой системы потребует финансирования, которое сегодня государство не выделяет.
«Все инициативы законодателей по контролю над киберпространством в России пока вынуждены оплачивать из своего кармана операторы мобильной связи и провайдеры Интернета, — констатирует эксперт. — Запустить нейросеть, которая будет отслеживать террористические угрозы по ключевым словам, технологически не составляет труда. Но без государственного финансирования частные компании такую работу либо не вытянут, либо будут имитировать бурную деятельность».
Еще в августе прошлого года зампредседателя Совбеза РФ Дмитрий Медведев заявлял, что государство должно иметь реальную возможность управлять своим информационным пространством, и что уже разработана соответствующая концепция. Государство приготовилось сделать интернет суверенным. Эксперты и тогда указывали на то, во что выливаются попытки тотально контролировать информационное пространство и жизнь граждан. Они обращали внимание на парадоксальную ситуацию, когда миллионы людей продолжали спокойно пользоваться Интернет-ресурсом, официально объявленным вне закона. Речь, конечно же о Telegram — том самом, где спикер Госдумы сегодня сделал свое заявление.
Новости партнеров
Нечего на Интернет пенять
В том, что существующих мер регулирования Интернета недостаточно для предотвращения актов насилия, Вячеслав Володин абсолютно прав. Но в подавляющем большинстве случаев анонимность в сети и насилие в реале никак не связаны между собой. Поэтому инициатива авторов (кстати, анонимных) выглядит притянутой за уши, полагает председатель Национального антикоррупционного комитета, член СПЧ при Президенте РФ Кирилл Кабанов.
Персональную авторизацию при входе в Интернет в качестве инструмента борьбы с терроризмом он считает бессмысленной и не способной устранить причины, которые приводят к трагедиям, подобным казанской и керченской.
«Такие преступления — верхушка айсберга, который только частично находится в Интернете, а основной частью — в реальной жизни, — говорит Кабанов. — Я в своем докладе президенту пару лет назад обращал внимание на то, что питательной средой для такого рода преступлений служит атмосфера тотальной нетерпимости, общей подозрительности и взаимной ненависти в обществе, которую психика подростков просто не в состоянии нейтрализовать».
Общественность узнаёт только о самых громких делах, связанных с терактами — как совершенными, так и предотвращенными, отмечает Кабанов. Коллеги в спецслужбах нейтрализуют, по его словам, тысячи потенциальных террористов, как политически мотивированных, так и «бытовых», но это все равно остается попыткой вычерпать море ложкой. А отдавать отслеживание террористических угроз полностью на откуп искусственному интеллекту тоже не выход, потому что тогда арестовать придется половину населения страны, говорит эксперт.
«Сегодня количество экстремистских сообществ в Интернете таково, что всего личного состава МВД и ФСБ не хватит, чтобы перекрыть им кислород, — констатирует Кабанов. — Экстремизм в принципе не может быть побежден оперативными методами. Сколько бы потенциальных террористов спецслужбы ни нейтрализовали, кто-то обязательно проскочит через их сети. Тем более, что настоящий террорист или маньяк никогда не станет анонсировать свои намерения».
Больше запретов — меньше эффект
Логика властей, стремящихся ужесточить законодательство после каждого нового теракта, понятна, но бесполезна, продолжает Кирилл Кабанов. Во-первых, потому, что представляет собой латание тришкиного кафтана — занятие, заведомо обреченное на неудачу. А во-вторых, завинчивание гаек приводит к росту нагрузки на спецслужбы и правоохранителей: с каждым новым законом им добавляется задач, а это размывает усилия спецслужб. Ведь далеко не каждый маньяк-убийца подпадает под определение экстремиста, равно как и не всякий идейный экстремист намерен «пропагандировать» свои идеи стрельбой по прохожим.
«Я докладывал президенту: чрезмерно расширенная трактовка понятия «экстремизм» приводит к тому, что правоохранители тратят время и силы на задержание совершенно безобидных философов, историков, публицистов, которые могут теоретизировать на «скользкие» темы, но в реальной жизни муху не обидят. Блогеры после теракта в Казани иронизируют: если бы тот же Галявиев написал в соцсети, что собирается провести уличный пикет, к нему пришли бы через десять минут. Увы, в каждой шутке есть доля истины», — соглашается Кабанов.
Но, отмечает он, спецслужбы действительно находятся в двусмысленном положении, когда принимают решение о том, задерживать конкретного подозреваемого или не тратить на него время. Этим можно отчасти объяснить, почему оперативники управлений «Э» и «К» часто не реагируют на угрозы в Сети.
«Ильназ Галявиев предупреждал, что готовится к убийствам. А представьте, что оперативники задержали бы Владислава Рослякова [убийцу 21 человека в Керчи — Expert.ru] до того, как он совершил теракт. Вы представляете, какой шум подняли бы правозащитники, как они стали бы обвинять власти в репрессиях против невинных людей! Ведь Росляков был у всех только на хорошем счету, из позитивной семьи. Никому и в голову не приходило подозревать его в дурных намерениях», — напоминает Кабанов.
Массовое убийство в Казани активизировало не только сторонников инициативы ликвидировать анонимность и усложнить пользователям доступ в Интернет. Руководитель фракции «Справедливой России» в Госдуме предложил в среду восстановить смертную казнь за детоубийство (идею, правда, с порога раскритиковал лидер ЛДПР Владимир Жириновский). Сегодня также в Госдуме одобрили законопроект об ограничении оборота гражданского оружия. А уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова предположила поручить охрану школ и детских садов Росгвардии.
