Владимир Путин в режиме видеоконференции принял участие в итоговой пленарной сессии XVII ежегодного заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай».
— Добрый день, уважаемые коллеги, друзья! Уважаемые участники XVII пленарного заседания клуба Валдай! Дамы и господа!
Новости партнеров
Позволю себе поприветствовать вас на нашей традиционной ежегодной встрече. В этот раз она проходит в необычном формате, в режиме видеоконференции. Но, я вижу, в зале тем не менее есть люди. Не так много, как обычно, тем не менее присутствуют и в зале, и, видимо, напрямую шла дискуссия, что не может меня не радовать.
Вообще, конечно, мы понимаем, видим это, что эпидемия коронавируса серьёзно изменила общественную, деловую, международную жизнь. Скажу больше, повседневную, привычную жизнь каждого человека.
Практически во всех странах действуют те или иные вынужденные ограничения, массовые мероприятия, как правило, отменены. Для вашего клуба нынешний год также стал непростым. Но главное – вы продолжаете активную работу. С помощью современных дистанционных технологий проводите острые, содержательные дискуссии, спорите, привлекаете новых экспертов, которые делятся своими оценками, представляют интересные, нестандартные, порой и прямо противоположные взгляды на происходящее. Такой разговор, безусловно, крайне важен и полезен сейчас, когда в мире столько сложных вопросов, требующих своего ответа.
Так, нам ещё предстоит глубоко осмыслить, как эпидемия повлияла и повлияет на настоящее и будущее человечества. В противостоянии этой опасной угрозе международное сообщество пытается предпринять определённые действия, мобилизоваться. И кое‑что совместно уже делается, однако сразу хочу сказать: далеко не всё то, что надо бы и необходимо было бы сделать перед лицом такого общего колоссального вызова. И эти упущенные возможности – также предмет для откровенной международной дискуссии.
В России с самого начала эпидемии во главу угла мы поставили главную ценность – жизнь и безопасность людей. И это был осознанный выбор, продиктованный культурой, духовными традициями нашего народа, его сложнейшей, порой драматичной историей. Вы знаете, если вспомнить, какие колоссальные демографические потери мы понесли в ХХ веке, – у нас и другого пути‑то не было, кроме как биться, сражаться за каждого человека, за будущее каждой российской семьи.
Поэтому мы делали всё, чтобы сберечь здоровье и жизни граждан, помочь и родителям, и детям, людям старших поколений, тем, кто потерял работу, максимально сохранить занятость, свести к минимуму ущерб экономике, поддержать миллионы предпринимателей, которые ведут своё небольшое дело или семейное предприятие.
Вы, наверное, как и все, внимательно следите за ежедневными данными по развитию эпидемии в мире. Коронавирус не отступил, к сожалению, и представляет до сих пор серьёзную угрозу. И вероятно, такой тревожный фон у многих лишь усиливает ощущение, что начинается какое‑то совсем другое время, что мы не просто на пороге кардинальных перемен, а эпохи тектонических сдвигов, причём во всех сферах жизни.
Новости партнеров
Мы видим, что стремительно, по экспоненте набирают скорость процессы, о которых не раз шла речь на заседаниях Валдайского клуба раньше: например, шесть лет назад, в 2014 году, в ходе дискуссии на тему «Мировой порядок: новые правила или игра без правил?» мы тогда дискутировали на эту тему. И что теперь? Игра без правил, к сожалению, как представляется, выглядит всё более устрашающе, иногда как свершившийся факт.
Пандемия напомнила о хрупкости человеческой жизни. Трудно было представить, что в технологически продвинутом, нашем XXI веке даже в самых благополучных, состоятельных странах человек может остаться беззащитным перед, казалось бы, не такой уж и фатальной инфекцией, не такой уж и страшной угрозой. А жизнь показала, что дело не только в уровне развития медицинской науки с её подчас фантастическими достижениями. Оказалось, что не менее, а может, и гораздо важнее другое – организация и доступность системы массового здравоохранения. Ценности взаимопомощи, служения и самопожертвования, объединяющие людей, – вот что оказалось важно. Ответственность, собранность и честность власти, её готовность воспринять запрос общества и одновременно чётко, аргументированно объяснить логику и последовательность принимаемых мер, чтобы не дать страху побороть и разобщить общество, а, напротив, вселить уверенность, что как бы ни было трудно, мы вместе преодолеем все испытания.
Борьба с угрозой коронавируса показала, что эффективно действовать в кризисной ситуации может только дееспособное государство. Вопреки рассуждениям тех, кто утверждал и утверждает, что роль государства в глобальном мире сокращается, а в перспективе оно вообще будет заменено какими‑то другими формами социальной организации. Да, это возможно, когда‑то в отдалённой перспективе всё будет меняться – всё течет, всё меняется. Но сегодня роль и значение государства важны.
Мы всегда считали сильное государство базовым условием развития России. И вновь убедились, что были правы, когда кропотливо занимались восстановлением и укреплением государственных институтов после упадка, а порой и полного разрушения в 90‑е годы.
Конечно, стоит вопрос: что такое сильное государство? В чём его сила? Разумеется, не в тотальном контроле или жёсткости правоохранительных органов. Не в вытеснении частной инициативы или ущемлении гражданской активности. Даже не в мощи вооружённых сил и оборонного потенциала. Хотя, думаю, вы понимаете, насколько эта составляющая важна для России с учётом её географии, целого комплекса геополитических вызовов. И конечно, нашей исторической ответственности как постоянного члена Совета Безопасности Организации Объединённых Наций за обеспечение глобальной стабильности.
И тем не менее убеждён, что сила государства прежде всего в доверии к нему со стороны граждан – вот в чём сила государства. Люди, как известно, источник власти. И эта формула заключается не только в том, чтобы прийти на избирательный участок и проголосовать, а в готовности делегировать избранной власти широкие полномочия, видеть в государстве, в его органах, его служащих своих представителей, тех, кому доверено принимать решения, но с кого и строго надлежит спрашивать за исполнение обязанностей.
Причём устроено такое государство может быть как угодно. Я условно говорю «как угодно». Но не имеет значения, как называется политический строй. В каждой стране своя политическая культура, традиции, свой взгляд на их развитие. Пытаться кого‑то слепо копировать – абсолютно бессмысленно и вредно. Главное, чтобы государство и общество находились в гармонии.
Новости партнеров
И конечно, именно доверие – самая прочная основа для созидательной работы государства и общества. Только вместе всё это способно установить оптимальный баланс свободы действий и гарантий безопасности.
Я в очередной раз, в самые тяжёлые моменты развития пандемии, испытал и, честно скажу, испытываю чувство гордости за Россию, за наших граждан, за их готовность делать друг для друга всё возможное. И конечно, прежде всего за наших врачей, медсестёр, работников скорой помощи – за всех без исключения, на ком держится отечественная система здравоохранения.
Считаю, что гражданское общество будет играть ключевую роль в развитии России в будущем. Поэтому мы стремимся, чтобы голос наших граждан был решающий, а конструктивные предложения и запросы, причём разных общественных сил, были реализованы.
Но, естественно, вопрос: как формируется такой запрос? Чей, собственно говоря, голос должно слышать государство? Как распознать, действительно ли это голос народа или это закулисные нашёптывания либо вообще не имеющие отношения к нашему народу чьи‑то шумные крики, переходящие порой в истерику?
Приходится сталкиваться с тем, что подчас подлинный общественный запрос пытаются подменить интересом какой‑то узкой социальной группы, а то и, прямо скажем, внешних сил.
Настоящую демократию и гражданское общество невозможно импортировать. Много раз об этом говорил. Они не могут являться продуктом деятельности иностранных «доброжелателей», даже если те якобы хотят как лучше. В теории это, наверное, возможно, но, если откровенно, я, честно говоря, с таким ещё не сталкивался и не очень‑то в это верю. Мы видим, как функционируют такие «завозные» модели демократии. Это просто оболочка, фикция, как правило, фикция, лишённая внутреннего содержания, даже подобия суверенитета. У народа там, где реализуется подобная схема, реально ничего не спрашивают. А соответствующие руководители – это не более чем вассалы. А за вассала, как известно, всё решает господин. Поэтому вновь повторю: только граждане своей собственной страны вправе определять, в чём их общественный интерес.
В России мы прошли через довольно длительный период, когда чуть ли не главным источником создания и финансирования неправительственных организаций были зарубежные фонды. Конечно, не все они имели корыстные или дурные намерения, преследовали цель раскачать ситуацию в нашей стране, вмешиваться в наши дела, повлиять на российскую внутреннюю, а порой и внешнюю политику в своих интересах – конечно, нет.
Среди независимых общественных организаций – такие бывают, такие есть – встречались и искренние энтузиасты, которым мы, безусловно, благодарны. Но даже в этом случае они оставались, как правило, чужеродными, посторонними и в конечном итоге отражали взгляды и интересы не граждан России, а своих иностранных попечителей. Словом, служили средством в чужих руках. Со всеми вытекающими последствиями.
Сильное, свободное, самостоятельное гражданское общество по определению национально ориентированно и суверенно. Оно прорастает из толщи народной жизни, может иметь разные формы и направления. Но это явление культуры, традиции именно конкретной страны, а не продукт абстрактного транснационального разума, за которым спрятаны чужие интересы.
Обязанность государства – поддерживать общественные инициативы, открывать для них новые возможности. Именно так мы и поступаем. И считаю этот вопрос важнейшим для повестки власти на предстоящие десятилетия независимо от того, кто конкретно и какие должности занимает. В этом залог суверенного, поступательного развития России, подлинной преемственности в её движении вперёд, нашей способности отвечать на глобальные вызовы.
Уважаемые коллеги, вы хорошо знаете, что острейших вопросов и противоречий в современной международной жизни накопилось много, если не сказать очень много. С того момента, как по‑своему устойчивая и по‑своему предсказуемая модель отношений периода холодной войны начала меняться – не подумайте, что я по ней скучаю, ни в коем случае, – мир преображался несколько раз с того времени. Всё происходило настолько быстро, что у тех, кого принято называть политическими элитами, просто не было времени, а может, желания или способности проанализировать, а что же на самом деле происходит.
Одни страны спешили поделить пирог, как правило, в свою пользу, конечно, воспользоваться преимуществами, полученными в результате завершения «холодного» противостояния. Другие судорожно искали способ приспособиться к изменениям любой ценой. А некоторые – тут можно вспомнить и наш собственный, прямо скажем, невесёлый опыт – боролись, что называется, за выживание, за то, чтобы остаться единой страной, сохраниться, в том числе и субъектом мировой политики.
Между тем время всё настойчивее ставит вопрос: что ждёт человечество впереди, как должен быть сконструирован мировой порядок или хотя бы его подобие, будем ли мы идти вперёд осмысленно, координируя наши шаги, или двигаться вслепую, полагаясь исключительно каждый на себя?
В последнем докладе Валдайского клуба, вашего клуба, говорится: «В принципиально изменившихся международных условиях институты становятся не гарантией мировой стабильности и управляемости, а помехой выстраиванию системы отношений, соответствующих наступившей эпохе». Авторы полагают, что нас ожидает мир, где отдельные государства или группы государств будут действовать гораздо более самостоятельно, а привычные международные организации потеряют своё значение.
Что я в этой связи хотел бы сказать? Конечно, понятно, что лежит в основе такой позиции. По сути, послевоенный миропорядок был создан тремя державами‑победительницами: Советский Союз, США, Великобритания. Изменилась роль Великобритании с этого времени, СССР вообще не существует, а Россию кто‑то попытался вообще списать со счетов.
Я уверяю вас, дорогие друзья, мы объективно оцениваем наши возможности: интеллектуальные, территориальные, экономические и военные – и сегодняшние возможности, и наш потенциал. И укрепляя нашу страну, глядя на то, что происходит в мире, в других странах, хочу сказать тем, кто ещё ждёт постепенного затухания России: нас в этом случае беспокоит только одно – как бы не простудиться на ваших похоронах.
А как глава государства, непосредственно работающий в той среде, которую вы и ваши коллеги описываете с экспертных позиций, не могу согласиться с тем, что существующие международные структуры надо полностью перестроить, а то и вовсе отбросить как устаревшие и устранить их. Напротив, важно сохранить все основные механизмы поддержания международной безопасности, доказавшие свою эффективность. Это ООН, Совет Безопасности и право вето его постоянных членов. Недавно говорил об этом на юбилейной Генеральной Ассамблее ООН. И, насколько знаю, такая позиция – сохранение основ международного порядка, сформировавшегося по итогам Второй мировой войны, – пользуется широкой поддержкой в мире.
Но сама идея коррекции институционального устройства мировой политики кажется мне как минимум достойной обсуждения. Хотя бы в силу того, что соотношение сил, возможностей, позиций государств, как я уже только что говорил, серьёзно изменилось, особенно за последние 30–40 лет.
Да, как я уже говорил, уже не существует СССР. Но есть Россия. По своему экономическому весу и политическому влиянию активно идет к позиции супердержавы Китай. По этому же направлению движется и Германия, всё более и более важным участником международного сотрудничества стала Федеративная Республика Германия. В то же время заметно трансформировалась роль в мировых делах Великобритании и Франции. Да и США, которые в какой-то момент абсолютно доминировали, уже вряд ли могут претендовать на исключительность. Да и вообще нужна ли эта исключительность самим Соединенным Штатам. И конечно, серьёзно усилились такие державы, как Бразилия, ЮАР, некоторые другие страны.
Да, далеко не все международные организации эффективно выполняют возложенные на них миссии и задачи. Призванные быть беспристрастными арбитрами, они зачастую действуют исходя из идеологических предубеждений, попадают под сильное влияние других государств, становятся инструментом в их руках. Жонглирование процедурами, манипуляции с прерогативами и полномочиями, предвзятость, особенно когда дело касается конфликтов с участием соперничающих держав или групп государств, стали распространённой, к сожалению, практикой.
И уж совсем удручает, когда солидные международные структуры, мотивированные чьими-то эгоистичными интересами, втягиваются в политизированные кампании против конкретных лидеров и стран. Такая практика только дискредитирует подобные институты, ведёт к их упадку, усугубляет кризис мирового устройства.
И напротив, есть позитивный опыт, примеры того, как группа заинтересованных государств объединяет усилия, чтобы решить конкретные вопросы. Имею в виду работу, например, Шанхайской организации сотрудничества, которая уже почти два десятилетия способствует урегулированию территориальных споров и укреплению стабильности в Центральной Евразии, формирует в этой части мира уникальный дух партнёрства.
Или, например, Астанинский формат, благодаря которому удалось выйти из глубокого тупика, в котором находился политико-дипломатический процесс по Сирии. Вспомним здесь и «ОПЕК-плюс» – действенный, хотя и очень сложный инструмент стабилизации мировых нефтяных рынков.
В условиях фрагментированного мира подобный подход действительно зачастую более продуктивен. Но что здесь важно: он не только позволяет решать конкретные проблемы, но и способен вдохнуть новую жизнь в многостороннюю дипломатию. Это важно. Но также очевидно и то, что без общего, универсального каркаса международной жизни – какие бы группы, объединения, ситуативные союзы по интересам сейчас и в будущем ни возникали – нам в любом случае без этого общего каркаса не обойтись.
Просто многосторонность следует понимать не как всеохватность, а как необходимость привлечения тех, кто действительно заинтересован в урегулировании проблемы. И, разумеется, ничего хорошего не получается, когда в процесс, затрагивающий определённый круг игроков, реально способных договориться между собой, подчас грубо и беспардонно вмешиваются сторонние силы. Причём делают это исключительно с целью продемонстрировать свои амбиции, власть и влияние. «Застолбить поляну», «развести» всех, а не внести свой позитивный вклад в решение вопроса.
Повторю, при всей современной раздробленности и фрагментарности международной жизни есть задачи, для решения которых недостаточно объединения потенциала отдельных, даже очень влиятельных государств. Проблемы такого уровня, которые требуют именно общемирового внимания, существуют.
Безусловно, это международная стабильность, безопасность, противодействие терроризму и разрешение острых региональных конфликтов. Это обеспечение глобального экономического развития и борьба с бедностью, расширение сотрудничества в области здравоохранения, в конце концов. Сегодня это очень актуально.
Подробно говорил об этих задачах месяц назад на юбилейной Генеральной ассамблее ООН. И в их решении, конечно же, нужна систематическая совместная работа, рассчитанная на длительную перспективу.
Но есть соображения и ещё более общего характера, затрагивающие буквально каждого, на которых хотел бы остановиться подробнее.
Многие читали в детстве «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери и помнят завет главного героя: «Есть такое твёрдое правило… Встал поутру, умылся, привел себя в порядок – и сразу же приведи в порядок свою планету… Это очень скучная работа, но совсем нетрудная».
Убеждён, мы должны постоянно заниматься этой «скучной работой», если хотим сохранить наш общий дом для будущих поколений. Надо прибирать свою планету.
Тема охраны окружающей среды давно и прочно вошла во всемирную повестку. Но я бы расширил дискуссию и обсудил ещё и такую важную задачу, как отказ от неумеренного, ничем не ограниченного сверхпотребления в пользу рачительной и разумной достаточности. Когда живёшь не только сегодняшним днем, но и думаешь, что будет завтра.
Мы часто говорим о том, что природа крайне уязвима перед человеческой деятельностью. Особенно по мере того, как эксплуатация земных ресурсов приобретает всё более масштабный, глобальный характер. Но и человек по-прежнему не защищён от природных катаклизмов, многие из которых порождены именно антропогенным вмешательством. Кстати, по мнению ряда учёных, вспышки опасных болезней – это тоже ответ на такое вторжение. И потому так важно выстроить гармоничные отношения человека и природы.
Здесь уже накопилось критическое напряжение. Мы это видим по изменению климата. Эта проблема требует реальных действий и гораздо большего внимания. Она уже давно перестала быть сферой отвлечённых научных интересов и затрагивает практически каждого жителя Земли. Из-за глобального потепления сжимаются полярные ледяные шапки и происходит таяние вечной мерзлоты. Причём, по оценкам экспертов, в ближайшие десятилетия частота и интенсивность этого процесса только увеличатся.
Это серьёзный вызов для всего мира, для всего человечества и, конечно, для нас, для России, где вечная мерзлота занимает 65 процентов территории. Подобные изменения могут нанести непоправимый ущерб биоразнообразию, сказаться крайне негативным образом на экономике и инфраструктуре, создать прямые риски для людей.
Вы знаете, для нас это очень актуально. Это касается трубопроводных систем, жилых комплексов в вечной мерзлоте и так далее. Если около 25 процентов приповерхностных слоёв вечной мерзлоты (это 3–4 метра) растают к 2100 году, тогда мы это очень почувствуем на себе. При этом ситуация может идти, что называется, по нарастающей. Вероятная своеобразная цепная реакция при этом, поскольку таяние вечной мерзлоты стимулирует выброс в атмосферу метана, который по своему парниковому эффекту – внимание! – в 28 раз сильнее углекислого газа. Следовательно температура на планете и дальше будет расти, мерзлота и дальше все быстрее будет таять и всё больше будет выделяться метана. И так по спирали. Не хотим же мы, чтобы климат на Земле приблизился к условиям Венеры с её безжизненной, выжженной поверхностью. Напомню, у нас, на Земле, где-то 14 градусов по Цельсию, на Венере – 462 °C.
Другая тема, совсем другая. Хочу по другой теме несколько слов сказать. Давайте не будем забывать, что на Земле существуют уже не только географические континенты. На планете формируется практически бесконечное цифровое пространство, и люди с каждым годом осваивают его всё быстрее.
Вынужденные ограничения, связанные с эпидемией коронавируса, только стимулировали развитие дистанционных, электронных технологий. Сегодня коммуникации, в основе которых лежит Интернет, превратились во всеобщее достояние. И нужно добиваться, чтобы эта инфраструктура, всё киберпространство действовали бесперебойно и безопасно.
Так, например, удалённая, дистанционная работа – это не просто вынужденная мера предосторожности в период пандемии. По сути, речь идёт о новых формах организации труда, занятости, социального взаимодействия и просто человеческого общения. С развитием технологического прогресса эти изменения абсолютно неизбежны. Стечение обстоятельств только ускорило эти процессы. Все оценили возможности и удобства, которые дают эти технологии.
Но, конечно, есть и оборотная сторона – рост угрозы всем цифровым системам. Да, киберпространство – это принципиально новая среда, где, по сути, никогда не было общепризнанных правил поведения. Технологии просто ушли в громадный прорыв от законотворческой, юридической практики. И в то же время это очень специфическая область, где особенно остро встаёт вопрос доверия.
Здесь, мне кажется, стоит вернуться к нашему историческому опыту. Что имею в виду? Напомню, что в годы холодной войны существовало устоявшееся понятие «меры укрепления доверия». Касалось оно отношений между СССР и США, между Варшавским договором и НАТО, то есть военно-политической сферы.
При этом подчеркну, конкуренция сейчас носит, как правило, «гибридный» характер, затрагивает все сферы. В том числе только формирующиеся. Поэтому и доверие требуется укреплять повсеместно.
В этом смысле киберпространство может послужить – площадкой для апробирования этих мер, так же как в своё время контроль над вооружениями проложил путь к повышению доверия в мире в целом.
Понятно, что сформировать необходимый «набор мер» в этой сфере, в киберпространстве очень сложно. Однако начинать эту работу нужно. Нужно делать это сейчас.
Напомню, что Россия активно продвигает двусторонние и многосторонние договорённости в сфере кибербезопасности. Мы внесли в ООН проекты двух конвенций по этой теме, учредили соответствующую рабочую группу открытого состава.
Недавно обратился к Соединённым Штатам с предложением начать комплексное обсуждение вопросов международной информационной безопасности. Мы понимаем, что из-за предвыборной кампании политикам в США сейчас не до этого. Но рассчитываем, что следующая администрация, какой бы она ни была, откликнется на приглашение начать разговор по этой теме. Так же, как и по другим пунктам российско-американской повестки. А это проблемы глобальной безопасности, судьба договора о стратегических наступательных вооружениях, да и ряд других вопросов.
И вы знаете сами, назревших тем для откровенного разговора много, и мы готовы к их конструктивному и равноправному обсуждению.
Разумеется, времена, когда все важнейшие международные вопросы обсуждались и решались, по сути, между Москвой и Вашингтоном, канули в Лету, давно прошли. Но мы рассматриваем установление двустороннего диалога, в данном случае по повестке кибербезопасности, как важный шаг к гораздо более широкой дискуссии с привлечением множества других стран и организаций. Ну а если США не захотят включиться в эту работу, что было бы прискорбно, тем не менее, мы готовы вести её со всеми заинтересованными партнёрами, которых, надеюсь, найдётся достаточно.
Хотел бы обратить ваше внимание и на ещё один важный аспект. Мы живём в эпоху ощутимых международных потрясений и кризисов. Конечно, нам, что называется, не привыкать. Особенно людям тех поколений, которые застали холодную войну, не говоря уже о Второй мировой, для кого это не просто память, а часть жизни.
И вот что интересно. Человечество достигло очень высокого технологического и социально-экономического уровня. И вместе с тем столкнулось с утратой, размыванием нравственных ценностей, потерей ориентиров и ощущения смысла существования, если хотите – миссии человека на планете Земля.
Такой кризис не разрешается при помощи дипломатических переговоров или даже созыва крупной международной конференции. Он требует переоценки приоритетов и переосмысления целей. И начинать надо с себя – с каждого человека, сообщества, государства, а уже потом бороться за мировое устройство.
Пандемия коронавируса, переживаемая в этом году, может послужить своеобразной точкой отсчёта для такой трансформации. А переоценка понадобится всё равно. Она все равно понадобится, эта переоценка, поверьте мне, рано или поздно, раньше или позже. Мы все осознаём её необходимость. Поэтому согласен с теми, кто говорит, что лучше, если этот процесс начнётся уже сейчас.
И не случайно вспомнил об истории, о старших поколениях, которые прошли через все перипетии минувшего столетия. Всем, о чём сегодня шла речь, очень скоро предстоит заниматься молодым людям. Всеми этими вопросами, о чем я сказал, о чем вы дискутировали, всеми этими проблемами придется заниматься молодым людям. Гражданам, если говорить о нашей стране, России, которые растут, набираются опыта, уже в XXI веке. Это им, именно им предстоит отвечать на новые, может быть гораздо более сложные вызовы.
Они по-своему смотрят и на прошлое, и на настоящее, и на будущее. Но я верю, что неизменным останется главное: главное – это лучшие качества нашего народа. Это патриотизм, воля, творчество и работоспособность, взаимовыручка, способность удивлять мир, решая самые трудные, казалось бы, неразрешимые задачи.
Уважаемые друзья! Уважаемые коллеги!
Я говорил сегодня о проблемах самых разных. И конечно, хочется верить, что несмотря на все эти сложности, мир сможет консолидироваться и начать сообща бороться не с мнимыми, а с настоящими угрозами, успешно противостоять им. Сможет отказаться, в конце концов, от эгоизма, алчности, бездумного и расточительного потребления. Конечно, встает вопрос, не утопия ли всё это, не пустые ли благопожелания.
Да, когда смотришь на действия и слышишь высказывания некоторых представителей рода человеческого, закрадываются сомнения, что вообще это возможно. Но я твёрдо верю, надеюсь, во всяком случае, на разум и взаимопонимание. Нужно просто открыть глаза, посмотреть вокруг и понять: земля, воздух, вода – это наше, наше общее достояние, это то, что нам дано свыше и нужно научиться это беречь. Так же как и ценность каждой человеческой жизни. По-другому в этом сложном и прекрасном мире не получится. Очень бы не хотелось, чтобы повторялись ошибки прошлого.
Спасибо вам большое за внимание.
