Первый год Зеленского
Исполнился первый год президентства Владимира Зеленского, и везде слышны в основном резко негативные отзывы, свидетельствующие о большом разочаровании. Его рейтинг обвалился почти в два раза, и теперь его поддерживает меньшинство населения страны.
Хотя, конечно, голосование за Зеленского год назад было чисто протестным, и вряд ли эту поддержку можно было считать его личным рейтингом. Этот протестный характер особенно виден по тому, что настроения его электората были во многом противоположны заявлениям самого кандидата. Например, он говорил о необходимости введения рынка земли, а более 70% голосовавших за него выступали резко против этого. Но они всё равно отдали за него свои голоса, так как таким образом они выражали свой протест против евромайданной политической элиты. Им хотелось видеть кого угодно, лишь бы новые лица.
Новости партнеров
Протестное голосование само по себе означает запрос на политический разрыв с предыдущей властью. Поэтому новому президенту нужно было в первую очередь продемонстрировать этот разрыв. Однако этому запросу Зеленский совершенно не смог соответствовать. Наоборот, мы видим его полную преемственность со старой властью в социально-экономической и культурно-идеологической политике, в политике в отношении МВФ, России, а также по конфликту в Донбассе. Зеленский даже полностью поддержал прежнюю историческую политику, причём, в самом радикальном её ключе, и сделал такие заявления, которые прежний президент себе не позволял (например, о вине СССР за начало Второй мировой войны). Вот этого от него не ожидала даже экспертная среда. Казалось бы, хотя бы это он мог бы и обойти. У людей на Украине немало удивлений вызывает и то, что со стороны Зеленского нет и должной реакции на всё новые разоблачения деятелей предыдущей власти.
Первейшее задание, которое перед ним стояло, как перед руководителем – отстроить под себя «вертикаль» власти, утвердить своё лидерство и сформировать свою команду. И это ему совершенно не удалось – уже два состава правительства собрано из явно далёких ему людей, никак не связывающих своё положение с отношениями с президентом. Но и странно было бы ожидать чего-то иного – человек он в управлении совершенно новый, своих людей почти не имел. Надеяться на то, что он скрытый гений администрации, было бы странно.
Другое дело, что провалились те, кто был за ним – те представители крупного капитала, которые смогли договориться о смене власти год назад. Им не хватило государственного мышления, они заботились о своих частных интересах – хотя это было вполне предсказуемо, ведь такое поведение нормально для любого «олигарха». Назначение премьером Алексея Гончарука уже означало обещание полного провала. Нужен был сильный опытный управленец, большой экономист, а назначили полного «профана», как он сам же себя назвал. Но у него и задача была далека от развития страны – он должен был проводить интересы, по своей природе чуждые государственной логике. И хотя новый премьер Денис Шмыгаль – человек явно более опытный и волевой, но в общем принципе своей деятельности он продолжает ту же линию. Некоторое переключение с внешних интересантов на внутренних принципиально ситуацию не меняет – становление и развитие Украины не в интересах ни тех, ни других, а сплочённой властной команды в таких условиях появиться в принципе не может.
Больше всего надежд высказывалось по вопросу улучшения обстановки в зоне вооружённого конфликта в Донбассе. Однако Зеленский весь год занимался доказательством того, что никаких перемен его политика не несёт и ожидать их нечего. Впрочем, он ещё во время своей предвыборной кампании не уставал повторять, что он «за мир, но только на украинских условиях», то есть выступал против любых компромиссов. Мир на условиях одной из воюющих сторон может быть только в случае её военной победы. Кроме того, он очень чётко заявлял и много раз повторял, что никаких прямых переговоров с Донецком и Луганском не будет. То есть он заранее отказывался от выполнения Минских соглашений. И, надо признать, весь год он проводил политику, полностью соответствующую его предвыборным обещаниям. Почему эти обещания толком не слушали и надеялись на что-то иное – другой вопрос.
И всё же был шанс, что конфликт удастся перевести из тлеющего в замороженный. Это было вполне достижимо. Но в Киеве – в том числе и в «Слуге народа» – этот сценарий крайне непопулярен, и сам же Зеленский неплохо объяснял, почему он на это пойти не может – потому что Украина не может перестать бороться за восстановление своей территориальной целостности. Ни у России, ни у западных партнёров на сей день нет возможности заставить Киев изменить свою политику. Конфликт в Донбассе будет тлеть и дальше, а отношения между Украиной и Россией будут и далее ухудшаться, экономические и прочие контакты сокращаться.
Надо понимать, что изменение отношения Киева к Донбассу может произойти только в связи с радикальной сменой всего государственного проекта, начиная от его идеологии и международных связей и заканчивая составом всех элит. Никаких столь революционных перемен Зеленский не предлагает, да и не может предлагать. Однако многие всё же склонны отсутствие подвижек в донбасском конфликте считать провалом нового президента.
От Зеленского ожидали перемен в государственной политике в области языка и идеологии. Опять же, эти ожидания не имели никаких обоснований в его предвыборных заявлениях, а, скорее, исходили из образа его героя в сериале «Слуга народа», а также из его объективных характеристик – русскоязычного человека из восточных областей, которого «бандеровцы» никогда смогут признать своим. Тем не менее, как кандидат в президенты он обещал лишь проверить закон о языке на соответствие Конституции. Уже в июле Конституционный суд вынес своё решение, по которому никаких изменений в этот закон вносить не потребовалось. Всё, он свои обещания выполнил.
Новости партнеров
Прямо перед введением карантина, 13 марта, Зеленский подписал новый закон «О полном общем среднем образовании», который Верховная Рада при поддержке фракции «Слуги народа» приняла 16 января сего года. Этот закон прописывает меры по проведению в жизнь норм закона «Об образовании» от 2017 г. и закрепляет полное уничтожение в стране русскоязычных школ. А как раз почти накануне пресс-конференции Зеленский продлил запрет на российские сайты и соцсети, опять же подтвердив верность старой политике в информационной и гуманитарной сфере.
По тотальному нарушению прав русскоязычных Зеленский 20 мая заявил, что «в целом вопрос языка на Украине не стоит», и что сам этот вопрос «очень искусственный». Опять же, это демонстрация приверженности линии старой власти не только в самой политике, но и в оправдывающей её риторике. То есть он даже не утруждает себя тем, чтобы придумать какие-то новые оправдания. Или же ему это просто не надо. То есть мы видим его тактику: он просто отрицает наличие тех проблем, из-за которых народ был так недоволен его предшественником.
Ещё на пресс-конференции он заявил, что всё-таки думает о втором сроке. То есть признал, что обманул граждан во время выборов, когда он твёрдо обещал идти только на один срок. И тут главное, на что надо обратить внимание, это та лёгкость, с которой было сделано это заявление.
Таким образом, Зеленскому ничего не удалось сделать хотя бы символического, чтобы продемонстрировать своё отличие от Петра Порошенко. А это было совершенно необходимо для его имиджа. Неслучайно на пресс-конференции 20 мая ему был задан вопрос, чем же он отличается от Порошенко, и он так и не смог на него ответить. Сказал, что, мол, «всем» отличается, потому что он другой человек.
И всё же большая разница между ним и Порошенко есть: в отличие от предыдущего, он президент слабый. И эта слабость обусловлена не только его личными качествами, но и объективными причинами: в условиях кланово-олигархической системы один олигарх во главе гораздо лучше, чем ставленник, раздираемый противоречиями между несколькими влияющими на него группами. Это вроде бы банальность, но о ней иногда забывают. Порошенко был опытным управленцем и сильным политиком. Он, конечно, своей политикой губил страну, но делал это по-хозяйски. А то, что делает новая власть – это просто неумелая подготовка к её тотальной распродаже. Собственно, это и есть её главное задание: провести распродажу Украины – то, что не смогла и не могла сделать предыдущая власть.
Большая неудача Зеленского как президента ещё и в том, что он несколько раз публично обнаружил свою слабость. И вот в этом уже есть его прямая вина. Организация встречи на высшем уровне в нормандском формате в декабре прошлого года в Париже стала не успехом, а настоящим позором Зеленского, так как он продемонстрировал свою неспособность выполнить необходимые условия для её проведения. То есть он их выполнил, но так, что серьёзно обсуждать с ним было уже нечего. Его слова, что на полное разведение сил на фронте потребуется не менее 15 лет, были признанием своего бессилия.
Ещё одним свидетельством слабости Зеленского стало сильное обострение ситуации на фронте в Донбассе как раз к годичной годовщине президентства. Это стало ещё одной яркой демонстрацией неподконтрольности фронта президенту.
Недавний провал с назначением Михаила Саакашвили вице-премьером – тоже позор Зеленского. Да, всем уже было очевидно, что он не контролирует фракцию «Слуги народа» – вообще-то он к ней изначально не имел никакого отношения. Но то, что он не может провести через парламент даже такие мало на что влияющие решения – это катастрофа. Но хуже того – он сам недооценивает свою слабость, раз допустил вначале обнародование своего плана, а потом публичное унижение его как президента.
Новости партнеров
Да, спустя год Зеленский не может похвастаться какими-то успехами. Пресс-конференция 20 мая вообще носила характер неуверенных и неубедительных оправданий. Однако надо признать, что и обстоятельства очень неблагоприятные. Правда, это тоже становится частью его нового имиджа. И вот это для него действительно опасно. Народ постепенно убеждается, что Зеленский нефартовый. Ему крупно и постоянно не везёт.
Экономический спад на Украине начался с июня 2019 г., то есть сразу после избрания Зеленского президентом, и ему не удалось его остановить. Наоборот, он постепенно разогнался. Потом произошло падение цен на основные статьи украинского экспорта.
Потом случилась эпидемия коронавируса с катастрофическими для экономики карантинными мерами. Украина – из числа стран, для которых происходящее представляет самую большую опасность. Более того, она в этом списке скорее всего под номером один, так как мало где ещё имеется столь значимый фактор «заробитчан». Большинство из тех, кто сейчас возвращается на Украину, уже не смогут заново скоро уехать – спрос на их рабочую силу существенно сократился и быстро не восстановится. Но и в украинской экономике им нет места. Хуже того, количество безработных сейчас ещё существенно возрастёт, и речь идёт о миллионах. Всё это сильнейшим образом ударит и по экономике Украины, и по социальной ситуации, создавая условия и для нового политического кризиса.
Организацию работы по борьбе с эпидемией также можно считать провалом. Зеленский фактически сам это признал на пресс-конференции. Ещё в начале апреля он объявил о плановом запуске второго этапа медицинской реформы Ульяны Супрун, а уже 20 мая заявил о том, что «реформы не получилось» и что она «неразумная». Можно даже сказать, что Украине в каком-то смысле повезло с эпидемией, иначе этого признания могло бы и не случиться. А ведь реформа совершенно катастрофическая – по экспертным оценкам, второй её этап должен был привести к увольнению десятков тысяч врачей и закрытию сотен больниц.
А теперь ещё и новая напасть – неизбежный «украинагейт» в США. Все попытки как-то его обойти провалились. Этот процесс, несомненно, станет очень тяжёлым испытанием для украинской политической системы. Заявления, что Евромайдан был госпереворотом, который привёл к власти преступников, прежде звучали только из России, и с ними можно было не считаться, так как Россия маркирована как враг. Но вот они начинают звучать из США, и теперь их уже трудно будет проигнорировать. А ведь это выбивание всей идеологической основы из-под нынешней власти.
После Евромайдана в Киеве думали, что под западным прикрытием можно будет совершать преступления безнаказанно, но это была очень наивная геополитика. Внутренние противоречия на самом Западе разбивают этот план.
Опубликование Андреем Деркачём записей разговоров президента Порошенко с главой Госдепа Джоном Керри и вице-президентом США Джо Байденом, состоявшихся в 2015–2016 гг., сильно ударит и по Зеленскому. Ведь он проводит тот же политический курс, что и Порошенко, и всем уже это ясно. А значит, в общественном мнении обвинения в адрес Порошенко теперь автоматически превращаются в обвинения самому Зеленскому. Наверняка не случайно они были обнародованы именно 19 марта – накануне первой годовщины нового президента.
Ну а обрушение моста в Днепропетровской области именно 20 мая и сообщение ему об этом на пресс-конференции и прямо во время его рассуждений на тему развития инфраструктуры и строительной отрасли Украины – это просто анекдотический случай из комедий про неудачников.
Вины во всём этом Зеленского нет, ему и правда не повезло. Он просто на удивление нефартовый президент. А народ таких не любит.
И тем не менее, Зеленский сохранил в целом хороший рейтинг, он остаётся самым популярным политиком страны. Это объясняется просто – в общественном мнении ему пока нет альтернативы. Не думаю, что это его заслуга, скорее просто этой альтернативы пока нет даже в качестве идеи – люди просто уже не знают, чего же ещё можно захотеть, на что ещё можно понадеяться.
Так что запас прочности у Зеленского есть, и я думаю, что он всё же сможет реализовать своё задание – то есть провести тотальную распродажу Украины. Перед ним стоит задача создать рынок земли и организовать большую приватизацию – прежняя власть ежегодно отчитывалась о реализации годичной программы в этой сфере менее чем на 1 %. Однако и здесь проблема: провести всё это грамотно нынешнее правительство не может просто по определению – там нет действительно опытных специалистов. А это значит, что всё будет проходить опять же по наихудшему сценарию. Слабость и некомпетентность – проблема не только Зеленского, но и всей новой власти.
Автор — ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований, научный сотрудник Института славяноведения РАН
