По словам Путина, «Если мы говорим о каких-то мирных процессах, то это не должны быть процессы, связанные с перемирием на неделю, на две или на год… Нам нужны условия долгосрочного, устойчивого и прочного мира, обеспечивающие равную безопасность для всех участников этого непростого процесса».
В связи с этим возникает вопрос: когда же и чем должна закончиться война России и Запада?
Новости партнеров
Это именно война России и Запада, и ведётся она не только на Украине, а на всех возможных ТВД с тенденцией к их расширению, но разными средствами и с разной интенсивностью. США — глобальная империя, Россия — многонациональное государство с сильным имперским стержнем и потенциалом восстановления влияния, не вписанное в контур американского господства. То есть эту войну можно рассматривать как соперничество двух имперских проектов.
Победа США привела бы к полному уничтожению российской государственности, обломки которой в этом случае будут поглощены глобальными ТНК в виде американских протекторатов. Победа России ослабит США, породив в них череду внутренних кризисов с долгосрочными глобальными последствиями.
Именно потому сейчас полноценный компромисс невозможен, а всякая его имитация есть шаг к поражению той стороны, у которой на данный момент точка нужды в перемирии выше. Точнее, речь всегда идёт о точке нужды некой текущей коалиции элитных групп, на данный момент доминирующих в определении политики государства. Конфликт интересов внутри этих групп толкает воюющие государства к плотной работе с представителями этих групп.
Конечная цель — обеспечение победы тех групп, чьи групповые интересы выражены как общенациональные и ближе всего к целям инициатора влияния. Они и приведут государство противника к нужным политическим решениям. Именно поэтому Россия апеллирует к американским элитам, а США — к российским. Это прагматика и нормальная политика влияния. По-другому она не делается и блокируется только методами политического подавления.
Потому США и раскачивают в России внутриполитическую ситуацию, сделав на этом главный акцент в войне с нею. Не будучи в состоянии победить на фронте без риска сползания в неуправляемый сценарий глобального ядерного столкновения, они выбирают постепенную военно-силовую, санкционную и пропагандистскую эскалацию. Всё это, по замыслу Вашингтона, должно подорвать легитимность Путина и разрушить влияние его опорных групп. А в перспективе — породить рост всяческого недовольства, способного стимулировать заговор и переход власти к более сговорчивым группам.
Россия не делает того же самого в отношении США лишь в силу несопоставимости военных, финансовых и информационных ресурсов сторон. И поэтому инициатива эскалации — у США, а Россия реагирует, избегая резких обострений. Тем более что в распоряжении США остаются резервы, относимые ими на более поздний период в качестве резерва будущего давления в рамках постепенного удушения России. Российская власть полагает, что чем позже Запад применит новые эскалационные решения, тем раньше Россия сумеет адаптироваться и лучше распорядиться своими ресурсами, главный из которых — время.
Именно ресурс времени даёт ответ на вопрос, когда и чем закончится СВО. Время — это возможность мобилизации резервов. Все резервы конечны, но сейчас Запад пришёл к выводу, что в отношении России возникла переломная ситуация: Украина всё очевиднее перестаёт справляться с функциями прокси-силы США, и наступает момент, когда надо определяться. Или НАТО непосредственно вступает в войну с Россией (со всеми глобальными рисками), или необходимо навязать России сценарий некой заморозки боевых действий по ЛБС. Это будет именно передышка, а не прекращение конфликта, который не закончится, пока цели и России, и США остаются прежними.
Новости партнеров
Учитывая, что потенциал Запада в конвенциональной войне намного выше, чем у России, пауза нужна США для выигрыша времени на перестройку ВПК стран НАТО, перевооружение и концентрацию сил у границ РФ. Они многое сделали для этого, и им нужно буквально несколько лет для завершения начатого. В промежутке между 2028 и 2030 годами по инициативе Запада начнётся новая война с Россией. Если Россия даст сейчас Западу передышку, то её позиции в будущей войне будут намного хуже, чем перед началом СВО.
Ещё один фактор давления на Россию — это позиция партнёров по БРИКС. Особенностью ситуации, играющей против нас (и это учитывается сейчас на Западе в его игре), является определённая усталость Китая от войны России и Запада на полях Украины. Все страны БРИКС, как действующие, так и стремящиеся туда, считают, что не только несут экономические убытки от этой войны, но и, главное, теряют возможности для усиления своих позиций в грядущем столкновении Китая с США.
СВО поставила КНР перед необходимостью «занять позицию» — сделать преждевременный выбор между Россией и США. Мало того, что такая ситуация противоречит коренным китайским принципам политики (занять сторону в конфликте — потерять лицо, так как нарушена гармония), но при этом раньше времени теряется доступ на западные, прежде всего европейские, рынки. Это влечёт обесценивание всех глобальных инфраструктурных проектов, ставших внутрикитайским фундаментом легитимизации курса Си Цзиньпина, — запланированных сухопутных транспортных коридоров из Азии в Европу в пику США.
Если же эти проекты теряют актуальность, то под вопрос ставится и весь курс Си и всего военного клана. Это шанс для реванша тех, кого в Китае называют проамериканскими «комсомольцами». И самое главное, такую постановку вопроса поддержит большая часть китайского элитного консенсуса, ибо там существует своё видение ситуации.
Китай ничего не имел против блицкрига России на Украине, но его возражения усиливаются по мере затягивания СВО. По мнению китайских элит:
1. Россия не смогла победить Украину быстро, а долгая война меняет расклад сил в пользу Запада и лишает Китай статуса третьей силы вне схватки первых двух.
2. Возможное поражение России в конвенциональной войне с НАТО возвратит её в начало 1990-х и лишит статуса стратегического тыла Китая. Более того, Россия, попавшая под власть США, даже будучи расчленённой, превратилась бы в антикитайский прокси-плацдарм США по примеру Украины против России. Тыл Китая будет провален и превращён во второй фронт.
3. Китай уже «снял все пенки», торгуя с Россией и Украиной на своих условиях в период СВО, и продолжение войны угрожает его глобальным интересам. При этом Индия укрепляет отношения с США и использует дефицит времени у Китая для превращения себе в альтернативного партнёра для Запада.
Новости партнеров
Позиции КНР, Индии и Бразилии в конфликте России и США — это лавирование и уклонение от прямого столкновения с Вашингтоном. Они, конечно, понимают, что их ждёт в случае поражения России. То, что мы наблюдаем как публичные мирные инициативы с предложением заморозить войну по ЛБС, — продуманный и вынужденный шаг. Это позволит трём из пяти первых учредителей БРИКС сохранить свои торговые связи с Западом и Россией и не стать стороной конфликта до того, как этого уже нельзя будет отсрочить.
Возможно (как гипотеза), что мирные инициативы Китая, Индии и Бразилии согласованы с Москвой и являются прикрытием продолжения поставок в Россию критически важных для неё товаров с целью недопущения её поражения. В том числе и по линии военно-технического сотрудничества.
Едва ли в Китае не понимают, что поражение России означало бы для него не только утрату стратегического тыла, но и те же риски югославского сценария, помноженные на ядерный статус Китая. Едва ли там не понимают, что победа «комсомольцев» не предотвратит и раскол субэтносов Китая по границе «Север—Юг», поскольку этот раскол теперь будет усилено разжигаться Западом. Риск гражданской войны в Китае в случае поражения России огромен, как никогда прежде. То есть не только от Китая зависит судьба России, но и от России зависит судьба Китая, и это надо признать со всей очевидностью.
Именно поэтому Си Цзиньпин, стремясь играть на опережение, выдвигает план заморозки войны по ЛБС — «Корейский вариант». Дискуссия по этому поводу сохраняет за Китаем дипломатическую инициативу, не даёт внутренней оппозиции перехватить повестку, толкает Россию к ускоренным переменам и не позволяет США формировать изоляцию КНР, навязав её другим странам в предельно жёстком варианте.
Китай, сейчас зависимый от торговли с Западом, не может не оценивать связанные с Россией риски — не только по военным, но и по внутриполитическим причинам. Китайская элита не уверена, что Россия сохранит свой политический курс после Путина. При этом китайцы опираются в своих оценках на такие базовые показатели, как:
1. Состояние российской системы управления:
— запаздывание и несогласованность важнейших управленческих решений, что проявилось, например, в недавней истории с американским мессенджером Discord;
— отсутствие органов адекватного управления в условиях войны типа СМЕРШ, СВГ и ГКО, хотя об их необходимости давно говорят все специалисты и военные;
— ручное управление, завязанное на первое лицо государства, смена которого создаёт колоссальную неопределённость будущего.
2. Степень паралича элит, вызванного конфликтом интересов. Ключевые сферы:
— борьба с коррупцией как инструмент передела власти и собственности;
— степень лоббирования крупным бизнесом «невыгодности мобилизации» и необходимости «закончить СВО как можно скорее».
3. Идеологический кризис:
— отсутствие ясных критериев достижения целей войны и победы, социальное расслоение, нежелание ключевых групп населения нести издержки мобилизации;
— расколотое состояние российского общества в сфере идеологии, преобладание потребительской морали, поддерживаемой элитой как средство деполитизации масс;
— отсутствие проекта будущего, по которому достигается национальный консенсус.
4. Демографический спад в сочетании с кризисом политики замещения коренного населения мигрантами.
Прежде всего надо понять, что официальная позиция КНР не может быть выражена иначе. Это и современный прагматизм, и давняя традиция — стремление к гармонии как высшая добродетель. Китай критикуется Западом за то, что не требует от России вывести войска на границы 1991 года. Но и Россия не приемлет китайское предложение мира, если там не учтены гарантии безопасности России и, наоборот, заложены все мины ближайшей войны с Западом в невыгодных условиях. Китай это понимает, но публично вести себя иначе не может.
И потому можно Китаю осторожно возражать — но не стоит надеяться на то, что он публично поддержит Россию в её целях СВО. Довольно и того, что поставки критически важных для российского ОПК элементов продолжаются, несмотря на давление Запада. Таково понимание Китаем своих национальных интересов и их приоритетов — он в первую очередь сам готовится к столкновению с США.
Переговоры сейчас — это ширма для военных действий. Потому и Россия, и Запад, говоря о переговорах, закладывают в бюджеты на ближайшие годы рост расходов на оборону и усиление милитаризации экономики. То есть к перемирию на объявленных условиях никто не готовится, применяя тактику переговорного блефа. Любое реальное перемирие в настоящих условиях будет означать резкий перелом в раскладе сил внутри государства, согласившегося на перемирие, будь то Россия, Украина, США или какой-то член ЕС.
Но для России существуют и риски долгой войны. Кроме внутриэлитных конфликтов с их опасностью либерального реванша, саботажа и некомпетентности чиновников, ошибок в управлении, демографических, национальных, экономических и внешних военных рисков, есть ещё один риск, о котором не говорят, но который определяет все стратегии в отношении итогов и сроков СВО. Это риск трансфера-2030.
Предполагается, что это далеко и что сейчас не время поднимать эту тему: президент в стране выбран, и надо не выборными интригами заниматься, а решать срочные задачи воюющей страны. Однако Запад в отношении России имеет план-минимум и план-максимум — и реализует оба одновременно.
План-минимум — это всеми силами создавать кризисы для Путина и его команды. Накапливаясь, они, по мнению Запада, подтачивают легитимность президента. И позволят либо его сменить после резонансных негативных инфоповодов, либо перейти к плану-максимум — предельно ослабить Путина к 2030 году, чтобы не дать победить преемнику его курса. Так сказать, перевести партию в эндшпиль.
Если СВО, пройдя через пиковые риски в 2027, 2028 и 2029 годах, затянется к 2030 году, то для Запада возникнет лучший момент для раскачивания лодки в канун выборов. Элитная схватка за наследие Путина развернётся жесточайшая. И чем больше он будет ослаблен к тому времени, тем меньше у него будет влияния на итоговый выбор преемника и на его курс — так считает Запад. Повторяем: мы не говорим, как будет на самом деле, нам важно, что Запад так видит ситуацию и действовать будет исходя из такого видения.
То есть уже сейчас кратно усиливается работа Запада с элитами через голову Путина. И тут неважно, будет ли к тому времени идти СВО, или будет перемирие. В любом случае Запад использует ситуацию для поддержки тех, кто возьмётся за «нормализацию отношений с Западом». И будет наращивать ресурс силового плеча до 2030 года.
Единственным оптимальным решением для России является продолжение нынешней политики поэтапной милитаризации элит, общества и экономики. Каким бы ни было искушение нынешних элит выйти на «худой мир вместо доброй ссоры», они должны помнить: ни они, ни их дети, ни их внуки не будут помилованы и пощажены Западом в случае его победы. Они будут уничтожены физически. Никакие разговоры о «Корейском варианте» для Украины, ибо у России якобы нет сил дойти до Киева и Львова, не должны восприниматься с доверием. Все, кто это предлагают, — или глупцы, или изменники.
СВО должна продолжаться, как и усиление мобилизационных процессов. Слишком много ресурсов сейчас уходит на не связанные с войной спекулятивные бизнес-проекты. Причём с технологическим развитием они тоже не связаны. Сложились два контура экономики — мирного и военного времени, и векторы их целей разнонаправлены, а единого координирующего института, устанавливающего приоритеты, нет.
Устранять этот перекос нужно незамедлительно. Западу, который планирует этот конфликт на 10 лет, не случайно срочно понадобилась пауза — там накапливается усталость и усиливается точка нужды. Это важный момент. Именно поэтому нам важно не останавливаться, а усилить нажим.
Мы видим на примере Ирана и Ливана: как только кто-то заговорит о мире, его тут же убивают. Любой представитель России, который всерьёз отнесётся к предложениям о перемирии с Западом, считается приговорённым. Это кажется парадоксом, но это так. Народ России жив до тех пор, пока имеет волю сражаться. И если эта воля исчезнет, исчезнет и народ. Мы живы, пока воюем.
Горизонт планирования ослабления конфликта с Западом должен быть отодвинут не менее чем на период после 2030 года. Раньше условия для перемирия не созреют. Всё, что будет предлагаться до этого, будет прыжком в мышеловку.
Автор — директор Института международных политических и экономических стратегий — РУССТРАТ
