С первых дней специальной военной операции (СВО) многие задаются вопросом: на что надеются украинцы? Ситуация, казалось бы, ясна: с одной стороны, есть ядерная сверхдержава с самой сильной армией в мире, которой к тому же удалось консолидировать общество и стабилизировать финансово-экономическую систему, адаптировав её к работе в режиме санкций.
С другой — расколотая внутренне, разорённая экономически, вся в долгах Украина, армия которой за восемь лет даже Донбасс не смогла полностью захватить.
Новости партнеров
У Украины были все шансы стать незалежной от России
При этом Украина могла сохранить независимость без военных действий. В 2022 году, уже после начала СВО, Россия требовала от Украины лишь признания российского статуса Крыма и Севастополя (причём в Стамбуле даже соглашалась на отсрочку), а также независимости Донбасса. Минские условия для Украины были ещё лучше. Никто даже Крым российским признать не требовал. Гарантии же Донбассу сводились фактически к культурно-национальной автономии, которая де-факто у региона и так была.
Да, Россия настаивала на том, чтобы Украина придерживалась положений своей собственной конституции и сохраняла нейтралитет, отказавшись от попыток вступить в НАТО. Но до 2014 года нейтральный статус не мешал Украине проводить вполне прозападную политику. Да и вступать в ЕС (если примут) нейтралитет никому не запрещает.
То есть, проводя политику медленного отползания от России, характерную для президентств Кравчука и Кучмы, Украина имела все шансы, без каких бы то ни было боевых действий, продвинуться по пути ухода на Запад куда дальше, чем смогла в результате восьмилетней гражданской войны и двух с половиной лет вооружённого конфликта с Россией.
Это был глупый выбор со стороны украинских властей, но сделан он был сознательно и мотивы его понятны. Во-первых, конфликт был выгоден США и тем представителям европейских элит, которые ориентировались на них. Они стремились изобразить Россию как опасного агрессора и разорвать с ней все торгово-экономические связи. Это должно было привести к новой холодной войне и политике экономического давления на Москву с целью разрушить Россию, как это произошло с СССР.
Во-вторых, прослеживалось желание украинских националистов ускорить «украинизацию Украины». С их точки зрения, которую они не меняли с 90-х годов прошлого века, страна им досталась слишком русская, с чересчур тяготеющим к России населением. Украинские националисты опасались, что на выборах большинство граждан могут поддержать политиков, выступающих за восстановление единого государства с Россией.
Это был абсурдный иррациональный страх. Подобные политики на Украине если и водились, то были маргинализированы с начала 90-х годов. Но националисты реально боялись и считали, что лишь кровавый конфликт с Россией поможет им до конца сформировать новую «украинскую нацию». К этому конфликту они готовились, его они проповедовали тридцать лет.
Новости партнеров
Всё это ясно, как ясно и то, что Западу было всё равно, сможет Украина устоять против России или нет (хотя он предпочёл бы, чтобы устояла).
Интересы националистов-бандеровцев тоже понятны. Но ведь Украиной управляли её собственные олигархи, состояния которых были созданы на торговле с Россией или на обеспечении российского транзита в Европу через территорию Украины. Как известно, бизнес любит тишину, а война — крайне шумное дело. На военных поставках могут нажиться те, кто производит необходимое, и те, кто выдаёт военные кредиты. В обоих случаях это — Запад. Для самих украинских олигархов война — катастрофа и разорение, так как она разрывает именно те связи и уничтожает именно те преимущества, на которых они зарабатывали.
В отличие от украинских генералов, которые получили возможность хотя бы резко увеличившийся военный бюджет пилить, украинским олигархам конфликт с Россией принёс сплошные убытки. Сейчас они все вместе «стоят» меньше, чем когда-то «стоил» один Ахметов. Некоторые, как Коломойский, оказались в тюрьме, другие покинули Украину, и только Порошенко, всегда отличавшийся повышенными политическими амбициями, ещё как-то хорохорится, не в силах расстаться с надеждой вернуться в президентское кресло. Тем не менее, все олигархи за «войну до победного конца».
На что расчёт и в чём ошибка?
Запад слишком впечатлился в своё время вьетнамской катастрофой США. Ну, а после того, как Афганистан, выигравший в XIX веке три войны у англичан, добился ухода со своей территории армий обеих ядерных сверхдержав (советской и американской), на Западе окончательно уверились в мысли, что при наличии достаточного количества человеческих ресурсов и внешней поддержки слабое государство может успешно противостоять сильному.
Заметим, что и Вьетнам в 60-е, и Афганистан до сих пор, как с точки зрения раскола в обществе, так и с точки зрения финансово-экономической, находились в ситуации куда худшей, чем Украина. В то время население этих стран было примерно одинаковым: во Вьетнаме в 1969 году проживало 21,3 миллиона человек, в Афганистане в 1980-м — 16 миллионов. По некоторым оценкам, на начало спецоперации на Украине насчитывалось около 42 миллионов жителей, хотя на самом деле их было около 35 миллионов. Даже сейчас, на территории, которую Киев всё ещё контролирует, проживает примерно 15-17 миллионов человек.
Исходя из формальных признаков, Запад решил, что Украина сможет вести войну против России вечно (Афганистан противостоял Советской армии десять лет, американской — двадцать, Вьетнам же (ДРВ, Южный Вьетнам был союзником США) сопротивлялся американцам 11 лет, до этого 11 лет в нём шла спонсируемая американцами гражданская война, а ещё раньше он 9 лет воевал за независимость с Францией). Украинские власти больше рассчитывали на западную поддержку, чем на свои силы. Но и они были уверены, что Россия быстро сломается под санкциями.
Также Запад и Киев рассчитывали на пятую колонну внутри России. Причём, если Запад, имеющий опыт Болотной площади и подавленного путча в Белоруссии, рассматривал русских коллаборационистов как вспомогательную силу (впрочем, тоже переоценивая их влияние), то вдохновлённые собственным майданом украинцы были уверены, что как только Кремль вступит в открытый конфликт с Западом, население России моментально восстанет, чтобы не упустить свой шанс на «круассан и кофе в Венской опере». Кроме того, украинцы (и речь идёт не только о простом народе, но и о руководителях страны) свято верили, что Украина настолько важна для Запада, что последний даже в войну с Россией вступит, лишь бы отстоять своего союзника.
Новости партнеров
Таким образом, Запад переоценил готовность Украины к сопротивлению и способности сопротивляться. Та часть украинского общества, которая жаждала войны (многие просто не верили в саму возможность конфликта с Россией), рассматривала военный кризис как свой личный шанс удачно интегрироваться в ЕС в личном качестве. Поэтому количество украинцев, уехавших в марте-мае 2022 года в Европу, было куда больше тех, кто пошёл добровольцем на фронт.
Аналогичным образом мыслила политическая верхушка. В представлении команды 95-го квартала и нанятых ими советников надо было продержаться пару месяцев, а затем Запад должен был принять Украину в НАТО, испугать Россию Третьей мировой войной и вынудить отступить. Дальше всё представлялось в радужном свете: умученная санкциями российская экономика разваливается под влиянием внутренних экономических проблем и осуждения «мирового сообщества», испуганный военным давлением Запада народ, ведомый либералами, выходит на майдан, свергает власть, а украинцы приезжают в Москву «учить» россиян демократии и управлять ими от имени Запада.
В целом «Нью Васюки», только в профиль, но украинцы верили. Да и на Западе многие верили в нечто подобное. Отсюда, кстати, и запредельная иррациональная ненависть к русским, выливающаяся в требование убить всех. Русский народ не оправдал возлагавшихся на него «цивилизованным миром» и отдельно украинцами надежд. Всех, можно сказать, «подвёл».
На что надеются украинцы, заключая пакт с Западом
Пытливый читатель скажет: «Хорошо, прошло уже два года боевых действий. Можно уже давно было всё понять и сделать выводы. На что же они надеются теперь?»
Народ обычно плохо разбирается не только в хитросплетениях политики, но даже в текущем развитии боевых действий. Вспомните, сколько разных «экспертов» говорило, а народ за ними повторял, что какие-то, только им известные, нормы международного права запрещают Украине стрелять по территории России или по Крымскому мосту, или ещё что-то там делать. А вот «если они посмеют», то тогда мы якобы получим право на что-то такое, что просто «Ух!» — и одним махом всех победим.
Людям сложно разбираться в скучной обыденности, и они верят в разные «волшебные» явления, сами себя убеждая в самых абсурдных вещах, чтобы объяснить непонятные им процессы. Поэтому украинцы уверены, что уж если им так плохо, то русским, против которых «весь мир» (а они уверены, что практически весь, ибо для них Европа и США, ну плюс там разные канадцы-японцы-корейцы-австралийцы, — и есть весь мир), гораздо хуже, и они скоро выдохнутся.
Многих всё ещё не отпускает вера в то, что Запад начнёт прямую интервенцию в поддержку Украины. Раньше верили почти все, сейчас многие уже обвиняют Запад в предательстве, но большинство ещё продолжает верить, что в критический момент появятся «легионы НАТО» и всё исправят.
Людям, которые всю свою жизнь и строительство своего государства базировали на представлении о тотальном непреодолимом западном превосходстве, о цивилизационном первенстве Запада, практически невозможно признать свою ошибку. Западная Римская империя давно уже пала, Восточная уже превратилась в чисто греческую Византию, а население империи, власти и даже окружающий мир ещё лет триста считали, что продолжают римскую традицию и даже надеялись возродить империю.
Также и сейчас, украинцы и большинство населения Запада, а также украинские и западные политики, воспитанные в уверенности, что Западная система неуязвима, что из любого кризиса она выходит усилившейся, что её нельзя победить, ждут, что вот-вот кризисные явления заглохнут, и Запад вернёт себе былое величие, заставив всех смутьянов подчиниться своей воле.
В общем, их надежды традиционны и ничем не отличаются от надежд их предшественников (от Карла XII до Гитлера). Они верят:
- Что Россия выдохнется.
- Что её охватит внутренняя смута.
- Украинцы также верят, что коллективный Запад ударит по России, что он только выбирает время и ищет повод.
Эти надежды и определяют их поведение. Они пытаются:
- Держаться подольше, чтобы Россия устала и выдохлась.
- Шатать Россию изнутри, распространяя фейки, рассказывая о таких «чудесах цивилизации», как асфальт и ватерклозеты (многие реально уверены, что русские живут в дикости и ни с чем подобным не знакомы), пытаясь взамен провалившейся либеральной активизировать в России «патриотическую» оппозицию под традиционными левыми лозунгами, эффективно работавшими на украинском майдане.
- Создавать Западу поводы для вступления в войну с Россией.
Реально опасен только последний пункт (по первому и второму очень трудно добиться успеха в нужные сроки). Что же до прямой военной конфронтации между Западом и Россией, то в США и ЕС и раньше было достаточно политиков, считавших, что если Запад выступит, то Россия сразу капитулирует. Сейчас же появился целый класс политиков-прагматиков, понимающих, что предварительные расчёты оказались неправильными и Запад проиграл. Но проигрывать они не желают, так как проигрыш вынуждает полностью изменить западную политику, отказавшись от претензий на глобальное доминирование. Это, в свою очередь, означает, что в жестокий кризис вступит (уже вступила) западная финансово-экономическая система.
Цена вопроса
Без политического доминирования западная экономика не в состоянии эффективно конкурировать на мировых рынках, реформировать же её долго и тяжело, тем более что сползания в кризис уже избежать не удастся. Следовательно, единственный шанс сохранить западное «благополучие» и хоть какую-то «стабильность», продлив власть леволиберальных тоталитаристов, — любой ценой победить Россию. Так же, как для Зеленского «любая цена» возможна, поскольку это цена его власти, а платит её украинский народ, так и для многих западных лидеров такая цена приемлема, поскольку они её не планируют платить лично.
Поэтому опасность поэтапного втягивания коллективного Запада в прямой военный конфликт с Россией существует постоянно. В отдельные периоды, как в 2023 году, она выше, в иные, как сейчас ниже (позже вновь возрастёт). Но она никогда не исчезает окончательно.
Кроме всего прочего, надо иметь в виду, что сохранение пусть и урезанной Украины интересует не только Запад, не только действующую украинскую власть и системную украинскую оппозицию. За это также борется большое количество украинских политиков-эмигрантов, которые не только обладают достаточными средствами, чтобы сформировать вокруг себя не очень большое, но достаточно крикливое экспертно-журналистское сообщество, убеждающее россиян в возможности и даже необходимости существования «пророссийской Украины», но и возможностью донести свою точку зрения и аргументацию до Кремля.
Что по этому поводу думает Кремль, традиционно никто не знает, но украинская возвращенческая эмиграция, действующая по данному вопросу в унисон с Западом и киевским режимом, надеется и работает не покладая рук.
Таким образом, надежды украинцев и их западных союзников имеют под собой не только субъективные основания, но и вполне объективные. Их ошибка заключается не в самой надежде, а в абсолютизации своих надежд, в нежелании признать способность и намерение России отстоять свои интересы даже перед угрозой прямой конфронтации с Западом и неспособность самого Запада выступить против России консолидировано.
Украинцы и их западные покровители приняли как аксиому единственный, причём далеко не самый вероятный вариант будущего. Оно же многовариантно, и большинство вариантов против них. Вот эта-то зацикленность и мешает им действовать более гибко, давно уже принять российские мирные предложения и продолжить конфронтацию в другом формате.
Но это и к лучшему. Они нам просто не оставляют другого выхода, кроме полной и безоговорочной победы, а это единственный вариант, реально способный гарантировать защиту российских интересов.
