У Киева мало времени для решения проблем. Украинское государство уже не десятилетиями свою жизнь меряет, сложно сказать, остались лиУ него хотя бы годы или уже только месяцы, считает политолог, президент Центра системного анализа и прогнозирования Ростислав Ищенко.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Новости партнеров
— Ростислав, неделя началась с атаки на Крымский мост, и вы называете это диверсией на грани терроризма. Минобороны России заявило, что с 20 июля все суда, следующие в акватории Черного моря в украинские порты, будут рассматриваться как потенциальные перевозчики военного груза. Означает ли это, что наш Черноморский флот будет топить такие суда и, если да, то каких последствий стоит ожидать, в том числе и политических?
– Думаю, что топить их будут вряд ли, во-первых, потому, что вряд ли большое количество судов двинется в черноморские порты Украины в нынешних условиях. Как минимум, возникнут проблемы с целесообразностью, потому что резко возрастет цена этого зерна, которое они оттуда будут вывозить.
Возрастет и за счет дикого возрастания страховки, и за счет резкого возрастания стоимости услуг экипажа, потому что существует угроза потопления этих судов, весьма вероятная. Следовательно, зачем возить золотую пшеницу, лучше сразу возить золото оттуда, где не топят.
Именно поэтому сейчас страховые компании вообще отказались страховать суда, которые идут в украинские порты, соответственно и вопрос пока что снимается.
Украина пытается договориться о том, чтобы зерно шло через территориальные воды Румынии и Болгарии, но, во-первых, туда еще надо дойти. Во-вторых, если судно, по нашим предположениям, может провозить военную контрабанду, то ловить его можно и возле Босфора, это тоже не проблема.
И, в-третьих, наконец, у нас есть всегда бонус в виде уничтожения не только портовой инфраструктуры, но и судов, находящихся прямо под загрузкой украинских портов. Это тоже не проблема.
Когда туда прилетают ракеты, они не выясняют, где здесь терминал, а где здесь судно – они уничтожают все подряд. Так что в любом случае они находятся под угрозой уничтожения, эти суда, вместе с экипажами, даже если их не топить в море.
Новости партнеров
Потом, опять-таки, если судно рассматривается как вражеское или, возможно, везущее контрабанду, но это гражданское судно, то, как правило, даже рейдер в открытом океане его не топит, а в начале досматривает. Если убеждается в том, что контрабанда была – просто снимают экипаж, а судно либо забирают в качестве приза, либо…
То есть, утопление просто судов, идущих по Черному морю с каким-то грузом, направляющихся в сторону украинских портов – вряд ли кому-то грозит, но судно может быть конфисковано, арестовано российским флотом, экипажи тоже могут попасть под арест до конца войны.
Вариантов действий много, и все они крайне неприятны для тех, кто может попытаться туда сходить.
Именно поэтому, когда в самом начале стали говорить, ну а что мы сделаем, если турки будут сопровождать суда конвоем – я сказал, что это не проблема для нас, потому что конвой действует только на определенном участке. И — да, действительно, караван гражданских судов под конвоем военных кораблей другой страны трогать нельзя, в соответствии с нормами международного права.
Американцы этим активно пользовались во время Первой и Второй Мировой войн, когда они еще в них не вступили, они конвоировали формально нейтральные суда, которые шли в британские порты, везли военные грузы, своими военными кораблями для того, чтобы на них не могли нападать немецкие подводные лодки.
В результате Америка вступила, в конечном итоге, в войну и в одном, и в другом случае. То есть, у американцев это получалось, немцам было трудно потом достать корабли, которые в эти порты уже пришли.
Во время Первой Мировой войны вообще не было такой сильной авиации, которая могла бы нанести какой-то существенный урон морским портам.
Во время Второй Мировой войны британцы имели надежную систему ПВО, и воздушную битву за Англию немцы проиграли, не смогли уничтожить британскую авиацию. Соответственно, и доступ к свободным бомбежкам территории Великобритании у них был перекрыт. Они могли наносить террористические удары по Лондону, но у них были большие трудности с ударами по военным объектам, которые были хорошо прикрыты средствами ПВО.
Новости партнеров
А (украинские — Ред.) порты к каким относятся? В данном случае, как вы понимаете, и Одесса, и Николаев, и Херсон, и Очаков, и Ильичевск, и все, что можно найти, находится в пределах досягаемости российских ракет, дронов-камикадзе, и ПВО — мы видим практически по последним дням – по сути дела, выключается. Ее уничтожают бодренько по ходу дела, вместе с портовыми сооружениями. Прикрыть эти города она уже не в состоянии. Она в состоянии сбить какое-то количество ракет, но она не в состоянии обеспечить безопасность ни собственных портов, ни судов в порту, ни портовых сооружений.
Пока что кораблей еще нет, а уничтожение портовых сооружений уже есть. И если так будет продолжаться какое-то количество времени, то рано или поздно просто негде будет грузиться, потому что порт будет требовать восстановления, а это тоже дело не одного дня и даже не одного месяца. В условиях военных действий это вообще практически нерешаемая проблема.
Поэтому — если мы просто договорились без России, если могли договориться без России, с Россией бы не договаривались изначально. Просто так, как любит делать Запад, плюнули бы и сказали – ну, не хотите и не надо, идите себе лесом, а мы будем возить зерно и попробуйте что-то сделать… Но в том-то и дело, что без России договориться не могли, потому что у России достаточное большое количество механизмом силового воздействия на эту ситуацию.
Поэтому, пока Россия считала, что в геополитическом или просто в военном плане эта сделка ее удовлетворяет, она ее продлевала, несмотря на то, что в экономическом плане России навстречу не шли.
Как только Россия решила, что издержки больше бонусов, которые она получает, сделка сразу же прекратилась, и никто с этим делом ничего не сможет сделать. Вынуждены будут либо договориться с Россией, либо же сделки просто не будет.
– Появилась информация о том, что офис Зеленского совместно с британской разведкой Ми-6 ведет переговоры с частными компаниями о покупке нескольких судов, которые будут отправлены в Одессу. Соответственно, если Россия будет реагировать каким-либо образом, весь прогрессивный мир и Украина в том числе, будут вопить об очередных зверствах с нашей стороны. Если же Россия никак не отреагирует, то тогда будут говорить о том, что безопасность зернового коридора обеспечена и все хорошо. Как вы считаете, насколько эта версия вероятна и, если да, то как лучше действовать России в нынешней ситуации?
– Если мы эту войну проиграем, то в Гаагу не только Путина, но и нас с вами приведут для того, чтобы показательно осудить. Поэтому — пусть вопят о зверствах, нам-то что? Кто жертва, а кто палач – решает победитель. Поэтому вопрос в окончательной победе. Я не знаю, будет ли Россия на каждое судно, которое потенциально может прийти в Одессу, расходовать свои ракеты, или она предпочтет угробить одесский порт полностью.
Как она будет решать эту проблему, будет она арестовывать суда или топить их – здесь диапазон решений большой. Кроме того, на какие деньги Украина их еще купит. Ну и потом, привести в Одессу и вывезти из Одессы – тоже разные вещи.
То есть, это вопрос не сегодняшнего дня, а Украинское государство – оно не десятилетиями свою жизнь уже меряет. Я не знаю, остались ли хотя бы годы — или уже месяцы.
Поэтому это не такая актуальная проблема, как кажется на первый взгляд. Ну, а обвинить нас в зверствах – они все время обвиняют и будут обвинять. Понимаете, когда они годами стреляют, убивают сотню детей – это нормальное явление, с их точки зрения. И когда они сжигают людей в Одессе… А когда у них на военном объекте гибнет пара подростков, которых непонятно, почему они туда доставили, тогда возникает сразу же крик, что «Россия стреляет по детям».
Россия не стреляет по детям, просто всегда есть сопутствующие жертвы среди гражданских. Хотя, опять-таки — потому, что украинское ПВО стоит в границах населенных пунктах, и украинские ракеты падают на украинские дома. И сбитые российские ракеты падают на украинские же дома.
Просто, знаете, мой отец служил дважды – первый раз солдатом, второй раз офицером, его призвали после университета — как раз в ПВО. Он служил на Камчатке, потом проходил переподготовку под Киевом. Призывали на военные сборы на пару месяцев.
Он служил в дивизионе ПВО, на Камчатке, который прикрывал базу, а под Киевом — в дивизионе, который прикрывал город Киев. Он мне показывал, где дивизион был расположен — примерно на расстоянии 30-40 километров по трассе. Он не в городе стоял, потому что он должен был предотвратить падение ракет на город, а не сбивать их над городом, и предотвратить прорыв самолетов к городу.
Средства ПВО сбивают не только ракеты, они и самолеты сбивают. Сейчас просто самолеты действуют ракетами, действуют управляемыми бомбами, стараются не входить в зону действия ПВО.
На вооружении современной авиации до сих пор есть свободно падающие бомбы. По идее, над городом может оказаться самолет с полной бомбовой загрузкой. Если вы его в этот момент пытаетесь сбить – уже поздно, бомбы уже падают вам на голову. То есть, это значит, что ПВО свою задачу не выполнило, задача ПВО не сбить самолет, а не допустить самолет к объекту, который они охраняли.
Украинское ПВО построено таким образом, что в любом случае ракеты, самолеты, бомбы прилетят к объекту и будут падать на него — даже сбитые.
Но обвиняют в этом нас, хотя действуют так именно они. И именно их действиями вызваны соответствующие последствия.
Ну — и будут обвинять. Опять-таки, это Украина напала на Донбасс, и отсюда развились все остальные события.
Или, если посмотреть глубже, то это Соединенные Штаты попытались сломать ситуацию на Украине, которая была для них несколько неблагоприятна. Украина не собиралась ни в ЕС, ни в НАТО, пророссийские настроения были очень сильные фактически до 2014 года.
Но в начале нулевых, в конце девяностых, Соединенные Штаты решили, что они должны контролировать Украину, хотя их предупреждали, что это приведет к столкновению с Россией вплоть до войны.
Они не послушали, они приняли такое решение. Хотя, опять-таки — Соединенные Штаты всем открыто заявляют, что никто не может контролировать Мексику, кроме них, потому что Мексика находится на границе с Соединенными Штатами.
Они до сих пор в падучую впадают, когда вспоминают, что Куба ими полностью не контролировалась, и только в надежде на то, что рано или поздно она сама к ним вернется экономически, они до сих пор ее не стерли с лица Земли — просто потому, что ее прикрывал Советский Союз.
То есть, всем абсолютно понятно, что на границе сверхдержавы не может существовать военный анклав другой сверхдержавы, тем более — враждебной.
Поэтому всем это абсолютно понятно, в том числе — Соединенным Штатам…
Нормальным людям, которые оценивают ситуацию не по сегодняшней газетной эмоции, а рассматривают ее в развитии и примерно понимают, с чего все началось – всем понятно, кто зачинщик и на чьей совести все эти трупы, которые были, есть и будут. И которых очень много. В общей сложности, до полумиллиона, считая жертв переворотов, жертв войны в Донбассе, жертв нынешних действий на Украине и будущих жертв. Там уже, может быть, и до миллиона добежит.
Всем понятно, на чьей это совести, но обвинять все равно будут нас. Они ведут с нами информационную войну. Ну что, они придут и скажут своим собственным гражданам: «Это мы все придумали, это мы все сделали, это из-за нас кровь льется»? Нет, конечно, они скажут: «Это из-за них, из-за России».
– Кстати, тут очередное обвинение последовало. Зеленский сообщил, что 60 тысяч тонн зерна, которые были уничтожены во время обстрела Одессы, предназначались для Китая, что, дескать, Россия оставила Китай без продовольствия. Во-первых, не факт, что действительно для Китая, потому что мы же помним, что зерно — для голодающих стран Африки, которое почему-то в Африку не попадало. Но, если это действительно так, как считаете, может ли это ухудшить отношения России и Китая?
– Нет, не может. Дело в том, что, учитывая китайские интересы в том числе, Россия и так практически год продлевала зерновую сделку, потому, что действительно — Китай является получателем продовольствия.
Китай будет заинтересован в том, чтобы цены на продовольствие были как можно ниже. Как только зерновая сделка закрылась – сразу же фьючерсы на продовольствие прыгнули вверх, но потом стабилизировались. Ничего такого экстраординарного не произошло.
Сейчас о ценах на продовольствие Запад замолчал. Когда начались боевые действия на Украине – они верещали каждый день: «Смотрите, куда цены уходят, они потолок пробивают», а сейчас ничего, все нормально.
Поэтому надо еще ловить момент, когда прекращать зерновую сделку, для того, чтобы не раскачать рынок.
Да, безусловно, Китаю зерновая сделка была выгодна, потому что снижала цены на продовольствие. Но, во-первых, Китай без нее проживет, а вот без России — нет, потому что Россия для Китая — надежный тыл в то время, когда с фронта на него давят Соединенные Штаты в Тихом океане. Поэтому ухудшать отношения с Россией Китай никак не будет.
Сейчас начинаются совместные учения флотов Восточно-китайского и Тихоокеанского российского. И понятно, кому эти учения и что должны продемонстрировать, потому что немедленно объявили, даже не скрывали, что это ответные будут учения, немедленно объявили учения японского, американского, и еще южнокорейского флотов в той же акватории.
То есть, китайцы тоже не дети, они понимают свою выгоду. Отношения Китая и России могут ухудшиться только в одном случае – если или Москва, или Пекин сдадутся американцам. Потому что тогда бывший союзник просто станет твоим врагом.
Это точно так же, как Великобритания отправилась топить французский флот после того, как Франция капитулировала перед Германией во Второй Мировой войне. Потому, что появилась угроза, что этот флот будет захвачен немцами, и соответственно, усилились германские ВМС, чего британцы допустить не хотели и не могли.
Поэтому обычно в такой ситуации стараются не принимать на себя инициативу ухудшения отношений, а стараются выждать, затянуть время, попытаться развернуть ситуацию вспять, попытаться опять наладить новые нормальные отношения.
Поэтому китайцы могут вести с нами переговоры о том, чтобы мы им поставили подешевле часть своего урожая, как угодно, будут пытаться сбить цену на своем рынке. Я думаю, они найдут понимание, потому что для нас этот союзник важен, и мы тоже понимаем, что для Китая цены на продовольствие важны, Китаю надо кормить полтора миллиарда человек. Китай, в отличие от России, не достиг полной продовольственной безопасности. Он завозил продовольствие и будет завозить, и для нас это важно.
Но поддерживать Китай в этом плане не обязательно ценой зерновой сделки, можно по-разному это делать. И в Пекине это прекрасно понимают.
Поэтому все эти потуги — мы сейчас пожалуемся китайцам на то, как вы их обидели – это здесь не играет. Это просчитывается, проговаривается заранее.
Я абсолютно уверен, что когда Си Цзиньпин был в Москве, когда Путин с ним встречался, то его информировали о том, что в ближайшем будущем зерновая сделка прекратит свое существование.
Потому что мы ее даже продлевали последний раз на месяц, и этот месяц был явно связан со вторым туром турецких выборов и с нашим желанием сохранить Эрдогана в качестве президента Турции, потому что любой другой вариант был для нас хуже.
Дальше была неизвестность, потому что дальше — либо Россия получала какие-то ответные бонусы, о чем и сейчас говорят: пожалуйста, удовлетворите наши требования, мы готовы — ввозите свое зерно опять, не вопрос. Пока эти порты еще работают, пока они не наши, а украинские – возите, но потом будете возить через наши порты…
Было понятно, что, скорее всего, Запад не пойдет на удовлетворение наших требований, потому что на Западе группа, которая была против продления зерновой сделки, была явно сильнее, чем та группа, которая была за зерновую сделку.
Мы должны это помнить. Когда Россия осенью 2022 года приостановила действие зерновой сделки, она была вынуждена буквально на следующий день отменить эту приостановку, потому что в Соединенных Штатах раздались бурные овации и крики: «Правильно, давайте так и дальше, не надо эту зерновую сделку – давайте, давайте». Потому что тогда в геополитическом плане американцы рассчитывали использовать срыв зерновой сделки в своих интересах, и при этом свалить вину на Россию.
Ну в результате у них не получилось. Поэтому в Москве с тех пор к этой сделке относились очень бдительно, потому что поняли, что это не на накормить страждущих, и это даже не европейские интересы на снижение цен на европейском рынке, что нас бы тоже не очень по интересовало. Это большая геополитическая игра, причем — борьба за союзников, борьба за информационное влияние.
Поэтому сделка продлевалась достаточно долго, и могла бы быть продлена дальше, но ее совершенно демонстративно срывали. Если бы они могли 17 июля (срок завершения сделки — Ред.) добить до Кремля, они бы по Кремлю ударили, только чтобы сделки не было. И, даже если бы не попали по Крымскому мосту, я уверен, что у них в запасе была еще какая-то провокация для того, чтобы все равно эту сделку сорвать.
Потому что к этому шло — и очень долго. Нас к этому все время толкали, демонстративно не выполняли обязательства ООН. Запад говорит: «Это не мы обещали, это ООН обещала». Вообще-то, ООН – это площадка, где договариваются между собой все, и ООН, если уж она не работает, то тогда вообще, в принципе, даже остатки международного права не работают.
Так вот нам демонстративно показывали, что зерновую сделку будут срывать. И все информационные источники США, как вы думаете, что они так заботились о престиже России? Они с утра до вечера рассказывали на протяжении целого года, что зерновая сделка бьет по престижу России.
Наше население вообще не интересовалось бы этой сделкой, кому интересно, сколько зерна откуда и куда возят, и по какой причине. Но им на протяжении года рассказывали, что это «плевок России в лицо», что это удар по престижу, что «Россия прогнулась», и т. д.
Парадоксальная ситуация оказалась. Россия вроде как воюет. Как воевать с Украиной – так она не прогнулась, а вот как зерновая сделка – так «Россия прогнулась».
Народ. воспринимает все на эмоциях. И тут же начинается: «Да, а почему, а почему нам ничего не дали, а мы продолжаем?». Но это был информационный удар, который был направлен на то, чтобы Кремль либо плюнул и сказал — ах так, ну тогда мы закрываем сделку. Либо создать внутри России такое неприятие этой сделки, чтобы ее продлить уже дальше никак не могли.
На протяжении года было видно, как работают проамериканские СМИ, как они работают на то, чтобы создать в российском обществе абсолютное неприятие зерновой сделки. Они не так активно агитировали за поражение России, потому что война их в принципе устраивает, как они агитировали против зерновой сделки.
Ну что бы это было? Я бы понял, что если бы у нас шла борьба между экспортерами зерна, которым цены выгодны большие, и между политическим блоком, который видел в сделке какие-то бонусы, которые перевешивают цены на зерно на протяжении нескольких месяцев.
Но это же была не внутренняя борьба. Внутри страны был определенный консенсус, о сделке вспоминали только после очередной вспышки активности западных СМИ. Тогда выскакивали ушибленные на голову патриоты и начинали кричать: «Боже мой, сколько это будет продолжаться». До тех пор были заняты другими проблемами – как воюем, сколько там снарядов, куда наступаем, куда отступаем и т.д. Это была повседневная проблема в России, а не сколько мы будем возить или не возить зерно.
Было очевидно, что они будут сделку срывать, будут пытаться организовать любую провокацию для того, чтобы просто физически было невозможно продлить сделку прямо сейчас, чтобы Россия вынуждена была ее закрыть.
Но, судя по действиям, которые последовали, в Кремле приняли правильное решение, с моей точки зрения. То есть, вы можете прийти к нам, покаяться, продемонстрировать все, что мы требовали выполнить – тогда да. Если к тому времени будет, кому грузить и что грузить, то грузить в Одессе что-то будут, если к тому времени порт там не будет уничтожен полностью.
Но агитировать вас вернуться за стол переговоров мы не будем. Мы просто будем уничтожать мощности, которые предназначены для выполнения этой самой сделки. Потому что — если опоздаете с приходом, то через две-три недели приходить будет поздно, никто уже никуда загрузить ничего не сможет.
– Тем временем в Индию на неделю приехала министр финансов США, и кстати, это уже ее третий визит в эту страну за последние полгода. К чему так активно склоняют Индию? Речь идет об обострению отношений с Китаем, либо — что-то еще?
– Вы помните, как в 2021 году американцы жили в Москве буквально, периодически ездили в Сочи, когда Путин был в Сочи, а так жили в Москве – один уезжал, другой приезжал. Это был канун начала боевых действий. Американцы приезжали убедить нас в том, что — давайте лучше по-хорошему сдавайтесь, мы же не против мира, но на наших американских условиях. Поэтому, давайте сейчас договоримся – здесь на берегу никакой войны не будет, все хорошо.
Не убедили. В конце концов, их поездки надоели, и в конце 2021 года просто выкатили ультиматум, по принципу, если вы хотите мира, то мир возможен только на таких условиях, а не на каких других. Как только они сказали «нет», ну, значит все – нет, так нет, тогда боевые действия.
Сейчас у них аналогичная ситуация с Китаем. Они не только в Индию ездят, но и в Китай, и буквально там живут. Только за последний месяц там побывали, уже после Блинкена, три высокопоставленных представители администрации.
И все они уговаривали китайцев — так же, как в свое время уговаривали нас: давайте, вы просто сдадитесь — и не будет войны за Тайвань. А иначе — вы же понимаете, Тайвань — остров, флот у США большой, вам трудно будет, проблемы у вас всякие начнутся очень большие. Действительно, очень большие начнутся, у нас же тоже не маленькие начались.
Но параллельно, когда они ездили к нам, они потом возвращались в Восточную Европу, и говорили: «Вы тут готовьтесь, потому что сейчас война с Россией начнется, поэтому — давайте, вооруженные силы готовьте, боевую мощь, армию увеличивайте, учения проводите, нас просите, чтобы мы вам что-нибудь продали дополнительно, мы обязательно продадим, дорого, но продадим».
Сейчас они делают то же самое в Азии. Они ездят не только в Индию, они ездят во Вьетнам, на Филиппины, которые уже склонили к нескольким антикитайским заявлениям.
Они ездят ко всем, у кого с Китаем есть территориальные проблемы, или кто боится усиления Китая в данной акватории.
У Индии с Китаем очень серьезные территориальные проблемы. В Тибете проблематичная граница чуть ли на всем ее протяжении, периодически там бывают столкновения, периодически там происходит концентрация индийских и китайских войск.
Поэтому они (американцы — Ред.) и ездят к индусам и говорят – «Ну, так давайте сейчас, китайцы всех обижают, и нас, и вас, давайте присоединяйтесь.
Япония, Австралия, Новая Зеландия, Канада – все демократии, вы же тоже демократия, а китайцы и русские что – это жалкий авторитарный режим, зачем вы с ними вместе в одной песочнице играете? Кто вас туда в ШОС тянул, а? Давайте будем играть в нашей песочнице!».
И индусы в принципе бы — и не против, потому что индусы не должны защищать наши интересы или китайские, они свои должны защищать. Если появляется возможность поиграть, как Эрдоган, на растяжке – то почему не поиграть? Но индусы спрашивают: «А нам-то что за это?». Тогда им говорят – как, вы сможете дорого купить у нас то, что покупаете в России и в Китае дешево. – Нет, подождите, вы не ошиблись? Может быть, мы сможем у вас купить дешево то, что у них покупаем дорого? – Нет, наоборот, у нас, у нас же демократический товар, у нас вы купите дорого… и будете воевать с Китаем, но без нас.
Поэтому у них ничего не складывается, потому, что американцы забыли, что такое дипломатия. Они просто забыли, что дипломатия – это взаимные уступки, это поиск разумного компромисса, это учет интересов партнеров, а не только своего собственного интереса.
Американская дипломатия и украинская дипломатия – это мы послали к вам посла для того, чтобы он сказал, что нам надо. Ну, мне, конечно, очень интересно, что вам надо, но что я получу взамен, если вы получите, что вам надо? А взамен — ничего. А, ну если ничего – тогда идите лесом, в мире много стран, с которыми можно договориться на лучших условиях.
Поэтому Индия при всех противоречиях с Китаем, при всех противоречиях с Пакистаном, находится с ними в одной организации – ШОС. Потому что здесь она тоже видит будущее не только экономического, но и политического развития.
Трудно, но можно договориться. Китайцы – те вообще очень сложные переговорщики. Да, кстати — и нас никто простыми переговорщиками не считает, кроме собственного населения, которому почему-то все время кажется, что мы недостаточно жесткие.
Но договориться можно, потому что все стороны склонны не воевать, а договариваться. Да, китайцы любят угрожать военной силой, но с любыми дипломатами будут разговаривать только в том случае, что за их спинами стоит серьезная военная сила.
Поэтому — да, они (представители США — Ред.) ездят в Индию, пытаются склонить ее к разрыву экономических, торговых связей – с нами, с Китаем. Не только с Китаем – с нами тоже. Они говорят индусам – как вам не стыдно! Большая Россия напала на маленькую демократическую Украину, убивает людей тысячами, десятками тысяч, разрушаете города, а вы помогаете им обходить демократические санкции, которые призваны остановить эту войну.
Вы же знаете, что американцы – выдающиеся ханжи. Они правой рукой выдавливают из Украины остатки крови, а левой пишут документы о том, как этим занимается Россия.
Да, они и против нас пытаются Индию вооружить или настроить, по крайней мере, заставить хотя бы разорвать с нами экономические связи. Это же огромный рынок – Индия. Кроме того, мы продаем туда значительно больше, чем покупаем, для нас она важна как крынок сбыта, альтернативный той же Европе, которую мы потеряли в результате американских и европейских санкций.
Американская задача для того, чтобы вогнать нашу промышленность и экономику в коллапс – отрезать нам пути к другим рынкам, к альтернативным.
К своим они отрезали, теперь — к альтернативным. Та же самая задача у них стоит в отношении Китая.
К своему рынку они отрезали доступ, к европейскому надеются в ближайшем будущем отрезать. Дальше необходимо отрезать доступ к альтернативным рынкам. Индийский рынок здесь очень важен, потому что индусы, может быть, не такие богатые, но — их много, и поэтому они покупают тоже много.
Есть объективные противоречия Индии с Китаем – они (США — Ред.) пытаются на этом играть.
