Обещанные попытки сбивать русские самолеты могут привести к третьей мировой. Но это не точно
Нападение США на российский самолет в нейтральном воздушном пространстве будет расценено Москвой как объявление войны, заявил российский посол в Вашингтоне Анатолий Антонов, комментируя предложение американского сенатора Линдси Грэма сбивать российские самолеты в международном пространстве при приближении к американским объектам.
«Призывы некоторых законодателей выходят за рамки здравого смысла. Намеренное нападение на российский самолет в нейтральном воздушном пространстве — это не просто преступление согласно международному праву, но и открытое объявление войны крупнейшей ядерной державе», — подчеркнул посол.
Новости партнеров
Антонов также добавил, что прямое столкновение между Россией и США «кардинально отличалось бы от прокси-войны, которую американцы дистанционно ведут против нас на Украине».
«На Капитолии готовы подвергнуть американских граждан и международное сообщество риску полномасштабной ядерной войны? Ответьте, уважаемый сенатор!» — спросил дипломат.
Предложение Грэма прозвучало после того, как у побережья Крыма разбился американский беспилотник MQ-9 Reaper после встречи с российским истребителем Су-27. В Минобороны России заявили, что беспилотник летал возле границ с нарушениями. В ведомстве при этом подчеркнули, что Су-27 не вступал в контакт с беспилотником и не применял вооружение.
После этого министры обороны России и США Сергей Шойгу и Ллойд Остин обсудили ситуацию по телефону, разговор состоялся по инициативе американской стороны. По словам Ллойда Остина, сверхдержавы обязаны подавать пример транспарентности и открытости коммуникациям.
«Как я неоднократно говорил, великим державам важно быть образцами прозрачности и поддержания связей. США продолжат летать и действовать в любых местах, где разрешает международное право», — заявил он.
Кроме того, глава Пентагона призвал российскую военную авиацию летать «безопасно и профессионально», а также заверил, что вооруженные силы США продолжат действовать везде, где это допускает международное право.
То есть сбивать наши самолеты они все же не решатся? Линдси Грэм известный радикал. Многие ли в Америке разделяют его мнение?
— Подобные провокаторы существуют для того, чтобы отвлекать внимание от реальных действий, — уверен руководитель экспертного совета Фонда стратегического развития, политолог Игорь Шатров.
Новости партнеров
— Под шумок увеличивается военный бюджет, организуются поставки вооружений на Украину и прочая, прочая, прочая. Зачем американцам реальная война и гибель американских солдат? Налогоплательщик этого не поймет. Но можно воевать, сидя в штабе и рисуя стрелки на карте другой части мира.
— Рискнут ли американцы сбивать наши самолеты? Если да, чем ответим?
— Американцы, надеюсь, услышали от российских официальных лиц, что наша страна посчитает объявлением войны нападение на российский самолет. Как Россия в таком случае отреагирует? Эту загадку пусть аналитики Пентагона разгадывают сами. Для начала, думаю, как минимум, поступит аналогичным образом с американским самолетом. Силы и средства для подобной акции у России имеются в достатке. Не понадобится даже поднимать в воздух Дальнюю стратегическую авиацию. Наши ракеты способны достать американский самолет практически в любой части мира. Следующим шагом может стать разрыв дипломатических отношений.
Захотят ли американцы доводить до этого? Сомневаюсь. Прокси-война с Россией на территории Украины — это более подходящий для них сценарий. Страдают русские и украинцы, истощаются ресурсы воюющих сторон, российской особенно, ведь нам никто не помогает в этой битве. А американцы только подливают масла в огонь, поддерживая Украину, наблюдают со стороны и выявляют огрехи и оплошности российской армии. Более выгодной ситуации для Вашингтона не придумаешь.
— Есть ли принципиальная разница, сбивать беспилотники или самолёты, и в реакции на эти действия?
— Сбили беспилотник — война не началась. Но не началась она и 1 мая 1960 года, когда в небе над Екатеринбургом (тогдашним Свердловском) был сбит американский самолет-шпион U-2. Летчик был взят в плен, а позже обменян. Казалось бы, разницы нет. Но, думаю, дело в другом. Приведенные примеры — это шпионские страсти. И в том, и в этом случае велась разведка. Дело не в форме, не в модели самолета или беспилотника, а в целях и последствиях, иными словами, в том — вторжение это или провокация. Мы стали свидетелями провокации. В случае вторжения военного самолета или ударного дрона, прямой, незавуалированной атаки американцев на российский объект реакция, несомненно, будет жесткой.
— А может ли сбитый самолёт привести к войне? Были такие случаи в истории?
— Последний серьезный инцидент, когда Турция сбила российский Су-24, привел лишь к осложнению отношений между странами, которые после принесенных турецкой стороной извинений были восстановлены и даже стали крепче. Что касается пассажирских самолетов, то за всю историю гражданской авиации около 20 раз самолеты намеренно или по ошибке сбивали ракетами или иным способом подрывали в воздухе. В большинстве случаев преступления оставались безнаказанными.
Новости партнеров
Только против Ливии после теракта над Локерби в 1988 году были введены серьезные санкции со стороны ООН. Но вот другой, гораздо более свежий пример. 8 января 2020 года украинский авиалайнер, выполнявший рейс по маршруту Тегеран — Киев, примерно через 3 минуты после взлета был сбит двумя ракетами «земля-воздух», выпущенными с базы ВВС Ирана. К войне между Ираном и Украиной это не привело. Как не привела к войне и катастрофа южнокорейского «Боинга», сбитого в 1983 году над советским Сахалином.
Про уничтожение малазийского «Боинга» в 2014 году в небе Донбасса мы тоже помним. Эта катастрофа стала лишь эпизодом в уже идущем конфликте. Приведенные факты говорят о том, что сам по себе факт уничтожения самолета (гражданского или военного) не является бесспорным, обязательным условием начала войны. Для этого нужен целый набор причин, факторов, которые побуждают ту или иную сторону к войне. Настолько ли плохи отношения между Россией и США, чтобы две крупнейшие ядерные державы начали войну? Не думаю. Но исключать ничего нельзя.
— Давайте представим себе на минуту ситуацию, если российский беспилотник вылетел из Венесуэлы и вел наблюдение на южным побережьем США, — говорит доцент Финансового университета при правительстве России Александр Немцев.
— Что бы с ним сделали? Сбили бы сразу. И даже бы обычный самолёт. Поэтому ничего некорректного в российском поступке нет. А сенаторы-ястребы лишь пляшут на утеху своему электорату. Относиться серьезно к их заявлениям не стоит.
— Чем принципиально уничтожение чужого самолёта отличается от уничтожения беспилотника?
— Человеческими жертвами. Гибель военнослужащих всегда трагедия, на которую необходимо реагировать. Вспомните инцидент с нашим летчиком в Турции? Это существенно повлияло на отношения двух стран.
— Может это привести к войне? Вон турки сбили наш самолёт, и ничего не произошло…
— Не приведёт. Это не нужно никому. Что такое 50 миллионов долларов по сравнению с миллиардами, которые идут на поддержку Украины? Такими темпами за каждую иностранную БМП, поставленное американцами, надо объявлять войну. Реально ли это? Нет! Так и тут.
— Между тем, после инцидента с беспилотником глава Пентагона позвонил министру обороны РФ и похвалил уровень коммуникации между нашими странами. То есть американцы все же опасаются эскалации?
— Им важно держать баланс. Мы тоже были на связи с ними во время их операций в разных странах и договаривались с ними. В этом нет ничего странного.
— Услышат ли в США слова Антонова? Много ли там тех, кто разделяет мнение Грэма?
— Грэм не представляет государственный департамент или Пентагон. Он среднестатический заштатный сенатор, не влияющий на государственную политику американцев. Именно осознавая эту его роль, важно относиться к этим его заявлениям. Обычная внутриполитическая суета.
