Трагедия в Макеевке заставляет задать тяжелый вопрос – неужели российские комплексы ПВО не справляются со своими задачами? Как известно, из шести пущенных «Хаймарсами» снарядов сбито было только два, четыре попали в цель. Погибли десятки российских военнослужащих.
Короткий ответ на этот вопрос есть – нет, зенитно-ракетные комплексы (ЗРК) работают штатно и справляются, насколько это возможно. Вопрос лишь в том, каковы эти возможности и как ими распорядиться.
Новости партнеров
Многие полагают, что если в ТТХ, например, ЗРК «Панцирь-С1» написано – дальняя граница зоны поражения 20 км, то достаточно встать лагерем в 19 км от него и твое подразделение (или населенный пункт, та же Макеевка) будет прикрыто ПВО с полной гарантией. На самом-то деле все намного сложнее.
И зона поражения – это не фиксированная полусфера над позицией ЗРК. Она зависит от скорости, высоты и курсового параметра цели (расстояние от ЗРК до курса цели в километрах). Поэтому нужно смотреть карты, где отражена суммарная зона поражения группировки ПВО, которой поставлена задача прикрытия. Многое зависит от местности, от конкретных точек размещения ЗРК, от графика работы радаров и экипажей.
Ни «Панцирь», ни «Тор», ни «Бук» не в состоянии одной-двумя боевыми машинами отразить массированный удар средств воздушного нападения. Это можно сделать только в составе продуманной и плотной группировки ПВО. А у общевойсковых командиров всегда велик соблазн ставить ЗРК поодиночке. У них свои задачи, их можно понять.
Можно задать вопрос – как же так, разве это был массированный удар? Всего шесть ракет!
Да, всего шесть. Но – только в этом ударе. Сколько их было ранее? Сколько и как российские ЗРК стреляли до того, как отразить этот удар? Успели ли им подвезти новый боезапас, успели ли они перезарядиться? Может быть, они стояли почти пустые, с несколькими последними ракетами?
Такое вовсе не исключено, в частности, подобную тактику – перенасыщения ПВО – очень хорошо научились применять израильтяне, работая против Сирии. Да что говорить – российские удары по энергетической инфраструктуре Украины составлены по тому же алгоритму, ровно для того, чтобы обмануть украинскую ПВО. Не стоит думать, что противник глупее нас.
Борьба с установками РСЗО американского производства, уничтожение их складов боеприпасов ведется российскими войсками максимально активно. По данным МО РФ, за прошлый год было уничтожено 23 установки «Хаймарс», а только за первые три дня нового года уже семь, на 6-е января – восемь. В том числе две машины были уничтожены прямо в поезде, которым доставлялись на фронт, вместе с боеприпасами к ним.
Новости партнеров
ПВО борется с теми снарядами, которые стартовали. Это последний рубеж обороны. Наши расчеты ЗРК и командных пунктов научились эффективно уничтожать снаряды GMLRS A30 и А31, которые применяются в системах M-270 MLRS и M-142 HIMARS. А ведь это вовсе не те цели, для уничтожения которых проектировались комплексы.
Снаряды РСЗО, в том числе те, которые использует «Хаймарс» – очень сложная цель. Высокоскоростная, малоразмерная – следовательно, малозаметная. Ее размер незначителен изначально, еще в пусковом контейнере – это просто «труба» диаметром 227 мм. и длиной 4 м. А после выгорания за несколько секунд полета топлива от этой трубы остается и вовсе лишь около 2 м. с боевой частью и аппаратурой, попадание в которые только и может иметь значение для поражения. Уничтожение такой цели сродни попаданию пули в пулю.
Конечно, ни военная наука, ни ВПК России не стоят на месте. Уже внедряются новые технические решения, должные увеличить эффективность ПВО, в том числе для противодействия снарядам РСЗО. Например, для ЗРК БУК-М3 разработано и внедрено новое программное обеспечение, которое повысило вероятность поражения малоразмерных целей стержневой боевой частью его ракеты 9М317М. Разрабатываются и совершенно новые системы, учитывающие новые реалии вооруженной борьбы.
Противовоздушная оборона становится все более сложной и многоплановой. Но при этом ракеты (снаряды) РСЗО не являются самым трудным для нее средством воздушного нападения. Прежде всего потому, что они летят высоко и несмотря ни на какие технологии малозаметности всегда будут легко обнаруживаться РЛС и ЗРК. А значит, будут уничтожаться. Вопрос только в количестве готовых к применению ЗУР – зенитных управляемых ракет. То есть вопрос плотности группировки. А также увеличения боекомплектов ЗРК, сокращения времени их перезарядки.
Ведущие военные державы много лет делали ставку на проектирование больших беспилотников – высотных, скоростных. Но они хороши только там, где нет ЗРК. СВО ясно показала – мелочь в виде гражданских квадрокоптеров на 10 минут полета гораздо опаснее и может эффективно поражать многие цели.
Это ставит перед конструкторами сложные задачи – срочно требуется создавать массовые средства борьбы с БПЛА. Причем на всех уровнях – от взвода на линии боевого соприкосновения до группировок ПВО, прикрывающих крупные и важные объекты. Нужно, наконец, дать приоритет проектированию новейших самолетов ДРЛО, а пока хотя бы налаживанию серийного производства самолета А-100. Предлагаемые легкие дирижабли с маломощными РЛС – не решение проблемы обнаружения крылатых ракет.
Недавно министр обороны сообщил о формировании новых соединений в Вооруженных силах России. Среди названных нет новых дивизий ПВО. Но нет сомнений, что в итоге вопросам строительства и оснащения ПВО будет уделено надлежащее внимание.
