Главная стратегическая цель Кремля — создание нового «баланса интересов»
Самый острый вопрос Владимиру Путину на заседании Валдайского клуба 2022 года прозвучал в момент, когда до окончания четырехчасового мероприятия оставались считанные минуты: за какой визой — российской или украинской — следует обращаться иностранцу, если он захочет через два года посетить Одессу? И думал ли президент РФ в феврале, что спустя восемь месяцев специальная военная операция на Украине будет по-прежнему продолжаться? Я (и, думаю, не только я) замер в ожидании, но опытного разведчика Путина невозможно застать врасплох даже самыми заковыристыми и элегантно сформулированными вопросами. Вместо раскрытия стратегических планов президента РФ все услышали из его уст лишь детальный рассказ о плачевном состоянии жилищно-коммунального хозяйства Одессы во времена, когда он в последний ( или в крайний?) раз был в этом городе. Разочарование? Не совсем. Частично свой стратегический замысел — и на 2022 год, и, может быть, даже на все предстоящее десятилетие — Путин чуть раньше все-таки раскрыл — причем по собственной инициативе, а не реагируя на заведомо безнадежную попытку вытащить из него клещами «военную тайну».
Началось все, впрочем, в традиционном русле — с обличения западного стремления играть в мире роль лукавого, коварного, лицемерного и совершенно беспринципного гегемона: «Приведу цитату из знаменитой гарвардской речи Александра Исаевича Солженицына. Ещё в 1978 году он отмечал, что для Запада характерно «длящееся ослепление превосходства» – это всё и происходит до сих пор, – которое «поддерживает представление, что всем обширным областям на нашей планете следует развиваться и доразвиться до нынешних западных систем…». 1978 год. Ничего не поменялось.
Новости партнеров
За прошедшие почти полвека это ослепление, о котором говорил Солженицын, – откровенно расистское и неоколониальное по своему характеру – приобрело уже просто уродливые формы, особенно после того, как возник так называемый однополярный мир».
Услышав эти слова Путина, я сразу вспомнил его недавнюю речь на церемонии приема в состав России новых регионов. Но ощущение дежавю исчезло так же быстро, как и появилось. ВВП — это не тот политик, который повторяется. Зато президент РФ — это политик, который очень тонко чувствует аудиторию и четко понимает, где, когда и что можно говорить.
Выступая 30 сентября на слете российской элиты, Путин предстал прежде всего в роли морального воителя, лидера, призывающего всех к сплочению ради священных национальных интересов и традиционных принципов жизни страны. 27 октября хозяин Кремля обращался к принципиально иной аудитории — иностранным внешнеполитическим экспертам (пусть даже, в своей массе, очень дружественно настроенным).
Эмоции и философские размышления о вечной борьбе сил вселенского добра против сил вселенского зла здесь, конечно, тоже были востребованы — но только в качестве гарнира к основному «политическому блюду» вечера. Блюду под условным названием « глава России раскрывает и объясняет свой геополитический замысел». Страны Третьего мира — а именно к ним, в первую очередь, обращается сейчас Путин — не надо убеждать в том, что «Запад плохой» ( или, по меньшей мере, лицемерный и беспринципный). Если их хорошенько разговорить, то они сами кого хочешь в этом убедят.
От ВВП в этот вечер четверга требовалось нечто принципиально иное — спокойно и убедительно рассказать, что он намерен делать с тем, что «Запад плохой» и почему он думает, что у него есть реальные шансы на успех.
И вот краткое изложение того, как именно Путин справился с этой задачей. Вступление: «Если западные элиты полагают, что смогут внедрить в сознание своих людей, своих обществ странноватые, на мой взгляд, новомодные тенденции вроде десятков гендеров и гей-парадов – так тому и быть. Да пускай делают что хотят! Но на что они точно не имеют права, так это требовать от других следовать в том же направлении. Мы видим, что в западных странах идут сложные демографические, политические, социальные процессы. Безусловно, это их внутреннее дело. Россия в эти вопросы не вмешивается и не собирается этого делать в отличие от Запада мы в чужой двор не лезем».
Важные, исключительно важные слова — «в отличие от Запада, мы в чужой двор не лезем». Какие же ценности и интересы тогда Россия отстаивает? А вот какие: «Убеждён, настоящая демократия в многополярном мире прежде всего предполагает возможность любого народа – хочу это подчеркнуть, – любого общества, любой цивилизации выбирать свой собственный путь, собственную социально-политическую систему.
Новости партнеров
Если такое право есть у США, у стран Евросоюза, то оно, безусловно, есть и у стран Азии, у исламских государств, монархий Персидского залива, государств других континентов. Есть оно, конечно, и у нашей страны, у России, и никто никогда не сможет диктовать нашему народу, какое общество и на каких принципах мы должны строить».
Такая постановка вопроса убедительна не только для патриотически настроенной внутрироссийской аудитории, но и для тех стран мира, за чьи симпатии Москва и Запад ожесточенно борются друг с другом. Получается, что Кремль защищает не только свои собственные интересы, но и интересы Китая, Индии, Индонезии, Шри-Ланки и далее по списку.
Есть, конечно, одна закавыка. Еще недавно Москва, фигурально выражаясь, считала Украину «чужим двором». А в этом году, выражаясь опять же фигурально, «концепция поменялась».
Почему поменялась? Потому, что «правила игры» на ходу начала менять отнюдь не Россия, а страны Запада. « В этой системе Запад изначально заложил себе огромную фору, так как сам разрабатывал её принципы и механизмы – как сейчас те самые принципы, о которых постоянно твердят и которые являются непонятной «чёрной дырой»: что это такое – никто не знает. Но как только выгоду из глобализации стали извлекать не западные страны, а другие государства, и прежде всего речь идёт, конечно, о крупных государствах Азии, Запад сразу же поменял или вовсе отменил многие правила. И о так называемых священных принципах свободы торговли, экономической открытости, равноправной конкуренции, даже о праве собственности вдруг сразу забыли, напрочь. Как стало выгодно что-то для себя – так сразу, на ходу, по ходу игры меняют правила».
В процитированном выше высказывании президента РФ нет ни единого слова про Украину? Да, нет. Но подождите еще совсем чуть. Я уже совсем близок к тому, чтобы связать в единый узел все логические ниточки президентской речи.
Политические элиты стран третьего мира, к которым в ходе Валдая обращался Путин, состоят вовсе не из простаков или идеалистов (или, тем более, не из простаков-идеалистов). Принципы для них, конечно, тоже важны — но только, если они подкреплены стратегическими интересами и продуманным стратегическим планом игры. Все это было обнародовано ВВП, когда он отвечал на вопрос на тему, которая, казалось бы, бесконечно далека от того, что волнует сегодня Россию — о судьбе разделенного курдского народа: «Конечно, мы должны стремиться к балансу интересов, только в случае достижения баланса интересов мир может быть устойчивым. Это касается и судьбы курдского народа». А также российского и украинского.
Стремление к «балансу интересов» — вот та самая «волшебная формула», которая объясняет все действия Путина в этом году и может быть воспринята в качестве убедительной причины странами Азии, Африки и Латинской Америки.
Подмяв под себя Украину, Запад вплотную подошел к разрушению комфортного и безопасного для России баланса стратегических интересов. У Москвы не было иного выбора кроме как сказать: «Баста! Это терпеть мы уже не будем! Надо действовать на упреждение!» Такой язык понятен для политиков из почти любой страны мира: «баланс интересов» есть у практически у всех. Короче, я полностью согласен с традиционным модератором Валдайского клуба Федором Лукьяновым: дискуссия этого года оказалась просто исключительно интересной. Жаль только, что Путин так и не ответил на вопрос, с чьей визой иностранцам в будущем придется ездить в Одессу. Ждем Валдая-2023? Тогда уже точно будет ясно, какая сила в мире смогла обеспечить комфортный для себя баланс интересов.
