Кампания на Украине показала несостоятельность теории о том, что теперь будут одни только малые войны профессиональных армий. Это полноценная война индустриального типа, когда никакая наемная армия не может закрыть километраж позиций. Поэтому и Россия, и Запад будут наращивать свою живую силу и бронетехнику, считает эксперт Центра военно-политической журналистики, автор Telegram-канала Colonelcassad Борис Рожин.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Новости партнеров
— Борис, давайте в общих чертах подведем итоги летней кампании в Донбассе. Каких основных успехов удалось добиться противнику, каких нам?
— Мы видим стабилизированный позиционный фронт на всем протяжении. На ряде участков наши войска, владея инициативой, продолжают вести тактические наступательные операции. Занимаются определенные населенные пункты. Например, недавно на николаевском направлении мы взяли Благодатное, а в районе Донецка – Пески. Также продолжается наступление на Соледар, Северск и Артемовск. На остальных участках фронт застыл. Там господствуют тенденции позиционной войны.
Время больших прорывов в глубину ушло в прошлое. Полностью изменилась тактика российской армии. Сначала идет перемалывание обороны, потом медленное продвижение пехоты с занятием позиций, а так продолжается из раза в раз. Это позволяет снизить потери среди личного состава и максимизировать позиции противника. Эта тактика более экономная, но не обещающая стремительных и быстрых продвижений.
Это политическое решение и сознательный выбор. Об этом говорили и Путин, и Шойгу. Надо реализовывать эту тактику там, где у нас есть явное превосходство в авиации и артиллерии. На донецком направлении это особенно рельефно заметно.
— Будут ли текущие тенденции к позиционной войне в других вооруженных конфликтах? Или на Украине ситуация одна, а в других кампаниях – другая?
— На Украине это обусловлено тем, что идет прокси-война против НАТО. НАТО подпирает Украину поставками вооружений, наемников и других ресурсов. Они уравновешивают некоторые преимущество российской армии, что затрудняет продвижение. На других театрах военных действий ситуация может развиваться иначе, а здесь идет столкновение равных соперников. Мы же не воюем с Украиной. Украина – лишь нож в руках наших оппонентов. Поэтому нельзя говорить о том, что этих американских наемников мы быстро погоним.
Это сценарий Сирии, где так же годами существовали фронты, действовали иностранные наемники, завозилось различное вооружение и где так же противник осуществлял террористические акты и провокации с оружием массового уничтожения. Понятно, что это не прямое сравнение, но некоторые действия оппонентов вполне узнаваемы.
Новости партнеров
Да, Украина больше и масштабнее. Но противник у нас тот же самый. Просто если в Сирии он использовал террористические группировки разной направленности, то здесь он использует нацистский режим в такой же террористической методологии.
Напомню также, что активная фаза сирийской кампании продолжалась с сентября 2015 по март 2020. А там речь шла о нескольких меньших вооруженных сил противника (150 тысяч боевиков и иностранные наемники). Здесь и у них объемы побольше, и мы используем большие объемы, чем в Сирии. И мы, как в Сирии, будем постепенно накапливать преимущество. Тут взяли город, там взяли город, там боевиков уничтожили.
Тем более, что в отличие от Сирии есть фактор энергетического коллапса, который в Евросоюзе возникает. Зимой проверим, насколько это повлияет на поддержку нацистского режима на Украине нашими оппонентами. А когда в Донбассе спадет «зеленка», нам будет проще реализовывать свое преимущество в артиллерии и авиации, потому что прятаться противнику будет еще сложнее. Даже сейчас он несет огромные безвозвратные потери от артиллерийского огня.
— На днях появились сообщения о взятии Кодемы, но они оказались преждевременными. В чем там сложности, отличные от других населенных пунктов? Что нам даст взятие этого поселка с тактической точки зрения?
— Пока взятие Кодемы не подтверждаются. Оперативная группа «Бахмут» ЧВК «Вагнер» действительно зашла в поселок, он с трех сторон блокирован, но противник вцепился в его западную часть. Хотя все идет к тому, что уже на этой неделе официально будет объявлено о взятии Кодемы.
Важность Кодемы в том, что она является частью линии Зайцево-Кодема, которая прикрывает Артемовск (Бахмут) с юго-востока. Нельзя начинать штурм Артемовска, не взломав эту линию и не выйдя к трассе Артемовск-Дзержинск. Нужно не ломиться с одного направления в лоб. А так мы сможем и с юго-востока атаковать, и с юга, и с востока со стороны Покровского.
Сейчас наши войска зашли на окраины Артемовска со стороны Покровского. Там фронт стабилизировался. Мы ждем, пока разберутся с Зайцево (не путать с Зайцево под Горловкой, которое недавно освободили) и Кодемой. В Зайцево идут бои на ближних подступах.
Понятно, что мы хотим ускорить события. Но артемовская группировка ВСУ достаточно сильная. У нее есть свой артиллерийский кулак, туда бросают огромное количество пушечного мяса, как это было в Песках. Там некоторые батальоны три-четыре дня жили, а потом полностью теряли боеспособность. У них гибло более 50-60% личного состава, не вступив в ближний бой. Их просто перемалывали артиллерией. Примерно такая же ситуация в Артемовске наблюдается.
Новости партнеров
— Есть ли какие-то прогнозы по Соледару?
— Мы вышли к Соледару с востока. Идут бои к югу за Бахмутское. К северу сохраняется сопротивление противника в районе Белогоровки и Яковлевки. Были сообщения, что Яковлевку якобы взяли, но пока нет ни одного подтверждающего видео. У противника там достаточно сильная оборона.
Наши смогли прорваться на территорию Соледара. Смогли взять завод KNAUF и развалины еще одного завода, а также вытеснять противника из карьера к северу от KNAUFA. У них там работала артиллерия. Мы обеспечиваем фланг для дальнейшего продвижения в город.
Но противник будет обороняться в западной части Соледара и в центре. У него есть там подготовленные позиции, где он рассчитывает вести городские бои.
Полноценный штурм Соледара будет возможен только после освобождения Бахмутского и Яковлевки. Бахмутское укрепит южный фланг, а взятие Яковлевки позволит нам навалиться с севера и северо-востока. Мы берем противника в своеобразные клещи.
Понятно, что быстро взять Соледар нельзя. Город длительное время готовился к обороне. Там есть промышленные объекты и военные склады. Но инициативой на соледарском направлении владеем мы. Попытки противника переходить в контрнаступление в районе Соледара и Артемовска закончились неудачно. Он в среднем теряет две-три единицы техники и от 50 до 70 солдат убитыми и ранеными.
— Были сообщения о том, что мы чуть ли не на половину установили контроль над Марьинкой и Угледаром. Что нам даст их взятие в плане наступления на Авдеевку?
— В Угледаре мы еще даже Павловку не взяли. И дорога на Марьинку до сих пор не перерезана. Она подвергается артиллерийскому огню, но физически мы ее не контролируем. А не взяв Павловку и не отрезав эту трассу, нельзя рассчитывать на успехи в Угледаре.
Да, войска сейчас находятся близко к Угледару, его рассматривают в бинокль. Город серьезно разрушен, потому что противник обороняется там так же, как в Мариуполе. Там есть небольшой массив многоэтажек, где расположены вражеские снайперы и ПТРК. Часть из этих позиций разрушена. Но пока прямого штурма Угледара нет. Пока идет борьба за позиции. И противник там также ходит в неудачные контратаки.
Что касается Марьинки, то были сообщения Минобороны, что она занята на 75%. Вроде как прошли за террикон и стало чуть полегче, но говорить о том, что ее уже на днях освободят, не приходится. Там один сплошной укрепрайон. Мы вытесняем противника, но он отходит на следующие позиции и продолжает обороняться.
Артиллерийская группировка наша там усилена. День или два равняем позицию противника с землей и пробуем продвигаться. Да, это медленно. Марьинку штурмуют где-то с апреля. Ее пытаются прогрызть так же, как Пески. А Авдеевку штурмовать пока вообще никто не собирается.
— В последние дни появилась масса сообщений о прибытии под Ростов 20 тысячной группировки, сформированной из добровольцев и оснащенной тяжелой техникой. Где мы эту группировку можем применить с максимальной пользой?
— Это не секрет, что собран третий корпус. Первый-ДНР, второй-ЛНР, а третий – добровольцы. Разговоры о необходимости его создания ходили еще с 2015 года, когда были созданы армейские корпуса и набраны номерные бригады. Скорее всего, его будут использовать где-то на юге (Запорожье или Николаев). Возможно, его используют для наступления на Угледар.
Пока группировка стоит на территории РФ. Мы увидим по замыслу командования, где бойцы этих формирований вступят в дело. Потому что скрыть перемещение такой массы войск затруднительно в условиях ведущейся разведки НАТО. И в боях мы уже увидим реальную силу этого нового соединения. Учения – это хорошо, но на реальной войне все немножко по-другому.
Возвращаясь к теме Сирии, можно вспомнить, что Россия по ходу кампании сформировала пятый корпус. Да, он состоял из сирийцев, но он был вооружен и обучен российскими инструкторами. Он активно участвовал в успешных наступательных операциях. Тактика создания таких крупных соединений себя оправдала, несмотря на то, что их вооружали старыми Т-62 с экранами для башен, похожими на брови Брежнева. Такие танки были замечены на запорожском направлении.
Посмотрим, какая оснащенность новой бронетехникой будет у третьего корпуса. Потому что большая протяженность фронта не позволяет насытить его новой техникой. Приходится использовать много старой техники, чтобы обеспечить массу.
У противника такая же проблема. Многие соединения бросаются на фронт без тяжелого вооружения, потому что его просто не хватает. Теория о том, что теперь будут одни только малые войны профессиональных армий, себя не оправдала. Это полноценная война индустриального типа, когда никакая наемная армия не может закрыть километраж позиций. Это можно сделать резервистами. Но им тоже нужна бронетехника, поэтому приходится доставать со складов старые танки и пушки. Все это проверялось в Сирии и Йемене. Нужен фронт, а не цепь заслонов, которые могут туда-сюда ходить.
— Противник будет готовить целенаправленный ответ на создание этого третьего корпуса?
— Британия уже тренирует по 10 тысяч человек. Там действует программа обучения за 120 дней. В октябре-ноябре они смогут пару бригад обучить. Их собираются бросить на усиление или для контрнаступательных действий. Этот процесс будет идти с обеих сторон. Но их обучать и вооружать НАТО. Это лишний раз подтверждает, что мы воюем с альянсом. Поэтому не надо строить иллюзий, что мы наскоком сможем этот вопрос решить.
— Можно ли решить проблему с провокациями на Запорожской АЭС до того момента, пока мы форсируем Днепр и займем Никополь и Марганец?
— Даже если мы возьмем Никополь и Марганец, это не решит проблему с обстрелами из дальнобойных РСЗО энергоблоков и площадок с хранениями ядерных отходов. Со стороны Кривого Рога они будут обстреливать станцию из «Хаймерсов» и «Точек-У». Да, это снизит угрозу артиллерийских обстрелов и беспилотников, но кардинально это проблему не решит.
— По поводу «Хаймерсов» с украинской стороны начала звучать критика применения этих систем. Мол, обстрелы Антоновского моста с практической точки зрения ничего не дали, а уничтожать склады с оружием не всегда получается. Должно ли нас это обнадеживать?
— Этим заявлениям доверять не стоит. Противник продолжает использовать «Хаймерсы» не только для ударов по Антоновскому мосту, но и по складам, и по располагам наших военных. Часть из этих ударов попали в цель. Другое дело, что это не переломило ситуацию и они не пошли в контрнаступление, потому что наши войска тоже регулярно наносят удары на николаевском и криворожском направлении, особенно болезненные для них.
Антоновский мост они разрушить не смогли. У «Хаймарса» оказалась слишком слабая боевая часть. Она пробивает мост, дырки делает, но дырки можно залить бетоном и возобновить движение. Обрушить пролет или опоры не получается. Ракет потратили много, но эффективность их сомнительная.
Пока же наши уничтожают склады с «Хаймерсами», а американцы подвозят новые. Не стоит рассчитывать, что они все потратили на мост и ничего у них не осталось. Поставки ракет для РСЗО и снарядов для натовской артиллерии будут. Другое дело, что у Украины проблема со снарядами для советской артиллерии. Потому что их запасы близки к исчерпанию. Поэтому они вынуждены рассчитывать на западные поставки.
— Сейчас звучит много упреков, что мы изначально замахивались на Харьков, Киев и Одессу, а теперь вынуждены обсуждать бои в районе никому неизвестных поселков. Нужно ли нам наносить удары исключительно в пропагандистских целях?
— Во-первых, когда мы вводили войска в Сирию, все тоже ждали, что наши сейчас начнут гонять боевиков и за пару месяцев все решат. Но там тоже все тянулось достаточно долго, потому что за нашим противником стоит наш главный враг.
Во-вторых, Генштаб ВС РФ свои планы никому не рассказывает. Никто не знает, к какой дате должны были, например, взять Николаев или освободить Славянск. Да, некоторые расчёты, которые были у нас в начале кампании не сыграли. Но и расчеты противника не сыграли. Если у нас были задачи нанести стремительный удар, который не удался, то они рассчитывали, что весной у нас экономика рухнет и страну захлестнут антивоенные митинги. Все красивые планы существуют только на бумаге и корректируются в зависимости от действий противника.
И мы, и они вынуждены планировать исходя из ситуации, сложившейся весной. И все прекрасно понимают, что это долговременное противостояние за общие контуры будущего миропорядка. Это не просто конфликт с нацистским режимом в Киеве. Если США тут уступят, то это похороны американской гегемонии. Если Россия не сможет, то это будет удар по стратегии, что мы строим свою страну, которая не подчиняется вашингтонскому диктату.
Они пытаются загнать Россию в стойло, где она была после развала СССР, предательства 90х, когда мы сдали весь советский блок усилиями Горбачева и его шайки. Если раньше можно было это не понимать, то теперь видно, что наши западные «друзья» продвигают фашистские режимы у наших границ и занимаются ядерным терроризмом. Это последствия прежней политики.
Для России и США ставки высоки. А для Украины ничего хорошего не будет. То, что возьмет Россия, будет восстанавливаться и развиваться. А то, что не возьмет, станет украинским Идлибом. Запад никогда не восстанавливал такие территории ни в Сирии, ни в Афганистане, ни в Ираке.
