2021 год был отмечен в том числе полным отсутствием в России массовых протестов, связанных с экологией. А ведь еще не так давно по стране гремели требования ликвидировать свалку или снизить вредные выбросы. Почему эти лозунги стали куда менее актуальными для оппозиции и как происходящее связано с глобальной климатической «зеленой повесткой»?
После пандемии «нам нужен и быстрый, и качественный рост», отметил президент Владимир Путин, выступая на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). «Предстоит масштабная трансформация всей экономической жизни, это и цифровизация, и экологическая повестка, и создание фактически новых отраслей», – цитировал главу государства ТАСС.
Новости партнеров
Крупный бизнес не должен откладывать решение экологических проблем, указал Путин. У властей нет цели душить экономику и промышленность ради решения этих задач, но следует исходить в том числе «из чувства ответственности за будущее поколение с точки зрения сохранения климата, это очевидные вещи», отметил российский лидер.
Ранее Путин в своем выступлении на октябрьском саммите G20 призвал наращивать поглощение парниковых газов в мире и указал, что Россия ставит целью построение углеродно-нейтральной экономики к 2060 году. Российский руководитель напомнил коллегам – мировым лидерам, что доля безуглеродных источников энергии в России превышает 40%, а с учетом использования газа эта доля составляет около 86%.
Как заявлял представитель президента по работе с международными организациями Анатолий Чубайс, с января 2023 года крупные предприятия будут обязаны отчитываться по выбросам. Пока это никаких платежей за собой не влечет, но позже будет введена плата за углерод. Ранее глава российского МИД Сергей Лавров заявил, что переход России к углеродной нейтральности раньше 2060 года будет зависеть от интересов страны, Запад же должен понять, что многие их запреты замедляют темпы перехода.
«Нет проблемы глухоты власти»
По большому счету у шведской экоактивистки Греты Тунберг (которая выводила на улицы сотни тысяч «зеленых» во время ноябрьского экологического саммита в Глазго) и у ее соратников из числа радикальных защитников природы есть не так уж много поводов для критики в адрес нашей страны. «В России климатический вопрос решается на самом высоком уровне. У нас просто нет проблемы глухоты власти», – сказала Елена Шаройкина, глава комиссии Общественной палаты по экологии и охране окружающей среды.
Собеседница напомнила, что еще в 2019 году Россия сделала важный шаг по реализации «зеленой повестки» – ратифицировала Парижские соглашения, которые регулируют меры по снижению углекислого газа в атмосфере. Показательно, что тогда же США покинули соглашения по решению Дональда Трампа, а вновь присоединились к ним лишь с избранием Байдена.
Россия же действует последовательно, отметила Шаройкина. «Наша позиция понятна: мы стремимся к углеродной нейтральности, – подчеркнула собеседница. – Также у нас действует федеральный проект «Чистый воздух», в рамках которого бизнес обязывают устанавливать на свои предприятия новое оборудование, которое уменьшает выбросы в атмосферу».
Новости партнеров
«Как подчеркнул наш президент, Россия сегодня – это планетарный экологический донор. 20% мировых лесных запасов расположено на территории нашего государства. Кроме того, мы одними из первых сформировали национальное климатическое законодательство, тогда как другие страны к этому только подходят и им это дается тяжело», – отметил первый зампред комитета Госдумы по экологии Владимир Бурматов.
«Но леса, природа – это то, что нам досталось от предков, важно это не разбазарить. А что касается наших действий, то Россия сегодня – одна из немногих стран, сокративших выбросы парниковых газов до 70% от уровня 1990 года. В ходе климатической конференции в Глазго мы расставили точки над i и всем стало понятно, что Россия – государство, которое на корпус впереди остальных участников этого процесса. Мы стали лидерами глобальной климатической повестки», – подчеркнул зампред профильного думского комитета.
Массовые протесы «зеленых» важны в странах, где подобные вопросы игнорируются, отметила глава профильной комиссии Общественной палаты России. «Не все государства преследуют логику углеродной нейтральности, – отметила Шаройкина. – На мой взгляд, то, что происходило на улицах Глазго – не столько протесты, сколько попытка привлечь внимание к проблеме изменения климата. Именно для этого мировые лидеры и крупнейшие компании там собрались – чтобы работать над улучшением качества жизни людей, окружающей среды и воздуха в частности».
В России массовым акциям с целью привлечь внимание к проблеме изменения климата взяться, по сути, неоткуда – ведь руководство страны само успешно работает в этом «зеленом» направлении, резюмировала Шаройкина. «У нас изначально «зеленая повестка» была не набором популистских лозунгов, как во многих странах Запада, а набором государственных решений, – в свою очередь отметил депутат Бурматов. – Эту повестку у нас формирует государство, ее объявил приоритетом президент. А там это зачастую – набор лозунгов в исполнении Греты Тунберг, «зеленых» и экоактивистов».
Почему либералам не удалось «раскочегарить» экоповестку
Неслучайно в России в последние годы угасли экологические протесты, констатировал другой депутат Госдумы, политолог Олег Матвейчев. Одна из причин этого – пандемия: сейчас на любые митинги люди без крайней необходимости просто не собираются. Но куда важнее другая причина – попытки либеральной оппозиции «оседлать» и политизировать экологические протесты, отметил Матвейчев.
Выступления, подобные тем, что происходили в Архангельской области вокруг полигона Шиес, в Башкирии в защиту лесов на шихане Куштау или митинги против мусорных полигонов в Подмосковье, по своей природе вовсе не были политическими, констатировал депутат. Но несистемная оппозиция пыталась их оседлать – к примеру, Евгений Ройзман лично приезжал поддерживать пикетчиков на Шиесе, выступавших там против строительства мусорного полигона. А сторонники блогера Алексея Навального присоединялись к группам местных жителей, протестовавших против свалки в подмосковном Волоколамске.
«Но на данный момент либеральные силы, видимо, сочли отработанным «зеленый проект», бросили его – вот тема и погасла», хотя ранее Запад использовал «зеленую тему» против нашей страны, напоминает Матвейчев. «При разрушении СССР в конце 80-х прозападно настроенные либералы выводили толпы людей на улицы, прежде всего под экологическими лозунгами. Особенно часто это было в провинции. В Сибири поводом был поворот крупных северных рек, в крупных промышленных городах – загазованность, где-то – проблема чистоты воды. Это была постоянная история», – говорит депутат.
Новости партнеров
«Потом на какое-то время эта повестка была либералами подзабыта. А когда понадобилось Россию опять «качать», кто-то из «стариков», наверное, сказал: помните, ребята, как мы неплохо выводили толпу под экологическими лозунгами? И, видимо, запустили проект. Проект описывается на два-три года, пишется смета, выдаются какие-то деньги. И понеслось: мониторят «горячие точки» в глубинке, где возникают реальные проблемы, туда выезжают экологические активисты, подкупают местную прессу, снаряжают блогеров и «кочегарят» тему до самого упора», – пояснил Матвейчев.
Впрочем, главная причина, по которой «зеленые» протесты пошли на спад, заключается в том, что федеральный центр последовательно решает экологические проблемы в масштабах всей страны, добавил Матвейчев. «Когда началась мусорная реформа, первый блин, как это всегда бывает, вышел комом: возникает масса нестыковок, неурядиц, неправильных решений. Пока все не притерлось, неизбежны были всяческие конфликты. Но власти с ними научились работать и даже предотвращать. Людям разъяснили: вот так мы планируем убирать эти свалки и так далее», – объяснил депутат Госдумы.
«Все что нужно на законодательном уровне власть по декарбонизации и очистным сооружениям делает. Это делалось и без всяких Киотских и прочих протоколов: просто ставились задачи на крупных территориях, где живут люди компактно, в промышленных центрах. Всем олигархам, владельцам предприятий было велено год за годом снижать вредные выбросы, модернизировать производство, превращать в экологически чистое. Природоохранная прокуратура за этим следит», – констатировал депутат.
Первый зампред думского комитета по труду, социальной политике и делам ветеранов Елена Цунаева, которая также возглавляет в ОНФ тематическую площадку «Экология», отметила, что «население нашей страны более активно вникает в экологическую повестку». «Естественно, к этой повестке приковано внимание политических лидеров, ориентированных на электорат. Но насколько я вижу, именно в «Единой России» очень многие занимаются темой экологии», – говорит депутат.
В «Народном фронте», добавила она, также приковано серьезное внимание к экологии. «Наши активисты следят за самыми разными темами: утилизация вредных отходов, раздельный сбор мусора, экологическое воспитание. Также мы отрабатываем темы, которые предлагают наши активисты на местах, в регионах», – рассказала Цунаева.
В частности, особое внимание уделялось экологии в вопросах от россиян на Прямой линии с президентом. В ОНФ даже создан проект «Прямая линия. Продолжение» по обработке всех поступивших к главе государства вопросов. «Все это находит отражение в работе «Народного фронта». В последние годы граждане особо активно занимаются темой экологии, участвуют в общественных слушаниях», – отметила депутат.
«Раньше проблемы, связанные с нарушением экологического законодательства, зачастую могли не решаться годами. Люди жаловались в надзорные органы и не получали никакой реакции, что вынуждало их выходить на улицы, проводить публичные акции для того, чтобы хоть какое-то внимание привлечь к решению экологических вопросов. В последние полтора-два года этого делать не приходится», – сказал исполнительный директор Всероссийского общества охраны природы (ВООП) в Московской области Ярослав Вольпин.
По оценке эколога, надзорные органы «стали гораздо активнее реагировать на жалобы жителей и эффективнее бороться с ликвидацией накопленного экологического ущерба». «Мы видим привлечение виновных предприятий, компаний, граждан за те правонарушения, которые они совершили и стали совершенно по-другому вести диалог с гражданским обществом по вопросам устойчивого развития, по экологической повестке и всему остальному», – констатировал Вольпин.
