В разгар энергокризиса мирный атом становится дефицитом и дорожает в цене
Наша страна чудовищно пострадала из-за аварии на Чернобыльской АЭС. Такой же печальный опыт пережили японцы, когда цунами снесла АЭС Фукусима. Да и многие другие страны, памятуя об этих и других примерах, испытывают радиофобию. Почему же, несмотря на такие риски, все больше и больше стран делают выбор в пользу атомной энергетики?
Глава «Росатома» Сергей Кириенко, выступая в Совете Федерации, со свойственной ему педантичностью пояснил: «Ответ очень прост: таблетка ядерного топлива весит всего 4,5 грамма, но по энергетическому эффекту эквивалентна 350 кг нефти или 400 кг угля. При сжигании 1 кг каменного угля выделяется 7 кВт-ч энергии, 1 кг газа — 14 кВт-ч энергии. Из 1 кг урана при этом можно получить 620 тысяч кВт-ч энергии, то есть в 90 тысяч (!) раз больше, чем при сжигании угля».
Новости партнеров
Это Кириенко говорил еще до начала нынешнего энергокризиса, а теперь эти расчеты еще актуальнее. По прогнозам Всемирной ядерной ассоциации (WNA), к 2030 году потребление урана может вырасти до 80−85 тыс. тонн, а производство к этому моменту увеличится лишь до 66 тыс. тонн. То есть, в ближайшем десятилетии ожидается дефицит на урановом рынке.
Считается, что остроту этой проблемы будут сглаживать вторичные источники урана — переработка отработанного ядерного топлива (ОЯТ), но общая ситуация к 2030 году подтолкнет урановые цены к более высоким значениям — в районе 75−85 долларов за фунт.
То есть, спрос и цена урана будут расти. Россия активно продает это топливо. И его экспорт скоро явно увеличится в разы — Китай в ноябре объявил о планах по строительству 150 атомных реакторов в ближайшие 15 лет (в мире их действует всего 450). Одно это означает, что спрос на уран за 15 лет вырастет на 33% в год. А если добавить сюда проекты других стран, то годовой рост спроса может составить еще больше.
Не увлечется ли наша страна «широкой распродажей» урана и достаточно ли окажется запасов этого топлива для развития отечественной атомной энергетики — с учетом ограниченности запасов природного урана и ростом объемов ОЯТ?
— Атомная энергетика является одной из наиболее экологически чистых видов энергетики. Россия при этом является одной из основных стран-экспортеров урана, занимая 6−7 место в этом рейтинге, с объемом добычи свыше 3 тыс. тонн урана в год, — считает доцент экономического факультета РУДН Сергей Зайнулин:
— В соответствии с мировым трендом на ESG принципы инвестирования (Экология, Социальная ответственность, Корпоративное управление), экологичность становится одним из наиболее важных факторов в производстве и потреблении энергии.
Поэтому атомная энергетика становится все более и более привлекательной, по сравнению с традиционными видами энергии: у атомной энергетики наименьший углеродный след, по сравнению с возобновляемыми источниками энергии, атомная энергетика является наиболее надежной, она не зависит от природных условий — солнца, ветра, погоды. И по сравнению со всеми остальными источниками энергии, по сотношению к кВ/ч атомная энергия является наиболее дешевой.
Новости партнеров
При этом Россия может себе позволит продавать уран и другие виды топлива, т.к. государственная корпорация «Росатом» активно внедряет повторную переработку отработанного ядерного топлива. В настоящий момент в России уже существуют предприятия по переработке ОЯТ и строятся новые.
При этом Россия приобретает ОЯТ по всему миру и запасы ОЯТ превышают в десятки раз имеющиеся мощности по переработке. Вторым фактором является то, что Россия занимает 3 место по залежам урана — 487 тыс. тонн — 9,15% от мировых. Таким образом, наличие запасов урана и развитие технологий по переработке ОЯТ позволяет использовать более прогрессивные и экологичные технологии по использованию ОЯТ и избежать рисков по нехватке топлива.
— В результате нынешнего энергетического кризиса, Грета Тунберг, что называется, получила такого «хорошего леща»: размораживаются угольные шахты, да и атомная энергетика, которая снова становится все более востребованной, ни разу не «зеленая», — считает аналитик ГК ФИНАМ Алексей Коренев:
— Япония, которая после аварии на Факусиме надолго замораживала свои АЭС, Франция, у которой 90−95% электроэнергии производилось на АЭС, снова их запускают. Турция просит Россию сделать ей еще две АЭС. Да ладно АЭС, повсеместно возрождается ранее замороженная угольная энергетика, а она очень грязная. «Зеленая энергетика», быть может, имеет будущее. Но она еще не готова. Еще не отлажена так, чтобы работать без сбоев. Поэтому рано отказываться от использования классических видов энергетики, хоть их и считаются загрязняющими природную среду. Это необходимость.
— Некоторые эксперты считают атомную энергетику все-таки «зеленой» …
— Нет, атомная энергетика ни разу не «зеленая». Вспомните Чернобыль, вспомните Фукусиму. Эта энергетика эффективная. Но, во-первых, в результате распада ядерного топлива образуются радиационные материалы, которые просто так на свалку не вывезешь. Их надо утилизировать и это очень сложно и дорого. Во-вторых, риски сумасшедшие. Поэтому атомная энергетика никак не «зеленая». Это достаточно опасная альтернатива углеводородному топливу.
— Тем не менее, спрос на уран пошел в гору, а запасы довольно ограниченные…
— Механизмы производства урана, даже низкой степени обогащения, очень сложные. Их могут позволить себе только несколько стран в мире — Россия, США, ну, и Иран там у себя крутит… Это же десятки тысяч центрифуг, обогащающих уран. Все это сложно, опасно и дорого. Часть этого топлива используется не только на АЭС, а на ледоколах, подводных лодках, крейсерах.
Новости партнеров
Оборонная промышленность потребляет очень большое количество урана для энергетических нужд. Оружие не обсуждаем — только энергетику. Поэтому я бы не сказал, что там все просто, и мы очень легко найдем эти необходимые запасы. Но уверен, что эта тема настолько серьезна, что наши атомщики просчитали все ходы и возможные последствия на многие десятилетия вперед. К тому же, технологии воспроизводства урана есть всего у нескольких стран, поэтому Россия, которая в этом числе, здесь оказывается в выигрышном положении. Мы будем, что называется, банковать.
— Потребление урана растет равномерно примерно по 20% в год. Разрыв в превышении спроса над темпами может вырасти, если не наращивать глубину переработки руды, — считает доцент РЭУ им. Г.В. Плеханова Александр Тимофеев:
— Дефицит на урановом рынке будет расти и аналитики считают, что цена заметно подрастет из-за этого. Остроту этой проблемы будут сглаживать вторичные источники урана, но общие затраты на выработку вырастут и подтолкнут урановые цены вверх. Коридор значений может быть большим — от 75 до 95 долларов за фунт. Впрок тут запасаться сложно и дорого.
Многие страны сейчас нацелены на реализацию «зеленой экономики», и годовой прирост спроса может удвоиться.
Россия готова экспортировать уран, но имея такие четкие прогнозы нет смысла терять выгоду в заключении уже сейчас долгосрочного партнерства, в том числе для развития отечественной атомной энергетики.
— На территории Казахстана уже сформирован банк низкообогащенного урана (под эгидой МАГАТЭ, «Казатомпрома» и «Росатома»), который предназначен именно вот для таких случаев, если на каких-то атомных электростанциях по каким-то причинам возникнут перебои с поставками топлива. На, мой взгляд, атомщики ведут себя абсолютно логично, готовясь к возможным перипетиям, — считает главный редактор аналитического журнала «Геоэнергетика инфо» Борис Марцинкевич:
— Идеология «Росатома» такова: все, что необходимо для развития атомной отрасли России, обеспечивается ураном, добываемым на территории России. Зарубежные добычные проекты нам нужны для того, чтобы обеспечивать те электростанции, которые мы (Советский Союз и Россия) построили за рубежом.
Последние четыре года Казахстан придерживал добычу урана, даже уменьшал ее для того, чтобы хоть немного поднять стоимость. Соответственно, резерв там имеется. Причем, достаточно большой. Кроме того, что касается «Росатома», то в связи с нынешней ценовой конъюнктурой не начались разработки в Танзании (месторождение принадлежит канадской компании Uranium One, единственный акционер которой — «Росатом»). Кроме того, вот этот взрывной рост может состояться только в связи с тем, что в течение ближайших 3−4 лет начнется крупное, масштабное строительство атомных электростанций. А я сейчас не вижу нигде таких намерений, кроме как в Китае.
— Зато какой замах: Китай планирует строительство 150 атомных реакторов в ближайшие 15 лет…
— Это не планирование, а декларация. Прежде, чем это станет планированием, необходимо увидеть программы добычи и фабрикации топлива, и кроме того — программу подготовки специалистов. Одна атомная электростанция, один атомный энергоблок — это порядка 1,5 тысячи человек, которые его обслуживают. И это отнюдь не гастарбайтеры, это специалисты, которых нужно готовить 6−7 лет.
В том случае, если Китай готов подготовить два миллиона специалистов за это время, тогда я согласен, что это будет становиться планом. Кроме того, на территории Китая нет ни одного предприятия по переработке облученного ядерного топлива, а есть только протокол о намерении, подписанный с французскими специалистами. Строительство пока не началось. И вот только в случае, если в виде добавления к заявке о намерениях мы будем видеть добычные проекты, какие-то проектные документы по строительству заводов по фабрикации топлива, а также технико-экономическое обоснование строительства завода по переработке, можно будет говорить, что это план. А пока это китайская предварительная заявка, которая должна обрасти подробностями.
— То есть, пока в ту сторону у нас экспорт урана не вырастет?
— На самом деле, Китай и сам старается время не терять. У него достаточно много акций на месторождения урана в Казахстане. Может, будут какие-то новые добычные проекты на территории Африки, там есть варианты и возможности у китайцев.
И, напомню, стоимость урана в себестоимости электроэнергии, которую производит атомная электростанция — это 10%. А цена урана сейчас где-то на уровне 50 долларов. Если она поднимется до 100 долларов, то там, где сейчас ничего не делают — начнут добывать. И таких примеров много, в том числе, и в Австралии, в США — есть добычные проекты, которые не ведутся, не разрабатываются, но сразу будут задействованы в связи с ростом конъюнктуры. Так что, алармистских настроений (тревожных, панических) не разделяю.
