За две недели до встречи Владимира Путина и Джо Байдена в Женеве Москва напоминает о том, что повестки дня для встречи президентов у России и США не совпадают, — об этом прямо сказал сегодня замглавы МИД Сергей Рябков.
Ничего удивительного в данном заявлении нет, учитывая историю отношений двух стран в последние годы. Не Россия ответственна за демонтаж двухсторонних отношений, не Россия вводила санкции, призывала к изоляции и наказанию партнера — но наша страна готова к диалогу по действительно важным для двух стран (и мира в целом) вопросам. Готовы ли к нему Штаты? На словах — да, администрация Байдена неоднократно повторяла, что для нее важен диалог с Россией и вообще она хочет предсказуемых отношений двух стран. Но что будет в реальности, на встрече в Женеве?
Новости партнеров
Теоретически у нее есть два сценария: она может пройти в формате обмена взаимными претензиями, а может состояться предметный диалог-спор о конкретных темах и проблемах. Никто не ждет прорыва или даже локальных успехов в виде договоренностей (не считая вполне вероятного смягчения ограничений на работу посольств), но в случае первого сценария разочарование будет всеобщим. У Владимира Путина нет настроя на перебранку с Байденом — но понятно, что если американский президент начнет выставлять счета России, перечислять претензии, ставить условия и выдвигать требования, то наш президент будет вынужден отвечать в том же духе (не по форме, а по сути). Пользы от мероприятия в этом случае будет немного — кроме самого факта его проведения.
Понятно, что саммит ради саммита не нужен никому — ни России, ни даже Штатам. Байдену необходимо показать американцам и всему миру, что Америка возвращается к рычагам управления миропорядком. Если встреча в Женеве пройдет в духе Анкориджа — то есть мартовских переговоров китайской и американской делегаций, в ходе которых стороны под телекамеры обменивались жесткими обвинениями, — никаких очков Белый дом не заработает. Американский президент захочет найти некий баланс: продемонстрировать американцам и Западу свою твердость с Путиным и одновременно показать свою способность к переговорам и диалогу. Личные качества и опыт Байдена позволяют ему сыграть подобную роль, хотя многие и многое (в том числе и внутриамериканская ситуация, и изначально заявленный им внешнеполитический курс) подталкивают его к куда более примитивной игре, а значит, и заведомо проигрышному поведению.
То есть вместо того чтобы ограничиться коротким перечислением американских претензий к России (уже ставший каноническим набор из «вмешательства в выборы», «угрозы демократии», «агрессии против Украины» и «преследования Навального») и затем перейти к обсуждению реальных геополитических и стратегических вопросов, Байден может застрять на первом этапе — и все закончится провалом. Предпосылки к этому есть, хотя их можно отнести и к обычной артподготовке перед встречей в верхах.
Выступая вчера с обращением по поводу Дня поминовения, Байден рассуждал об американской исключительности:
«Америка уникальна. Это идея. В отличие от всех остальных стран мира, она была основана на идее. Почти все другие страны основаны на вероисповедании, на религии, географии, этносе, но не мы. У нас в основе идея: мы считаем очевидной истиной, что все мужчины и женщины созданы равными. Мы уникальны в мире.
Недавно у меня был долгий — двухчасовой — разговор с председателем Си, и я дал ему понять, что мы не можем не выступать в защиту прав человека по всему миру, потому что мы те, кто мы есть. Через пару недель в Женеве я встречусь с президентом Путиным, и я дам ему понять, что мы не будем стоять в стороне и позволять ему нарушать эти права».
Да, конечно, все это знакомо: мы не такие, как все остальные, мы — «сияющий град на холме», у нас особая миссия, поэтому нам есть дело до всего происходящего в мире и мы имеем право пасти народы и вмешиваться («помогать», «спасать») в ваши внутренние дела и учить вас жить. Всей этой пропаганде уже сто лет, но особо активно она стала применяться после Второй мировой. А в последние десятилетия «защиту прав человека» и вовсе стали называть приоритетом американской внешней политики — то есть совершенно официально утверждать приоритет общечеловеческого (глобального) интереса над внутриамериканским.
Новости партнеров
Весь незападный (да и немалая часть западного) мир прекрасно понимает, с чем имеет дело: с идеологическим обоснованием американской (хотя правильнее уже говорить о наднациональной атлантической) глобальной экспансии с инструментом продвижения и закрепления влияния США. Разговаривать с американцами на тему прав человека, конечно, можно — понимая при этом, что имеешь дело с наглой и беззастенчивой манипуляцией, попыткой отвлечь твое внимание и ослабить.
Поэтому Россия не отказывается говорить с Штатами «за права человека». Комментируя слова Байдена, в российском МИД заявили, что «традиционно готовы реагировать на любые постановки вопросов с американской стороны». При этом, как заметил Рябков, «встречной готовности наблюдается гораздо меньше и реже» — и это притом что «повестки дня США и России не совпадают». То есть мы готовы играть в ваши игры, отвечать на ваши вопросы, но тогда и вы будьте готовы отвечать на наши. У вас есть ценности, которые не позволяют вам молчать о правах человека в России?
Вот как отреагировал на слова Байдена Сергей Лавров:
«Президент Байден сказал, что он обязательно поднимет тему прав человека в контактах с лидером Китайской Народной Республики, с нашим президентом, поскольку, как он объяснил, на правах человека, на этих ценностях, как бы построена вся государственная система США, они мимо этих вопросов проходить не могут. <…> Ну по этой логике — у нас тоже есть ценности, на которых построено наше государство, наше общество и которые предполагают следование достаточно серьезным принципам, нарушаемым в практической деятельности нашими западными коллегами. Поэтому мы готовы разговаривать, у нас нет никаких запретных тем, мы будем обсуждать все, что считаем нужным, и будем готовы ответить на те вопросы, которые затронет американская сторона. Это касается и прав человека».
Поговорим о ценностях и правах? Хорошо, мы не будет смеяться и поиграем в вашу игру. Напомним вам о BLM и недавних президентских выборах, то есть о ваших внутренних делах, которые противоречат вашим же ценностям. А потом поговорим про наши ценности — среди которых есть и абсолютная недопустимость вмешательства чужих в наши внутренние дела, давления и менторского тона в отношении нашего народа. На каком основании вы считаете себя вправе игнорировать наши ценности? Потому что назначили себя ответственными за права человека во всем мире?
Мы ценим равноправный уважительный диалог между государствами, но вместо этого нам предлагают не отвечать на вводимые против нас санкции, не замечать кампании по демонизации нашего государства. То есть отказаться от наших ценностей и более того: как раз отказ от них объявляется условием нашего прощения и возвращения в «семью цивилизованных народов». Неправильные русские с их неправильным государством — вот и Украину не хотят уступить правильному Западу, армию укрепляют, за прозападных «борцов за свободу» не голосуют, традиции свои мракобесные защищают и права ЛГБТ не поддерживают. Не ценности у них, а сплошная угроза миру.
Хорошо, что подобная пропаганда становится все менее эффективной — даже на пока еще едином Западе. Особенно на фоне ценностного кризиса в Штатах и Европе: сложно уверять своих граждан в заботе о правах человека в глобальном масштабе на фоне межрасовых проблем в собственном доме. Если ты не уважаешь, не защищаешь права собственного населения, то почему оно должно верить в то, что тебя волнуют проблемы далеких народов? Причем именно тех, кто не просит о помощи и по удивительному совпадению живет в тех государствах, что бросили вызов атлантическому гегемонизму — в Китае, России, Иране? Нет ли тут какого-то, мягко говоря, лукавства, мог бы спросить себя житель современного Запада.
Да он и спрашивает, и не только себя — вот только Байден не собирается отвечать на эти вопросы. Но что будет, если ему задаст их Владимир Путин? Не для того, чтобы услышать ответ Байдена, а чтобы обнажить перед всем миром лживость «ценности», на которой основана идея американской исключительности.
Новости партнеров
Впрочем, Байден может еще вывести разговор в Женеве в конструктивное русло, то есть говорить о реальной геополитике, а не о пузырях американских ценностей.
