Пока Росатом лишился в Чехии потенциального заказа, в Китае он начинает реальный крупный проект – строительство новых блоков сразу для двух АЭС. У России есть все шансы получить здесь еще больше заказов на атомные станции и дать фору западным конкурентам, которые слишком плотно осели на китайском рынке. Что поможет нам отвоевать китайский рынок у американцев и европейцев?
В то время как Чехия намерена отказать Росатому в участии в тендере на строительство атомной станции «Дукованы», Россия начинает строить новые блоки Тяньванской АЭС и АЭС «Сюйдапу» в Китае. Торжественная церемония пройдет в формате видеоконференции. В ней примут участие президент России Владимир Путин вместе с председателем Китайской Народной Республики Си Цзиньпином.
Новости партнеров
Это важное для России событие, хотя в целом и ожидаемое. Построить новые энергоблоки Россия и Китай договорились еще летом 2018 года. Росатом спроектирует ядерный остров станции «Сюйдапу» в Китае и поставит ключевое оборудование для четырех блоков АЭС – два для «Сюйдапу» и два для станции «Тяньвань».
Когда в начале 2000-х Росатом начинал завоевывать китайский рынок, он явно рассчитывал занять лидирующие позиции. Однако ситуация начала развиваться по другому сценарию. «Китайцы стали отдавать предпочтение западным технологиям. Потому что западные компании охотно пошли на передачу части своих технологий. В том числе научных ноу-хау и локализацию производства в Китае», – рассказывает старший эксперт фонда «Институт энергетики и финансов» (ФИЭФ) Сергей Кондратьев.
В итоге сейчас в Китае атомные станции строят чаще всего с реакторами от американской Westinghouse, которая пытается заместить российское топливо в советских реакторах Украины, а также европейская Orana (до 2018 года – Areva).
В отличие от них, Росатом был настроен более консервативно и делиться своими технологиями с Китаем не спешил. Этим и объясняется более скромное участие России в развитии атомной энергетики Китая.
Для Пекина заимствование западных технологий для создания на их базе собственного продукта, чтобы вывести его на экспорт в третьи страны – это уже опробованная в других сферах успешная стратегия. Например, в автомобилестроении.
«Россия не настроена на передачу технологий, связанных с производством собственно атомных реакторов и обслуживающей системы, того, что называется ядерным островом. Вот по турбинам и генераторам у Росатома всегда было более спокойное отношение, варианты возможны», – рассказывает Кондратьев.
Что касается создания СП с китайским партнером для производства реактора по российской лицензии, то здесь всплывают важные вопросы, например у кого будет контроль в плане принятия решений, имеет ли право Китай экспортировать в третьи страны технологии Росатома без получения разрешения от лицензиара и многие другие, добавляет он.
Новости партнеров
Запад в этом плане оказался немного сговорчивей, однако он, конечно, тоже не дал китайцам всего, что те хотели. По строящимся сейчас энергоблокам западного дизайна Китай достигает 70–75% уровня локализации и планирует довести его до 80–85%, на что, правда, потребуется не один и не два года, а намного больше. Но это уже серьезный уровень локализации в условиях глобального рынка, когда даже при строительстве российских атомных электростанций Росатом покупает некоторые системы и оборудование за рубежом, потому что это выгодней, отмечает отраслевой эксперт.
Однако Запад не пошел на то, чтобы дать Китаю право продавать эти технологии третьим странам без разрешения лицензиата. И вряд ли эта дверь будет открыта. В этом плане показателен пример Южной Кореи, которая 30 лет развивала у себя атомную энергетику в сотрудничестве с американской Westinghouse. Однако для участия в международном тендере Южной Корее необходимо получить разрешение у США. Причем получить его не так просто, потому что согласия самой Westinghouse для этого недостаточно, необходимо получить разрешение американских регулирующих органов.
Скорее всего, подобные моменты четко прописаны и в соглашениях с Китаем.
«Конечно, Китай пытается на основе этих технологий сделать что-то свое. Однако это потребует очень длительного времени. Эти технологии должны быть современными. Потому надо построить несколько референтных блоков, чтобы покупатели из других стран смогли увидеть, как это работает. И только потом можно будет начинать переговоры об участии Китая с собственным продуктом за рубежом», – рассуждает Сергей Кондратьев.
У китайцев есть опыт строительства собственных энергоблоков только в Пакистане. Участие китайцев в проекте строительства в Англии АЭС «Хинкли Поинт» ограничилось предоставлением финансирования, а технологиями и строительством фактически занималась Areva.
Что касается нашумевшего чешского проекта АЭС «Дукованы», то участие Китая в будущем тендере является скорее игрой, попыткой заявить о себе. Вряд ли они действительно рассчитывали выиграть в этой борьбе. Поэтому отстранение их от участия в этом тендере вряд ли задело Пекин. Европе не впервой торпедировать китайские товары.
А вот для России чешский и китайский атомные проекты – это совершенно разные вещи. «Китайский проект – реальный, в отличие от чешского. Здесь понятен график работ, когда заплатят деньги. А по проекту «Дукованы» тендер еще даже не проведен. И я не уверен, что, даже когда выберут победителя, он в итоге приступит к строительству атомной станции», – считает Кондратьев.
Китайский рынок более привлекателен для Росатома, так как потенциал развития там атомной энергии огромен, в отличие от Чехии, где он сводится к нулю.
Новости партнеров
«Китай вынужден будет дальше развивать атомную энергетику, учитывая планы по энергоемкости экономики и климатические цели. Достичь их только за счет классической возобновляемой энергетики, включая гидроэнергию, будет сложно. В последние годы в Китае строилось меньше АЭС, чем до аварии на японской «Фукусиме». Но в ближайшее 10–15 лет мы можем увидеть второй атомный ренессанс в азиатском регионе. Китай будет его центром», – рассуждает Кондратьев.
По его оценке, Россия потенциально может заполучить от Китая заказы как минимум на десять новых энергоблоков в ближайшие годы. Для этого Росатому критически важно выйти за пределы Северо-Восточного региона Китая, где он работает, например в индустриальный густонаселенный Южный район и районе дельты реки Янцзы. Здесь активно используется угольная генерация, от которой китайцы уходят в рамках экологической повестки.
«Если мы останемся только в Северо-Восточном регионе Китая, то Росатом будет получать заказы на один–два энергоблока в пять–шесть лет», – добавляет собеседник.
Что может помочь Росатому завоевать другие регионы Китая? В первую очередь это стратегия Китая диверсифицировать поставщиков в любой сфере. «Китай видит, что уже сделал явно крен в сторону использования западных технологий в атомной энергетике, поэтому захочет выровнять баланс», – считает Кондратьев.
Поможет России, конечно, и геополитика, которая идет рука об руку с атомными проектами. В условиях ухудшения отношений Китая с США и риском эскалации конфликта в будущем Россия как стратегический партнер выглядит куда лучше.
«Геополитика всегда всплывает в атомной энергетике, что видно и по Чехии. Потому что атомные электростанции – это проект с длинной жизненной перспективой. В течение 60 лет самим нужно обслуживать станцию и покупать для нее топливо. А потом еще и вывод из эксплуатации потребуется», – заключает собеседник.
