Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций стало за последние несколько дней едва ли не главным ньюсмейкером. Например, ведомство Максута Шадаева сейчас занято выбором подрядчика для внедрения компьютерной системы, которая охватит ни много, ни мало до 100 млн граждан страны (у нас население – «всего» чуть больше 145 млн) и станет называться платформой «Гостех». Одновременно этот цифровой монстр должен, по условиям тендера, обслуживать не менее 120 тыс. пользователей и запуститься в работу после 31 мая 2022 года. Да, кстати, видимо решиться все должно в рекордно короткие сроки – победитель по тендеру будет выявлен через две недели, 8 декабря.
Задача этой пока еще не созданной платформы – максимальный перевод в «цифру» взаимодействия граждан, государства и бизнеса. Задача насколько амбициозная, настолько же сложная по своим технологическим решениям и, не побоимся сказать, даже политическим рискам. С безопасностью в «цифре» у нас и так швах, а по новым законам персональные данные граждан государство сможет даже продавать корпорациям. И кому это понравится?
Новости партнеров
Продайте по «дешевке»!
Тендер на закупку IT-решений для этой платформы, называемой сегодня «Гостех», уже объявлен, источники «Коммерсанта» называют и цену – порядка 900 млн руб., что вызвало критику участников рынка. В свою очередь, в Минцифре утверждают, что, мол, «низкая» цена обусловлена тем, что у ряда разработчиков имеются решения (или наработки) для новой технологической платформы и вроде как с выбором подрядчика проблем не предвидится. Среди них – Сбер, ВТБ, «Ростелеком» и даже «Почта России», есть ряд более мелких игроков, готовых участвовать в тендере.
Не захочет кто-то продавать государству свой продукт меньше, чем за миллиард? Ну, значит, потеряет в итоге больше, отдав контракт конкурентам. Владелец системы получает статус оператора, что собственно превращает его не только в монополиста на рынке данных, но и едва ли не в главного игрока на рынке цифровых услуг и биг-дата в России, так что бороться есть за что. Логика у чиновников, в общем, приблизительно такая. И да, разумеется, последствия создания подобного рода «Большого брата» в России по образу и подобию оруэлловского прототипа на сегодняшний день, конечно же, предсказать, наверное, невозможно. С одной стороны – удобства, предоставляемые новыми технологиями человеку при контактах с государственной машиной. С другой – риски и опасности для самого пользователя такой системы, обусловленные предоставлением персональных данных, их дальнейшим использованием третьими лицами.
Мы говорили, что Минцифры Максута Шадаева стало поставщиком последних громких новостей, особенно на фоне затеянной в Правительстве Михаила Мишустина реорганизации чиновничьего аппарата и слияния-упразднения ряда служб и агентств (ликвидация, например, «Роспечати» и других структур, так же как и «перетряска» пресловутых «институтов развития» вроде «Роснано»). В этом ряду стоят новости о «завернутой» вроде бы государственной программе по тотальной «цифровизации» такой специфической службы, как, например, ФСИН, говорят, что Минфину и прочим высшим чиновникам сильно не понравилась предложенная смета в пару десятков миллиардов рублей (25 млрд, если совсем точно), сравните со стоимостью всей программы «Гостех» выше. Так это или нет, программу оцифровки ФСИН отправили «на доработку», но движение в сторону «цифры» в ведомстве будет продолжено.
Что говорить о ФСИН, если сразу несколько спикеров на текущей неделе разом заговорили об упразднении такого российского суперведомства, как Пенсионный фонд?
Как нередко бывает, идею наиболее четко и энергично проговорил лидер ЛДПР Владимир Жириновский, уверенно заявивший о «цифровизации движения денег по всей стране» и, как следствие, ненужности и избыточности Пенсионного фонда как организационной структуры в целом и общем.
Радость сторонников этой идеи – взять да и упразднить «бездельников» из ПФР – впрочем, была недолгой, а теперь, выясняется, еще и преждевременной. Во-первых, это все на сегодняшний день не более чем слова Владимира Вольфовича, относиться к ним нужно, мягко говоря, с осторожностью. Во-вторых, доктор экономических наук Никита Кричевский, что называется, на пальцах объяснил тем, кто не в курсе, что ликвидация ПФР прямо сейчас невозможна в принципе. Альтернатива – коллапс пенсионных выплат и прочие удовольствия, так что при всей привлекательности (на первый взгляд) идей Жириновского их все же необходимо рассматривать как популизм. Чем они и являются на самом деле.
Новости партнеров
Мы даже не говорим о такой «мелочи», как десятки тысяч работников нынешнего Пенсионного фонда с копеечными на самом деле зарплатами. С ними как быть, куда они пойдут работать? Системой пенсионного обеспечения мало кто в стране доволен, это сущая правда, но взять все, сломать разом и погрузить в сплошную «цифру» – выход еще более сомнительный, прямо-таки, волюнтаристский. А главное, никто же не гарантирует, что после очередного реформирования станет лучше, нежели было, так ведь?
При этом, конечно же, цифровизация пенсий и прочих социальных выплат (скажем, материнского капитала), которые идут сегодня по линии ПФР, объективно будет продолжена, с этим-то точно никто не спорит! В конце концов, были же ликвидированы избыточные и серьезно мешающие процессам службы по типу налоговой полиции и другие? Осталась Федеральная налоговая служба, деятельность и стандарты которой сегодня принято ставить в заслугу многолетнему руководителю Михаилу Мишустину.
Возможно, и Пенсионный фонд со временем превратится в образцово-показательное с точки зрения информационных технологий ведомство, кто знает?
Госденег нет, есть деньги налогоплательщиков
«Я как бывший программист выступаю, конечно же, за цифровизацию процессов, это, мне кажется, неизбежно войдет в нашу жизнь. Есть два, как говорится, «но». Это корректная работа подобных сложных систем и исключение ошибок в передаче данных, второе – прямо преступные действия, направленные на извлечение прибыли из своего, например, служебного положения», – говорит Анатолий Вассерман, известный эрудит и телеведущий.
Собеседник настаивает, что скорее опасность как раз грозит подобным системам не из-за чьего-то злого умысла, хотя и это бывает, а именно из-за неизбежных ошибок. При создании программного продукта, а тем более при его интенсивной эксплуатации. В конце концов, человеческий фактор ведь никто не отменял, соответственно, сбои и нарушения возможны и даже, видимо, неотвратимы.
О контроле за большими эко-системами и их деятельностью сегодня заявляют и в Центробанке (проснулись?! – прим.). На вопрос, сколько в принципе времени может понадобиться на запуск и отладку системы вроде «Гостех», был получен следующий ответ эксперта.
«Реформа системы налоговой службы и её цифровизация началась больше десяти лет назад, возможно, даже пятнадцати лет. Да, сегодня успех работы ФНС связывается с именем Мишустина, но работать там начали до него, и продолжают после его ухода. Не один год заняло создание такой системы, как «Госуслуги», а то, на что замахнулись сейчас, это еще больше, поэтому сказать что-то определенное сегодня невозможно», – уверен Вассерман.
Новости партнеров
Широкого общественного обсуждения таких инициатив в цифровизации не было, тем не менее определенные действия и шаги в этом направлении уже предприняты. И как раз отсутствие обсуждения при внедрении столь важных вещей тоже может стать проблемой, замечает Алексей Лапушкин, секретарь федерального совета «Партии Дела», кандидат экономических наук. Собеседник говорит, что при переходе на «цифру» общество и государство получает как положительные, так и отрицательные последствия, это неизбежно.
«Мне кажется, что логичнее было бы запускать масштабную цифровизацию страны и создавать суперведомство по данным вопросам после решения как минимум нескольких задач. Скажем, создания собственной элементной базы, которая в России сейчас отсутствует. Создание элементарного «железа», которого тоже пока нет. Понятно, что есть ФСБ и прочие структуры, которые должны выявлять «закладки» и прочие вредоносные вещи в программном обеспечении, но все-таки лучше иметь и пользоваться своими продуктами, а они пока отсутствуют», – обозначает проблематику Лапушкин.
Второй момент – это ситуация с теми самыми персональными данными, которые пользователи, получается, неволей отдают в руки Системы. Со всеми вытекающими отсюда рисками и последствиями.
«Не секрет, что уже сейчас после совершения какой-либо значимой транзакции со своими деньгами ты на следующий день рискуешь получить кучу предложений от разных брокерских контор или каких-то фондов. Вопрос – откуда у них твой телефон, данные по движению денег на твоем счете и прочая информация? – наверное, обсуждать смысла нет, вопрос этот риторический. Как с этим быть? Никто никакого внятного решения пока не предложил», – справедливо указывает собеседник.
«Раньше можно было уплатить, скажем, штраф или налог на недвижимое имущество через «Госуслуги», было удобно. Теперь ты после создания личного кабинета все равно должен ехать в налоговую, утрясать там формальности, короче говоря, сегодня легче дождаться начисления налога и пеней и заплатить в таком вот уже «полубумажном» формате, так сейчас многое работает», – рассказывает Алексей Лапушкин. То есть как бы «цифровизация», но как бы и нет, потому что личное присутствие пользователя все равно необходимо.
Эксперт также отмечает отсутствие системности в решении проблемы – ну, ладно, цифровизация, а что мы собственно все-таки хотим получить? И за какие деньги, если уж на то пошло? «Как говорила нелюбимая мной лично Маргарет Тэтчер, «нет никаких денег государства, есть деньги налогоплательщиков». Вот об этом тоже бы не мешало помнить при создании суперсистем по цифровым данным, чтобы не получить очередное «Роснано», – замечает эксперт.
К слову, как раз «Роснано», любимое детище Анатолия Чубайса, должно быть ликвидировано распоряжением Мишустина, выпущенным на минувшей неделе. Особенных достижений и чудо-разработок отечественной конструкторской или научной мысли эта «нано-корпорация» за долгие годы существования не показала, зато «освоила» немало сотен бюджетных миллиардов. Наиболее, наверное, эпический провал постиг Чубайса с «гибким планшетом» для российских школьников, который он когда-то демонстрировал президенту. Позже выяснилось, что гаджет копирует продукцию китайских производителей (если вообще не был привезен с самого начала из Поднебесной) и конкурировать с продукцией «яблочного производителя» из США все равно не может.
Но кто об этом сегодня помнит?! Чубайс-то отчитался в тот момент перед руководителем страны об «успехах» и продолжил возглавлять госкорпорацию, ставшую затем открытым акционерным обществом.
Как отдающую безумием идею можно привести совершенно свежий пример из области «цифровизации всего», прямо на днях было запущено мобильное приложение «Госуслуги.COVID трекер», о чем отчитался как раз сам министр Шадаев.
Скачать это приложение можно через магазины App Store и Google Play. Смысл этой новоявленной технологии, если честно, нормальному человеку уловить довольно сложно. Якобы, зарегистрировавшись в приложении, пользователь получает информацию-уведомление об всех заболевших лицах, которые оказались поблизости от него в какой-то промежуток времени – дней за 10, допустим. Опять же, по словам министра Максута Шадаева, пользование приложением является абсолютно добровольным делом, при этом, цитируем, «анонимным и безопасным». Министр уточнил, что вообще-то для хоть какой-то пользы необходимо, чтобы подобные приложения были скачены не менее чем 60% населения, чего, разумеется, нет и даже не предвидится в обозримом будущем.
Вы что-нибудь поняли в смысле внедрения таких технологий? Зачем нужен этот добровольный и совершенно ненужный инструмент контроля, который к тому же еще и устанавливается из западных магазинов-приложений? Последнее как раз к вопросу и об «анонимности», и тем более о «безопасности».
Вперед в светлое цифровое будущее?
Впрочем, мы отвлеклись, следует вернуться к «цифровизации» премьер-министра и его подчиненных.
Экономист Никита Кричевский считает, что «чиновный люд застыл в ожидании очередного сюрприза от Михаила Мишустина». Интрига, по мнению эксперта, заключается в том, что премьер для восстановления экономики не прибегает к усилению налогового гнета (что, кстати, является фирменным стилем «монетаристов» в Правительстве вроде Антона Силуанова), а начал с оптимизации численности самого аппарата. Еще один элемент экономии с одновременным возвращением управленческих функций в единый центр (в Правительство, то есть) – как раз ликвидация многих «институтов развития» с непонятными целями и еще менее понятными результатами деятельности. С 2010-х и за последующие годы эти «институты развития» «съели», по подсчетам главы Счетной палаты, около 5 трлн руб.
Стоят ли таких денег такие «институты», предлагаем определить самим читателям.
К слову, бюджетный дефицит, «нарисовавшийся» по итогам года, как раз чуть превышает сумму в 4-4,5 трлн руб., но тут стоит помнить, что и цена на энергоносители была другой большую часть «десятых» годов, и никакой пандемии в помине не было, так что действия премьера в сегодняшних условиях вполне объяснимы. Как налоговик в прошлом, он отлично понимает – жить надо по средствам, а их сейчас недостаточно.
Вопрос лишь в том, поможет ли реально переход в «цифру» экономике или все выльется в очередную дележку полномочий и бюджетов заинтересованными сторонами? Ранее мы рассказывали о точке зрения, что для ускоренного развития страны нужна не как таковая «цифровая экономика», а экономические модели с конкретным содержанием, в том числе – в денежном выражении. А об этом в кабмине предпочитают не говорить.
Сбор налогов и сбор данных (персональных) – наше всё.
