1 июля объявлен нерабочим днём в связи с голосованием о поправках в Конституцию (хотя голосовать можно начиная с 25 июня). Ранее выходным днём было объявлено 24 июня, потому что будет военный парад, который перенесли с 9 мая, хотя 9 мая всё равно тоже никто не работал, но и парада не было, потому что коронавирус, а 24 июня никакого коронавируса, наверное, уже не будет. 12 июня выходной день в честь независимости России (от Беларуси, наверное, и от здравого смысла). А 11 июня сокращённый рабочий день, потому что предпразничный. До этого почти всю весну у нас были «нерабочие дни», которые надо было оплачивать как рабочие дни, но работать сначала было нельзя, а потом некоторым стало можно работать, но только дистанционно, а некоторым другим работать до сих пор нельзя, потому что, например, магазины одежды закрыты и открывать их нельзя, но и оплачивать рабочие дни неработающим работникам магазинов, например, одежды, вроде бы уже не обязательно, потому что официальные всероссийские нерабочие дни, кажется, закончились, но это не точно.
Откуда такой аттракцион невиданной щедрости? Почему наше государство, вроде бы олигархическое и капиталистическое, всё отпускает и отпускает нас на выходные, вместо того, чтобы, как положено, эксплуатировать и выкачивать из нас все соки? И неправда что весь банкет государство устраивает за чужой счёт: бизнесу потери почти не компенсируют, но ведь бюджетникам своим государство платит, а бюджетников у нас много. В чём же подвох?
Новости партнеров
Дело, наверное, в таком интересном понятии, как «распределённая безработица». Явление это очень хорошо известно кремлёвским «стратегам» и аналитикам. Работы становится всё меньше и меньше. Выхода два: либо обострить ситуацию, официально уволив «ненужных» людей, но оставив «нужным» полную занятость; либо «распределить» безработицу, размазать тонким слоем по работающим, официально стараться никого не увольнять, но переводить на неполную занятость, на «дистанционную» работу, или, вот ещё идея – вводить официальные всероссийские выходные дни и «нерабочие» недели.
При этом, конечно же, зарплата тоже будет «размазываться». Ведь её не становится больше. В экономике чудес не бывает. Меньше работы – меньше зарплаты. Государство пообещало, что все выходные, каникулы и карантины будут «с сохранением уровня заработной платы». Но обещать – не значит жениться. На самом деле даже в бюджетных учреждениях выпущенные в принудительные отпуска сотрудники весьма часто теряют в сумме фактической оплаты труда, так как лишаются разного рода надбавок, составлявших существенную часть заработка, а сохраняется только «голый» оклад. Что говорить о коммерческих предприятиях? Здесь кто-то в отпуске «за свой счёт», кто-то получает только официальную часть, без «конверта», кому-то оплата снижена «по соглашению» сторон. При угрозе потери работы (а другой работы нет) работники идут на любые «соглашения».
Коронавирус ни при чём. Даже если он есть, даже если он очень страшный и опасный, рецессия в экономике наступила задолго до «пандемии», а кризис на рынке труда порождён иными причинами. Хотя, вирус, конечно, добил. Сделал контрольный выстрел в голову.
Глобальная, в том числе и российская катастрофа в области занятости вызвана общемировым не кризисом даже, а крахом «капитализма». Капитализм уже не то чтобы «не работает». Никакого капитализма нет. Нет свободного предпринимательства. Нет рынка. Нет товарного производства. Нет труда. Мир стремительно «обнуляется».
Капитализм, в общем и целом, был основан на том, что «капитал» инвестировался в «производство», что мобилизовывало «рабочую силу». Рабочая сила используя «средства производства», принадлежащие капиталу, производила «товар», который продавался на «свободном рынке» и получала за свой труд часть произведённой стоимости. Поскольку рабочие в другой своей ипостаси сами же были и потребителями массового товара, они его покупали, но поскольку рабочие не получали достаточно (прибыль изымается капиталом, для того он и инвестируется), периодически случались «кризисы» — долговые, перепроизводства и так далее. Нормальные капиталистические кризисы.
Но теперь всё иначе. Капиталу не обязательно инвестироваться в товарное производство. Гораздо более выгодно возгоняться в деривативах на чистом финансовом рынке, где «фьючерсы» только знак товара, но не сам товар: до самого товара может не дойти ни цента. А труд потерял стоимость. Если раньше мы говорили о «промышленном капитализме», о «торговом капитализме», о «финансовом» и даже «информационном», то ныне речь может идти только о «символическом капитализме», о капитализме символов или даже тотемов, но тотемический капитализм есть никакой капитализм, есть отрицание капитализма. Это конец. Это уже по-настоящему всё.
Работа теперь вообще ничего не стоит. Никакая работа ничего не стоит и никому не нужна. Оплачиваемая работа сохранилась только у некоторых категорий людей в качестве атавизма. Производство товаров можно практически полностью автоматизировать. Не автоматизируются только те этапы производства, где труд живых людей банально дешевле, чем стоимость электричества, которое потребляет автоматическая линия. И здесь надо понять одну очень важную вещь: поскольку труд потерял стоимость, издержки капитала приблизились к абсолютному нулю.
Новости партнеров
В производстве товара капиталист осуществляет много затрат: амортизация недвижимости, оборудования, стоимость сырья, патентов, энергии и так далее. Но только оплата труда рабочих является чистой издержкой капитала. Поскольку все остальные траты являются внутренними транзакциями капитала. Когда конкретный капиталист платит другому конкретному капиталисту за сырьё, то для конкретного плательщика-капиталиста это «издержка», для конкретного получателя-капиталиста это «доход», но для капитала в целом это внутренняя транзакция. Нулевой трансфер. Ничего не случилось. Только если в стоимости сырья заложена стоимость труда работников, например, шахты, то в этой части, в части стоимости труда, это будет чистой издержкой совокупного капитала. Только стоимость труда – издержки капитала. Все остальные расходы капитал платит сам себе и только зарплаты работникам он платит наружу, из себя вовне.
С этой точки зрения для совокупного капитала внедрение автоматической линии выгоднее, чем труд живых работников, даже если автоматическая линия обходится дороже, потому что расходы на автоматическую линию это транзакция внутри капитала, нулевая издержка, а расходы на оплату труда это действительно издержка, которая уменьшает прибыль. Пока решения принимались частными конкретными капиталистами, для которых, для каждого в отдельности, живой труд имел смысл и стоимость и был (и остаётся) зачастую выгодным и необходимым, на рынке труда и в экономике была одна ситуация. Но когда решения стали генерироваться каким-то образом обретшим самосознание «совокупным капиталом», игнорирующим интересы даже составляющих его тело «предпринимателей», ситуация стала совершенно другой.
Автоматизация (роботизация, цифровизация) убивает человека труда, но не так, как мы раньше думали. Автоматизация убивает сам труд, уничтожает стоимость труда, она также «решает» противоречие между капиталом и трудом, которое было источником кризисов, но и сердцем живого капитализма: теперь противоречия нет, потому что нет труда. Нет труда и капитала, есть только капитал, который перестал быть известным нам капиталом, поскольку капиталом он мог быть только в отношениях с трудом, а труда больше нет.
А как же налоги? – спросит внимательный читатель. Помимо внутренних транзакций и оплаты труда совокупный капитал платит налоги государству и это тоже чистая издержка. На этот очень грустный вопрос есть целых два очень и очень печальных ответа. Дело в том, что государство никогда не собиралось отнимать деньги у капитала. Налоги предназначены для того, чтобы отнимать часть оплаты труда у работников. Работники являются вечным и единственным «податным» сословием в любой экономической системе.
Есть две формы налогообложения: так называемые «прямые» налоги и «косвенные» налоги. Прямые налоги – это доля от чистой прибыли. Государство само является капиталистом, государство является важной частью системы совокупного капитала, поэтому оно де-факто является «акционером» в любом капиталистическом предприятии и имеет право на долю от чистой прибыли. Получение государством налога на прибыль поэтому является внутренней транзакцией совокупного капитала, от одного капиталиста другому. А косвенные налоги (НДС, акцизы) всегда «вкручиваются» в цену товара, их оплачивает покупатель, то есть, работник. И кроме этого работник оплачивает налоги на трудовые доходы.
И снова, как в случае с оплатой сырья или покупкой автоматической линии, для конкретного предпринимателя (капиталиста) оплата налогов государству является, несомненно, издержкой. Но для совокупного капитала – это ещё одна внутренняя транзакция с нулевым эффектом. Государство ещё и с работников собирает «лишние» деньги и при необходимости «поддерживает бизнес» госконтрактами или прямыми финансовыми вливаниями.
Давайте пройдём по логическим фазам «новой реальности». Капиталу инвестировать себя в товарное производство уже не нужно, он возрастает на символическом «рынке» (Facebook так дорого стоит не потому, что он производит товары или зарабатывает на услугах, например, на рекламе, а потому, что дорого стоят его акции, а акции стоят так дорого потому, что в них вкладываются деньги, те самые капиталы, которые нуждаются в росте; поэтому цифровые компании заботит не маржинальность, а бесконечный рост капитализации, которая есть уже не условие бизнеса, а сам бизнес – то, что я называю «тотемическим капитализмом», где Facebook или Google – это тотемы, стоимость которых определена верой в них и в этом смысле они фидуциарны, как сами деньги). Но людям, даже программистам и биржевым брокерам, даже самим капиталистам, членам их семей и шлюхам всё ещё нужны товары! Еда, одежда, телевизоры, автомобили, яхты и так далее. И все эти вещи производятся, иногда даже перепроизводятся, как и раньше.
Но мы говорим, что труда нет. Потому что «работа» делается уже не человеком, а автоматической линией (роботом, интернет-площадкой и так далее), а человек окончательно превратился в придаток автоматической и информационной системы. Когда вы заказываете такси в интернете, автоматическая система находит вам машину, водитель, приехав, заносит маршрут в навигатор, вы оплачиваете через банковскую цифровую систему автоматической системе, которая начисляет водителю уже не важно, сколько денег. Работу сделали три автоматизированных системы: какой-нибудь Uber, ваш банк и навигатор в гаджете. Водитель здесь самый ненужный элемент, он уже сейчас может быть заменён на робота, но пока что оплата живого таксиста дешевле, чем разработка и обслуживание автопилота, к тому же общество не готово и возникает ряд чисто моральных проблем (какой алгоритм поставить автопилоту в случае если перед ним будет выбор: резко затормозить, что спровоцирует столкновение с машиной, едущей сзади, где за рулём молодая непристёгнутая женщина, которая, скорее всего, при столкновении погибнет, к тому же оба автомобиля получат несовместимые с дальнейшей эксплуатацией повреждения, либо не тормозить и сбить выбежавшего на проезжую часть за мячиком ребёнка?), но рано или поздно водителей всё равно заменят на автопилоты.
Новости партнеров
Итак, все деньги собираются у капитала, а у труда не остаётся совсем никаких денег, потому что труд уже ничего не стоит, да и нет его, труда (и в России, и в Америке за недели «коронавируса» работники резко обнищали, а миллиардеры почему-то «случайно» сильно разбогатели: деньги стягиваются к одному полюсу, к полюсу капитала. Второго магнитного полюса у планеты экономики больше нет). Но работники – это и есть все люди, настоящих капиталистов человек сто на страну (нет, ваш знакомый владелец арендованного ларька с пиротехникой не капиталист, а такой же работник, эксплуатирующий себя сам). Если у людей нет денег, то как они будут покупать товары на рынке? Сто капиталистов, даже если у каждого по девять детей, жён и шлюх, это всего тысяча покупателей, предположим, они купят тысячу яхт и тысячу «мазератти», но ведь и помидоров они купят всего тысячу штук, больше им со всеми своими детьми, жёнами и шлюхами не съесть. Как же будет существовать рынок и массовое производство?
И здесь мы вдруг узнаём что никакого рынка нет. Да и не было никогда. Это был сон, морок, наведённая галлюцинация. Государство создало «деньги» и принудило людей продавать на «рынке» сначала свои товары, а потом свой труд, чтобы эти деньги в виде налогов государству вернуть. Теперь стол элегантно поворачивается.
И государство начинает просто печатать деньги и раздавать их людям. В виде «пенсий», «пособий», «материальной помощи» и так далее. Рано или поздно любое правительство придёт к введению «базового дохода». Мы не заметили, а в тумане неолиберализма «рыночная» экономика превратилась в распределительную (в распределительную!!! В ту самую, за которую злобно с пеной у рта критиковали СССР!!!), а капитализм сдох и воняет. Оказалось, что правящему классу плевать на «свободу предпринимательства», на «защиту частной собственности» и прочих своих «священных коров», коров зарезали при первом же «кипеше», им и распределительная экономика ОК: главное, чтобы распределителями были они, главное сохранить за собой командные высоты.
И здесь я попробую сделать одно предсказание. Постарайтесь его запомнить. Думаю, оно начнёт сбываться в течение ближайших нескольких лет. А, возможно, и месяцев. Поскольку все старые деньги ускоренно концентрируются на полюсе капитала. Поскольку труд не имеет стоимости. Поскольку государство будет вынуждено раздавать деньги людям. Поскольку государство капиталистов физически неспособно отнимать деньги у капитала. Поскольку капитализм умер, а капиталисты нет. Очень скоро мы увидим, что в финансовой системе появятся другие деньги.
Это будут новые, ограниченные деньги. Деньги для бедных. Старые деньги все останутся у богатых, а бедным дадут новые, бедные деньги. На них вы сможете купить дешёвую еду, ими вы сможете внести квартплату. Но даже собрав много таких денег вы не сможете купить на них, например, завод. Или землю. Если это будут цифровые, виртуальные деньги, то на них будет сделана цифровая отметка, ограничивающая использование. Это будет как «материнский капитал», который можно использовать только так или так, но не по своему усмотрению. Они будут называться, например, «целевые выплаты». Например, будет целевая субсидия на компенсацию квартплаты, она придёт как перечисление на вашу карту в Сбербанке, но перевести вы сможете только на квартплату, потому что в этих цифровых деньгах будет вшит такой код. И если вы захотите купить что-то другое, то Сбербанк отклонит транзакцию. И большинство людей будут получать от государства эти новые деньги для бедных. А у богатых, конечно, будут свои деньги: без меток и ограничений, покупай что хочешь.
Примеров таких квази-денег в истории много. Талоны в любой распределительной системе есть такие «целевые деньги». В СССР были талоны. И сейчас в США у половины негров есть талоны, которые они могут отоварить только продуктами в магазинах: там, в США для бедных введена «карточная система», они получают социальную помощь талонами. Ещё очень интересный пример: во время Второй мировой войны на оккупированных Германией территориях вводилась в обращение особая оккупационная рейхсмарка, тогда как в самой Германии ходила другая рейхсмарка. Оккупационные рейхсмарки на самом деле не были ничем (кроме военной силы оккупантов) обеспечены и печатались для того, чтобы «оплачивать» ими изымаемые у населения ресурсы или «оплачивать» труд; далее население должно было само вводить их в «рынок», а обменный курс с национальными валютами (которые не упразднялись) устанавливался на грабительском уровне.
Есть, конечно, мнение, что доллары, которые США усердно печатают для всего мира – и есть «оккупационная рейхсмарка» (политкорректно называемая «мировой валютой», суть одна), но мы сейчас не об этом. В 90-е годы «настоящими» деньгами в России были как раз доллары, а рубли государство печатало, раздавало, и они обесценивались раньше, чем ты успевал дойти до магазина (мы ещё помним, как ценники на товары указывали цену в долларах, а на входе в магазин рисовали текущий курс на этот час). Но сегодня это не сработает. Уже и доллары не помогут. Нужно вводить другую валюту, разные деньги, «социальные деньги» и «деньги бизнес-класса». И государства непременно пойдут на это. Если только они останутся антинародными, капиталистическими, олигархическими государствами, слугами капитала.
Но ведь тогда деньги перестанут быть «универсальным платёжным средством», они не смогут свободно обмениваться на любую другую валюту или на товар, это же против принципов свободного рынка! Вот именно. Потому что нет никакого свободного рынка. И не было никогда. И всем плевать. А господам капиталистам угодно удерживать илотов в кандалах, им не нравится, когда илоты могут обладать такими же деньгами, пусть и в меньших суммах, но качественно такими же. Скоро на наших деньгах будет метка: деньги илотов, рабов.
Возвращаясь к выходным дням и распределённой безработице в России, нужно сказать, что тактическое решение Кремля оказалось верным. В США из-за накопленной рецессии, отягчённой карантином, случился локаут, массовые увольнения, число безработных превысило 40 миллионов. Теперь Америка слегка бунтует, немножко сжигает полицейские участки и чуть-чуть грабит магазины. У нас безработных около 4 миллионов. На самом деле это потому, что ещё 10, 20 или 30 миллионов переведены в состоянии полу-безработных, безработица размазана, распределена, но массовых беспорядков удалось избежать. Это даёт нам время для решения проблемы.
Но только время. Властям нужна была отсрочка, чтобы провести голосование по Конституции, они её получили. Однако до 2021 года мы так не дотянем. Если капитализм сдох, то нужно смелее впрягаться в распределительную экономику. Пособие на детей по 10 тысяч рублей нужно сделать не разовым, а ежемесячным. Повысить пенсии. Зарплату бюджетникам. Ввести прогрессивную ставку НДФЛ: с бедных уже ничего не возьмёшь. Было бы замечательно обнулить наших олигархов. Но на это у нашего государства не хватит смелости. Скорее, наше государство, как и все остальные буржуазные государства, предпочтёт раздавать новые, «социальные», «целевые» деньги. Талоны на еду.
Есть ещё выход: слезть с дохлой лошади капитализма, поставить огненную стену и железный забор, отгородиться от безумного мира и своим умом внутри себя возрождать социалистическую экономику, в которой труд не продаётся, но вознаграждается, в которой капитал есть, а капиталистов нет, потому что совокупный капитал принадлежит, как ему и полагается, совокупному народу, это и значит: общенародная собственность. И при многоукладной экономике в рамках социалистического пути окажется, что и рынок у нас есть, и свобода предпринимательства, и защита частной собственности: у нас, а не за забором, где всё это скоро погибнет навсегда. Но тут уже у нас не хватает смелости.
А если ничего не сделать, то 40, или 50, или 60 миллионов полубезработных, которые вроде бы где-то «работают», но «удалённо», «дистанционно», «на полставки», «временно в неоплачиваемом отпуске», «сокращённую рабочую неделю» и получают деньги, но недостаточно для того, чтобы купить себе и детям еду, обрушат хрупкий социальный мир в нашей пока ещё богохранимой и богоспасаемой России.
