Кандидат в президенты Берни Сандерс отбивается от обвинений в связях с Россией, где, как уверены в либеральных СМИ, кандидата-социалиста просто обожают. В реальности Сандерс хотя и солидарен с Путиным по ряду внешнеполитических вопросов, а в 1980-х провел в СССР свой «медовый месяц», имеет такие взгляды и личные качества, которые делают его потенциальным врагом Москвы, а не другом.
«Выборы президента США станут поединком между двумя агентами России – Дональдом Трампом и Берни Сандерсом». Эту сенсационную по меркам десятилетней давности мысль сейчас пережевывают СМИ обеих стран: наши – иронично (мол, такого влияния мы не достигали даже при Сталине и Брежневе), многие американские – с показной звериной серьезностью.
Новости партнеров
По сути это часть либеральной кампании по борьбе с «опасным радикалом Сандерсом» в пользу какого-нибудь умеренного кандидата от демократов – Джо Байдена, Майкла Блумберга или Пита Буттиджича. Но можно на минуту об этом забыть и подумать над тем, так ли уж хорош для России кандидат Сандерс? Зачем нам его поддерживать?
С ходу придется признать: как политик 78-летний сенатор от штата Вермонт и впрямь вызывает неподдельное уважение. В первую очередь своей завидной принципиальностью и последовательностью, своей сложившейся за десятилетия репутацией порядочного человека, а также тем, что «сделал себя сам».
Подавляющее большинство известных американских политиков первого ряда происходят из уважаемых династий, их изначально готовили к такой профессии. Сандерс, хотя и грезил политикой с детства, родился в бедной семье нью-йоркских евреев – выходцев из Российской империи (в основном из Польши) – еще тогда, когда бедные еврейские семьи не были для Нью-Йорка экзотикой. В том числе и поэтому его полувековая борьба с социальным неравенством была особенно горячей и искренней.
За это (но не только) Сандерса обожают его избиратели и многочисленная группа поддержки, называющая себя «братьями Берни». Именно они – та политическая машина, силами которой сенатор рвется к Белому дому. Борясь сейчас за номинацию от Демократической партии и примыкая к ее деятелям в Сенате, он остается независимым сенатором – крайне редким в США примером представителя «третьей силы», прорвавшимся во власть наперекор двум ведущим партиям.
Он был независимым мэром Берлингтона – крупнейшего города Вермонта. Долгие 18 лет был независимым конгрессменом – членом Палаты представителей. И только в 65 лет стал независимым сенатором – редчайшей птицей на Капитолийских холмах. Чтобы поддержать «нашего Берни» в баталиях на местности, его сторонники в Вермонте даже основали собственную партию – Прогрессивную, приходившую Сандерсу на помощь тогда, когда приходилось оппонировать и «слонам», и «ослам» сразу.
В значительно большей степени, чем Трамп, Сандерс является контрэлитным политиком. Он не просто «особенный демократ» – он чужак в их рядах, поддерживаемый активистами, но отталкиваемый руководством, в глазах которого заслуженный сенатор – опасный радикал, который «воду мутит» и отпугивает от партии спонсоров. Чтобы представить степень взаимного антагонизма между ними достаточно упомянуть то, что Сандерс однажды все же решил вступить в Демпартию официально, но продержался там меньше двух лет, после чего заклеймил «ослов» за антинародную деятельность и вновь стал независимым сенатором.
Это казалось неминуемым исходом, поскольку взгляды Сандерса в среде партийных бонз не имеют аналогов – левее него только стенка. Хотя по меркам, например, Евросоюза, в них нет никакой экзотики – они более-менее привычны в том числе и для правящих там партий левого типа. В том числе потому, что многие «революционные» для США вещи, предлагаемые Сандерсом к внедрению, являются нормой для стран Европы, не исключая Россию – будь то бесплатное образование, всеобщая медицинская страховка и другие «социальные гарантии».
Новости партнеров
Это, что называется, общий портрет – в основном, как мы видим, положительный. Теперь о частностях, на основании которых каждый россиянин может решить для себя, стоит ли ему «болеть» за Сандерса или все же не стоит.
Начать можно с того, что этот человек сильно лукавит, называя себя социалистом. По меркам США – это огромная смелость, он там до сих пор один такой, причем в социалистах ходит с конца 1950-х, когда это было настоящей провокацией перед лицом спецслужб. Но по меркам все той же Европы Сандерс – умеренный социал-демократ, выступающий за «дирижирование» экономикой в рамках капитализма, но отнюдь не за его демонтаж и строительство социализма.
Проще говоря, если вы социалист российского, французского или даже британского типа, Сандерс – ближайший к вам на Капитолийском холме, но все-таки не ваш.
Со стороны социальных консерваторов претензий к нему еще больше. Сенатор от Вермонта – ветеран борьбы за права всех и всяческих меньшинств. Он ультимативно поддерживает предельно либеральную миграционную политику, всё или почти всё в программе феминисток, легализацию легких наркотиков, борьбу с глобальным потеплением, однополые браки. Он делал это и тогда, когда это было, мягко говоря, не модно, а зачастую просто опасно. Геев, например, Сандерс защищает с начала 1970-х, поэтому большинство ЛГБТ голосуют на праймериз именно за него, а не за вроде бы «своего» Буттиджича, официально женатого на мужчине.
Чернокожие избиратели (а Сандерс был активистом движения за их права, начиная со студенчества) оказались куда менее благодарными, и в большинстве своем выступают за главного конкурента Сандерса – Байдена, ассоциируя его с Обамой. Правда, это не касается мусульман (а их среди афроамериканцев особенно много), поскольку Сандерс является одним из очень немногих конгрессменов, кто напрямую работает с исламскими организациями и критикует Израиль за отношение к палестинцам.
В среде мусульман мало политиков, популярнее Сандерса, и все они – мусульмане. А вот в еврейской общине, к которой сенатор формально принадлежит, его, напротив, терпеть не могут – у него там один из наиболее низких рейтингов из всех кандидатов от демократов.
Что же касается внешней политики, Сандерс последователен и в ней тоже. На протяжении всей своей карьеры он был пусть не «другом», но защитником тех стран, которых относили к врагам США – Куба, Никарагуа, Иран, Ирак. Именно защитником, поскольку категорично протестовал и против «войн санкций» (Куба, Иран), и уж тем более против любых войн с американским участием «на земле», будь то Вьетнам, Камбоджа или Ливия.
Сандерс был против даже участия в войне с ИГИЛ, предлагая в качестве альтернативы помогать курдам, на тот момент державшим заслон от исламистского терроризма эффективнее прочих.
Новости партнеров
Из всего вышесказанного прямо следует, что у Сандерса нет никакой «родовой политической травмы», связанной с временами холодной войны – иными словами, сама идея системного, тем более «вечного» противостояния с Россией, ему противна.
Будучи мэром Берлингтона, он даже провел в СССР свой «медовый месяц», конкретно в Ярославле, поскольку Ярославль – город-побратим Берлингтона.
Однако из этого, увы, никак не вытекают ни дружба, ни товарищество. К России Сандерс в общем и целом равнодушен, благо погружен в основном во внутреннюю проблематику своей страны.
Точнее, так было раньше. Начиная с 2014-го Сандерс, вопреки своему обыкновению, поддерживает «санкционную войну» из-за Донбасса и Крыма. А на подозрения, что он как-то связан с Россией и что Москва помогает ему на выборах, реагирует крайне резко, подчеркивая, что не желает никаких ассоциацией с ее «олигархическим», «коррумпированным» и «ультраконсервативным режимом».
Наконец, нужно учитывать, что «честный дед Сандерс» политик хотя и принципиальный, но все-таки политик.
Ему не чужды голословные и заведомо ложные обвинения в адрес оппонентов. Достаточно послушать, как он ругает Трампа, приписывая тому многие грехи (вплоть до расизма) без каких-либо оснований.
Ему не чужд абсолютно безответственный популизм. Некоторые мегаломанские социальные проекты, которые он щедро обещает своим избирателям, не реализуемы в принципе – на них нет и никогда не будет денег даже у США.
И главное – Сандерс в высшей степени мессианская фигура, видящая продавливание сверхидей смыслом своего существования. Это качество, противоположное рационализму, тогда как только при рационалисте в Белом доме Москва может рассчитывать на конструктивное взаимодействие с Вашингтоном, что подтверждается всей историей наших отношений.
Сандерс не из тех, кто нападет на какого-нибудь союзника РФ из-за нефти или геополитики, но из тех, кто способен на бескомпромиссную борьбу за ценности, будь то «справедливое распределение» или права меньшинств. Сделать частью внешнеполитических ультиматумов гей-браки или изменение климата – это вполне «по-сандеровски».
