При всем недоверии к закону, в нас живет уверенность, что бумага, подписанная начальником, является охранной грамотой от самых злых сил
Когда председатель домкома Швондер вместе с женщиной, переодетой мужчиной, и двумя мужчинами, вооруженными револьверами, попытался терроризировать профессора Преображенского, тот позвонил высокому покровителю и потребовал защиты от экспроприаторов: «Окончательная бумажка! Фактическая! Броня!» Эпизод многозначительный. При всем недоверии русского человека к закону, который поворачивается, как дышло, и страха не вечных мук, а судейских рук, в нас живет уверенность в том, что бумага, подписанная верховным правителем, является охранной грамотой, перед которой отступают самые злые силы.
Поскольку последнее время популярно сравнение России с Золотой Ордой, можно припомнить, как русские князья, предавая братьев по вере и крови, домогались ярлыка на правление, выданного ордынским ханом. Это была окончательная бумажка, вроде той, которую испрашивал профессор Преображенский.
Новости партнеров
Продолжая ряд аллюзий, можно объяснить воодушевление, которое выказывают граждане при обсуждении поправок к Конституции, прежде всего тем, что проект персонифицирован и связывается в общественном сознании с всемогущим Путиным. Ни в 1918, ни в 1936, ни в 1977 году, ни в 1993 году Ленин, Сталин, Брежнев и Ельцин не обращались за советом к народу, а десятки миллионов граждан, которые якобы принимали участие в обсуждении, были очевидной фикцией.
Сегодня для русского человека президентские поправки к Конституции — это окончательная бумажка, которая защитит его от напастей и даст надежду на лучшую жизнь. Вереница всех мастей швондеров, вяземских, пеструхиных и жаровкиных досаждают человеку на каждом шагу, хотя он влачит жалкое существование и далек от жизненного уровня профессора Преображенского.
Опросы социологов показывают, что половина граждан считает, что поправки придуманы, чтобы сохранить Путина у власти. Еще половина верит, что они продиктованы заботой о народном благе. Думаю, ни то, ни другое. Когда человек двадцать лет находится во главе огромного государства, у него неизбежно меняется мировоззрение. Цена власти на весах вечности — 15 минут славы. Что касается народа, то Черчиллю любят приписывать слова, что, мол, чтобы разочароваться в демократии, достаточно пять минут поговорить с кем-нибудь из избирателей.
Уверен, Путин сегодня думает о своем месте в истории и мечтает уйти в вечность, как авторы прежних конституций. И, попутно, надо сконструировать модель управления, которая обеспечит устойчивость после его неминуемого удаления от дел.
Поправки разделены на два блока — социальный и политический. Поскольку они будут приняты на плебисците оптом, а не в розницу, благие социальные гарантии, по замыслу политтехнологов, гарантируют попутное признание политической реформы. Само по себе внесение в Основной закон тщательно прописанных социальных статей — признак бедной страны, где население живет иждивенческими настроениями, а власть культивирует ожидание поощрительных выплат, но тормозит частный бизнес и опасается экономически активных граждан.
В 1945 году Черчилль сказал, что характерный порок капитализма — неравное распределение благ, а характерная черта социализма — равное распределение нищеты. Вроде бы мы стряхнули с ног прах социализма, но капитализм у нас странный, только для избранных и по-большевистски преданных власти бизнесменов. А для простого народа — кормушка и подачки. Мне кажется унизительным приравнивать МРОТ скромному прожиточному минимуму, в то время как социалист из Демократической партии США Берни Сандерс обещает американскому народу минимальную зарплату 15 долларов в час, то есть где-то 160 тысяч рублей в месяц.
Что касается политической реформы, фундаментальной для Путина задачи, она прописана в поправках туманно, подтверждая упреки в отсутствии у власти стратегического видения. Сегодня в России два правительства — тайное и явное. Администрация президента принимает важнейшие решения, оставляя кабинету министров технические детали. Появляется еще третья власть — Госсовет с размытыми функциями. Конструкция напоминает дыхательную гимнастику цигун с тремя основными позами, где важно сохранить равновесие и освободить голову от мыслей. По моему прогнозу, к исходу обсуждения Госсовет получит право наложить вето на решения других ветвей, иначе его существование объяснить будет трудно.
Новости партнеров
Справедливый упрек в адрес власти сводится к тому, что она оторвалась от общества и пребывает в параллельном мире, не ведая нужд и чаяний простого люда. Отсюда чванство и постоянное хамство, которое можно устранить лишь социальными лифтами, но никак — увещеваниями и суровыми наказаниями. Отсюда же сохранение у власти высоких чиновников, начисто проваливших работу и причинивших огромный ущерб государству. В поправках можно уловить намек на усиление влияния общества на власть. Но вопрос ответственности власти перед обществом по-прежнему размыт. Что ж, власть в России всегда сама себе ставит оценку и лучше народа знает, хорошо она работает или даже отлично.
Обсуждение поправок Конституции обнаружило богатое бурление умов. Уже кажется, что многие черепные коробки дошли до полного изнеможения. Держава-победительница. православие, казачья милиция, отмена пенсионной реформ, достойная доля для каждого от добычи ископаемых, запрет на доминирование в Госдуме одной партии, но доминирование русского языка, брак мужчины и женщины как единственная форма семьи, повышение престижа науки (плодоносная идея вышла из лабораторий РАН).
На этом фоне предложения Путина выглядят умеренными и осторожными. Можно сказать, что президент в России — гарант не только Конституции, но также и здравого смысла.
Апофеоз интеллектуального клокотания — идея помянуть Бога в Основном законе. Вне зависимости от отношения к Богу, чрезвычайно опасное предложение. Конституция — документ, которым руководствуются все граждане страны. У верующих Бог разный, в иных религиях его вовсе нет, в других его нельзя называть по имени. Многие конфликты по сей день разгораются под религиозными знаменами, люди защищают своего Бога. Россия — многоконфессиональная и многонациональная страна. Слава богу, мы живем в мире.
Конституция — это не кастрюля с керосином, которую можно выплеснуть в костер общественных дискуссий, желая повысить свою заметность и суетной рейтинг. Третья заповедь Моисеева гласит: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно». Это значит, нельзя произносить имя Бога ни в каком ином случае, кроме как в молитве или в молитвенном размышлении.
Все-таки Конституция — это не молитва, а гражданский документ. И окончательная бумажка.
