Любая власть на Украине будет бояться вернуть контроль над востоком страны
Президент Украины Владимир Зеленский будет вынужден отказаться от идеи реинтеграции Донбасса, так как это может угрожать его власти. И дело не только в отсутствии конкретных рычагов, но также в самой идеологии украинского государства, которая навязывается обществу все годы независимости.
Тема урегулирования конфликта в Донбассе ожидаемо стала одной из основных на первой большой пресс-конференции Зеленского. Брифинг длился 14 часов, но мероприятие вряд ли можно назвать очень содержательным. Из бесконечного потока слов украинского президента сложно вычленить конкретные предложения. И особенно — по самой животрепещущей теме урегулирования конфликта в Донбассе.
Новости партнеров
Фактически мир услышал двусмысленности, которые Зеленский говорил и раньше. Многое из сказанного им произносил и его предшественник Петр Порошенко.
Если вкратце, то Зеленский логично выступил за разрешение конфликта. Но вот как это делать, глава Украины явно не знает. С одной стороны, он не против провести двусторонние переговоры с российским коллегой Владимиром Путиным, но в то же время опасается реакции общества и потому считает необходимым повременить с такой встречей. При этом свои телефонные звонки Путину считает необходимыми и способствующими миру. Зеленский в принципе поддерживает «формулу Штайнмайера» и Минские соглашения, но опасается, что их будут саботировать его же сторонники из партии «Слуга народа». Конечно, он выступает за встречу в «нормандском формате», но не знает, насколько она будет эффективной.
Одновременно Зеленский решил не ставить никому никаких ультиматумов и не назвал «красных линий», за которые не готов перейти, однако собирается смягчить некоторые положения Минских соглашений относительно особого статуса Донбасса. То есть соответствующий закон он анонсировал подписать, но оговорился, что особый статус не будет означать автономии. При этом глава государства откровенно не знает, что противопоставить акциям радикальных националистов, обвинивших его в предательстве национальных интересов.
На всякий случай Зеленский обмолвился про какой-то «план Б» — на случай, если все усилия окажутся тщетными. Правда, в чем заключается этот план, уточнить не смог.
Выступление Зеленского уже прокомментировала бывший депутат, осужденная в России за участие в убийстве журналистов Надежда Савченко. С присущей ей прямотой она заявила, что все разговоры о возвращении Донбасса лишены смысла, так как этот регион был потерян для Киева еще в 2015 году, когда Минские соглашения были подписаны. О том, насколько Савченко права по срокам, можно спорить. Но сложно не согласиться, что Донбасс действительно был потерян для Украины очень давно. И никакие попытки вернуть его в принципе не могут увенчаться успехом.
Формально риторика Зеленского сильно отличается от милитаристских высказываний Порошенко. Зеленский постоянно говорит о мире и желании добиться его чуть ли не любой ценой. По большому счету, именно усталость украинского общества от войны и обусловила разгромное поражение Порошенко на выборах весной этого года. Казалось, что с избранием Зеленского украинское общество если и не решит быстро всех проблем, то по крайней мере перестанет нервозно жить как в осажденном лагере и придет в более-менее нормальное состояние.
Но сейчас мы видим, что Зеленский, как и его предшественник, не может решить проблемы, прежде всего проблему урегулирования конфликта в Донбассе. И, скорее всего, сам Зеленский это начинает очень хорошо осознавать. И если он действительно человек прагматичный и трезво мыслящий, то должен понимать, что проблема кроется не столько в каких-то радикалах на Майдане, сколько в самой сути сформированной за последние почти три десятилетия идеологии украинства. И надо либо полностью отказаться от нее, что сделать крайне сложно, либо забыть о реинтеграции Донбасса, потому что возвращение контроля над утраченными территориями будет означать не просто потерю власти, а разрушение всей государственной системы.
Можно пользоваться какой угодно риторикой, на словах призывать к миру, но вернуть Донбасс Зеленский не может никакими средствами. Сама логика украинской политики подталкивает его фактически продолжать дело Порошенко с той разницей, что боевые действия действительно можно полностью прекратить.
Новости партнеров
За несколько дней до пресс-конференции президента новый министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко позволил себе очень интересное откровение. Он назвал три сценария урегулирования ситуации в Донбассе. Первый — реализация минского процесса — можно считать обычной для человека его должности отговоркой. Мол, мировое сообщество выступает за это, и мы тоже не против. Собственно, о приверженности Минским соглашениям постоянно говорил и Порошенко. Он фактически ничего не сделал, чтобы договоренности выполнялись, но на словах не уставал твердить о необходимости выполнить соглашения.
Второй сценарий, о котором сказал министр Пристайко, — это продолжение тлеющего конфликта. Это и вовсе можно отнести к категории признания собственной неспособности что-то изменить. Дескать, не наша команда эту войну начала, не нам ее и заканчивать. И вообще, все уже привыкли, что на востоке страны стреляют, постоянно гибнут люди, и вроде как научились с этим жить. Надо признать, что этот сценарий, к большому сожалению, вполне реалистичен.
Однако вряд ли Зеленский захочет расписаться в собственной некомпетентности. Какие-то шаги по урегулированию конфликта он должен будет сделать. И вот тут наиболее вероятным выглядит третий сценарий, провозглашенный его министром Пристайко.
Суть его в том, чтобы вообще забыть про Донбасс, а фактически отпустить его на волю. «Третий вариант — никогда больше не возвращаться к этой части Украины… Это когда мы совсем ничего не сможем сделать и нужно будет идти по кипрскому сценарию или по какому-то другому», — сказал глава украинского МИД.
Надо отметить, что аналогии с кипрским опытом могут быть очень точными. Кипр разделен на две части: южную с преимущественно греческим и северную с преимущественно турецким населением. Формально ни одна страна мира кроме Турции не признает государственность Северного Кипра (официальное самоназвание — Турецкая Республика Северного Кипра), на всех картах обозначена только единая и неделимая Республика Кипр. Но фактически государство Северного Кипра существует с 1974 года (45 лет), и ничто не указывает на то, что ситуация на острове как-то поменяется.
И вот Киев формально может не признавать республик ДНР и ЛНР, но в реальности будет согласен с их существованием. Мол, пусть живут как хотят. И надо сказать, что это наиболее вероятный сценарий. Более того, наиболее приемлемый для властей Украины, причем не важно, кто конкретно будет президентом страны и заседать в парламенте. И наоборот, реинтеграции Донбасса политики в Киеве будут бояться как огня, так как это способно полностью разрушить сложившуюся систему управления.
На протяжении многих лет независимости политический расклад на Украине определяла борьба западной и восточной части страны. То к власти приходили выходцы из западных областей, то из восточных. Первые больше упор делали на развитие сотрудничества с Европой, вторые формально призывали не ссориться с Россией.
Однако если посмотреть внимательнее, то при любом президенте и любом раскладе в Верховной раде повестка выходцев из западных областей оказывалась доминирующей. Даже в годы президентства Виктора Януковича, уроженца Донецкой области, отношения между Киевом и Москвой были далеко не безоблачными, русский язык так и не получил статус государственного, а постепенно насильственно вытеснялся из всех сфер жизни.
Новости партнеров
Процесс украинизации шел постоянно. Он вызывал раздражение у большинства жителей Юго-Востока, не принимался многими в центральных областях и даже в западных регионах не поддерживался абсолютно всеми. На самом деле большинство украинцев не видели ничего страшного в использовании русского языка, считали русских братским народом и не отрицали культурных и исторических связей с Россией.
Радикально настроенных националистов на Украине всегда было меньшинство. По разным оценкам, по всей стране их было примерно один миллион человек. Однако именно их воззрения были определяющими для украинской политики. Остальные граждане хоть и не разделяли взглядов этого миллиона, но молчаливо соглашались с идущими в обществе процессами. Восточные и южные области не давали из своей среды политиков, которые могли бы всерьез поставить под сомнение правильность убеждений радикалов. Политики вроде Януковича явно не хотели входить с ними в конфликт.
Идеология украинского государства долгие годы строилась по простой формуле, которую вынес в название своей книги бывший президент, а ныне представитель Киева в минской контактной группе Леонид Кучма. Он так и озаглавил свой труд: «Украина — не Россия». И, повторим, хоть этот посыл многим украинцам не нравился, открыто выступать против него мало кто решался.
Но ситуация коренным образом изменилась именно после начала войны в Донбассе. Пройдя через тяжелые испытания, народ края ощутил себя не объектом чужой воли, а полноценным субъектом исторического процесса.
Понятно, что после пролитой крови сложно говорить о том, что жители непризнанных республик опять захотят быть украинцами. Но если гипотетически представить, что ДНР и ЛНР признают над собой власть Киева, то жители Донбасса уж точно не будут молчаливыми гражданами Незалежной как прежде.
Проще говоря, помимо того самого миллиона радикально настроенных националистов в границах Украины появилась новая общность численностью несколько миллионов человек, которая в случае реинтеграции Донбасса будет очень активной на политическом поле. И это может сформировать на Украине совершенно новую, непривычную для украинских политиков реальность. Многое из того, на чем воспитывали граждан с 1991 года, придется просто откинуть и, более того, признать неверным.
Культурный раскол на Украине обнажился. Разница между западной и восточной частью страны оказалась намного более значимой, чем это представлялось раньше. И языковой вопрос по сравнению со всеми другими носит второстепенный характер. Выяснилось, что западные и восточные области это не просто разные языки, а буквально разные цивилизации. И в этом плане их столкновение неизбежно должно было произойти, госпереворот 2014 года лишь подтолкнул к нему.
Раскол проходит буквально во всех сферах. Во-первых, это разница сельской и городской культуры. Донбасс — это промышленный регион. На протяжении многих поколений там ценилось хорошее образование. Металлургия, угледобыча и машиностроение предполагают большое количество высококвалифицированных рабочих и инженеров.
Наоборот, в западных областях Украины значительное число жителей традиционно были заняты в сельском хозяйстве. И вся культурная парадигма жителей западных областей по своему духу именно сельская, местечковая.
Нынешняя идеология украинства опирается именно на сельское мировоззрение. Отсюда все эти отсылки к вышиванкам, казацким чубам. Сельское мировоззрение проявляется и в готовности ездить в Европу прислуживать «панам», и в каком-то совершенно диком мифотворчестве про «древних укров». Но главное, сельская культура «западенцев» не способна родить внятный проект развития, соответствующий духу времени.
По большому счету, для многих жителей Западной Украины идеал жизнеустройства — это собственная хата, которая с краю от всех проблем, накрытый стол с салом и горилкой, красивая вышиванка. И хорошо, если можно ездить на заработки, а еще лучше, если соседние страны просто что-то дадут бесплатно. Глобальные проблемы волнуют мало.
Совершенно иное мироощущение у жителей промышленных восточных областей. Там ценится образование, развитая культурная жизнь. Технические знания предполагают точность мышления, поэтому историю люди хотят изучать тоже по фактам, а не по мифам. И еще важно, что в промышленно развитых городах у общества есть жажда большого проекта. У людей в крови интересоваться тем, как устроен мир, мечтать о покорении космоса.
То есть симпатии жителей восточных областей Украины к России во многом обусловлены именно тем, что Россия ассоциируется с чем-то глобальным и великим. Так называемый русский мир это не просто мир, где говорят на русском. Это мир, где мечтают осуществлять большие проекты, постоянно раздвигать границы возможного, быть причастными к глобальным проектам.
Если спросить сейчас жителей Донбасса, что они считают своей Родиной, то многие ответят, что Россию. С ней себя связывают люди хотя бы потому, что Украина никакого масштабного дела предложить не в состоянии. И на протяжении многих лет «незалежности» у людей копилась усталость от отсутствия этого дела. Рассказы про «древних укров» в школьных учебниках и вранье политиков про дармовой рай в Европе для жителей Донбасса создавали атмосферу нестерпимой духоты. И в итоге это зревшее недовольство прорвалось наружу. Люди долго терпели, но после переворота в Киеве больше не смогли.
И вот эту разницу между ранее формировавшими политическую повестку националистами из западных областей и жителями промышленного Донбасса, по всей вероятности, хорошо осознают украинские политики. И Зеленский, скорее всего, понимает, что возвращение Донбасса под контроль Киева будет означать формирование новой идеологемы на всей Украине. Собственно, в принципе вернуть Донбасс Киев сможет только в том случае, если предложит масштабный проект развития, а не образ какой-то периферии Старого Света.
Это значит, что украинские политики должны будут в корне изменить всю свою политику. Во-первых, геополитически развернуться в сторону России, как носителю глобальных идей. Во-вторых, признать очевидное и сделать русский язык государственным. В-третьих, признать общность истории Украины и России.
Но ведь если это все сделать, то Украина должна будет стать совершенно иным государством. Решится тот же Зеленский на такое? Ведь много комфортнее идти по накатанной колее под названием «Украина — не Россия».
Автор — политолог, директор Центра стратегического анализа Института инновационного развития
