Глава «Ростеха» Сергей Чемезов заявил об отсутствии в России «здоровой оппозиции», беседуя о московских протестах, он позволил себе сказать, что без таких сил страна погрузится во времена «застоя», а это мы уже проходили. «Очевидно, что люди сильно раздражены, и это не на пользу никому. В целом моя гражданская позиция такова: наличие здравой оппозиции идет во благо любому органу, представительному собранию и в конечном счете государству. Какая-то должна быть альтернативная сила, которая что-то подсказывает и дает сигналы в ту или в другую сторону», – сказал он в интервью РБК.
Директор центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин считает, что это не выпад против самого Владимира Путина, которого часто сравнивают с Брежневым, говоря о «застое», а выпад против силовой корпорации.
Новости партнеров
Наблюдатели, блогеры и авторы телеграм-каналов поделились на тех, кто увидел в заявлении главы «Ростеха» заигрывание с либералами, и тех, кто назвал это заявление разумным и своевременным. Возможно ли, что Чемезов своим воззванием к либеральной элите анонсировал появление новой партии, а может быть, и целой плеяды исключительно здоровых оппозиционных новообразований?
Так, бизнесмен и общественник из Екатеринбурга Илья Борзенков тут же откликнулся на воззвание Чемезова и совершил свой политический «камин-аут» – он намекнул на появление партии, у которой будет шанс, если мнение Чемезова станет «политическим мейнстримом», при этом новая оппозиция будет «системной, адекватной» и даже более того – патриотичной.
«Скорее всего, она будет ориентирована на Путина. Это даст защищённость и весомость, что очень важно на старте. Чтобы никто не мог закатать ее активистов и сторонников в асфальт по мановению руки начальника, обидевшегося на пост или плакатик. Потому что повсеместные непрофессиональность, вороватость, наглость, самодовольство и барское отношение к «смердам» начали бесить даже таких ранее лояльных и терпеливых людей, как я», – написал он в «Фейсбуке».
К кому на самом деле обращался Чемезов, когда говорил о необходимости здоровой оппозиции, и что, на его взгляд, является признаком здоровья, в беседе с Накануне.RU рассказал политолог Павел Салин.
– Павел Борисович, глава «Ростеха» высказался насчет выборов в Мосгордуму – сказал, что без здоровой оппозиции мы вернемся во времена застоя. Как можно прокомментировать его слова и объяснить внезапно проснувшуюся гражданскую позицию?
– Это объясняется тем, что российская политическая система сейчас носит с точки зрения внутриэлитной поддержки достаточно истонченный характер. Мало того, что один из вызовов этой политсистемы – рост недовольства в обществе, но основной риск для власти представляется в том, что это общественное недовольство может сомкнуться с недовольством элит. Есть опасения, что часть элит может начать заигрывать с улицей, и это формирует классическую революционную ситуацию. Всегда успешные революции проходили, когда на недовольстве общества, недовольстве улиц пыталась играть недовольная часть элиты.
Среди российских элит за последние годы катастрофически снизилось число бенефициаров нынешней политической системы. То есть в нулевые годы это было подавляющее большинство элиты, их можно было отнести к бенефициарам. В начале десятых годов их стало меньше, а после 2014 года их стало катастрофически меньше. Сейчас к бенефициарам российской политической системы можно отнести 10-20 ведущих кланов, фамилий, к которым относится и господин Чемезов группы «Ростеха», и большинство представителей силовой корпорации. Остальные представители элиты – крупный бизнес, региональные элиты, гражданская бюрократия – они так или иначе выпали из числа бенефициаров российской политсистемы. Гражданская бюрократия выпала – потому что она теряет «запасные аэродромы» на Западе, региональные элиты – потому что из-под них вынимают те теневые финансовые потоки, которыми они распоряжались на протяжении последних 25 лет (это «мусорные» деньги, это лес у сибиряков, у дальневосточников биоресурсы). И мы видим, как из крупного бизнеса выжимают деньги, какой сейчас идет прессинг и по линии нацпроектов, и по линии силовиков. То есть основная проблема российской политической системы с точки зрения ее поддержки внутриэлитной – то, что катастрофически снизилось количество бенефициаров.
Новости партнеров
И оставшиеся бенефициары осознали опасность этой ситуации. И те, кто находится на самом верху и входят в этот узкий круг, прекрасно понимают всю хлипкость политсистемы, и что она держится на «честном слове». И сейчас, когда еще снизу поджимает общественное давление, это вызывает определенное беспокойство. Господин Чемезов озвучил как раз беспокойство этих оставшихся бенефициаров политической системы, но не силового крыла, а оставшегося гражданского – беспокойство этих 10-20 фамилий, которых нельзя отнести к силовикам.
– Но что представляет собой «здоровая оппозиция» и не станет ли к ее созданию прикладывать руку эта самая элита, чьи опасения высказывает Чемезов?
– Здесь власть обеспокоена чем? Она поняла, что если процесс нельзя остановить, то его нужно возглавить. И сопротивление этим процессам непродуктивно. Поэтому здоровая оппозиция с точки зрения российской элиты, бенефициаров российской элиты, это та оппозиция, которая не ставит вопрос о пересмотре основ российской политической системы. То есть, грубо говоря, не ставит вопрос о пересмотре бенефициаров. Не нравятся вам выборы в Москве – разбирайтесь с Горбуновым, с московскими властями, но не переносите это в федеральную повестку. Не нравится вам то, что происходит на федеральном уровне – давайте обсуждать, как это изменить, но ни в коем случае нельзя ставить вопрос о том, что все целиком неправильно, что нужно все кардинально менять. То есть фактически господин Чемезов озвучил ту идею, которая лежит в основе транзита политической системы, которую хочет осуществить власть – поменять форму, не меняя ее существа, не меняя ее конечных бенефициаров, возможно, только произведя смену поколений. Вот об этом же говорит господин Чемезов.
– То есть «здоровая оппозиция» – это та оппозиция, которая не ставит вопрос о смене основ российской политсистемы?
– Да, эта та оппозиция, которая хочет провести косметический ремонт фасада, а не покушается на основы. По версии бенефициаров нынешней политсистемы, есть какой-то общественный консенсус, как в США, который не позволяет осуществить радикальную перестройку системы. Но другое дело, что в США большинство элиты является бенефициарами политсистемы, а в России, как мы уже говорили, подавляющее меньшинство, их количество катастрофически сократилось, незначительная часть элиты в принципе не возражает против пересмотра основ этой политсистемы и оставшихся бенифициаров очень беспокоит. Именно это озвучил господин Чемезов, которому это «не по должности», не по сфере бизнес интересам – то есть не относится к его компетенции.
– Есть такие версии, что московские протесты имеют антисобянинский характер, может быть, эта направленность и в словах Чемезова просматривается?
– Ну, как сказать антисобянинский характер – просто, когда ситуация выходит из-под контроля, на ней пытаются сыграть различные игроки. Поскольку один из вариантов транзита политсистемы – это введение поста технического президента, и два основных кандидата на пост этого технического президента – это как раз господин Медведев и господин Собянин, и есть игроки, которые недовольны обеими кандидатурами, а не только кандидатурой господина Собянина – они пытаются использовать ситуацию против него.
Но говорить о том, что вся эта московская история была специально создана с нуля для того, чтобы «подсидеть» Собянина – вряд ли можно. Это ошибки власти, сначала столичных властей, потом федеральных властей, а уже кто воспользуется этими ошибками – здесь большой вопрос и большое количество вариантов. Здесь много кто может сыграть – от пресловутого Запада, который обвиняет федеральные власти, до оппонентов господина Собянина внутри страны.
Новости партнеров
Но изначально эта ситуация появилась не потому, что кто-то в элите играл против Собянина. Эту ситуацию создали сами московские власти, а федеральные своей неадекватной оценкой и не совсем адекватными действиями только усугубили.
– Чемезов со своим заявлением, что власть может уйти в «застой», может выступать против всей системы в целом?
– Не совсем, это «камень в огород» системы, это озабоченность оставшихся гражданских бенефициаров системы позицией силовиков, у которых в силу ряда причин очень жесткая позиция, что ничего не нужно менять, нужно все крепко цементировать, и всех несогласных давить. А оставшиеся гражданские бенефициары понимают, что силового ресурса на всех надолго не хватит.
– А вот эта угроза, что мы уйдем во времена «застоя» – она к чему? Часто Путина с Брежневым сравнивают, Путин даже побил рекорд последнего по пребыванию у власти, это намек на тот «застой»?
– Я бы не сказал, что это намек против Путина, потому что все бенефициары нынешней политсистемы так или иначе завязаны на Владимира Путина, и любой возможный вариант его ухода от активной политики означает ослабление их позиции, поэтому лично против Путина никто из них, включая господина Чемезова, выступать не будет, даже непублично, а не в каких-то приватных разговорах, не говоря уже о публичном заявлении. Это камень в огород силовиков, которые считают, что на 100% не надо ничего менять. Грубо говоря, это оппозиция ее величества, а не против ее величества, как говорят в Англии. Чемезов признает Путина как верховного арбитра, и он обращается к нему, это не выпад против Путина, а выпад против силовой корпорации. Также это невозможно, так как чревато серьезными проблемами для любого, кто это сделает.
– Но вполне возможно, что эта обеспокоенная элита займется взращиванием «здоровой» оппозиции, уже сейчас заявления о том, что появилась новая партия, слышатся в медиасреде?
– Ну, власть, конечно же, хочет воспитать «здоровую», новую оппозицию, но вопрос в том – что изменится в общественном сознании? Развитие этих изменений опережает намерения власти, возьмите этих новых губернаторов-технократов – они когда вели избирательную кампанию, соответствовали политическому запросу, а сейчас по большому счету нет, потому что оказалось, что это те же самые старые губернаторы, но только с «айфонами», условно говоря. Поэтому власть хоть и понимает, что пришло время для смены поколений, но она хочет, чтобы пришли молодые, но такие, которые слушали бы старое поколение бенефициаров политической системы. Но то, как сейчас формируется общественный запрос, предусматривает более радикальные изменения.
