Военный конфликт в Персидском заливе чреват серьезной дестабилизацией и на Каспии, и на Кавказе
Ситуация вокруг Ирана все больше напоминает закон Ньютона: сила действия равна силе противодействия. Чем больше США пытаются давить, тем активнее сопротивляется Иран.
Жесткие санкции, которые США восстановили против Исламской республики, выйдя в одностороннем порядке из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), уже привели к прекращению выполнения Ираном ряда пунктов сделки и фактически к ультиматуму странам-участницам СВПД с требованиями Тегерана.
Новости партнеров
Конфликт усугубляется ситуацией в Персидском и Оманском заливах — сбитый в иранском воздушном пространстве американский беспилотник, нападения на нефтяные танкеры, в атаках на которые США и Великобритания поспешно обвинили Иран, спокойствия в регионе не добавляют. Задержание властями Гибралтара иранского танкера, который якобы перевозил нефть в Сирию, только подливает масла в огонь.
Глава МИД Исламской Республики Мохаммад Джавад Зариф заявил в телефонном разговоре своему британскому коллеге Джереми Ханту, что Тегеран намерен экспортировать нефть «при любых обстоятельствах», а санкции США считает незаконными. Об этом сообщает иранское агентство Mehr.
Дональду Трампу явно неймется: уже не первый месяц он сыплет угрозами в адрес Ирана, отправил в регион дополнительные военные силы. И даже на днях готов был нанести удар.
Серьезность ситуации, видимо, осознают в Конгрессе США, Палата представителей которого на днях приняла поправку, ограничивающую право президента начать войну с Ираном. Ранее аналогичное решение принял и американский Сенат.
Ситуация вокруг Ирана может стать козырной картой в президентской кампании. На вооружение ее уже взял кандидат от Демократической партии Джо Байден, назвавший действия Трампа «собственноручно спровоцированной катастрофой». Последний, возможно, и не против «маленькой победоносной войны», но как бы она не обернулась большими бедами.
Пока все участника «вокругиранского конфликта» уверяют, что хотели бы избежать реального военного столкновения. Не заинтересована в нем и Россия. Об этом в минувший вторник в очередной раз заявил глава МИД РФ Сергей Лавров. «Мы, разумеется, не заинтересованы в том, чтобы ситуация вокруг Ирана и в том регионе в целом накалялась и обострялась. Рассчитываем, что Иран будет проявлять сдержанность», — сказал он. Добавив, что вместе с этим Россия не может закрывать глаза на объективные факты.
Глава внешнеполитического ведомства подчеркнул, что США сами вышли из СВПД и не выполняют соответствующую резолюцию СБ ООН, «и одновременно запрещают всем остальным выполнять эту резолюцию, а пальцем показывают на Иран». Лавров также напомнил, что провокационные действия вокруг нефтеналивных судов до сих пор не расследованы.
Новости партнеров
Старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Ирина Федорова надеется, что конфликт не выльется в открытую конфронтацию между Ираном и США с Израилем.
— Ситуация очень напряженная. Иран не согласен с односторонними санкциями США и в ответ на них объявил о наращивании процента обогащения урана. Каждые два месяца процент обогащения будет повышаться, если не возобновится торговля нефтью. В первую очередь — со странами Европы, которые подписали СВПД. Эти страны, в первую очередь — Германия, Франция, Великобритания — уже фактически обнулили покупку иранской нефти и свернули сотрудничество со многими иранскими компаниями, которые попали под санкции.
Иран будет наращивать обогащение и это очень опасно. Даже более опасно, чем возможность открытого военного столкновения с США и Израилем. Хотя вероятность подобного военного конфликта на глазах увеличивается.
Иран, конечно, будет продолжать экспортировать нефть. Он будет делать это в обход санкций. Я имею в виду использование бартера, торговли в национальных валютах. Однако количество нефти, которое Иран может сейчас и сможет в дальнейшем экспортировать, в разы меньше. Это совершенно несравнимо с объемами, которые были раньше.
Экспорт будет продолжаться, но в минимальных количествах.
— Чем эта ситуация чревата для России, для которой Иран — сосед по Каспию?
— Для России любое напряжение и, не дай Бог, военный конфликт, который при современных средствах вооружения может развернуться в непосредственной близости от наших границ и границ тех регионов, где сосредоточены наши национальные интересы, опасен. Опасно во всех отношениях.
Сейчас МИД РФ выступает за то, чтобы все эти вопросы постараться решить дипломатическим путем. Но, конечно, для России, как и для всего мирового сообщества, самая большая опасность — это если Иран прекратит свои обязательства по СВПД, будет наращивать процент обогащенного урана. Это значит, что повышается возможность создания еще в одном государстве возле наших границ ядерного оружия.
Новости партнеров
— США своим давлением не ставят Россию перед выбором, чью сторону занять в сложившейся ситуации?
— Не думаю. В заявлениях МИД уже неоднократно говорилось об этом. Здесь не вопрос выбора — на чью сторону встать? Вопрос в том, как сохранять в определенной степени нейтралитет, не становится однозначно ни на чью сторону.
— У России есть возможность стать арбитром в этом конфликте?
— У России, как и у Европы — Германии, Франции, есть возможность стать не столько арбитром, сколько посредником при решении конфликта между США и Ираном. Даже в первую очередь — между Израилем и Ираном. Потому что у России прекрасные отношения с обеими этими странами.
Страны Европы тоже хотят стать посредниками. И переговоры, которые шли у Эммануэля Макрона с президентом Хасаном Роухани, и прилет главы МИД Германии в Иран свидетельствуют о том, что международное сообщество крайне озабочено складывающейся ситуацией и намерено решить этот вопрос по возможности дипломатическими путями, избегая применения силы. Конгресс США тоже ограничил возможности президента Трампа наносить удары по Ирану без их согласия.
По мнению члена Экспертного совета Комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Александра Савельева давление США на Иран будет продолжаться. Однако обозначился раскол между американцами и их европейскими союзниками.
— Фактически США в Европе поддерживает только Великобритания. Как, например, в недавней истории с захватом иранского танкера. Германия и Франция — тяжеловесы ЕС — остаются привержены СВПД.
С другой стороны, сам Иран — страна с древней культурой и высоким чувством собственного достоинства, не намерен уступать американскому шантажу. Тем более — имея перед глазами пример Северной Кореи, где США тоже бряцали оружием, но в итоге пошли на прямые переговоры.
Вероятность полномасштабного военного конфликта не так велика. Но он возможен или в случае обострения предвыборной борьбы в США, где уже привыкли решать внутриполитические проблемы за счет провоцирования международных обострений, или в случае непроизвольной эскалации. Для которой достаточно технического сбоя или ошибки исполнителей.
— Каковы возможные последствия дестабилизация региона для России, учитывая, что Иран является страной прикаспийского региона?
— Дестабилизация каспийского региона как одного из ключевых и самых сложных регионов в Евразии и в мире, в любом случае будет продолжаться. Поскольку любое сближение, любое совместное развитие стран Большой Евразии (включая, разумеется, и Европу), является экзистенциональным вызовом для США.
Обострение, тем более — военное обострение ситуации вокруг Ирана неизбежно дестабилизирует региональную ситуацию. А это Ближний Восток, Средняя Азия и Кавказ. Это в том числе и государства СНГ и ОДКБ. И сама Россия на Каспии. Поэтому мы не можем равнодушно наблюдать, что происходит буквально у наших границ.
Военный конфликт с Ираном, где проживает много этнических азербайджанцев, может дестабилизировать ситуацию в Азербайджане. Может привести к обострению карабахского конфликта. И таким образом «поджечь» весь Кавказ с его сложными межнациональными отношениями.
Мы видели недавно антироссийскую истерию в Грузии. И высказывались обоснованные предположения, что она связана с желанием США обеспечить себе удобную позицию для удара по Ирану. Грузинские власти вряд ли готовы предоставить американским военным свои аэродромы для удара по Ирану. А под предлогом защиты от России и на волне антироссийской истерии — такое гораздо проще.
Этими и другими серьезными угрозами определяется российская позиция и поддержка законных интересов Ирана, которая строится, исходя из национальных интересов, в том числе в сфере безопасности. И на основе часто попираемого ныне международного права.
Политолог, аспирант Центра постсоветских исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Фархад Ибрагимов считает, что США стремятся поэтапно изолировать Иран.
— Действительно, страна сейчас испытывает беспрецедентное давление, но это всё равно не то, что ожидал президент Трамп. Европейцы продолжают сохранять диалог с Тегераном. И более того — создают механизмы, способные вести торговлю с Исламской республикой в обход американских ограничительных мер. Ранее, когда американцы вводили против ИРИ санкций, подобных случаев не было.
Иными словами, союзники США и сами не в восторге от сложившейся ситуации. И не собираются добровольно оказывать давление на Иран. Постоянные контакты высокопоставленных чиновников из ЕС, недавний визит премьера Японии Синдзо Абэ в Иран как раз демонстрируют стремление союзников американцев и дальше вести диалог и развивать сотрудничество с иранцами.
Поэтому если и будет оказываться давление на Иран, то только со стороны Вашингтона. Оно будет ограничиваться санкциями. Их лимит пока не исчерпан.
— Может ли нарастающий конфликт привести к открытой конфронтации и к началу военных действий?
— Вполне возможно, что подобный сценарий прорабатывается. Но он маловероятен. Администрация Трампа при всем негативном отношении к Тегерану даёт себе отчёт, что в случае войны последствия будут совершенно непредсказуемыми. И точно не в пользу США и Израиля.
Последний заинтересован лишь в полной изоляции Исламской Республики, но точно не войны.
— Велика ли вероятность случайности в обострении конфликта? Например, в связи с очередной провокацией против иранских танкеров?
— Нет, случайности тут нет. Американцы пытаются обострять обстановку вокруг Ирана не своими руками, а руками тех, кто сохраняет отношения с Тегераном. С целью внести раскол.
При этом иранцы стараются сохранить прагматичность, отдавая себе отчёт, что все эти события вокруг танкеров — ни что иное, как провокация, рассчитанная на усложнение отношение Ирана с Европой.
— Как этот конфликт влияет на ситуацию в регионе в целом? В том числе на страны Каспийского региона?
— Во-первых, подрыв ситуации в Сирии. Проиранские ячейки, расположенные в этом регионе, могут мстить всем, кто принимает участие в войне против Ирана.
Второе — это поставки нефти, в которой особо нуждаются Китай, Индия, европейские страны. Бесперебойные поставки сырья им прекратятся. Цены на нефтересурсы могут взлететь резко — в два раза. Это повлечёт за собой непредсказуемые последствия для всей мировой экономики.
Третье — распространение террористических и прочих радикальных групп, которые только и ждут дестабилизации Исламской республики. Прежде всего — в Афганистане, Пакистане. Террористы смогут спокойно проникнуть на территорию ИРИ, оттуда — в страны Южного Кавказа. А также расшатать обстановку в и так нестабильных турецких регионах, приграничных с Ираном.
Четвертое — беженцы, которые хлынут в Азербайджан и Армению. Через Азербайджан они будут пытаться проникнуть в Россию, так как это близко и не требует огромных финансовых затрат для обустройства. Учитывая, что население Ирана составляет свыше 80 млн человек и численность его растёт, то удар с этой точки зрения будет ощутим гораздо серьёзнее, чем в случае с сирийцами.
Если американцы всерьёз решат открыть войну против Ирана, то авианалётами здесь им просто не обойтись. Предстоит масштабное вторжение, которое повлечёт колоссальные людские потери. Результат при этом будет нулевым. Как и в случае с Афганистаном.
— Не окажется ли Россия в результате действия США перед выбором — кого поддержать?
— У России своя политика, свои интересы. Москва не будет идти на таран. Другое дело, что дипломатически Россия однозначно станет на сторону Ирана. И при этом будет призывать обе стороны сесть за стол переговоров.
Кстати, иранцы совсем не против вести переговоры с американской стороной. Но для этого они ставят главное условие перед США — вернуться к СВПД. Лишь после этого можно будет что-то обсудить. И даже о чём-то договориться.
Сегодня для нашей страны Иран — это не просто партнёр на Ближнем Востоке. Это страна, с которой нас в последние несколько лет связывает очень многое. Помимо тесного сотрудничества в сирийском конфликте, намечаются серьёзное экономическое взаимодействие сразу по нескольким направлениям: участие двух стран в проекте международного транспортного коридора (МТК) «Север-Юг», полноценная работа которого должна начаться в ближайшие месяцы. А также привлечение Ирана в поле ЕАЭС, что является также немаловажным.
Существуют и форматы сотрудничества в виде геополитических треугольников «Россия-Азербайджан-Иран» и «Россия-Турция-Иран». В рамках которых обсуждаются вопросы геополитического характера и геоэкономического взаимодействия.
Таким образом, Россия не может оставаться в стороне, когда американцы открыто давят на Иран. Но и резких шагов предпринимать не будет.
— Есть ли у России возможность не стать стороной конфликта? Реально ли вернуть стороны в рамки СВПД?
— У России эта возможность есть. Но нужно понимать, что Москва будет отталкиваться от ситуации, которая впоследствии сложится. При этом вернуть стороны в рамки СВПД заинтересованы и европейцы. Которым невыгоднее всего от того, что сейчас происходит в отношениях между США и Ираном.
Если теоретически мы представим себе ситуацию, что в Белом доме всё же приняли решение нанести удар по Исламской республике, то Москва не сможет стать ни арбитром, ни оставаться в стороне. Она будет вынуждена встать на защиту Ирана исходя из того, что военные действия развёрнуты прямо возле её южных границ.
Тем не менее, шансы на то, что Трамп согласится на переговоры с Ираном, высоки. К тому же у Трампа начинается предвыборная гонка. Он вряд ли сейчас будет вплотную заниматься этим вопросом. За него обострением ситуации могут заниматься его сторонники по «иранскому кейсу» в других странах. Захват британцами иранского танкера Grace-1 тому явное свидетельство.
