Волнения в Екатеринбурге ещё раз подтвердили, что клерикализация России насаждается искусственно и «сверху»
Увлёкшись полемикой вокруг того, следует ли считать екатеринбургское выступление местным “майданом” (или, как вариант, следует ли восстанавливать все разрушенные при советской власти храмы), многие комментаторы и эксперты поневоле стали уводить внимание людей в сторону от гораздо более важного и социально значимого факта.
Выступления в Екатеринбурге дали очередное и зримое подтверждение тезису, давно, кстати говоря, сформулированному теми, кто изучал вопрос: клерикализация и “воцерковлённость” насаждаются в России искусственно, усилиями, прежде всего, определённых властных групп.
Новости партнеров
Нет серьёзных оснований рассматривать их в качестве некой естественной реакции власти на сформулированный обществом социальный запрос. Запрос этот, если он и впрямь возникал на закате перестройки, давно уже сошёл на нет, однако политика клерикализации, особенно в последние годы, продолжает проводиться настырно, но крайне топорными методами – и, как следует из данных разнообразных социологических исследований, малоэффективно.
Численность реально воцерковлённых людей среди “этнических православных” в России стабильно низка и, опять-таки согласно данным исследований, не превышает реально 3,5 — 4%. Религиозный и церковный факторы не оказывают практически никакого влияния на жизни подавляющего большинства населения страны. Оно просто вне их.
Так, к примеру, произошедший осенью прошлого года церковный разрыв с Константинополем, являющийся вообще-то для верующего человека событием колоссальным по степени драматизма, прошел для общества практически безболезненно. Он был им просто не замечен. Подавляющая часть людей в России, в сущности, даже толком не поняла, что же именно произошло. Страсти бурлили лишь на политических ток-шоу (и то по причинам сугубо политического характера), но никак не в офисах, студенческих аудиториях или семьях.
Складывается устойчивое впечатление, что русское общество в основе своей является сегодня даже более светским, нежели в конце перестройки и в 90-е годы, когда интерес к религии пробудился во многих людях стихийно, как реакция на коллапс прежней идеологии и картины мира.
Показательно, что даже в самые крупные христианские праздники наподобие Пасхи и Рождества, подавляющее большинство церквей остаются полупустыми – и это ещё в лучшем случае! Если праздники и отмечают, то в домашнем и семейном кругу, абсолютно по-светски, как продолжение Нового года. Степень “поражённости” религией представителей государствообразующего народа страны на порядки ниже, чем, к примеру, среди весьма заметных в крупных городах среднеазиатов и кавказцев. Те религией “больны” едва ли не в буквальном смысле слова, она формулирует жизненные и поведенческие установки едва ли не каждого второго из них. Среди же русских картина наблюдается принципиально иная.
Недавно опубликованные данные социологического исследования, проведённого в молодёжной среде, снова подтвердили все прежние выкладки обществоведов — русской молодёжи совершенно не свойственен религиозный взгляд на мир (хотя не менее половины её и не возражает против самоидентификации себя в качестве православных). В иерархии жизненных ценностей (таких, как семья, дружба, интересная работа и т.д.) она безоговорочно отвела вере последнее (!) место.
Причём, что характерно, социологи проводили своё исследование среди учащихся техникумов и колледжей – то есть среди не самой, мягко говоря, просвещённой и “креативной” части молодого поколения. Казалось бы, этот контингент должен был быть весьма консервативным в своих ценностных предпочтениях и даже косным (именно таким изображает его либеральная пропаганда).
Новости партнеров
Ан-нет. Пресловутые “ватники” из средних специальных оказались носителями гораздо более плюралистических и толерантных взглядов, чем представлялось многим. Настолько толерантных, что, как выявило это же исследование, даже однополые браки уже не встречают в их среде прежнего дружного отторжения.
В общем, зафиксируем ещё раз: общество России – невоцерковлённое и светское (но при этом, однако, не обладающее и сколько-нибудь цельной и непротиворечивой картиной мира, увы). Более того, судя по всем признакам, ни к какой воцерковлённости общество не стремится. Религиозная картина мира русскому народу, в отличие от, скажем, большинства северокавказских народов, сегодня абсолютно не присуща.
И если на том же Кавказе исламизация исходила и продолжает исходить снизу, под давлением местного общества, переживающего тяжёлый кризис вследствие быстрой урбанизации как своего рода защитная реакция, то в русской части страны дело обстоит принципиально иначе. Клерикализация продавливается сверху в качестве определённого идейно-политического проекта, за который либо в силу узости кругозора, либо просто по причине очевидного банкротства прежнего, либерально-космополитического, стала цепляться верховная власть.
Но этот проект, как свидетельствуют данные социологов и — что не менее важно! – реакция общественности на антицерковные выступления в Екатеринбурге современной России, давно прошедшей через урбанизацию, раскрестьянивание и ломку традиционного образа жизни, объективно чужд.
Ношение крестиков на шеях, поедание на Пасху куличей и крашеных яиц ошибочно отождествлять со свидетельствами приверженности православию. Всё это – не более чем известные выражения лояльности властным кругам, насаждающим в обществе представление о том, что заявлять себя на словах в качестве верующего человека – правило хорошего тона.
Сила и крепость веры подтверждаются совершенно иными поступками. Иногда, кстати, крайне жестокими, как у тех же радикальных мусульман. Но гораздо чаще – просто устройством собственной жизни согласно предписаниям религиозных канонов. Люди в России в массе своей от такого бесконечно далеки.
Либеральные активисты, ставшие организаторами выступлений в Екатеринбурге, разумеется, имеют социальную базу не более внушительную, нежели участники движения “Сорок сороков” (вот ведь гримаса истории – из тесных союзников на рубеже 90-х либералы и клерикалы превратились сегодня в откровенных врагов!). Но – важнейший вывод! – когда либералы выходят протестовать не с откровенно антироссийскими и заукраинскими лозунгами, а с антицерковными, встать на их пути, за исключением полиции, Росгвардии и горстки таких же, в сущности, маргиналов, оказывается некому.
И это – важнейший вывод!
Новости партнеров
События в Екатеринбурге продемонстрировали, что в церковном вопросе либералы и прочие недруги нашей страны сумели-таки нащупать ту болевую точку власти, по которой можно успешно бить без серьёзного риска нарваться на противодействие патриотической части общества.
За Россию, за Новороссию, за Крым и уж тем более на Бессмертный полк эта общественность выходит легко и всякий раз легко подавляет либералов-русофобов напором и массой. Но вот ради строительства новой церкви она, как показывают события в Екатеринбурге, выходить не готова. Идеи клерикального реваншизма не владеют душами патриотов. Клерикальный реваншизм, густо замешанный на махровом антисоветизме, отталкивает людей не менее, чем майданоподобные скачки “сквернашистов”.
Противостояние в Екатеринбурге продемонстрировало, что показная религиозность, антисоветизм и монархический реваншизм не только не укрепляют антилиберальный патриотический фронт, но напротив – ослабляют его и дробят.
Россия, несмотря ни на что, остаётся страной светской.
