Дональд Трамп имеет шанс стать вторым американским президентом подряд, который получит Нобелевскую премию мира. И если его предшественник Обама, шедший на выборы с миротворческими и примиренческими идеями, получил Нобеля заочно и не оправдал надежд, то нынешний задиристый и импульсивный хозяин Белого дома может получить премию по делу. За продвижение в вопросе решения северокорейской ядерной проблемы, которое произойдет в ходе намеченной предварительно на май личной встречи с Ким Чен Ыном.
Эксперты уже называют нынешнюю ситуацию с саммитом «окном возможностей» для снижения рисков на полуострове. Если, конечно, указанный саммит состоится.
Новости партнеров
Да, южнокорейские официальные лица (который выступили посредниками в этом благородном деле, сначала съездив в Пхеньян и привезя оттуда в Вашингтон приглашение Кима Трампу встретиться) заявили, что Трамп согласен. Да, позже Трамп сам подтвердил факт подготовки встречи (правда, отметив, что «время и место будут определены позднее»). Однако не прошло и суток с одобрительного твита президента, как Госдеп конкретизировал позицию хозяина Белого дома. Представитель Госдепа Сара Сандерс пояснила, что Пхеньян должен выполнить ряд взятых на себя обязательств.
Большая часть из них не является проблемой. Например, прекращение ракетно-ядерных испытаний — Ким сам заявил, что программа развития этих вооружений завершена, и в испытаниях нет больше нужды. Сандерс также требует от Кима смириться с продолжением американо-южнокорейских испытаний — Ким, конечно, их не признает, но просто не будет предпринимать в ответ каких-то резких шагов. Американцам этого, в принципе, достаточно. Однако в перечне ожиданий есть «денуклеаризация» — и вот это уже проблема. «Приверженность Пхеньяна денуклеаризации» можно, конечно, понимать как готовность обсуждать этот вопрос на переговорах (ибо все понимают, что при отсутствии этого пункта в повестке США за стол просто не сядут), однако госпожа Сандерс уточнила, что США ждут от Кима «конкретных шагов» в этой области. То есть неких предварительных уступок, на которые Ким Чен Ын вряд ли пойдет.
Впрочем, администрация США сама заинтересована в том, чтобы саммит состоялся. Во-первых, потому, что переговоры — единственный на сегодняшний день достойный выход Трампа из северокорейского тупика. Бомбить он не может, игнорировать «северокорейскую угрозу» (учитывая свои собственные ответные угрозы и новые северокорейские ракеты дальнего радиуса действия) — тоже. В Белом доме используют предложение Кима для того, чтобы заявить об успехе несуществующей стратегии на северокорейском направлении. Согласие Северной Кореи начать переговоры «доказывает, что стратегия президента Трампа по изоляции северокорейского режима работает», — говорит вице-президент США Майк Пенс. Те самые «огонь и ярость», которые Трамп обещал Киму полгода назад, заставили северокорейского лидера сесть за стол переговоров — именно так утверждают все те, кто согласен с Пенсом. Умные люди (из той же Южной Кореи) стараются иллюзии американцев не развеивать — чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не бомбило.
Если саммит все-таки состоится, то его итоги предсказать несложно. С большой долей вероятности никакого отказа КНДР от ядерного оружия не будет — в лучшем случае документально оформленное табу на новые испытания, отказ от создания новых боеголовок и «готовность дальше вести диалог по этой теме». Ким не хочет становиться Муаммаром Каддафи.
Куда более вероятными видятся уступки Пхеньяна в ракетном вопросе. «Ким пожертвует программой межконтинентальных баллистических ракет и, вероятно, баллистических ракет подводных лодок. Военная полезность этого оружия для его безопасности сомнительна, но именно они опасны для США. Я думаю, что они изначально создавались с целью размена», — считает старший научный сотрудник Высшей школы экономики Василий Кашин. В рамках концепции ядерного сдерживания Пхеньяну достаточно сохранять возможность поразить американские объекты в Южной Корее и Японии. В обмен с КНДР будет снята часть санкций (в том числе и по линии Совбеза).
К сожалению для Трампа, главным победителем этой сделки (даже в том случае, если США договорятся с КНДР о демонтаже северкоорейских ракет дальнего радиуса действия) будет не он, а Ким. Северокорейский лидер получит за нее нечто большее, чем Нобелевскую премию. Причем даже в том случае (и тут его отличие от Трампа, которому нужен именно демонтаж северокорейских возможностей), если переговоры завершатся лишь «согласием работать дальше в этом направлении».
Снятие санкций Киму, конечно, нужно, однако не менее важным для него является вопрос статуса. Пхеньян создал ядерное оружие, способное защитить проблемное для многих северокорейское государство от нападения со стороны любого противника. Теперь задачей Кима является принуждение партнеров к легитимации. Не оружия, конечно, а самой Северной Кореи — как игрока, вопросы с которым нужно и можно решать только за столом переговоров.
Новости партнеров
Признание Пхеньяна как равной стороны в переговорном процессе — именно этого Кимы пытались добиться многие годы. Отец нынешнего вождя КНДР Ким Чен Ир был близок к цели, однако визит Билла Клинтона к нему (который должен был стать следствием почти семи лет переговорного процесса) сорвался в последний момент. Ким Чен Ын же, резко поднявший ставки, может теперь заполучить президента США без прохождения предварительных переговорных этапов. «Саммит должен быть наградой за месяцы, возможно, даже годы тщательной работы, приносящей результат. Сначала должны проходить встречи на низком уровне, затем — на уровнях выше, и лишь затем должны встречаться главы государств», — говорит американский политолог Том Николс, являющийся одним из самых известных консервативных критиков Дональда Трампа.
Кроме того, Ким выигрывает и от формата переговоров. США долгое время отказывались от двусторонних дискуссий с КНДР, предпочитая решать все вопросы в шестистороннем формате (с участием России, Китая, Южной Кореи и Японии), где Пхеньяну приходилось противостоять фактически всей пятерке. Вести двусторонний диалог с Кимом будет на порядок сложнее — и в чем-то даже опаснее для американских союзов в регионе. Если в рамках «шестерки» США могли быть уверены в том, что принятые решения одобрены японцами и южнокорейцами (поскольку они участвуют в переговорах), то итоги американо-северокорейского диалога могут вызвать трения. Особенно по оси Вашингтон — Токио, ведь японцы требуют от Пхеньяна выполнения ряда условий в гуманитарной плоскости (например, возвращения пленных) в рамках нормализации отношений. Американцам, понятно, этот вопрос интересен в куда меньшей степени, поэтому интересами японцев в Вашингтоне могут пренебречь. Прецеденты-то уже были (т.н. шок Никсона, когда Америка замирилась с Китаем в ущерб интересам Японии).
Именно поэтому сейчас Токио пытается максимально осложнить начало переговорного процесса. В частности, опережает Трампа, конкретизируя предварительные условия для начала переговорного процесса и пытаясь акцентировать пункт Сары Сандерс о денуклеаризации. «Северная Корея должна продемонстрировать конкретные шаги в сторону денуклеаризации, взяв на себя обязательство полностью, верифицируемо и необратимо свернуть свою ядерную программу», — говорит премьер-министр Японии Синдзо Абэ. Понимая прекрасно, что это невозможно. Переговоры обычно не предваряются обязательством одной из сторон пойти на серьезные уступки по предмету переговоров — то есть без гарантий ответных уступок со стороны второй стороны. Ким все-таки не реинкарнация Горбачева.
Если же санкции все-таки будут сняты, то Ким решает не только экономические проблемы, но и важнейшую (с точки зрения руководства КНДР) политическую. Он «ликвидирует главную реальную угрозу для себя — угрозу китайского доминирования, основанного на практически тотальной экономической зависимости Северной Кореи от КНР», — считает Василий Кашин.
Однако китайцы мешать Киму избавляться от зависимости от себя не собираются. Ведь американо-северокорейские переговоры с выходом на нормализацию отношений решат и целый букет китайских головных болей.
Во-первых, Трамп не начнет войну — в Пекине всерьез опасались непредсказуемого американского президента и не исключали вероятность американского удара по Северной Корее. И мало кто понимал, как в этой ситуации будет действовать Китай, с учетом данных им корейцам гарантий безопасности.
Во-вторых, американо-северокорейский диалог будет означать приостановку санкционного давления на Северную Корею, которое США осуществляют через Совбез и к которому вынуждены были присоединиться китайцы. Прекрасно при этом осознавая, что санкции ведут лишь к радикализации северокорейского государства и к повышению риска его краха. То есть сценария, абсолютно для Китая неприемлемого. Само начало диалога (или даже диалога о диалоге) создает Китаю пространство для маневра в этом вопросе — вплоть до возможности оправдания саботажа санкционного режима.
Именно поэтому официальная поддержка Китаем возможности переговоров «о денуклеаризации Корейского полуострова с обоюдным учетом легитимных интересов» была искренней. «Мы призываем как можно скорее начать диалог», — заявил министр иностранных дел КНР Ван И. Главное — чтобы теперь подготовка диалога не была сорвана.
