В субботу Минобороны РФ подтвердило потерю штурмовика Су-25СМ в провинции Идлиб: самолет, выполнявший разведывательный полет, был сбит из переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК). Летчик — гвардии майор Роман Филипов — сумел катапультироваться из горящей машины, но попал в окружение и погиб в ходе перестрелки со сбившими машину боевиками. Ответ последовал через несколько часов: сначала квадрат, в котором располагались исламисты, был обстрелян крылатыми ракетами «Калибр», а затем сирийский спецназ и российская авиация приступили к зачистке территории. Им поручено любой ценой забрать у боевиков тело майора Филипова.
О первой за время операции РФ в Сирии потере штурмовика Су-25СМ стало известно 3 февраля — об этом со ссылкой на Сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека сообщило агентство AFP. Впоследствии информацию подтвердили и в Минобороны РФ, уточнив, что летчик смог катапультироваться, но погиб уже на земле в «бою с террористами». Ответственность за происшедшее взяли на себя две группировки: «Хайет Тахрир аш-Шам» (бывшая «Джебхат ан-Нусра», запрещена в РФ) и «Джейш ан-Насер» (находится в составе «Сирийской свободной армии»).
Новости партнеров
Майор Роман Филипов в связке со вторым Су-25СМ выполнял стандартное боевое задание: патрулировал сирийскую провинцию Идлиб, для страховки вылет осуществлялся с полным боекомплектом. По словам военных, ЧП произошло уже после выполнения задания: при совершении маневра на достаточно низкой высоте (около 4 тыс. м) в двигатель штурмовика попала ракета, выпущенная боевиками из ПЗРК. Машина получила серьезные повреждения, однако майор Филипов, имевший большой налет на Су-25СМ, пытался удержать машину в воздухе. Вскоре положение стало критическим — вслед за отказом двигателя начались сбои с системой управления, поэтому летчик, как говорят его сослуживцы, принял единственное верное решение: катапультировался. Увидев белый парашют, боевики открыли по нему огонь из стрелкового оружия, но и в таких условиях летчику удалось приземлиться, найти укрытие, закрепиться на точке и сообщить о своем местоположении поисково-спасательной службе на Хмеймиме. Из оружия у него был только пистолет Стечкина с несколькими обоймами и ручная граната.
Попав в окружение, он отстреливался, сколько мог (по некоторым данным, он успел подстрелить двух нападавших), но, когда ситуация стала безвыходной, майор Филипов подорвал себя гранатой.
По данным “Коммерсанта”, погибший летчик будет представлен к высокой государственной награде — возможно, даже к званию Героя России (посмертно).
Первая реакция на ЧП последовала незамедлительно. В течение нескольких часов район, где сбили самолет, был обстрелян высокоточными ракетами типа «Калибр». По информации Минобороны РФ, основывающейся на радиоперехватах боевиков, в ходе операции были уничтожены как минимум 30 радикальных исламистов. После этого, как, ссылаясь на свои источники, сообщил зампред комитета Госдумы по обороне Виктор Водолацкий, на месте уничтожения отряда боевиков к работе приступил сирийский спецназ, а российские воздушно-космические силы (ВКС) прикрывали операцию с воздуха.
Только за сутки авиация, базирующаяся на авиабазе Хмеймим, нанесла свыше 60 ударов по Идлибу.
В арабских соцсетях появилась информация о том, что российский штурмовик наносил удары по объектам в районе Саракиба (входит в зону деэскалации Идлиб), но военные это опровергают.
Это первая потеря Су-25СМ с момента начала операции России в Сирии. У экспертов вызывает вопросы сам факт полета штурмовиков на столь низкой высоте: так, ракета из ПЗРК «Игла» может поразить цель на высоте до 5 тыс. м.
Новости партнеров
Один из собеседников предположил, что высота полета Су-25 была связана с тем, что Турция пообещала гарантию безопасности на этой территории. Именно она контролирует зону деэскалации Идлиб. «При разработке полетного задания могли положиться на это»,— считает эксперт. До последнего момента данные о наличии у боевиков ПЗРК не подтверждались, теперь же авиации придется брать в расчет и это обстоятельство, говорит военный эксперт. Полковник запаса Виктор Мураховский подчеркивает, что работать на таких малых и предельно малых высотах российские ВКС начали только с операции в Дейр-эз-Зоре. При этом в Пентагоне заявили, что «США не поставляли партнерским силам в Сирии никакие вооружения типа «земля-воздух» (например, ПЗРК.— Ред.) и не намерены делать этого в будущем». Проверить эту информацию российские военные смогут только после того, как сирийские бойцы найдут хотя бы один из комплексов у боевиков и изучат его.
Не менее важной задачей является возвращение тела майора Филипова. Этой работой, как правило, занимаются спецподразделения Минобороны или Службы внешней разведки. «В случае с погибшими людьми торга особого нет, удается договориться быстро»,— отметил собеседник. Другой источник напомнил, что по такому же принципу возвращались тела погибших 4 ноября 2015 года Олега Пешкова (летчика сбитого Турцией бомбардировщика Су-24М), а также погибшего морского пехотинца-контрактника — матроса Александра Позынича (он был на борту потерянного в ходе той же операции вертолета Ми-8). К моменту сдачи номера в печать информация о нахождении тела летчика Филипова не поступала. Однако высокопоставленный источник в Генштабе ВС РФ заверил, что сирийский спецназ и российские подразделения сделают для «достойного прощания с героем» все возможное.
По словам замдиректора Центра анализа стратегий и технологий Константина Макиенко, после заявления Владимира Путина о победе над радикальными исламистами ВКС РФ «потеряли в Сирии больше самолетов, чем за два предыдущих года кампании». «Это говорит о том, что предположительный разгром группировок и начало политического процесса отнюдь не означают окончания войны и что выход из войны может быть более сложным, чем сама военная кампания»,— заключил эксперт. Руководитель отдела исследований ближневосточных конфликтов Института инновационного развития, эксперт РСМД Антон Мардасов считает, что происшедшее стало доказательством проведения операций России именно в зонах деэскалации. «Москва публично рапортовала об окончании операции против «Исламского государства» и стабильном функционировании зон, но на самом деле ИГ по-прежнему остается активно на востоке Сирии, а зоны деэскалации, прежде всего в Восточной Гуте (около Дамаска) и на севере страны в Идлибе, не работают»,— уверен эксперт. По его словам, бои, в которых принимает участие сирийская армия при поддержке ВКС РФ, идут на трети территории зоны деэскалации в Идлибе.
Александра Джорджевич, Марианна Беленькая, Иван Сафронов
