Конфронтация в верхних эшелонах власти Молдавии продолжает накаляться. Противостояние парламентского большинства и правительства с одной стороны и президента Игоря Додона с другой обостряется с каждым днем. Основным предметом острых споров остается внешняя политика страны: глава республики настаивает на сближении с Востоком, а именно с Россией, тогда как парламентское большинство и назначаемое им правительство склоняются в сторону Запада, а именно Евросоюза. Однако противоборство в верхах власти наблюдается и на местном уровне — президент блокирует инициативы проевропейской власти, а предложения лидера республики не находят поддержки среди депутатов. Исход этого противоборства эксперты прогнозировать не берутся. В беседе с корреспондентом РИА Новости молдавский лидер рассказал о причинах участившихся антироссийских выпадов со стороны проевропейской власти, о застое в переговорном процессе по приднестровскому урегулированию, о «жаркой» с политической точки зрения осени, а также о том, что ждет Молдавию в последующие годы.
— В последнее время проевропейские представители власти Молдавии все чаще стали использовать антироссийскую риторику. Так, правительство Молдавии приняло решение выслать из республики российских дипломатов, неоднократно звучали заявления о выводе российских военнослужащих из страны. Почему представители власти республики все чаще стали прибегать к антироссийским выпадам?
Новости партнеров
— Уверен, что если бы не было противоречий между Россией и США, если бы Владимир Путин договорился с Дональдом Трампом, то всей этой риторики в Молдавии не было бы. Уверен в том, что нынешнее правительство пытается вписаться в новую струю конфронтации Запада с Россией и пытается на этом решить свои внутриполитические проблемы. Это не имеет ничего общего с национальными интересами Молдавии. Россия — большая страна, которая интересна не только с точки зрения экономики, но и с точки зрения стратегического партнерства для того, чтобы вместе осваивать какие-то более глобальные вопросы, которые соответствуют национальным интересам Молдавии.
Это игра Демпартии (которой принадлежит парламентское большинство и сформированный парламентом кабмин — ред.) в надежде получить геополитическую поддержку на то, чтобы раздавить своих оппонентов на правом фланге Молдавии и усилить свои политические позиции в республике. Думаю, что это недальновидно. Нельзя руководить страной и ставить выше национальных интересов интересы партии. К сожалению, это сейчас и происходит.
— В связи с этим не могут ли партнеры из России пересмотреть достигнутые за последнее время договоренности, которые были заключены благодаря стараниям президента Молдавии?
— Все это зависит от самой России. Но президент РФ пока — и надеюсь, так будет и дальше — мудро подходит к этому вопросу, понимая, что любое жесткое решение в адрес Молдавии будет касаться не правительства, не парламентского большинства, а простых граждан республики. Поэтому сигналы, которые мы получаем, — понимающе относятся к этой ситуации и дают нам предпосылки и надежды, что санкций не будет. Какие-то симметричные вещи по отношению к правительству, депутатам, парламенту, руководству правящего большинства, Демпартии, наверное, могут быть. Но это они (Москва) будут принимать решение. Для меня принципиально важно, чтобы не пострадал народ, чтобы не пострадали экспортеры, которые сейчас наращивают поставки на российский рынок. За семь месяцев экспорт в Россию вырос в разы по всем категориям. Нам важно эту тенденцию удержать. Это будет не просто, но нам удастся.
— Вы говорили, что следующая встреча с лидером России Владимиром Путиным состоится на полях саммита глав СНГ в Сочи. Согласована ли эта встреча? Какие вопросы вы намерены обсудить с президентом РФ?
— Мы запустили с нашей стороны подготовку к этой рабочей встрече. Понятно, что мы в любом случае там будем общаться. Там будет и саммит руководителей ЕврАзЭс, в котором я также буду участвовать, потому что мы подали заявку, чтобы получить статус наблюдателя.
Конечно, мы запустили процесс подготовки встречи с Владимиром Путиным. Проинформировали об этом посольство РФ в республике. Наше посольство в России также занимается подготовкой к этой встрече. Круг вопросов — это, конечно, двусторонние отношения, как нам пройти через все эти явные провокации против России, против президента РФ, против президента Молдавии. Как помочь молдавским гражданам, которые работают в России, молдавским экспортерам, которые поставляют свои товары на российский рынок. Безусловно, мы поговорим и о проектах на будущее. Конечно, поговорим о ситуации в Приднестровье. Всем известна моя жесткая и четкая позиция, что миротворческая операция на Днестре успешна и ее надо продолжить. Никаких вопросов здесь к миротворческой операции РФ на Днестре не должно быть и не может быть. Круг этих вопросов будем обсуждать.
Новости партнеров
— Но правительство Молдавии, тем не менее, намерено поднять в рамках заседания ГА ООН вопрос о выводе иностранных военных с территории республики. Москва просила Кишинев не выдвигать этот вопрос на обсуждение. Чем же это грозит отношениям между Москвой, Кишиневом и Тирасполем?
— Это дежавю, которое продолжается в течение последних восьми лет. Представители проевропейских партий всегда на всех международных площадках, и тем более в ООН, об этом говорили. Нового в этом ничего нет. Ну еще раз заявят. Это пустой пиар-ход для того, чтобы опять как-то попытаться проявить свои снисходительность и уважение к «ястребам» из США, которые хотят ухудшения отношений с Россией. Важно, чтобы мы все понимали и в Кишиневе, и в Тирасполе, и большинство граждан Молдавии, и большинство граждан России, что это просто политическая декларация. А то, что они заявят — все так и останется.
— Не хотел ли Кишинев провести переговоры по этому поводу с Россией? Предлагали ли это Москве? Если нет, почему?
— Правительство и парламент даже не пытались об этом думать. Они же с марта этого года приняли решение не ездить в Россию и запретили всем депутатам и госслужащим появляться в РФ. Очень глупо делать такие шаги, потому что они сами загоняют себя в угол. Как они из этого угла будут выходить потом? Признают, что ошиблись? Поэтому, уверен, что они даже не думали это обсуждать с Россией. Им нужен следующий этап каких-то антироссийских конфронтаций, действий и акций. Но уверен, что это ни к чему не приведет.
— Правительство Молдавии объявило вице-премьера России Дмитрия Рогозина персона нон грата в республике. Однако Рогозин является и спецпредставителем президента РФ по Приднестровью, и сопредседателем российско-молдавской межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. Как будет строится диалог на этих площадках, если российской чиновнику закрыт въезд в республику?
— Думаю, что это было эмоциональное решение правительства. С другой стороны, оно вписывается в череду антироссийских акций. Что дальше? Все переговоры будут вестись на уровне президента. Так можно какой-то этап времени поддерживать, но в среднесрочном периоде это невозможно. Потому что есть очень много технических вещей, которые нужно обсуждать на уровне министерств, агентств, правительств. Поэтому на данном этапе диалог с РФ ведется только на уровне президента Молдавии, так же как и по вопросам решения каких-то конкретных проблем. Это очень непросто, потому что мы должны заниматься очень большим кругом вопросов. Но по-другому в этой ситуации никак. Скорее всего, нам придется работать так до следующих парламентских выборов. Главное, чтобы не пострадали простые люди и экономические агенты. Это моя основная задача. Пока мы с ней справляемся.
— Уже прошло чуть больше года с первого после двухлетнего перерыва заседания в формате «5+2» по приднестровскому урегулированию. Не кажется ли вам, что в переговорном процессе наблюдается некоторый застой?
— Видел заявления нашего партнера с Левого берега, руководителя Приднестровья Вадима Николаевича Красносельского, о том, что с Правым берегом не о чем разговаривать. Что мы не держим свое слово, что мы ничего не решили. Скажу впервые и это больше для жителей Приднестровья. По просьбе Красносельского я лично занимался тем, чтобы перезаключить обратно контракты на поставку электроэнергии с Кучурган. Почему это важно для каждого жителя Приднестровья, потому что это около 70 миллионов долларов в бюджет Приднестровья. Красносельский просил, чтобы мы в эту проблему вмешались, и мы эту проблему решили. Договор о поставках электроэнергии с начала июня, который был ранее подписан с Украиной, вернулся на Кучурган. Это важно как для региона, так и для нас, потому что мы получили цену ниже для молдавских потребителей. Если бы контракт не перезаключили, то денег на выплату пенсий и зарплат в Приднестровье сейчас бы не было. Есть и другие вещи, которые мы решаем каждый день. Сейчас мы активно ищем пути выхода и, думаю, найдем в ближайшие недели решение по проблеме ротации миротворцев. Ведем работу по связи, потому что в Приднестровье звонить невозможно. Мы дали решение по этой проблеме, но пока Тирасполь никак не хочет реагировать на это. Мы дали решение по автомобильным номерам, а также по признанию дипломов для ВУЗов. Кроме того, молодежь из Молдавии впервые будет участвовать в Сочи во Всемирном фестивале молодежи. Мы получили возможность, чтобы нашу страну представили 400 ребят — 300 с Правого берега и 100 с Левого берега. Посольство России предлагает встретиться молодежи в Кошнице, но руководство Приднестровья запрещает молодым ребятам встречаться с президентом Молдавии. Череда таких шагов нам непонятна. Думаю, это неправильно. Нужно оставить все амбиции в стороне.
Новости партнеров
— Почему так происходит?
— Понимаю, что они не готовы к решению геополитических или политических задач. Имею в виду, политического статуса. На их месте, может быть, я бы поступил также, когда из Кишинева звучат антироссийские декларации, пронатовские, заявление относительно миротворцев. Очень их хорошо понимаю. Но у них есть партнер — президент Молдавии, который был избран большинством граждан, позиция которого по многим вещам соответствует позиции жителей региона. Так давайте решать вопросы, оставим тему политического статуса после парламентских выборов 2018 года и после того, как создадим промолдавское парламентское большинство. Давайте двигаться, решать хоть какие-то проблемы, а не говорить, что Кишинев — враг. Что дальше? Не дай бог, если в Кишиневе будет пронатовский, проамериканский, прорумынский режим, не дай бог вновь развяжется конфликт на Днестре, который будет жестче, чем в 1992 году. Тирасполю нужно налаживать мосты, а не создавать агрессию. Очень важно, что простые жители Приднестровья думают иначе — они хотят сближения с Правым берегом.
— Когда состоится встреча с лидером Приднестровья Вадимом Красносельским? Чего вы ждете от этой встречи?
— Предложил, чтобы это произошло до 15 сентября. Думаю, что было бы правильно до ГА ООН, чтобы мы высказали единую позицию двух руководителей, которых избрал народ. Услышал в ответ, что они не хотят в сентябре, а (хотят — ред.) в октябре. С моей стороны всегда была открытость, и она будет дальше. Помогал и буду дальше помогать, несмотря на разного рода заявления.
— Приднестровский вопрос тянется довольно долго. Как вы видите пути его решения?
— Очень непросто. Если смотреть объективно, то, как минимум в последующие несколько лет – этот и последующий годы точно — никаких подвижек не будет. Для нас важно сохранить до 2019 года статус-кво, чтобы ситуация не ухудшилась, чтобы не развязалась новую войну, чтобы не дай бог не появились силы НАТО по Днестру. Вот это наша задача номер один и параллельно решать что-то из текущих вопросов для граждан обоих берегов Днестра. Как можно решить приднестровский вопрос? Первое и это должно быть основой – это промолдавское большинство в парламенте, которое не стремится в НАТО, не выступает за объединение Молдавии с Румынией. Такая власть может появиться в конце 2018 года — после парламентских выборов. Это первое условие, без которого не о чем говорить дальше. Первое и это должно быть основой – это промолдавское большинство в парламенте. Такая власть может появиться в конце 2018 года — после парламентских выборов в Молдавии. Второе важное условие – это все-таки договориться с Левым берегом создать общую страну. Это очень непросто. Разные поколения, разные системы государственного управления, разные налоговые системы. Это не год работы и не два.
Третье — нужно будет найти геополитическое окошко, чтобы убедить Запад и Восток сесть за стол переговоров именно по этому вопросу, убедить Россию и США, что им выгодно в международном плане показать историю успеха в Молдавии. Это будет не просто. Но я надеюсь, что в 2019-2020 годах такое окошко у нас появится.
Поэтому оптимистичный сценарий – это 2019-2020 годы. Было бы идеально провести президентские выборы 2020 года в объединенном государстве. К этому мы должны стремиться. Чтобы и парламентские выборы 2022 года были на обоих берегах страны.
— В 2018 году в Молдавии намечены парламентские выборы. Каким вы видите будущий парламент?
— Было бы идеально, чтобы в будущем парламенте было промолдавское большинство без геополитики. В качестве президента буду добиваться, чтобы такое большинство было как можно шире: не проевропейское, не пронатовское, не пророссийское, а промолдавское, потому что без конституционного большинства (две трети голосов в 101 местном парламенте — ред.) мы самые важные проблемы не решим. Будут митинги слева или справа по тому или иному вопросу. Нам надо оставить геополитику и заниматься страной.
— Согласно местному законодательству, президент Молдавии наделен достаточно ограниченными рычагами управления в стране. Что вы намерены предпринять в этом контексте, чтобы расширить полномочия главы республики?
— Здесь есть противоречия. Народ доверил президенту и ждет от него каких-то конкретных решений. Глава республики выходит с этими предложениями, потому что по всем нашим предвыборным обещаниям мы сделали конкретные шаги. Все, что касается внутренней политики, — нас блокируют, а по внешней результаты у нас есть. К примеру, договоренности с РФ. Каково решение? Варианта два. Либо чтобы у президента была возможность работать с промолдавским парламентским большинством, то чего в этом парламенте нет, но, надеюсь, что появится в следующем, либо изменить конституцию, чтобы была президентская форма правления.
Первый вариант возможен только после выборов. Поэтому я и хотел запустить консультативный референдум, чтобы узнать мнение народа по вопросу расширения полномочий. Считаю, что для Молдавии выход из сложившейся ситуации — это президентская форма правления. Да, должен быть баланс и сдерживающий фактор в парламенте, но именно в парламенте сдерживающий фактор, а не основная власть ему. Реально ли это сделать до окончания срока действующего парламента? Конечно, нет. Все попытки изменения конституции, попытки референдумов они (парламентское большинство и кабмин — ред.) будут блокировать. В перспективе вижу ситуацию так: в 2018 году будет промолдавское парламентское большинство, которое будет работать вместе с президентом. Мы уже сейчас начали работу над новой конституцией объединенного государства. В рамках новой конституции надо предусмотреть дополнительные полномочия для президента в рамках объединенной страны. А в 2020 году проводить президентские выборы согласно новым реалиям и новой конституции.
— Уже скоро стартует осенняя сессия парламента Молдавии, в рамках которой депутаты повторно рассмотрят отклоненные президентом законы, а также обсудят инициативу о запрете на вещание информационных, аналитических телепередач российских телеканалов? Что вы намерены предпринять в рамках своих полномочий?
— В конституции прописано, что президент во второй раз обязан промульгировать (утвердить — ред.) закон. Осознанно пойду на отклонение в случае, если, по моему мнению, это не соответствует государственным интересам. Речь идет о законе о 9 мая. Для нас это святой праздник, и мы не можем объявить 9 мая Днем Европы. Это день памяти, День Победы. То же самое касается пресловутого закона о так называемой российской пропаганде. Даже если парламент примет его два или три раза, я его не промульгирую и он не вступит в силу. Что будет дальше? По конституции, они должны констатировать, что президент, по их мнению, нарушил конституцию и запустить процедуру снятия президента через референдум. Я готов пойти на это. Уверен, что народ будет на моей стороне.
— Президент Молдавии вернул в парламент 12 законов.
— Конечно, мы не можем все (законы) развернуть. Хотя в своем арсенале ответов на все те законы, которые принимает власть, у нас есть и такой сценарий: не исключаю, что мы выйдем с такой позицией, что не будем промульгировать ни один закон парламента. Все зависит от того, как они будут себя вести. Но есть принципиальные законопроекты, которые я не промульгирую ни в коем случае, вне зависимости от того, что скажет парламент или Конституционный суд.
Это крайний вариант, к которому мы сможем прибегнуть в случае, если бесчинства со стороны правительства будут продолжаться.
— К чему это приведет?
— К блокированию деятельности парламента и правительства. Не хотел бы, чтобы это произошло, потому что это может касаться простых граждан. Но как крайний вариант мы его тоже в своем пакете мероприятий держим.
— Но ведь парламентское большинство может выразить президенту импичмент?
— Тогда пойдем в народ и посмотрим, кого поддержат люди. Они не пойдут на импичмент. Любой подобный шаг — это рост рейтинга президента. И они это понимают. При таком рейтинге доверия к главе республики они на импичмент не пойдут. Задача — сбить рейтинг, доверие к президенту. Для этого они провоцируют Россию, чтобы закрыли экспорт и так далее, провоцировать нас на ошибки, но мы не будем их допускать. Поэтому на импичмент они, скорее всего, не пойдут, потому что проиграют.
— Ранее вы заявляли, что осень будет богата на события со всех точек зрения. Только в сентябре ожидаются антиправительственные протесты, которые пройдут под эгидой президента во всех районах республики. В недавнем интервью вы говорили о возможности созыва Великого национального собрания, цель которого сместить действующую власть. А что дальше?
— Очень часто в последнее время звучат призывы от моих избирателей, что мы должны взять ситуацию в руки и насильственным путем снять эту власть. Эмоции зашкаливают. Говорил о том, что в крайних случаях нам придется это сделать. Но мы должны быть очень внимательными. Не хочу, чтобы это было поводом для повторения ситуации, как на Украине. Давно бы собрал людей, и мы бы поставили точку, но я как президент и опытный политик знаю, что за первым шагом должен быть второй, третий и четвертый. Мы выйдем и что дальше? Силовое подавление, конфликт, гражданская война? А потом как это остановить? Этим же сразу воспользуются румыны, которые только и ждут, этим воспользуется НАТО. Я сторонник того, чтобы смести эту власть демократическим путем, то есть так, как мы это сделали на президентских выборах. Уверен, что у нас есть все шансы на выборах в 2018 году. Сейчас давать им повод я бы не хотел. Да, у нас будут протесты 24 сентября, но они будут в районах. Последующий шаг в Кишиневе будет только в крайнем случае.
— А если парламентское большинство и правительство не согласятся с гласом народа в случае созыва Великого национального собрания. Ведь власти могут проигнорировать, как обычно это и происходит?
— Если народ выйдет на Великое национальное собрание, то это не просто люди высказались. Это конкретные действия президента и народа вплоть до подписания определенных указов. Там много вещей, и у нас все подготовлено. Констатация узурпации власти и так далее. У нас есть много вариантов и подготовленных действий с нашей страны, которые я не хочу сейчас запускать. Потому что это было бы выгодно «ястребам» США. Очень многие рассматривают нас как пушечное мясо. Я не хочу играть в их игру здесь, провоцировать ситуацию, а им нужна здесь горячая точка, чтобы попытаться втянуть Россию сюда перед президентскими выборами в РФ. Чтобы была дестабилизация и здесь, еще один конфликт. Россия не раз говорила, что в Приднестровье более 200 тысяч граждан РФ, и они их просто так не оставят.
Поступает много сигналов из правоохранительных органов, которые говорят, что если я скажу, то они будут на моей стороне, а не на их.
— Чем закончится разногласие с правительством, которое постановило отправить молдавских военных на учения «Быстрый трезубец» на Украину?
— Простые солдаты не виноваты в этом, они исполняли приказы. Солдаты направились туда только после того, как мы вышли с позицией, и президент подписал декрет. Мои советники разговаривали с этими солдатами. И сразу после этого их руководители дали им поручения отправиться на учения. Эти руководители ослушались и они за это ответят. Согласно действующему законодательству, президент имеет право подписать приказ, который обязателен для всех военнослужащих. Что и было сделано.
— Намерены ли вы обратиться в прокуратуру, судебную инстанцию по вопросу этого постановления правительства?
— Мы обратились в Конституционный суд. Подписали декрет поздно ночью 6 сентября сразу после того, как в Официальном мониторе появилось постановление правительства. Посмотрим на решение КС, но, конечно, просто так мы это не оставим. В прокуратуру, подконтрольную Демпартии, не имеет смысла обращаться.
— Говоря о НАТО. Правительство республики заявляло о том, что намерено в августе открыть бюро по связям НАТО в Кишиневе. Почему эта структура не открыта? И зачем нам нужен этот офис, о каких связях НАТО идет речь?
— Думаю, что молдавское правительство поторопилось с подписанием этого соглашения. Здесь моя позиция не изменится — если откроют этот офис, то мы его после 2018 года закроем. Это будет серьезной пощечиной и имиджевой потерей для НАТО. Поэтому я им посоветовал не торопиться. Это не информирование, а открытая пропаганда и попытка навязать молдавскому обществу, что НАТО не страшно, что надо входить в Альянс. Молдавии это категорически не нужно. А вот правительству, которое подчиняется США, это надо, чтобы получить геополитическую поддержку. Но это недальновидно и несерьезно. Запад всегда сдавал своих. К примеру, Филата (экс-премьер Молдавии, которого осудили за коррупцию — ред.). Нельзя заигрываться в такие вещи. У меня открытая позиция по отношению к Западу. Готов поехать в США, в Брюссель. Этой осенью я опять отправлюсь в Брюссель, мы договорились с (главой дипломатии ЕС Федерикой) Могерини. Они знают мою позицию и даже если где-то с ней не согласны, то я им говорю, что это позиция большинства граждан Молдавии. Нужно бороться не с Додоном или против Додона, а менять свою позицию по отношению к Молдавии как государству, в котором нужно проводить серьезные реформы внутри страны. Поэтому у меня всегда был, есть и будет диалог со всеми.
