Недавно сотрудник Института философии и социологии Латвийского университета Мартиньш Капранс, выражая надежды латышской правящей элиты, с торжеством заявил, что среди русскоязычных жителей республики больше нет, мол, «единодушия в вопросах истории страны» – читай: по теме советского периода, значения 9 мая и т. д. Этнократы восприняли данное заявление с восторгом и начали всячески его тиражировать: как же, стали, наконец, давать плоды многолетние усилия на ниве «интеграции русских». Но… так ли это в самом деле?
Уголовным делом – по свободе слова!
Новости партнеров
Слова М. Капранса об изменениях в мировоззрении местных русских прозвучали в ходе презентации результатов проводящегося раз в пять лет «Латвийского мониторинга социальной памяти 2017». К такому выводу латышский исследователь, по его словам, пришёл, проанализировав ответы респондентов на вопросы по истории страны. «Всё больше латвийцев считает, что все воевавшие во время Второй мировой войны по обе стороны фронта были в роли пострадавших, поэтому терпимее относятся к местам памяти павших советских и немецких солдат. Оценивая действия немецкой и советской армий, всё больше респондентов-латышей и русскоязычных указывают на то, что эти вопросы не актуальны, и не считают нужным их поднимать. Русскоязычные респонденты чаще воздерживались отвечать на вопрос об оккупации Латвии во время Второй мировой войны. Молодежь склоняется к тому, чтобы оценивать советский период в истории Латвии хуже, чем респонденты старших поколений. Эта тенденция не меняется с 2008 года», – сказал М. Капранс.
Эти высказывания вызвали у многих русских жителей Латвии иронию и негодование. Люди указывают, что при той системе идеологического единомыслия, что насаждается в стране, вряд ли подобные опросы покажут истинную картину – респонденты лукавят из опасения показаться «нелояльными». «Если честно, то офигеть можно! Почему этот «исследователь» не сказал, что в Латвии введено уголовное наказание за публичное отрицание оккупации?!!» – возмущается в соцсети художник Эрик Силиньш.
Надо напомнить, что в настоящее время «оккупация» является в Прибалтике своего рода предметом культа. Соответственно, «символ веры» латвийского, литовского и эстонского патриота начинается с вопроса: «А признаешь ли ты оккупацию?» Это самый важный критерий, позволяющий мгновенно отделять «своих» от «чужих». Если ты веришь в «оккупацию», то, стало быть, «свой», «правильный». Если не веришь, то тебя автоматически заносят в разряд «ватников», «колорадов», а то и прямых «агентов Москвы». Тема настолько актуальна, что Сейм Латвии несколько лет назад утвердил закон об уголовной ответственности за так называемую «тривиализацию советской агрессии». Согласно данному закону, храбрец, осмелившийся покуситься на «оккупацию» – этого главного государственного идола, посмевший отрицать её или даже отзываться о ней иронически, рискует потерять свободу на срок до трёх лет.
Закон мало того что чудовищный, так ещё и нелепый, возможно, поэтому волны уголовных дел на сомневающихся в «оккупации» пока так и не последовало. Но это не значит, что вольнодумцу не грозят никакие неприятности. В качестве одного из примеров можно привести случай с Александром Гильманом – известным в Латвии публицистом, общественным деятелем, экс-активистом Штаба защиты русских школ. Пять лет назад его обвинили в написании «неправильной» статьи о депортациях 1940-х годов. 29 июня 2012 года Полиция безопасности Латвии по заявлению депутатов подкомиссии сейма по патриотическому воспитанию начала уголовный процесс против Гильмана по статье 74.1 Уголовного закона, предусматривающей кару «за публичное отрицание или оправдание геноцида, преступлений против человечества, прославления или оправдания военных преступлений или осуществленного геноцида». За подобное деяние предписывается наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет или принудительных работ. Поводом стал текст Гильмана под названием «Мифы 14 июня», в котором он (сам происходя из семьи депортированных!) утверждал, что жизнь для латышей в сибирской ссылке не была столь трагичной, как об этом пишут официальные историки и средства массовой информации.
В ответ на возбуждение дела против публициста читатели и комментаторы портала IMHOclub.lv, первым разместившего материал Гильмана, опубликовали открытое заявление о том, что, дорожа свободой слова и мнений, они подписываются под статьей и просят их также привлечь к ответственности. А. Гильман отправил в Полицию безопасности «донос» на читателей портала, в котором сообщил имена и фамилии 212 человек, подписавшихся под статьей. В итоге власти, опасаясь громкого скандала, предпочли замять дело.
На каждый роток накинуть платок
До этого имел место скандал вокруг жителя Даугавпилса, публициста и общественного деятеля Руслана Ефимова. Драма разгорелась вскоре после того, как на одном из городских порталов появился материал «Депортация – как проявление излишнего гуманизма Советской власти». В нем Р. Ефимов пытался доказать, что все жители Латвии, подвергшиеся депортации в 40-х гг., были наказаны по заслугам. По мнению многих читателей, статья получилась спорная и противоречивая. Но автор, оправдывая проведённые в 1941 и 1947 годах депортации, обширно использовал выдержки из исторических документов и факты.
Новости партнеров
Однако власть предпочла бороться с неприемлемой для себя точкой зрения административными мерами. Сначала представители партии ТБ/ДННЛ подготовили донос в Полицию безопасности, а через несколько дней работники этого учреждения начали уголовный процесс. Латвийский политбомонд поддержал начало процесса против Ефимова. В частности, применение санкций против неугодного публициста одобрил историк Хенрихс Стродс, а депутат сейма Янина Курсите-Пакуле призвала к принятию законов, «которые регулируют воспоминания об истории Латвии в конкретном виде». Так что Р. Ефимову, ещё можно сказать, повезло – он избежал тюрьмы и отделался лишь исправительными работами.
Примеров, когда жители Латвии подвергались неприятностям за свободомыслие, много, но достаточно ограничиться этими двумя. И как прикажете людям, имеющим перед глазами подобные примеры, реагировать на вопросы незнакомцев, представляющихся «исследователями», об отношении к «советской оккупации»? Естественно, мало кто осмелится откровенно сказать, что никакой оккупации не признаёт: кто-то слукавит, кто-то просто промолчит…
Двоемыслию русскоязычных латвийцев начинают обучать ещё со школы. Так, сотрудница рижского Музея оккупации Латвии Дануте Дура в интервью изданию Diena («День») жаловалась, что внешнему наблюдателю совершенно невозможно узнать, чему на самом деле обучают на уроках истории в русскоязычных школах. Мол, как только туда приходят представители контролирующих организаций, урок тут же «превращается в представление». По словам Дуры, история там преподается «по практике Брежнева»: школьники научились отвечать на вопросы «так, как нужно», в то время как их истинное понимание совершенно отличается от этой «официальной версии».
По мнению Дуры, это подтвердили и результаты анкетирования, проведённого в русских школах рижского района Иманта. Например, 91% тамошних учеников отметили, что их семьи отмечают День независимости 18 ноября (в латышских школах этот показатель составил только 78%). На вопрос же о том, кем считать советскую армию, которая во время Второй мировой войны вошла на территорию Латвии – освободительницей или оккупанткой, 70% нелатышских школьников выбрали последнее. Другими словами, русскоязычные ученики привыкли лицемерить и, дабы не осложнять себе жизнь, дают на «скользкие» вопросы «правильные» ответы».
А вот если бы им позволили отвечать искренне, то статистика оказалась бы иной, чем у упомянутого в начале М. Капранса. Новое поколение русских вполне освоило искусство «маскировки». Как правило, эти люди уже хорошо владеют государственным языком и не особо восприимчивы к государственной пропаганде: пропуская её мимо ушей, но при необходимости воспроизводя все ее штампы. В душе же они нередко относятся к государству проживания неприязненно или сугубо практично, зачастую рассматривая его всего лишь как «стартовую площадку» перед отъездом в более успешные страны.
Вымирание и ассимиляция
С другой стороны, было бы неправильным отрицать всё сильнее сказывающийся эффект латышизации русского образования. И в этом плане националисты, призывающие окончательно изгнать русский язык из школ для нацменьшинств, прекрасно знают, что делают. Ответственный редактор единственной русскоязычной ежедневной полноформатной общественно-политической газеты Латвии, Прибалтики и ЕС «Сегодня» Сергей Тыщенко свидетельствует: «Давайте откровенно: в Латвии официально нет никаких русских школ. То есть нет и никаких барьеров для унификации образования в тех школах, где ещё преподают на русском. Вообще никаких! Там и так сплошная «билингвальщина», только в различных пропорциях. По закону есть четыре варианта, каждая школа выбирала своё процентное соотношение преподавания на русском и латышском: одни – 40 на 60, другие – 60 на 40, третьи – вообще 10 на 90».
Русские Прибалтики стремительно разъезжаются и постепенно ассимилируются, тают среди других народов. Многие молодые соотечественники являются таковыми лишь по крови. Ментально же это причудливые «гибриды» со сбитой идентичностью, всё сильнее отличающиеся от сверстников-россиян. Винить в сложившемся положении дел сами русские общины совершенно не хочется – они сопротивлялись ассимиляции в меру отпущенных им ресурсов и возможностей. Но плетью обуха не перешибёшь. С начала 90-х русские соотечественники в Прибалтике оказались фактически оставлены один на один с мощью государственного аппарата стран проживания – силы явно оказались неравными. Российской Федерации в те годы было совершенно не до них, но и потом, с началом стабильности 2000-х, ситуация не слишком изменилась к лучшему.
Новости партнеров
Свидетельствует глава запрещенной латвийской партии «За родной язык!» Владимир Линдерман: «Слова президента России о трагедии разделённого русского народа не стали руководством к действию для чиновников, занимающихся проблемами соотечественников. Продолжается ельцинская политика умиротворения национальных элит бывших советских республик. Всюду ищется свой условный «Янукович», на которого якобы можно опереться. Ясно, что для такой политики местные русские являются лишь раздражающей помехой или в лучшем случае разменной монетой. Вера в Россию не исчезла, но она приобрела такой, что ли, метафизический характер. Да, мы любим Россию, верим в неё, но к земной повседневности эта вера имеет мало отношения. В ситуации, когда на помощь РФ рассчитывать нереально, русские жители Латвии стоят перед выбором из нескольких вариантов: 1) сопротивляться без надежды победить, 2) ассимилироваться в латышскую среду, 3) сохраняться в виде покорного, невлиятельного, «музейного» меньшинства, 4) уезжать на Запад, 5) уезжать в Россию. Каждый избирает свою стратегию выживания».
Конечно, в России многие представители власти понимают, что наличие крупных общин зарубежных соотечественников является не проблемой, а ресурсом, который можно и нужно использовать на пользу государства. Но чтобы этот ресурс не исчез, не разбазарился впустую, в него нужно вкладываться. Следует вложить немалые деньги в создание и поддержание сети частных русских школ в той же Прибалтике, в обширные культурные программы, затрагивающие по возможности как можно большее количество людей.
Впрочем, сейчас деятельность подобного плана в странах Балтии максимально затруднена. Создание школ, просветительских программ, даже экскурсии в Россию для детей соотечественников и другие подобные меры моментально расценивается властями как «часть агрессии Москвы», «элементы гибридной войны».
