После рассмотрения результатов расследований официальных версий обстоятельств катастрофы Boeing MH17, включая российскую, можно с абсолютной уверенностью утверждать, что вопрос эффективности расследования этой трагедии действительно находится именно в политической сфере, а не в юридической или технической, поскольку в отсутствие политической составляющей катастрофы Boeing MH17, все её обстоятельства стали бы известны, максимум до конца июля 2014 года, если бы США и Россия опубликовали имеющиеся у них материалы своих спутниковых систем и станций слежения. Однако этого не произошло до сих пор, хотя уже на следующий день после катастрофы, 18 июля 2014 года, теперь уже экс-президент США Барак Обама (Barak Obama) заявил, что «имеющиеся данные указывают на то, что самолет был сбит ракетой земля-воздух, выпущенной с территории, которая контролируется пророссийскими сепаратистами на Украине».
20 июля 2014 года бывший в то время госсекретарём США Джон Керри (John Kerry) не только подтвердил слова президента, но и конкретизировал их в интервью CNN: «Мы знаем, потому что отследили это путём съёмки в момент поражения, мы определили пуск с этой территории и наша траектория показала, что она ведёт к самолёту» (We know because we observed it by imagery that at the moment of the shootdown, we detected a launch from that area, and our trajectory shows that it went to the aircraft). 21 июля 2014 года на брифинге в то время заместитель пресс-секретаря госдепартамента США Мэри Харф (Marie Harf) подтвердила слова Керри, указав на имеющиеся разведданные о том, что «в тот момент, когда был потерян контакт с бортом MH17, мы засекли пуск ракеты класса «земля-воздух» из района под контролем сепаратистов на юго-востоке Украины» и впервые заявила, что опубликованию препятствует секретность этих разведданных.
Новости партнеров
А 22 июля 2014 года на брифинге в вашингтонском офисе директора национальной разведки США (ODNI) для группы «избранных журналистов» (select reporters), три высокопоставленных чиновника разведки на условиях (underground rules) неразглашения их имён, совершенно официально заявили, что Boeing МН17 «вероятно сбит ракетой земля-воздух ЗРК «Бук», выпущенной пророссийскими сепаратистами на восточной Украине». Чиновники при этом сослались на «перехваты разговоров, спутниковые фотографии и посты сепаратистов в соцсетях, некоторые из которых были идентифицированы американскими экспертами» (intercepts, satellite photos and social media postings by separatists, some of which have been authenticated by US experts) и уточнили, что знают о месте пуска ракеты и траектории её полёта «от спутников, датчиков и других источников разведывательной информации» (from satellites, sensors and other intelligence gathering).
Таким образом, исходя из заявлений американских официальных лиц, начиная от президента США и кончая представителями разведки, сделанных уже в первые пять дней после падения авиалайнера, точное место пуска поразившей Boeing МН17 ракеты ЗРК «Бук» было достоверно известно, максимум, на следующий день после катастрофы и подкреплено данными «от спутников, датчиков и других источников разведывательной информации». Аналогичные заверения о наличии достоверной спутниковой информации о поражении Boeing МН17 ракетой ЗРК «Бук» от разных официальных лиц администрации США неоднократно делались и впоследствии. Например, тот же Керри 12 августа 2014 года на совместной пресс-конференции в Австралии по случаю проведения очередной консультативной встречи министров Австралии и США (Australia-United States Ministerial Consultations, AUSMIN), в которой также принимали участие бывший в то время министром обороны США Чак Хэйгел (Charles «Chuck» Hagel), министр иностранных дел Джули Бишоп (Julie Bishop) и министр обороны Австралии Дэвид Джонсон(David Johnston), снова совершенно конкретно и уверенно заявил: «Мы видели взлет. Мы видели траекторию. Мы видели удар. Мы видели, как этот самолет исчезает с экранов радаров. Так что нет никакой тайны в том, откуда что взялось и откуда поступило оружие». Однако вопрос с опубликованием американских данных о катастрофе Boeing МН17 к настоящему времени не только никак не решился, но и, более того, зашёл в какой-то абсурдно-неразрешимый тупик.
17 декабря 2014 года в то время помощник госсекретаря США Виктория Нуланд (Victoria Nuland) в ходе своего выступления в консервативном Американском предпринимательском институте (American Enterprise Institute for Public Policy Research, AEI) в Вашингтоне, отвечая на вопрос корреспондента ТАСС, сказала (52.40), что США передали голландским следователям и Международной организации гражданской авиации (ИКАО) свои данные по инциденту с малайзийским Boeing на Украине, включая и «секретные материалы». Но уже 19 декабря 2014 года руководитель Объединённой команды следователей (JIT) — главный прокурор Национального управления государственной прокуратуры Нидерландов Фред Вестербеке (Fred Westerbeke) заявил нидерландскому изданию NRC, что в этих материалах нет спутниковых фотографий, показывающих поражение Boeing MH17 и добавил: «Там нет никаких убедительных доказательств от разведки с ответом на все вопросы». Поэтому, несмотря на постоянные разговоры о наличии неких «совершенно точных спутниковых фотографий США», в окончательном отчёте DSB от 13 октября 2015 года значится территория, с которой мог быть сделан пуск ракеты ЗРК «Бук», в 320 кв. километров, а в предварительном отчёте JIT от 28 сентября 2016 года конкретное место пуска ракеты ЗРК «Бук» определяется не по американским «точным» спутниковым фотографиям, а по любительским снимкам якобы следа от пуска ракеты ЗРК «Бук».
Окончательно Вестербеке прояснил ситуацию с переданными материалами США в интервью после презентации предварительного отчёта JIT 28 сентября 2016 года, сначала путано отвечая на вопрос о наличии американских спутниковых снимков (57.40): «Мы заявили, что американцы раскрыли нам все имеющиеся у них материалы. Значительная часть этой информации секретна, с ней ознакомилась военная разведка и специальный прокурор Нидерландов. США поделились с нами выводами на основе этих материалов, мы можем использовать их отчёт в суде. Прокурор, ознакомленный с секретными материалами, может дать показания, однако они останутся засекреченными. При этом, разумеется, мы можем их использовать». А затем, отвечая на вопрос о том, сможет ли суд и защита подозреваемых в поражении Boeing МН17 ознакомиться с имеющимися в деле секретными материалами (1.09.40): «Что же до секретной информации, попробую ответить с юридической точки зрения. Ситуация сложная. Эти доказательства могут по текущей договорённости использоваться опосредованно в форме показаний в суде прокурора по борьбе с терроризмом, однако это не означает, что материалы будут разглашены суду или адвокатам подозреваемых».
То есть, по мнению главного прокурора Национального управления государственной прокуратуры Нидерландов, суд «с юридической точки зрения» должен будет принимать решение в отношении «подозреваемых» на основании доказательств, с которыми не дадут ознакомиться даже суду?! Кроме того, слова Вестербеке полностью опровергают заявление Нуланд о передаче американских данных, включая и «секретные материалы», в ИКАО (ICAO). После серии таких красноречивых заявлений о реальном содержании или, точнее, бессодержательности переданных Нидерландам американских «точных доказательств», вопрос с ними можно закрывать вследствие их фактического отсутствия у JIT, точно так же, как и ранее у DSB. Но это ещё не означает, что у США они действительно отсутствуют.
По мнению нидерландского эксперта по космическим спутникам Марко Лангброека (Marco Langbroek), выступавшего 22 января 2016 года на нидерландском телевидении и на слушаниях в парламенте Нидерландов, которому также представил свой письменный доклад, в середине июля 2014 года момент падения Boeing МН17 могли снимать три американских военных спутника, передающих оптическое и радиолокационное изображение (Imagery Intelligence, IMINT) с разрешением порядка 10−20 см. Надо полагать, информацию именно этих спутников имел в виду Керри, когда говорил 20 июля 2014 года в интервью CNN, что мы «отследили это путём съёмки»(we observed it by imagery). Кроме того, по мнению Ландброека, разведданные могли быть получены и американскими спутниками инфракрасной системы космического базирования (Space-Based Infrared System, SBIRS). В докладе парламенту и на своём сайте Ландброек даже указал позиции трех разведывательных спутников США SBIRS-SIGINT (Signals Intelligence), которые могли контролировать территорию падения Boeing МН17 во время его поражения. Этот момент, по мнению эксперта, могли зафиксировать также спутники Германии, Франции, Японии и некоторые коммерческие спутники.
Слова Ландброека подтверждаются, например тем, что американский спутник системы SBIRS зафиксировал тепловую вспышку в момент падения 31 октября 2015 на севере Синайского полуострова Airbus A321 российской компании «Когалымавиа», о чём уже 2 ноября сообщила американская телерадиосеть CBS News. А чиновник минобороны США, комментируя это сообщение, сказал, что зафиксированная вспышка практически исключает использование ракеты «земля-воздух», так как в этом случае был бы зафиксирован тепловой след. То есть, тепловую вспышку от взрыва «самодельного взрывного устройства мощностью до 1 кг в тротиловом эквиваленте» внутри самолёта над Синайским полуостровом американский спутник системы SBIRS зафиксировал, а тепловую вспышку от подрыва рядом с Boeing МН17 боевой части ракеты ЗРК «Бук» с разрывным зарядом в 34 кг смеси тротила и более мощного гексогена над Украиной… нет?! Ни один из трёх спутников системы SBIRS?!
Новости партнеров
Аналогичный вопрос и по поводу фиксации теплового следа от пуска ракеты, — от ракеты ПЗРК (переносной зенитный ракетный комплекс) массой до 11 кг спутник SBIRS, по словам американского чиновника, его бы зафиксировал, а тепловой след от пуска ракеты ЗРК «Бук» массой почти 600 кг… нет?! И тоже ни один из трёх спутников SBIRS?! После этой информации вопрос об отсутствии спутниковых данных о поражении Boeing МН17 ракетой ЗРК «Бук», пожалуй, достиг пика абсурда, — среди белого дня в Европе под пристальным контролем двух мощнейших в мире спутниковых систем обнаружения пусков ракет любой, даже самой мизерной мощности, сбивают пассажирский самолёт 600-килограммовой ракетой ЗРК, и… ни одно из этих государств не может в течении более двух лет предоставить достоверные данные того, как это произошло?! А о возможностях коммерческих спутников, пожалуй, лучше всего говорит тот факт, что, например, компания Orbital Insight, используя фотографии с высоким разрешением сугубо гражданских спутников таких операторов, как Digital Globe и AIRBUS, определяет уровень заполнения резервуаров с нефтью путём отслеживания активности (открытия-закрытия) крышек резервуаров?! Но, увы, никаких спутниковых снимков никто до настоящего времени так и не опубликовал.
Ситуацию с сокрытием данных американских спутников попытались исправить ветераны американских спецслужб из организации «Заслуженные профессионалы разведки за здравомыслие» (Veteran Intelligence Professionals for Sanity, VIPS), которые 29 июля 2014 года обратились непосредственно к Обаме с открытым письмом, в котором «важные персоны разведки» (VIPS) потребовали опубликовать имеющиеся в распоряжении США документы о крушении Boeing МН17, но не получили никакого ответа ни на это, ни на второе обращение, направленное VIPS Обаме в годовщину трагедии с более чем категорическим требованием: «Если американское правительство знает, кто атаковал самолет, ему следует предоставить доказательства. Если не знает — пусть скажет об этом».
Но, пожалуй, самым интересным в этом плане стал доклад 12 августа 2015 года на конференции по космической и противоракетной обороне (Space and Missile Defense Conference) в Хантсвилле (Huntsville, Alabama), в котором заместитель директора Национального агентства геопространственной разведки США (National Geospatial-Intelligence Agency, NGA), Сью Гордон (Sue Gordon) привела в качестве примера успешного сотрудничества NGA с расположенным в Редстоун Арсенал (Redstone Arsenal) в Хантсвилле структурным подразделением Разведывательного управления министерства обороны США (РУМО — U.S. Defense Intelligence Agency, DIA) — Центром ракетно-космической разведки (Missile and Space Intelligence Center, MSIC) отслеживание пуска ракеты ЗРК «Бук» по Boeing МН17 (It’s expertise like that that’s essential when NGA needs to assess things like responsibility for the SA-11 that shotdown Malaysian Airlines Flight 17 over Ukraine).
В ходе пресс-конференции после доклада Гордон отказалась детализировать имеющуюся в NGA информацию о пуске ЗРК «Бук» (по классификации НАТО, — SA-11 Gadfly) по Boeing МН17, но отметила, что возможности аппаратуры NGA таковы, что она предоставляет конкретную информацию, позволяющую определить «когда события происходят во времени и пространстве — когда события происходят в воздухе и на земле», а 8 декабря 2015 года текст доклада также появился на сайте NGA. Значение данного доклада, несмотря на то, что Гордон ничего принципиально нового не сказала по сравнению со всеми предыдущими высказываниями об обстоятельствах катастрофы Boeing МН17, включая заявление её неназванных коллег на упоминавшейся пресс-конференции 22 июля 2014 года, заключается в том, что высокопоставленный чиновник Разведывательного сообщества США (United States Intelligence Community, — IC)с более чем 25-летним стажем не только совершенно официально подтвердила наличие у США разведданных об обстоятельствах этой катастрофы, но и назвала те конкретные структуры IC, которые занимались отслеживанием пуска ракеты ЗРК «Бук» по Boeing МН17 и, соответственно, располагают документами, подтверждающими этот пуск.
Но вопрос с предоставлением американских спутниковых снимков либо данных на их основе, заключается отнюдь не в их секретности. В США существуют десятки различных научно-исследовательских центров (НИЦ), работающих по секретной тематике Пентагона и тех 17-ти правительственных учреждений, которые занимаются ведением разведывательной деятельности и входят в состав Разведывательного сообщества США (IC). Поэтому не было и нет ровно никаких проблем передать эти секретные спутниковые снимки (satellite photos) в один из таких НИЦ, чтобы на основании этих секретных снимков он сделал совершенно несекретный вывод, подтверждающий слова Обамы, Керри и остальных чиновников США о месте пуска ракеты ЗРК «Бук» 17 июля 2014 года, который можно было без проблем передать в DSB, JIT и даже опубликовать в СМИ. Но, видимо на основании этих снимков такой вывод явно не получается, а таких НИЦ, которые были бы готовы пожертвовать своей репутацией ради ложного вывода, не нашлось до сих пор.
Завершающей точкой в этой истории о не предоставлении американских спутниковых снимков администрацией Обамы никогда, никому и ни при каких условиях, стал ответ Керри 17 марта 2016 года на письмо отца единственного гражданина США погибшего в катастрофе Boeing МН17 Томаса Шансмена (Thomas Schansman) от 5 января 2016 года, в котором Шансмен попросил Керри опубликовать материалы, на основании которых Керри делал свои заявления о сбитом Boeing МН17 в 2014 году. Керри ответил: «Оценка, которую я предоставил в СМИ через три дня после сбивания, остаётся неизменной и подтверждается выводами Нидерландского совета безопасности [DSB]. Рейс МН17 был сбит ракетой «земля-воздух» Бук, выпущенной с подконтрольной сепаратистам территории на востоке Украины». То, что в его выступлениях указывалось на наличие данных, свидетельствующих о совершенно конкретном месте пуска ракеты ЗРК «Бук», а в окончательном отчёте DSB указана предположительная территория размером в 320 кв. километров, Керри, видимо, никак не смутило.
Впрочем, российская версия о самолёте не менее «последовательна и объективна». На специальном брифинге МО РФ в связи с катастрофой малайзийского «Боинга» в воздушном пространстве Украины 21 июля 2014 года для того, чтобы начальник главного штаба ВВС России генерал-лейтенант И. Ю. Макушев смог озвучить версию о возможной причастности к падению Boeing МН17 самолёта, российской стороне пришлось показывать первичные радиолокационные данные в формате видеозаписи с экрана воздушной обстановки российского диспетчера, а не необработанные первичные радиолокационные данные средств «объективного контроля Ростовского зонального центра Единой системы организации воздушного движения», поскольку при показе необработанных первичных радиолокационных данных, выдать падающий обломок Boeing МН17 за набирающий высоту «предположительно Су-25» было бы уж чересчур абсурдно. И без этого загадка, каким образом, с технической точки зрения естественно, можно было определить, даже «предположительно», что это Су-25, поскольку по утверждению (7.1.3) Российского союза инженеров, «на радарах Су-25 отображается идентично Миг-29, так как имеет сходную по площади отражающую поверхность»?!
Но, видимо, придумать какой-то более адекватный способ озвучить версию о самолёте не смогли, а «застолбить», и при этом непременно публично, существование такой версии было крайне необходимо. Однако при этом российская сторона поставила себя в весьма неудобное положение, поскольку после этого пришлось заявить о том, что необработанные первичные радиолокационные данные не сохранились и более двух лет делать вид, что их нет. Впрочем, «случайно» найденные необработанные первичные радиолокационные данные ситуацию только усугубили, поскольку, пока только исключительно теоретически опровергнув версию о пуске ракеты ЗРК «Бук» с поля возле посёлка Первомайский Донецкий области (района Снежного), породили сугубо практические вопросы, отвечать на которые ни у российской, ни у нидерландской, ни у американской сторон нет ровно никакого желания.
Новости партнеров
Первый и самый главный совершенно очевидный вопрос, который возникает при появлении сугубо объективных данных, если таковыми считать необработанные первичные радиолокационные данные усть-донецкого комплекса об отсутствии пуска ракеты ЗРК «Бук» с поля возле посёлка Первомайский Донецкий области, — о причинах непроведения «натурного эксперимента» с пуском ракеты ЗРК «Бук» с этого самого поля, а заодно, для чистоты эксперимента, и из района Зарощенского Донецкой области. Такой «двухэтапный натурный эксперимент», естественно, при самом непосредственном участии экспертов JIT, как на местах пуска ракеты ЗРК «Бук», так и возле экрана радара усть-донецкого комплекса, моментально снял бы все вопросы не только о том, был ли пуск ракеты ЗРК «Бук» 17 июля 2014 года именно из этих мест, но и был ли он в этот день с территории Украины вообще. Но никаких предложений о проведении такого «натурного эксперимента» после того, как эти необработанные первичные радиолокационные данные «случайно нашлись» и даже были обнародованы, «почему-то»не последовало до сих пор?! Более того, в течение более четырёх месяцев после передачи этих данных, JIT даже не приступила к их изучению, ссылаясь на невозможность их расшифровки?!
Но, даже при «отсутствии» необработанных первичных радиолокационных данных усть-донецкого комплекса, специалисты, как в DSB и JIT, так и российские, особенно концерна «Алмаз-Антей», должны были прекрасно понимать, что этот комплекс мог зафиксировать пуск ракеты ЗРК «Бук» из Снежного и Зарощенского, и потому абсолютно ничего не мешало провести этот двухэтапный «натурный эксперимент» сразу же после образования JIT 7 августа 2014 года. Правда, в случае проведения такого «натурного эксперимента», вне зависимости от его практических результатов, тянуть годами время в ходе «расследований» стало бы уже невозможно. Увы, но такое явное нежелание ответственных за расследование лиц, причём абсолютно всех сторон, быстро и объективно выполнять необходимые и совершенно очевидные следственные действия в целях максимально эффективного раскрытия обстоятельств катастрофы Boeing МН17 в очередной раз приводит к выводу, что расследование катастрофы Boeing МН17 лежит вне юридической или технической сферы.
Об этом могут также свидетельствовать политические последствия показа 14 ноября 2014 года на Первом российском телеканале в информационно-аналитической программе Михаила Леонтьева «Однако» снимка, якобы зафиксировавшего момент атаки Boeing МН17 военным самолётом, который Виталий Елисеев и Михаил Леонтьев назвали Миг-29. Снимок был размещён 15 октября 2014 года,т. е., за месяц до передачи на Первом канале, анонимным пользователем на форуме одного из интернет-сайтов. А был показан Первым каналом, и видимо не случайно, очень вовремя, — за два дня до начала саммита G-20 (The Group of Twenty, major advanced and emerging economies) в австралийском Брисбене (Brisbane) и ровно через три дня после того, как во время саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (Asia-Pacific Economic Cooperation, APEC), проходившего в Пекине (Běijīng) 10−11 ноября 2014 года, бывший в то время премьер-министром Австралии Тони Эбботт (Anthony «Tony» Abbott) в ультимативной форме предложил Президенту РФ Владимиру Путину во время их встречи в кулуарах саммита не только извиниться за сбитый Boeing МН17, но и выплатить компенсации родственникам 298 погибших во время катастрофы.
Можно сколько угодно, и при этом абсолютно справедливо, аргументированно и убедительно не признавать достоверность показанного Первым каналом снимка, но нельзя не признать того, что после этого показа моментально, как по команде, прекратились массированные публичные обвинения России и лично Путина в катастрофе Boeing МН17. Уже в Брисбене, несмотря на заявление Эббота в середине октября 2014 года о намерении «пойти на конфронтацию с Путиным» в форме shirtfront (термин из австралийского футбола, означающий жесткое лобовое столкновение соперников на поле, во время которого нападающий стремится сбить игрока другой команды с ног), а также демонстративное пренебрежительно-уничижительное обращение Леонтьева к австралийскому премьеру при комментарии снимка в ходе телепередачи, Эббот во время встречи с Путиным в Брисбене был покладистее и даже несравненно любезнее коал, с которыми они фотографировались, что вызвало шквал насмешек над незадачливым «жёстким мачо» в СМИ, а впоследствии потерю Эбботом поста лидера Либеральная партии (Liberal Party of Australia) и, соответственно, кресла премьера. Остальные участники саммита G-20 также не побеспокоили Путина вопросами о Boeing МН17, включая бывшего в то время министром иностранных дел Великобритании Филиппа Хэммонда (Philip Hammond), который 10 сентября 2014 года выступил в парламенте с весьма жёстким заявлением: «17 июля безответственность поведения России достигла своего апофеоза, когда самолет рейса MH17 был сбит российской ракетой земля-воздух, что привело к гибели 298 невинных людей. Их кровь — на руках российского руководства».
Поневоле создаётся впечатление, что тот, кому действительно адресовалась эта вызывающе-ультимативная демонстрация снимка на Первом канале, не только хорошо понял, о чём шла речь в этой передаче и кому именно адресовалось предупреждение, но и очень оперативно и эффективно на эту «серую метку» отреагировал, видимо, также хорошо понимая возможные последствия в случае игнорирования этого асимметричного предупреждения. Об этом же говорит и то, что 27 сентября 2015 года в Нью-Йорке (New York City) в ходе интервью Владимира Путина американскому журналисту Чарли Роузу (Charles «Charlie» Rose) для одного из трёх самых больших телеканалов США — CBS (CBS Broadcasting inc.), тоже не прозвучало ни одного вопроса по Boeing МН17, хотя через две недели, 13 октября, должен был состояться давно анонсированный окончательный отчёт DSB.
Вполне возможно, что причины возникновения такой ситуации вокруг расследования обстоятельств падения Boeing МН17 лежат в реальном содержании телефонного разговора президентов России и США, состоявшегося сразу после падения Boeing МН17 17 июля 2014 года, о которой есть соответствующие сообщения на официальных сайтах Кремля и Белого дома и которые вполне могут служить иллюстрацией слегка перефразированного известного выражения Талейрана,что информационные сообщения о разговорах президентов предназначены для сокрытия их реального содержания. На сайте Кремля указано, что «российский лидер проинформировал Президента США о поступившем непосредственно перед телефонным разговором сообщении авиадиспетчерских служб о крушении малайзийского самолета над территорией Украины», а на сайте Белого дома, что «during the call, President Putin noted the early reports of a downed passenger jet near the Russia-Ukraine border».
Пожалуй, надо обладать уж очень большой степенью «доверчивости», чтобы действительно поверить в то, что согласно информации на сайте Белого дома, «во время разговора Президент Путин» только «упомянул о более раннем сообщении об упавшем пассажирском самолете рядом с российско-украинской границей». И всё? И президенты никак не обсуждали событие, которое в то время могло поставить мир на грань начала третьей мировой войны?! Даже в ходе их последующих личных встреч, — 29 сентября 2015 года в Нью-Йорке, за две недели до опубликования окончательного отчёта DSB, 30 ноября 2015 года в Париже (Paris), спустя полтора месяца после опубликования окончательного отчёта DSB и, наконец, 5 сентября 2016 года в Ханчжоу (Hangzhou), за три недели до опубликования окончательного отчёта JIT?! И в ходе их многочисленных телефонных разговоров тоже?! Гораздо более вероятно, что это «тотальное молчание» двух президентов свидетельствует о наличии между ними неких договорённостей о пределах раскрытия имеющейся в их распоряжении информации о реальных обстоятельствах катастрофы Boeing МН17.
Об этом может также свидетельствовать не только уже упоминавшаяся «серая метка» в исполнении российского Первого канала, посланная в ноябре 2014 года, видимо, в качестве реакции на несоблюдение Обамой определённых договорённостей, но и вторая «серая метка», посланная уже лично Путиным 3 октября 2016 года, то есть ровно через четыре дня после презентации предварительного отчёта JIT, в котором, видимо, JIT слишком близко подошла к некой «красной черте» в обвинении России в причастности к падению Boeing МН17, в виде указа № 511 «О приостановлении РФ действия Соглашения между Правительством РФ и Правительством США об утилизации плутония» и принятия соответствующего федерального закона. Текст данного указа содержит настолько несоизмеримые условия возобновления действия соглашения с его реальным значением для отношений РФ и США, причём в жёсткой ультимативной форме, — сокращение военной инфраструктуры и численности войск США, размещенных на территориях стран-членов НАТО, до уровня 2000 года; отмена Закона США 2012 года (закон Сергея Магнитского) и направленных против РФ положений Закона США 2014 года о поддержке свободы Украины; отмена всех санкций, введенных США в отношении отдельных субъектов РФ, российских юридических и физических лиц; компенсация ущерба, понесенного РФ в результате введения США санкций в отношении отдельных субъектов РФ, российских юридических и физических лиц, включая потери от введения вынужденных контрсанкций в отношении США, что его появление вызвало в СМИ немалое удивление и… безрезультатный поиск причин появления такого указа.
Тем не менее и эта «серая метка» была, видимо, прекрасно понята адресатом, поскольку после презентации предварительного отчёта JIT, которая, скорее всего, не случайно состоялась как раз накануне президентских выборов в США, такая выигрышная тема для кандидата в президенты США от Демократической партии Хиллари Клинтон (Hillary Rodham Clinton), как официальная констатация в отчёте JIT непосредственной причастности России к падению Boeing МН17, в её избирательной кампании… совершенно не звучала! Видимо, после этого «уведомления» даже «неукротимой» Клинтон пришлось резко запамятовать о том, как прямо в день падения Boeing МН17 она призывала в интервью американской телесети PBS (Public Broadcasting Service) к ужесточению санкций против России и необходимости (3.18) «дать Путину понять, что он зашел слишком далеко, и мы не будем просто сидеть сложа руки»(Put Putin on notice that he has gone too far and we are not going to standidly by) и руки таки покорно «сложить». Кроме того, тема сбитого Boeing МН17 также никак не фигурировала и в выступлениях Обамы, несмотря на их яростную общую антироссийскую риторику, причём ни до, ни во время, ни после выборов?!
Зато становится понятным категорическое неприятие Дональда Трампа (Donald John Trump) в качестве президента США, поскольку Трамп вполне может инициировать рассекречивание имеющихся у США данные в отношении катастрофы Boeing МН17, поскольку лично не имеет к этому инциденту никакого отношения. Тем более, что отвечать на вопросы по поводу катастрофы Boeing МН17 Трампу неизбежно придётся уже в самое ближайшее время, поскольку группа независимых экспертов и журналистов обратились к нему с письмом о новом расследовании катастрофы Boeing МН17 ещё 25 ноября 2016 года. Ответ до настоящего времени ещё не получен, и это вполне понятно, поскольку, надо полагать, перед Трампом стоит весьма нелёгкий выбор: то ли ему продолжать игру в «секретность» американских данных о катастрофе Boeing МН17, то ли их опубликовывать, что, вероятно, может вызвать неимоверный скандал, который может затронуть не только Обаму и широкий круг лиц из его окружения, особенно из разведсообщества США. Но среди подписантов письма есть ряд известных и влиятельных людей, например, ранее работавший в администрации президента США Джимми Картера (Jimmy Carter) профессор политологии, автор нескольких книг, журналист Джон Хелмер (John Helmer), имеющий собственное журналистское бюро, на сайте которого регулярно публикуются альтернативные материалы о ходе расследования катастрофы Boeing МН17, и, вне всякого сомнения, он сумеет вместе с другими подписантами до Трампа «достучаться».
К этому требованию уже в ближайшее время могут также подключиться и упоминавшиеся VIPS и родственники погибших в катастрофе, включая гражданина США Томаса Шансмена, так что совсем отмолчаться у Трампа никак не получится. Следует также отметить, что Трампу 15 октября 2015 года,т. е.через два дня после опубликования окончательного отчёта DSB, уже приходилось отвечать на вопросы о катастрофе Boeing МН17 и тогда он сказал: «я буду с вами честным, вы никогда, пожалуй, не узнаете точно, как это было. Это ужасно, но мы никогда не узнаем правду. Есть лишь несколько людей, которые ее знают. И одним из таких людей может быть Путин. И мы точно можем сказать, что он не собирается об этом говорить». Но тогда Трамп был одним из кандидатов в президенты, а сейчас уже полновластный президент и поэтому в настоящее время такой ответ будет выглядеть, как совершенно неприемлемый.
К тому же у Трампа есть мощный стимул для рассекречивания американских данных о катастрофе Boeing МН17, поскольку в американских СМИ развёрнута массированная кампания по его дискредитации, примером которой, например, может служить большая статья 14 февраля с.г. во влиятельной The New York Times о том, что согласно данным, представленным четырьмя как бывшими, так и действующими сотрудниками спецслужб, часть членов президентской кампании Трампа имели неоднократные контакты с российской разведкой. В их числе они назвали экс-главу избирательного штаба Трампа Пола Манафорта (Paul Manafort) и уже экс-советника по национальной безопасности (National Security Adviser) Майкла Флинна (Michael Flynn).
Доказать предвзятость и необъективность этой кампании Трампу и его команде абсолютно нереально, поскольку пытающийся оправдаться в таких ситуациях всегда проигрывает, тем более — не просто в отсутствие широкой поддержки со стороны очень многих популярных американских СМИ, а в условиях самой настоящей войны с некоторыми влиятельнейшими из них, такими, например, как The New York Times, NBCNews, ABC, CBS, CNN, которых Трамп 17 февраля с.г. назвал в своём Twitter «фейковыми СМИ» (FAKE NEWS media) и «врагами американского народа»! А 24 февраля с.г. журналистов CNN, The New York Times, Politico и The Los Angeles Times… вообще не пустили на Press Gaggle (неофициальный брифинг без камер) пресс-секретаря Трампа Шона Спайсера (SeanSpicer), что вызвало немалый ажиотаж и просто бурю негодований в ряде СМИ, особенно тех, чьих журналистов не пустили на Press Gaggle Спайсера.
Пожалуй, основным информационным «коньком», как в ходе избирательной кампании, так и после официального вступления Трампа в должность, стала жёсткая критика Ирана. В частности, Трамп 2 февраля в Twitter написал, что «Иран был на последнем издыхании и был готов рухнуть до того, как пришли США и дали ему спасательный трос в виде иранской сделки: 150 миллиардов долларов», таким образом дав негативную оценку «разморозке» США иранских активов в феврале 2016 года. А затем 5 февраля в интервью Fox NewsТрамп назвал Иран «террористическим государством номер один», фактически выстроив логическую цепочку по обвинению администрации Обамы в финансировании в лице Ирана международного терроризма. Однако это ситуацию никак не изменило, так же, как и аналогичная жёсткая антииранская риторика выступлений назначенного прямо в день инаугурации Трампа 20 января с.г. на должность советника по национальной безопасности Флинна, который являлся давним последовательным и убеждённым противником сделки США с Ираном. Наоборот, Флинна через СМИ «выбили» с должности советника, вынудив его уже 13 февраля подать в отставку и к тому же попутно скомпрометировали связями с Россией.
Попытка Трампа «зацепиться» за тему обстоятельств присоединения Россией Крыма, показав её как проявление Обамой мягкотелости в отношениях с Россией, вследствие чего был нанесён ущерб интересам США, о чём свидетельствует его твит от 15 февраля с.г., т. е., уже после отставки Флинна, — «Крым был взят Россией во время администрации Обамы. Был ли Обама слишком мягким в отношении России?», тем более бессмысленна. Эту тему мог весьма эффективно развить Флинн, бывший в то время главой РУМО (DIA), хорошо знавший эти обстоятельства и известный своим скандальным интервью 7 марта 2014 года, в котором он заявил, что разведка предупредила администрацию Обамы за 7−10 дней до начала движения российских войск в Крыму, чем фактически обвинил Обаму в бездеятельности и возложил на него ответственность за отсутствие противодействия России в присоединении Крыма.
Вследствие этого интервью Флинн с апреля 2014 года попал под жёсткий прессинг администрации Обамы и в конечном итоге был вынужден уйти в отставку с поста главы РУМО, после чего стал настолько яростным и непримиримым критиком политики Обамы, что, будучи демократом, стал работать на республиканцев. Но Флинна в официальной команде Трампа уже нет, а вне официальной команды президента его выступления на тему Крыма будут совершенно неэффективными, так что муссирование темы Крыма в такой ситуации Трампу явно не поможет. Назначение же на должность советника по национальной безопасности вместо Флинна генерал-лейтенанта Герберта Макмастера (Herbert Raymond «H. R.» McMaster), приступившего к работе с 26 февраля с.г., который не владеет ни одной из этих тем, делает их дальнейшую эксплуатацию вообще бессмысленной.
А о том, что Трамп информационную войну со СМИ проигрывает, красноречивее всего свидетельствует его возмущённый твит от 25 февраля с.г.: «СМИ не сообщили, что государственный долг в мой первый месяц сократился на $12 миллиардов против $200 миллиардов роста в первый месяц Обамы». И это не удивительно, так как по словам американского политолога Стивена Коэна (Stephen F. Cohen) на Трампа: «обрушились представители почти всех политических сил. Ни одно влиятельное СМИ и ни один публичный деятель не высказались в его защиту. При этом в дело шли непроверенные факты». А вот об этом реальном факте успешной деятельности команды Трампа, официально подтверждённом данными министерства финансов США (U. S. Department of the Treasury), многие американцы в отсутствие сообщений в СМИ могут просто и не узнать, так же, как и о других успехах Трампа, если ситуацию кардинально не изменить.
А для того, чтобы резко перебить антитрамповскую кампанию, которая при таком течении событий вполне может закончиться его импичментом, Трампу и его команде, и в самое ближайшее время, необходимо сделать вброс совершенно сногсшибательной информации, которая бы моментально переключила внимание СМИ и общественности и заставила обсуждать только её. И использование ситуации с «американскими данными» в отношении катастрофы Boeing МН17 для этих целей подходит, как нельзя лучше. К тому же в раскручивании этой темы Флинн может оказать содействие Трампу даже не занимая официально какую-либо должность в его команде, поскольку он был главой того самого РУМО, в состав которого входит Центр ракетно-космической разведки (MSIC), отследивший, по словам Гордон, вместе с NGA пуск ракеты ЗРК «Бук» по Boeing МН17 17 июля 2014 года! И Флинн, бывший главой РУМО до 07 августа 2014 года, не мог не знать конкретную информацию связанную с этим отслеживанием. А после второйотставки вследствие очередной «мести Обамы», желание поквитаться с обидчиками, надо полагать, у Флинна только возросло, вопрос исключительно в решимости Трампа эту ситуацию использовать, причём вариантов может быть несколько.
Трамп может сам принять решение опубликовать пресловутые «американские данные», правда, при условии, что ему их вообще покажут. Во всяком случае, по утверждению известного американского издания The Wall Street Journal, американская разведка уже начала скрывать от Трампа и его команды часть секретной информации. Кроме того, если эта информация продемонстрирует неблаговидную роль США в падении Boeing МН17, это может наоборот, привести к усилению информационной войны против Трампа, которого и без того обвиняют в чрезмерной симпатии к России, а его окружение в связях с российской разведкой. Поэтому для Трампа предпочтительнее только заявить, что у США действительно имеются конкретные разведданные по катастрофе Boeing МН17, но решение о публикации этих данных переложить на Конгресс и Сенат США, хотя они от этого могут и отказаться. В этом случае у Трампа останется только единственный выход, — максимально обострить конфронтацию с Россией, в самой жёсткой форме обвинив её в непосредственной причастности к поражению Boeing МН17, с тем, чтобы вынудить российское руководство опубликовать те материалы, которыми располагает Россия.
Тем более, что предпосылки для таких обвинений уже созданы, поскольку согласно предварительному отчёту JIT, ЗРК «Бук», якобы поразивший Boeing МН17, из России приехал и в Россию вернулся, остаётся только в ультимативной форме потребовать у России назвать всех причастных к транспортировке ЗРК «Бук» на Украину и поражению Boeing МН17, а отказ расценить, как покровительство и укрывательство террористов, сбивших Boeing МН17. Впрочем, возможный реальный сценарий дальнейшего развития событий предположить сложно в силу наличия слишком многих неизвестных факторов. Вполне возможно, что он может определиться только после личной встречи Трампа и Путина, на которой президентами тема катастрофы Boeing МН17 будет обязательно обсуждаться, даже если она и не будет упомянута в пресс-релизах президентов об этой встрече. Но в данный момент ясно только одно, без политического решения обеих сторон или одной из них, реальные обстоятельства катастрофы Boeing МН17 не раскроет ни одно следствие.
Федор Яковлев
