Кампания по борьбе с иностранными капиталами чиновников превратилась в один из аспектов национально-освободительной борьбы, идущей в России, уверен известный депутат-«единоросс» Евгений Федоров. По его словам, это не борьба «Единой России» с ЛДПР,или борьба внутри «Единой России» и внутри ЛДПР. Противостояние идет во всех партиях и кабинетах, и в перспективе, через семь лет, национально-освободительным силам необходимо будет в принципе менять всю партийную систему, Конституцию и решать вопрос итогов приватизации… Пункт о зарубежном имуществе чиновников может появиться во втором чтении…
Вопрос: Развернувшаяся кампания по борьбе с иностранными капиталами чиновников и с их имуществом за рубежом – это что-то серьезное или просто лишь новая пиар-стратегия?
Новости партнеров
Евгений Федоров: В послании президента был обозначен курс на формирование национального бизнеса и национальных элит. Он даже упомянул механизм работы Центрального банка. Ведь по сути Центральный банк – это сборщик дани для США и их западных союзников. Сбор дани осуществляется через механизм эмиссии рубля. Это вопрос суверенитета страны, потерянного в 1991 году. С момента выбора президента (в марте 2012) начался процесс национально-освободительного движения, процесс восстановления суверенитета. Начался он с момента выборов президента и оглашения послания президента, и то, что мы видим с чиновниками и законами об иностранных капиталах и имуществе, это все признаки начала этого процесса.
Вопрос: Но выглядит все это пока иначе. Депутаты ранее внесли гораздо более жесткий законопроект, запрещающей всей миллионной армии чиновников иметь капиталы за рубежом, а также касавшийся в том числе и имущества. Однако после Давоса и предложения Грефа не запрещать капиталы полностью, а переводить их в зарубежные дочки российских банков, внесен документ, который существенно мягче, да и вопроса об имуществе там уже нет.
Евгений Федоров: Во-первых, только первое чтение проходит этот закон сейчас. Во-вторых, если мы конкретно говорим о законе об имуществе, то это борьба. В борьбе трудно достичь всех целей, которые ты ставишь. Как правило: два раза выиграл — один раз проиграл. Процесс борьбы идет. И она напряженная. Я напоминаю, что год назад я вносил закон именно в таком виде, в котором сейчас его внес президент, в концептуальном его понимании как закона о госслужбе. Сразу возникла жесткая критика закона, однако справедливости ради надо отметить, что тогда еще не было ни послания, ни смены президента. Потом президент мою инициативу поддержал и те, кто критиковал, внесли закон, но поскольку это борьба, то, естественно, в ней применяется такой метод, как постановка ложных целей. Таким способом инициативу президента сводят на ноль.
Вопрос: Извините, Путин не внес пункта об имуществе из неких тактических соображений?
Евгений Федоров: Сейчас объясню. Смотрите, инициатива президента была превращена в поправки в закон о коррупции. А мой закон и закон президента — это прежде всего закон о защите суверенитета. Это разные проблемы, разные концепции законодательства — коррупция и суверенитет. Результат этой борьбы в том, что депутаты, кстати, те же самые, которые критиковали мою инициативу, уже довели до второго чтения поправки об иностранном капитале в варианте закона о коррупции, тем самым изменив целеполагание и концепцию подхода. Это борьба с помощью интриг с линией президента. Теперь президент вынужден был внести опять же отдельный закон, расширив его не только на госслужбу, но и другие аспекты, в той редакции, в которой мы еще внесли летом и которая подвергалась критике. Удар на удар. Оккупационный механизм сопротивляется Путину и освободительному движению. Все как всегда в мировой истории.
Вопрос: Для обычных граждан так ли важно, в какой концепции выдержан закон? Запрет на зарубежное имущество либо есть, либо нет.
Евгений Федоров: Смотрите, депутаты внесли закон о коррупции, который вообще не должен был заниматься проблемами суверенитета. Они специалисты, профессионалы своего дела. Вопрос ими был поставлен таким образом, чтобы этот закон «выстрелил» холостым, туда добавили сырого пороха. Главная новелла президента не в том, что он внес закон и внес запрет на счета иностранные. И все это не значит, что во втором чтении не будет рассмотрен вопрос имущества, еще предстоит борьба. Пока Путин только отбил удар — специально разработанный закон, концептуально не решающий проблемы суверенитета.
Новости партнеров
Если бы Путин не внес свой проект, то во втором чтении суть вопроса попросту вымывается, это именно интрига на уровне концепций. Президент свернул в правильное русло и теперь начнется во втором чтении борьба за «имущество». Президент — это не диктатор, он не может сразу сделать так, как хочется ему.
15% «путинских» в Думе вполне достаточно
Вопрос: По вашей версии получается, что борьба идет внутри самой «Единой России», и если продолжать вашу логику, то оккупационный режим и есть «Единая Россия» или он действует через нее?
Евгений Федоров: Эта борьба идет во всех партиях. Вы не забывайте, что все партии на территории бывшего СССР созданы американскими советниками, законы о формировании партий были ими написаны. Вот с чем мы имеем дело. Это не борьба «Единой России» с ЛДПР, или борьба внутри «Единой России» и внутри ЛДПР. В перспективе нам необходимо в принципе менять всю партийную систему, потому что она создавалась на базе американских консультаций и местами даже прямых инструкций в 1991 году. Идет борьба за структуры, за институты. Посмотрите на СМИ, они же явно осуществляют функцию уничтожения российского народа и эту функцию они осуществляют тоже с 1991 года! Их систему тоже придется трансформировать. Для этого есть специальные методы, правила. Методы национально-освободительной борьбы не нами придуманы, они в истории проходили сотни раз и мы в России сейчас вступаем в очередной такой период жесткой освободительной борьбы.
Вопрос: И на каком этапе мы сейчас находимся?
Евгений Федоров: До этого шло переформатирование в сторону от суверенитета. Та «Единая Россия», которая создавалась еще под суверенитет, с течением «нулевых» поменялась на 90% с точки зрения состава. Из 7 учредителей выгнали 5. Объединились с официальными противниками Путина, которые выступили против него на выборах, а также провели гигантские чистки. Во время последних выборов год назад в Думе зачистили более 200 депутатов из команды во главе с Грызловым, которые в большинстве своем были люди Путина и потенциальные сторонники суверенитета. Более того, эти люди имели опыт работы во власти и с Путиным для того, чтобы защищать интересы суверенитета.
Сейчас пошли обратные процессы. Например, новый председатель фракции Васильев из путинской команды. Атмосфера внутри партии накаляется. Не так просто прошел билль Димы Яковлева, по нему было неслабое внутреннее сопротивление, однако оно было преодолено благодаря авторитету Путина. Идут процессы внутреннего переформатирования. В любой системе достаточно иметь 10-15% людей, которые имеют выраженную позицию, чтобы остальные 90% при определенных обстоятельствах перешли на сторону меньшинства. Поэтому 15% «путинских» в Думе вполне достаточно. Важно сохранять атмосферу, при которой они будут управлять идеологией партии. Кроме того, в Думе вычистили нескольких людей, которые открыто критиковали внешнее, американское управление законотворческим процессом, того же Багарякова (Алексей Багаряков, беспартийный депутат фракции КПРФ прошлого созыва, ныне работает в органах власти Свердловской облати, — прим. Накануне.RU), например, который, выступая с трибуны, требовал прекратить принимать законы, которые написаны американским послом, а он как раз был из умеренных депутатов, просто нашел эту информацию и вышел с ней к трибуне.
Вопрос: А может быть так, что все существенно проще, просто правящий класс и депутаты защищают свои капиталы за границей от чрезмерно инициативных коллег? Такое мнение сейчас тоже бытует.
Новости партнеров
Евгений Федоров: Одно другому не мешает. Создана система, в которой для того, чтобы ты был чиновником или депутатом, ты обязан иметь деньги, уязвимые для управленца — США. Точно так же СССР вел себя с Венгрией или с ГДР. Для того чтобы стать депутатом парламента или министром в странах соцлагеря, надо было пройти школу в СССР, подтвердить свою лояльность социализму. При этом каждый человек решает вопросы личного характера, которые тоже контролируются управленцем. Все то же самое, повторюсь, делал и Советский Союз.
Вопрос: Давайте иначе вопрос поставим. А что такого плохого в иностранном капитале, вот недавно Навальный опубликовал информацию о том, что у известного депутата «Единой России» Андрея Исаева есть гостиница для русских паломников в Германии, что в этом такого криминального? Зачем депутату Исаеву избавляться от нее, чем она угрожает Отечеству?
Евгений Федоров: Это правда, может. Но есть более уязвимые позиции, есть менее уязвимые. Понятно, что вопрос имущества тоже стоит, но он будет решаться либо во втором чтении при принятии закона, либо он будет решаться уже в процессе практической деятельности, то бишь, наличие имущества за рубежом будет автоматически ставить для чиновника вопрос о доверии, а для этого даже не обязательно вносить новые законы, достаточно подзаконных актов. У нас же есть принцип недоверия. Если у тебя есть дача во Флориде — по принципу недоверия чиновник подлежит увольнению — такой вариант тоже вариант. Если будет принято решение, конечно, в трехмесячный срок, как это обозначено в законе. Президент сократил число подпадающих под закон чиновников, оставив только тех, кто принимается на работу по определенной процедуре. Это уже не миллион человек, а тысяч 100, и неужели мы не найдем в стране 100 тысяч человек, которые не имеют имущества за рубежом? Имущество за рубежом, особенно после билля Магнитского, это прямая дорога в агентуру США.
Изменение Конституции РФ станет «Стоянием на Угре» для освободительного движения
Вопрос: В своих выступлениях вы обозначаете срок в 7 лет для национально-освободительного движения и обретения суверенитета, почему именно такая цифра?
Евгений Федоров: За семь лет мы проходим следующий избирательный цикл Госдумы. Окончанием процесса будет изменение следующего состава Госдумы, исходя из идеологии национально-освободительного движения, поэтому я называю семилетний период максимальным. В силу этого, мы привязаны к избирательным циклам парламента. Кроме того, придется поменять Конституцию, этот процесс тоже должен быть подготовлен. Сейчас менять Конституцию нельзя, любые усилия по ее изменению только навредят процессу, американцы слишком сильны сейчас. Как минимум должна быть подготовлена информационная среда. Таким образом, политологический расчет дает срок от трех до семи лет.
Вопрос: Три или семь – отчего это зависит?
Евгений Федоров: Это вопрос профессионализма команды, которая будет заниматься восстановлением суверенитета страны. А поскольку есть настрой на поэтапное и последовательное, но жесткое трансформирование системы под идею суверенитета, поэтому будет масса историй, подобных закону об имуществе за границей, когда хорошие, добрые, ласковые люди, подменяя цели, устраивают саботаж: докладывают о неправильных путях принятия решений, канализируют энергию людей к освободительному процессу в другое русло. Поскольку внешняя система управления пронизала все, сверху донизу все полностью контролирует. Например, кто бы мог подумать, что вице-премьер Голодец и министр образования Ливанов открыто и публично заявят о своей приверженности обслуживанию США со стороны России? Понятно, что втихую они это делают, обеспечивая миллионный поток ученых, готовя их в российских ВУЗах, обеспечивая поток детей туда, но то, что они не стесняются делать это публично, и заявлять, что они хотят, чтобы Россия поддерживала США, например, детьми, говорит об уверенности США в своих позициях в России, и борьба будет непростой.
Вопрос: Каждое национально-освободительное движение приходит к своему «Стоянию на Угре». Как будет выглядеть финальное противостояние в современной России?
Евгений Федоров: Будут фиксироваться определенные вещи. Первый звоночек — грузинские события, второй — закон Димы Яковлева, который был принят Государственной Думой и привел в шок США, которые думали, что Дума под их контролем. Фактически депутаты тут стали перебежчиками, их политическая система перебежала на сторону национально-освободительного движения. Я думаю, что «Стоянием на Угре» будет некое противостояние вокруг Конституции РФ и ее изменения, и, кажется, это противостояние примет форму референдума.
Вопрос: Насколько жесткой будет конфронтация?
Евгений Федоров: Это не будет жесткая конфронтация. Будет определенная риторика, но в лоб американцы атаковать не будут, будут косвенные вещи: резко усилят финансирование пропагандисткой машины, которая будет работать не прямо против, вскользь, по флангам, активизируют уличную компоненту, активизируют грантовое направление. Все это будет работать, повторюсь, не в лоб, для этого у них слишком хорошие специалисты и политологи. Будет большое количество странных происшествий, подстав, событий, активизация террористического подполья.
Кроме того, должны быть разумные цели у этого движения. Я не считаю, что есть смысл ставить цель — ликвидацию однополярного мира. Сначала надо хотя бы добиться статуса Франции или Германии, добиться права на национальную экономику. Это само по себе, как первый этап, резко увеличит наши показатели экономические и уровень жизни людей. А вопрос сворачивания однополярного мира будет подниматься уже позже, и, конечно, не в одиночку, а с Китаем и другими странами.
Вопрос: Вы уже несколько раз упомянули, что необходимо изменение Конституции. Где, в какой части она вас не устраивает?
Евгений Федоров: В некоторых своих частях Конституция является уставом оккупационного режима. Конституция запрещает национальную идеологию и поддерживает идеологию оккупантов, таким образом делегируя контроль над национальными СМИ иностранному государству. Конституция определяет особый порядок работы Центрального банка, заставляя его собирать дань и обслуживать зарубежную экономику, а не российскую. Система управления государством — Конституция — не предусматривает национальную стратегическую линию вообще. Вся национальная стратегия заканчивается в Конституции избирательным циклом, т.е. кто выбран, тот не обязан следовать неким неизменным интересам страны, он волен трактовать их, как ему вздумается. Кроме того, Конституция содержит привнесенные системы управления. Например, слово «президент» — иностранное слово. Я уверен, что это слово надо поменять на российское, иначе все это напоминает оккупацию Украины гитлеровской Германией, которая сразу начала в провинциях назначать немецких бургомистров.
Вопрос: А как можно переименовать институт президентства?
Евгений Федоров: Да хоть в «глава государства».
Вопрос: Напоминает логику реформы МВД, вам не кажется?
Евгений Федоров: Я под этим имею в виду не просто названия, не просто переименование, а систему управления. При Горбачеве была сформирована вненациональная система управления, чуждая нашей культуре, и, соответственно, она не работает в принципе. Просто привезли из Германии систему управления, которая есть система сдержек и противовесов и попытались присадить ее тут. Это отдельный профессиональный разговор, сейчас суть не в этом, я просто хочу объяснить, что эту систему необходимо менять, а для этого надо менять Конституцию, где и прописана конфигурация этой системы.
Вопрос: А что делать с приватизацией 90-х? Необходим ли пересмотр ее итогов?
Евгений Федоров: Тут я согласен с президентом. В виде интеграции тех предпринимателей, которые получили имущество из рук американцев. Надо понимать, что вся приватизация – это раздача американцами советского имущества. Пора называть вещи своими именами. Озвученный президентом механизм амнистии и механизм специального порога амнистии, через который бизнес должен перейти из иностранной юрисдикции в национальную, достаточно интересен. Необходимо сформировать российский класс собственников, которого сейчас нет, и это определенная процедура, которую надо продумать.
Иван Зуев
